– Мне не нравится, что за твою поимку обещают триста тысяч, – хмуро ответил он, а я сразу же села, прихватив с собой одеяла. – Не хочешь рассказать, что такого успела натворить? Минутная растерянность быстро ушла, на ее место пришло ликование. Сай узнал о награде за меня, но не сдал. Вряд ли из страха за младших Уортов, он мог в любой момент выманить их из дома, я бы не заметила. Значит, дело во мне? Так сильно привязался? – А если скажу, – я передвинулась ближе к Саю, затем села на него и склонилась, прижимая к подушкам, – что это все наговоры? Что только защищала себя, не причиняя никому вреда? Ты поверишь? Моя грудь уже скользила по его груди, а живот скручивало от сладких спазмов. Малышу, судя по испарине на лбу и другим признакам, тоже хотелось повторить и закрепить вчерашние и сегодняшние уроки. – Да, – внезапно ответил он, перехватил мою руку и не дал притронуться к его волосам. – Если скажешь это серьезно, а не будешь играть со мной. – Откровенничать меня не тянет, в отличие от… – я прочертила четыре линии вдоль его живота, от границы ребер и ниже, – других занятий. Мы не всегда получаем желаемое, надо довольствоваться тем, что предлагают. – Это точно. Сай легко приподнял меня и усадил рядом с собой, а потом отвернулся на другой бок и натянул одеяло повыше. – Эй, ты себя наказываешь! – Я улеглась рядом с ним и улыбнулась. – Самому же хуже будет. А ведь могли бы совершенно по-другому провести время. – Ты первая начала давить на мою привязанность. Не хочу, чтобы это вошло в привычку. Я закатила глаза, вздохнула и тоже отвернулась на бок. Только новой лекции по душеведению мне не хватало. Нет уж, лучше лягу и сладко посплю до утра, а этот упертый… лисеныш пусть страдает от неудовлетворенности. Но Сай тихо лежал на своем месте, не продолжал разговор и не пытался притронуться, у меня же болезненно крутило внизу живота, напоминая, что одиноких и холодных ночей было предостаточно, пора бы это компенсировать. – Хорошо, я первым сделаю шаг навстречу. – Спустя полчаса он улегся на спину и заложил руки за голову, а я нехотя села. – Сдаешься? – Надоело слушать, как ты ворочаешься и вздыхаешь. Я не хочу лезть тебе в душу, но и делить постель с человеком, о котором ничего не знаю, тоже не хочу. – А если я и правда злодейка? Такой вариант ты не рассматриваешь? – Рассматриваю, но верю слабо. В Дагре у тебя в самом деле немало поклонников. Кое-что мне уже рассказали, теперь кажется, что моя отсидка в подвале – самое страшное из твоих злодеяний. – Ты ошибаешься. Как-то я чуть не убила человека тем самым кинжалом, отвлеклась в самый последний момент. – Кларе ты говорила совсем другое. – Подслушивал? – У всех магов большие и чуткие уши, а я просто шел по коридору. – Очень тихо и незаметно, чтобы случайно не попасться мне на глаза? Какой же ты… – Подходящий муж для злодейки? Даже в темноте было заметно, как он сложил брови домиком и сделал невинное лицо. Вот точно: малыш! Ехидный, обидчивый, любопытный! И еще упертый, как те самые ослы, на которых Дунк привез нам провиант. – Хорошо, рассказываю очень кратко, а ты не задаешь никаких вопросов! – сдалась я. – В те годы, когда меня занесло в Дагру, там еще не было всяких приютов и прочего: регистрируешься, получаешь документы, дальше живешь как вздумается. Я не знала, куда можно пойти, поэтому неделю слонялась по улицам, пока не начала шататься от голода. Тогда ко мне подошел один милый мужчина и предложил устроиться к нему горничной, обещал кормить и выделить комнату. Дальше оказалось, что еду нужно еще заслужить, а выйти из комнаты не выйдет: мой добрый хозяин обвинил меня в воровстве и припугнул, что сдаст властям. Я же была молодой и глупой, ничего не знала о законах, а он разыграл такой правдоподобный спектакль с настоящим дознавателем из канцелярии бургомистра… – Вот урод, – пробурчал он, сел и прижал меня к себе. – Ты его хотела убить? – Да, но намного позже. Тогда я только мечтала о мести, заодно старалась держать ухо востро, впитывала информацию об окружающем мире. Когда же они упомянули мою бабушку, как известную воровку… – Погоди, твоя бабушка – воровка? Так злодейство у вас семейное дело? Несмотря на свои слова, он не отстранился, наоборот, сжал крепче, чтобы не отпрыгнула. – Бабуля не воровала без лицензии и ни разу не преступила закон, мой отец был куда хуже. Зато сестра получилась что надо – приют открыла… – Ребекка Флинн – твоя сестра? – сразу же сообразил он. – А тот самый Флинн, к которому нельзя приближаться, потому что он ловит преступников за награду, – твой зять? Сложные у вас отношения. – Был уговор: без вопросов! – Я развернулась и щелкнула его по носу. – Я не спрашивал, а размышлял вслух. С нетерпением жду историю твоего побега. А вот я не горела желанием ее рассказывать. Не хочу даже мысленно возвращаться в то время, когда была слабой и беззащитной, лучше сразу перейти к приятной части. – Сбежала и сбежала. Нашла свою бабулю, которая подарила мне этот кинжал, помогала находить людей, которым магический зверь был в тягость, раздобыла новые документы и познакомила с бургомистром. Больше четырех лет я была для него отличной исполнительной помощницей. Заодно развивала свое магическое искусство, пока проклятый Флинн не явился из небытия, не женился на сестре и не попытался схватить Собирателя, то есть меня. – Негодяй! Ну да, конечно, идейно Сай на стороне Рейгаля и бургомистра, только у тех нет такой горячей, пускай и ледяной лисички, с которой можно постигать науку плотской любви, поэтому Сай и не сдал меня. Вот теперь, когда успокоил совесть, сможет удовлетворить и другие потребности… Но малыш все сидел и сидел рядом, затем улегся, потащил меня за собой и устроил у себя на плече. – Спасибо, – еще и чмокнул в висок, – мне это было важно. Глава 19 Утром я потягивалась как сытая кошка и пила сваренный малышом кофе. Милостиво разрешила принести его с рассветом, а не бежать на кухню среди ночи, когда закончился очередной «урок». Да, балую его, размякла, потеряла злодейскую хватку, но он такой славный лисенок, что невозможно устоять. – У меня есть для тебя подарок, – напомнил он и кивнул на сверток. – Купленный на мои деньги? – На наши. Трактир «Полярная лисица» – семейное предприятие, но если настаиваешь – открой телепорт к Дагре, верну обратно. Жаль, что так и не узнаю, «весна» ты или «лето». – Конечно же «лето». – Я хотела закатить глаза, но не стала злить Сая. Подумала и вытащила из свертка ярко-синее платье. Сейчас надену и докажу Саймону, что не надо спорить о таких тонких материях, не вникнув в их суть. Не могли же им в ордене и о типах внешности лекции читать? Зачем? Чтобы будущие ловчие разили магов не только душеведческими высказываниями и столовской едой, но и безупречным стилем? Платье подошло по размеру, только на груди никак не сходилось, сколько бы я ни возилась со шнуровкой или пыталась выдохнуть. Ладно, попрошу Клару сделать туда вставку из другого материала. Она, конечно, вышивает странные узоры, но хотя бы не запутывает нитки в узлы с петлями, как я. – Свои уроки по женской одежде надо было начинать с размеров, – я повернулась к Саю и показала распущенную шнуровку, – а не заморачиваться с временами года. – А мне так даже нравится. – Он подобрался ко мне, обнял за талию и потянулся к завязкам, распуская их еще сильнее. – Самое то для следующего урока. Его казавшиеся такими большими ладони накрыли мою грудь, медленно очертили ее по кругу, будто Сай пытался точнее оценить размер. Я неосознанно выгнулась ему навстречу и охотно ответила на поцелуй, который вскоре пришлось прервать, иначе мы бы вообще не выбрались из спальни, позабыв о моих злодейских планах и работе доброй трактирщицы. – Тогда записывай. – Я с трудом отстранилась и приложила палец к губам Сая. – Будешь не вовремя хвататься за чужую грудь – вообще потеряешь на это право. – Даже если эта грудь принадлежит моей жене? – Особенно! Платье все еще казалось слишком узким, но я до конца распустила шнуровку, сняла его через голову и отложила, затем натянула уже привычный костюм ловчих. Сай все это время стоял чуть в стороне и разглядывал меня с жадным любопытством. – Что? Уже все записал? – Запомнил. Пока же составляю план следующего урока. – Учитель составляет план, – я указала на себя, – ученик, – ткнула в него, – все записывает, запоминает и готовится применить на практике. Он поднял руки вверх как знак, что сдается, и снова сложил брови домиком. Так и захотелось его… не знаю, слишком много вариантов, один заманчивее другого. Но я все же справилась с одеждой, забрала платье и побежала на выход, проверить, как там моя схема. В коридоре мельтешил Дунк, пересекаться с которым и нарываться на вопросы, читала ли я его книгу, не хотелось, поэтому я прошла вдоль стены, поднялась наверх и пошла искать Клару. Жить на чердаке они отказались, заняли комнату на первом этаже, самую ближайшую к кухне. Я не стала возражать: польза от младших Уортов перевешивала сокращение «номеров». И от лестницы здесь недалеко, удобно их контролировать. Помня о вежливости Клары, в дверь я постучала. По другую сторону громко ойкнули женским голосом, затем послышался грохот, возмущенный шепот, хлопнула дверца шкафа, вырвалась новая порция грохота и в довершение робкое «войдите». Клара и Берт сидели на застеленной кровати, сложив руки на коленях, как примерные ученики на занятии. От младших Уортов можно было ожидать чего угодно, кроме послушания, поэтому я тут же подскочила к ним и подбоченилась. – Предлагаю вам самим показать, что здесь припрятано, иначе найду и выброшу. – Ничего мы не прячем! – Клара тут же отвела взгляд, а Берт жалобно всхлипнул, помянув Господина Огнехвоста, которого выкинули вообще без всякой причины. Сами не сознаются. Пришлось мне опуститься на колени, заглянуть под кровать и шкаф, потом обойти всю комнату, проверить ванную, влезть в шкаф и даже заглянуть на него. Везде царила идеальная чистота и порядок, младшие в этом молодцы, доспехи, и те отполировали. Я остановилась. Подошла ближе. Тронула металлическую перчатку и в ужасе отпрыгнула, когда она сжалась в ответ на мое прикосновение. Ледяная паутина уже готовилась сорваться с пальцев, как вмешалась Клара. – Расслабься, тетушка, это Реовальд, наш друг из приюта. Помогал нам в диких землях, затем потерялся, отвлекал на себя клешников. Но быстро догнал. Ты же не будешь возражать, если он погостит недельку-другую? С одной стороны – здесь не сиротский приют, с другой – хотелось бы поглядеть на могучего воина, прошедшего через дикие земли в одиночку, это дорогого стоило.