— Почему... почему это справедливо? Я застонал. Не хотел отвечать на этот вопрос. Потому, что ты тоже делаешь мне больно, когда забираешь меня без остатка. Когда не даёшь выбора, кроме как позволить тебе пробраться в меня. Она приподняла бёдра, потираясь о меня. — Я зла на тебя. Так чертовски зла на то, как ты со мной обращался. Я поцеловал её, заставляя пить мои слова: — Знаю. Пытаясь говорить через поцелуй, Нила простонала: — Я не могу контролировать себя, когда ты рядом, но это не значит, что между нами всё наладилось. — Об этом тоже знаю, — я раскачивался сильнее, ведя нас обоих к безумию. — И неважно насколько ты зла, все эти чувства не уберегут тебя от оргазма. Я прижался к её хрупкому телу и потерялся. Больше никаких разговоров, никаких мыслей и планов. Только секс. Она сдалась, сливая своё тело с моим, дыша тяжело, вторя моим стонам, которые разносились по комнате, словно зазубренное лезвие. Эта женщина мучила меня. Но, Боже мой, я, бл*дь, любил её. Не понимал её. Не доверял ей. Но мои инстинкты сплелись с её, и мы подпитывались друг от друга. Мои яйца свело от острой необходимости кончить. — Пожалуйста, Кайт. Дай мне то, что ты прячешь. От нужды завершить начатое, жажды тишины от её всепоглощающих эмоций, я набрал скорость. Нила застонала, когда я опустил руку между её ног, потирая клитор и безжалостно трахая. И всего через пару секунд она взорвалась. Её Глаза закатились, она затаила дыхание, и, казалось, каждая молекула в её теле разорвалась. — Бл*****дь, — я застонал, почувствовав, как её лоно крепко сжалось вокруг моего члена. Не было и шанса. Я кончил. Блаженство и наслаждение. От этих чувств меня выбросило в стратосферу, где ни одна мысль не существовала. Мы распались вместе, погружаясь по спирали в хаос. Меня больше ничего не заботило. В объятиях друг друга, мы отправились в долбаную утопию. Наши сердца бились друг напротив друга, разговаривая на азбуке Морзе о том, как это было бесценно. Тем не менее, будучи под обжигающим наслаждением, я обрёк себя на муки Ада. Когда я излил в неё своё семя, мои мысли были только о том, как я украл её право быть матерью. Сделал укол, чтобы спасти её. Но сейчас это было больше похоже на поступок труса. Сама старуха с косой послала мурашки по моей по спине, как только меня посетила другая мысль. Если она была беременна, её ребёнок — мой ребёнок, был убит. И ничто на земле уже не исправит это. Всё должно закончиться. Наш оргазм поутих, и я сжал в кулаке её волосы, заставляя открыть глаза. — Посмотри на меня. Нила тяжело дышала, глядя на меня с блаженством и сладким удовлетворением в глазах. — Я смотрю, Джетро. И невзирая ни на что... я вижу тебя. — Знаю, что видишь, и поэтому, мне нужно, чтобы ты обещала кое-что. — Что угодно. Уже знакомый лёд наполнил меня при мысли, что я должен сделать. Я должен быть умным. Я должен победить. Потому что второго шанса не будет ни для кого. — За пределами этой комнаты я по-прежнему буду жесток. И я буду делать то, что от меня ждут. Ты должна мне доверять. Нила напряглась. — Ты хочешь сказать, после того, что сейчас случилось, всё продолжится так же, как было до этого? Я кивнул. — Так должно быть. Пока я не сделаю то, что нужно. Нила прищурилась — И что ты собираешься сделать? Я поцеловал кончик ее носа и помолился Богу, чтобы я сделал правильный выбор. Пожалуйста, дай мне сил. — Я собираюсь сделать то, что должен был совершить долгое время назад. Убить моего гребаного отца. Глава 25 Нила Жизнь вошла во временный ритм. Днем я или шила, или проводила время с братьями «Блэк Даймонд» изучая все о каратах и технике добывания. Мне рассказывали, где бриллианты были добыты. Я запомнила каждое месторождение и бренд, которым они отмечали каждый камень. Ночью я боролась с редкими волнами головокружения и делала наброски новых проектов, которые я никогда не смогу создать. Я узнала, что каждые несколько месяцев, один из братьев Хоук ездит в Бразилию, или Африку, или Таиланд, чтобы инспектировать шахты и оценить работу оставшихся там менеджеров. Они выбирались из окружения их братства и выступали поддержкой, дисциплиной и защитой. Я ошибалась, когда думала, что единственными братьями в «Блэк Даймонд» были те, кто облизывал меня на моем приветственном завтраке. Во всем мире были люди — и все они контролировали империю, принадлежавшую Брайану «Кату» Хоуку. И в скором времени Джетро. После ночи, которую мы провели вместе — все стало странно. Он избегал меня, как можно больше. Не подходил к комнатам, отведенным мне. Он не искал меня для моей утренней пробежки. И когда мы встречались в столовой с его семьей за завтраком, он находил темы для обсуждения со своим отцом и задерживался гораздо дольше, чем я могла бы ждать. Его глаза, когда-то пылающие страстью и единством, стали мертвыми, безжизненными. Каждые несколько часов он глотал белую таблетку и улыбался, говоря о сотне вещей одновременно. Верь мне. Дождись меня. Не нужно меня ненавидеть. Братья из «Блэк Даймонд» продолжали быть хорошими и благожелательными. Если я натыкалась на них в библиотеке, мы общались, как старые друзья. Если я сталкивалась с одним из них в коридорах, мы могли обсудить погоду и любую интересную информацию. Я ходила к Жасмин, а мой брат и отец больше не искали со мной встреч, чтобы заставить меня дать им ответы. Вокруг меня никогда не было столько людей, которые в какой-то мере влияли на мою жизнь.