Как только они вошли в дом, Витторио вымыл руки и достал продукты из холодильника: бутерброды с ветчиной, салат из макарон, фрукты и выпечка. – Я не подозревала, что я так проголодалась. Как все вкусно! Витторио с ней согласился. Съев три бутерброда, он откинулся на спинку жесткого стула и пристально посмотрел на Джинджер. – Ты хочешь поехать со мной в монастырь? – спросил он. – В этом заключается моя помощь? – Да. Мне надо, чтобы ты поговорила с моим братом. Но он не должен знать, что я приехал вместе с тобой. – Что? Он глубоко вздохнул. – Мне надо тайно переговорить с настоятелем монастыря. – Я помогу тебе. Но зачем такие сложности? – Я не смогу принять решение о покупке острова, пока аббат не скажет мне то, о чем мне следует знать. Я понимаю, что говорю загадками. Несколько месяцев назад я сказал ему, что куплю остров и подарю его монахам. Я куплю его на свои деньги, а не на деньги семейной компании. Как только здесь закончится ремонт, монахи смогут сюда переехать. Гаспар не раз говорил мне, что монахи должны работать на полях, чтобы отвлекаться от научных занятий. Они могут продавать виноград и приносить прибыль монастырю. Когда Гаспар ушел в монастырь, наш отец создал бессрочный фонд помощи монастырю. Теперь я хочу внести свою лепту. Как ты думаешь, это хорошая идея? Мне нужен честный ответ. По ее щекам катились слезы. – По-моему, это самый удивительный, щедрый и бескорыстный поступок, о котором я знаю. – Он не бескорыстный, Джинджер, потому что я знаю, как сильно Гаспар любит этот остров. Он был бы счастлив работать на винограднике. Если сделка состоится, я построю еще один дом для монахов. Я мечтаю превратить эту часть острова в сад. Я знаю, это понравится Гаспару. Я жажду сделать его счастливым. Она тихонько вздохнула. – Ты замечательный брат. Витторио взял ее за руку и поцеловал в ладонь. – Аббату придется получить разрешение от церкви. Я не уверен, что он его получит. Сегодня я узнаю, как обстоят дела. – А Гаспар знает что-нибудь?! – воскликнула она. – Ничего. Через секунду она встала, подошла к Витторио и обняла его руками за шею. И прижалась мокрой щекой к его лицу. – Ты чудесный, удивительный человек. Я не сомневаюсь, что церковь примет твое предложение. Но если тебе откажут… – Я не хочу об этом думать. Здесь или в монастыре, Гаспар будет рядом с нашей семьей. – Отсюда недалеко до твоей работы. – Но я собираюсь уволиться из семейной компании. Я буду заниматься собственным бизнесом, который приносит мне хороший доход. – Ты невероятный, – прошептала Джинджер. Витторио почувствовал жар ее тела, усадил себе на колени и поцеловал в губы. – Как ты объяснишь моему брату свое возвращение? – спросил Витторио после того, как зацеловал ее почти до беспамятства. – Я что-нибудь придумаю. Не волнуйся. Я не подведу тебя. Они услышали шум вертолета. Как некстати! Им не хватит дней и ночей, чтобы насытиться друг другом. Джинджер высвободилась из его объятий и помогла ему собрать корзинку. Он взял их вещи. Остановившись в дверях, снова ее поцеловал. Она прижалась к нему, словно расставание с ним убило бы ее. Оба прерывисто дышали, когда подошли к вертолету. Витторио помог Джинджер подняться на борт и заметил, что она избегает взгляда Сиро. – Летим на виллу, – сказал он пилоту. Во время короткого перелета на остров Лидо никто не разговаривал. Витторио не только страстно хотел Джинджер, но и думал о разговоре с аббатом. Прежде чем выбраться из вертолета, Джинджер поблагодарила пилота: – Спасибо, Сиро. Витторио помахал ему рукой и понес вещи на виллу. Как только они вошли в фойе, он внимательно посмотрел на Джинджер: – Подойди ко мне, а потом мы отправимся в Сан-Лаззаро. Она, не медля, бросилась ему в объятия. Возможно, наконец-то произошло чудо. Витторио почувствовал, что Джинджер по-настоящему с ним. Глава 9 Быстро приняв душ, Джинджер надела узорчатую блузку и темно-синюю юбку. Как только они поехали на остров, Витторио изложил ей свой план. Он пройдет через боковую дверь монастыря в личный кабинет аббата, а Джинджер зайдет в монастырь с главного входа. Он поцеловал ее, словно в последний раз, и помог выйти из катера. – Я буду твоим вечным должником, – сказал он. – Я рада, что ты мне доверяешь. Я буду ждать тебя у катера. Удачи! Он сжал ее руку, а потом зашагал к двери. Она последовала за группой людей, которые только что сошли с парохода и направлялись в студию лорда Байрона. Она не предполагала, что снова приедет сюда. Войдя в комнату, она вздрогнула. С туристами общались три монаха, одним из них был отец Джованни. Слава богу, он здесь и не видел Витторио! Пусть он священник, решивший посвятить свою жизнь Богу, но он остается любимым братом Витторио. Через двадцать минут туристы, с которыми беседовал отец Джованни, вышли из комнаты. Повернувшись, он увидел Джинджер. Она улыбнулась и подошла к нему. – Отец Джованни, вы наверняка думали, что избавились от меня. – Я очень рад снова вас видеть. Надеюсь, информация, которую вы получили, помогла вам. Джинджер кивнула. – Вот почему я вернулась. У меня появился шанс снова оказаться в Венеции, и я хочу узнать ваше мнение по другому вопросу, связанному с Байроном, чтобы собрать больше информации для Магды Кольер. Речь не столько о его сочинениях, сколько о его интересах. – Я буду рад помочь, если смогу. – У вас есть время сейчас или вы ждете другую группу? – Я в вашем распоряжении. – Спасибо. – Помня о том, что Витторио находится на территории монастыря, Джинджер приказала себе сосредоточиться и успокоиться. – Хорошо известно о Байроне как об отличном пловце и наезднике. Он со своим другом ездил верхом в Левант. В научных кругах в последнее время обсуждают Левант с точки зрения политики, а не только археологии и литературы. Как вы думаете, Байрон отправился туда, чтобы просто путешествовать? Или у него были политические мотивы? Гаспар поднял голову. – Вы задали потрясающий вопрос. Из его сочинений мы знаем желание Байрона свергать угнетателей. Я могу только предложить вам свое скромное мнение без каких-либо доказательств. – Пожалуйста. Я хочу услышать, что вы думаете по этому поводу. – Вы очень любезны. Посмотрите на эту карту. Джинджер взглянула на нее. – К 1947 году Левант представлял собой множество средиземноморских регионов к востоку от Италии. Во время своего пребывания здесь Байрон, не обладая знанием, которым обладаем сейчас мы, несомненно, считал эту область историческим регионом Сирии с ее многовековыми войнами. Я считаю, его интересы были политическими. Она вздохнула. – Это все, что я хотела узнать. Я с вами согласна. Он всегда был борцом. Я хочу, чтобы авторы сценария фильма о лорде Байроне акцентировали на этом внимание. Он кивнул. – Я восхищаюсь режиссером, который хочет показать Байрона одухотворенным человеком. – Я тоже, отец Джованни. Он был гением, и у него были достоинства, о которых должен узнать мир. Я очень рада, что мы с моими подругами работаем над этим проектом. Моя жизнь изменилась после приезда в Италию, – продолжала она. – Для меня честь познакомиться с вами.