— Надежда столь же бесполезна, как и любовь, Нила Уивер. — Заталкивая повязку для глаз обратно в свой карман, я выжал полный газ на байке и наконец-то довез ее домой. *** В подземном гараже стояли тридцать байков для братьев «Блэк Даймонд». Мы построили бункер специально для наших мотоциклов, припрятанных на случай, если полиция когда-нибудь нападет на нас, чего не случалось до прошлого месяца. Теперь это может случиться благодаря гребаным Уивер и их лжи в местных газетах. Взятки отлично справлялись с тем, чтобы держать полицию на нашей стороне. Но когда незнакомые люди начали требовать справедливости, было непросто закрыть на это глаза. К счастью, у нас был план. Восстановление ущерба было в самом разгаре, и спустя несколько недель в тени про Нилу забудут, и все вернется на свои места. У нас тоже был козырь. Единственное, чего Вон не мог сделать вместо своей сестры — это личное интервью. Сегодня позже Нила ответит на все вопросы, которые мир хотел узнать. Она прервет свое молчание и скормит средствам массовой информации историю, которая положит конец отвратительным слухам, благодаря тщательно спланированному представлению, и тогда она снова будет принадлежать нам. Мне. Сняв мою пленницу с байка, я отбросил свой шлем и куртку. Она вернулась на место, которому принадлежала, но сначала нужно было кое-что сделать. То, на что сподвиг меня отец, и показал мне, насколько это важно после моей неосмотрительности. Он был мудр, мой отец. Я надеялся править так же, как и он, когда настанет мой черед. — Пойдем со мной. — Снова схватив ее за запястье, я наполовину сопровождал, наполовину тащил Нилу через подземный гараж в личный лифт, который доставил нас к конюшне. Никто из нас не проронил ни слова, пока мы пересекали траву под розово-серебристый свет зари. «Холл» возвышался прямо перед нами, его башенки светились с восходом солнца и витражные окна, выглядели, как будто кровь стекала вниз по стеклам. Фло и Кестрел исчезли и, без сомнения, уже храпели в своих кроватях. Я не спал прошлой ночью, но не устал. Далек от этого. Я очнулся и готов доказать свою ценность. Мои пальцы зудели, так хотелось открыть мою баночку с таблетками. Еще не настало время для новой дозы, но то, как екнуло мое сердце, когда мы приближались к воротам, доказало мне, что туман нужно усилить. Теперь, когда Нила вернулась на мою территорию, мне нужно будет следить за дозировкой — увеличить, чтобы сохранить иммунитет к любым трюкам, которые она могла бы разыграть. — Куда ты меня ведешь? — спросила Нила, когда мы ступили в притихший мир «Хоуксбриджа» и брели по его сонным коридорам Я не ответил. У нее не было права знать это. Она должна была понять это, как только мы прибыли. Прошло немного времени, всего несколько минут, прежде чем я остановился и открыл большую резную дверь в северном крыле дома. Пространство было не таким большим, как во многих других комнатах, но оно было укомплектовано необходимым оборудованием. Мои губы дрогнули в полуулыбке, когда Нила переступила порог. Как только ее взгляд зацепился за медицинский стол в центре комнаты, ее рот распахнулся от ужаса. — Что... что это? Она дернулась в моих объятиях, когда я прижал ее к себе и запер дверь. Она не была глупой. Она знала, что это не могло закончиться хорошо. Ее лицо померкло, а глаза расширились от ужаса. Я был прав, подозревая ее мотивы. Разве она не думала, что я увижу? Что ее сообщения были так чертовски очевидны? — Я не тот, кем ты можешь манипулировать, мисс Уивер. Я похлопал ее по заднице, когда двинулся вперед. Откинутое кресло внезапно повернулось, показывая моего отца. Его взгляд остановился на Ниле, глаза пылали золотом и триумфом. — Оу, привет, моя дорогая. Рад видеть тебя после всех тех ужасных событий. — Он поднял бокал коньяка. — Без тебя здесь совсем не то. Не так ли, Кайт? Я больше не испытывал ненависти к моему прозвищу хищной птицы. Я больше не презирал отца, использующего его. На самом деле, это была большая честь. Раньше это было постоянным напоминанием о том, что я родился и вырос, чтобы быть тем, кем я никогда не был. Теперь это был знак отличия. Я как-то добился невозможного и стал идеальным гребаным сыном. Улыбаясь Ниле, я ответил: — Нет. Без нее здесь все иначе. Если бы только она знала, что произошло, пока она играла в швею со своим братцем. Если бы только она знала, что Кат сделал с мной, чтобы вернуть меня. Она бы никогда не вернулась по своей воле. Она бы сделала все, чтобы снова не оказаться моей пленницей. — Джетро... — Ее голос затих, глаза были прикованы к столу. — Что это означает? Кат засмеялся. — Да ну, детка. Ты не сможешь разыграть эту карту с нами. Ты так же хорошо, как и я, знаешь, чем ты это заслужила. — Пожалуйста! — Нила прижалась к двери, дергая ручку. Это было бессмысленно. Ключ был у меня в кармане. — Вам не обязательно это делать. Кат медленно поставил свой пустой бокал на столик. Сняв запонки, он закатал рукава, размеренно и изысканно — он никогда не торопился. — Я думаю, ты поймешь, моя дорогая, что мы делаем. Кивнув в ее сторону, он приказал: — Джет, хватит развлекаться. Хватай девушку, и давай продолжим. — С удовольствием. — Я надвигался на Нилу. Комната была оформлена в голубых и серых тонах. Обои были восточным шелком, который был таким ярким, что рисунок индиго сверкал в черных волосах Нилы. — Прекрати это, — прорычала Нила. — Не надо. Стоя перед ней, я протянул руку. — Это может быть легко или трудно. Твой выбор. — Я ненавижу, когда ты так делаешь! Разве ты не видишь, я не хочу выбирать?! Я прищурился. Что это, черт возьми, значит? Кат усмехнулся. — Ты хочешь, чтобы мы взяли на себя полную ответственность за то, что с тобой происходит, правильно? Когда ты признаешь, что ты такая же, как мы? Делать что-то добровольно не значит, что ты попадешь в ад, милая девушка. Но борьба с нами на каждом шагу также не означает, что ты попадешь на небеса. Я махнул рукой, открыто раскрывая татуировки на кончиках пальцев. — Твой выбор, Нила. По свой воле или по принуждению. Нила заметно дрожала. Занавес волос опустился на ее лицо, блокируя все мысли. В быстром движении, как будто, если бы она промедлила, храбрость покинула бы ее, она отошла от двери и пронеслась мимо меня. Я улыбнулся, опустив руку. — Хорошая девочка. — Куда? — огрызнулась Нила, когда встала у стола, от ее тела исходили вибрации напряжения. — Залезай, — сказал Кат. С яростью, написанной на лице, она залезла на стол и легла. Она лежала там, будто в гробу. Сцепленные ладони покоились внизу живота, грудь поднималась и опадала в панике. Она отказывалась смотреть на кого-либо из нас, сердито глядя в потолок. Кат похлопал ее по руке. — Видишь... это было не так уж сложно. Она напряглась, ее пальцы побелели. Кат нежно ее погладил. — Должен признать, я скучал по твоему присутствию в своем доме. — Он широко улыбнулся. — Тебя так весело мучить. — Он очертил пальцами ее ключицу. — Однако последние несколько недель были довольно поучительными. Я в восторге от результата и должен поблагодарить тебя. — Бросив взгляд в мою сторону, он ухмыльнулся. — Ты подарила мне сына. Моего настоящего сына. И за это, моя дорогая, я всегда буду тебе благодарен.