Всякий раз, прогуливаясь вокруг «Хоуксбриджа», я брала свой кинжал, спрятанный в моем поясе или скрытый в подвязке вокруг моей ноги. Однажды я повстречала Дэниеля — было около девяти вечера. Он поймал меня, когда я направлялась из своей комнаты на кухню, чтобы взять апельсиновый сок. Я поняла почему Джетро так рассердился, когда я бродила по дому в поисках его комнат. Во взгляде Дэниеля сквозило насилие и беззаконие. То обещание, которое он прошипел во время первой метки, теперь он сказал вслух. — А вот и момент, когда ты осталась одна... Он направился в мою сторону с ухмылкой на губах. Я не думала, просто действовала. Я бросила свой стакан ему в лицо, разбрызгивая сок по раритетным коврам и бросилась обратно в сторону кухни. Там я и оставалась до тех пор, пока Фло не вернулся после ночной доставки и проводил меня обратно в мои комнаты. Я не рассказала Джетро о том, что случилось, но он, должно быть, видел запись с камер, потому что на следующий день он нашел меня и прошептал, что отныне его покои будут заперты. Так что не было никакого смысла идти к нему, он все равно меня не впустит. Я знаю, что он делал это для того, чтобы защитить меня, чтобы остановить мои безрассудные скитания по коридорам и залам, но в то же время, он не оставил ни единого шанса, чтобы я могла подумать о том, что мы можем быть вместе и сбежать. Атмосфера в «Хоуксбридж Холле» изменилась. Кат значительно оттаял по отношению к Джетро. Как-то после обеда я наткнулась на них, когда они смеялись вместе, и Кат дружески похлопывал Джетро по спине. Чем сильнее становилась связь между отцом и сыном, тем более незаметным становился Кестрел. Дэниель, похоже, не обращал внимания на альянс, который возник между первенцем и правителем. Он так и продолжал жить, как будто жизнь была прекрасна и беззаботна. И задумывался лишь о том, какую девку притащить вечером из клуба. С другой стороны, Кес перестал быть со мной расслабленным. Он перестал мне улыбаться. Прекратил улыбчивый период. И, не зная того, кто же он на самом деле, я скучала по нему. Мне не хватало той легкости и совместного времяпровождения, как в то время, когда я только появилась здесь. Мне не хватало его, как друга, даже если это была дружба с условиями и скрытыми мотивами. Однажды, когда я выбралась на пробежку, то заметила Кеса, который исчез в саду перед входом. Он был одет в твидовый пиджак и шерстяные брюки и прижимал к своему боку дробовик. Куда он собирается? Перепрыгивая через ступеньки, я застегнула молнию на своей флисовой кофте и была рада, что надела легинсы, когда завыл ветер, приветствуя меня. С каждым днем осень приближалась к зиме. Лето было давно забыто, и я с грустью вспоминала о солнечном свете и зелени, которые радовали меня несколько месяцев, с тех пор как я прибыла. Кес посмотрел на меня, когда я пересекла дорожку. Его брови приподнялись. — Нила. Что ты здесь делаешь? — Он взглянул на небо. — Может быть, дождь... или снег, на улице охренеть, как холодно. — Его кожа была бледной, но кончик носа покраснел. Он недавно подстригся, волосы были аккуратно укорочены сбоку и беспорядочно уложены сверху. Он выглядел моложе и печальнее. — Я собираюсь на пробежку. Хочешь присоединиться ко мне? Я отогнала мысли о пробежках с Джетро и тот момент, когда я нашла могилы своих предков. За последние несколько недель Джетро слишком часто обижал меня. Я хотела ненавидеть его, но не могла. То, как он умолял меня доверять ему в последний раз, когда мы были вместе; то, как он выглядел таким близким и таким далеким под тяжестью всех обстоятельств, успокаивало меня. У него был план. У меня не было другого выбора, кроме как доверять ему. Нужны были серьезные причины, чтобы доверять тому, кто так редко разговаривал со мной и находил свое спасение в том, что вел себя, как наркозависимый робот. Я подышала на свои замерзшие пальцы. Частично я продрогла из-за морозного дня, но в основном, это было из-за проживания в исторической гробнице. «Хоуксбридж Холл» был роскошным и величественным, но было холодно передвигаться по извилистым коридорам. Обогревались только комнаты. И даже потолки были такими высокими, что на них никогда не было копоти. — Нет, я не планировал бегать. — Кес указал на ружье в руке. — К тому же я собирался на охоту. Подстрелить парочку фазанов на ужин. Мы одновременно сделали шаг. Я обхватила плечи руками и стала растирать, пытаясь сберечь немного оставшегося во мне тепла. — Я не могу придумать ничего хуже убийства. Собирается ли Джетро убить кого-то? Ката, Дэниеля... меня? Из-за серых облаков и небольшого тумана, казалось, что поместье вибрирует энергией. Это выглядело так же волшебно, как и удручающе. Кес заметил, что я дрожу. Он остановился. Протягивая мне ружье, он дождался пока я его возьму, а потом стянул пиджак со своих плеч. Ружье было очень тяжелым. Я была более чем счастлива обменять его на мягкую шерсть его пиджака. — Тебе совсем не стоило... — Я знаю, — Он накинул пиджак мне на плечи, окружая меня мужским запахом мускуса и вереска. — Но я хотел. — Я не могу взять его. — Я пыталась отказаться. — Он мне будет не нужен, когда я начну бежать. — Прекрасно. — Он прищурился. — Просто пытаюсь быть хорошим. — Боль, мелькнувшая в его взгляде, заставила меня задержаться, и я положила свою ледяную руку на его предплечье. Его голова дернулась. — Кес... с тобой все хорошо? Он фыркнул, демонстративно отгоняя свою печаль. — Да, конечно. Почему со мной что-то должно быть не так? Я обернулась в сторону «Холла». Он стоял зловещий и пугающий, бросая тени на спящие сады. — Ты тоже по нему скучаешь. Правда? Его ноздри вспыхнули. — Мы не должны говорить об этом. — Почему нет? Ты сказал, что я могу узнать все тайны. — Я улыбнулась, несмотря на ужасные обстоятельства. — Я никуда не убегу, и мне некому рассказать. Весь мир считает, что я выхожу замуж за вашу семью. Репутация моего брата разрушена, и мой отец превратился в призрака мужчины, которым он должен быть. Что страшного может случиться, если доверишься мне? — Ты права. — На мгновение я заметила, как отвращение промелькнуло на его лице. Из-за чего? Из-за того, что его семья сделала с моей? Или из-за того, что я попросила довериться мне? Наконец, он вздохнул. — Я бы не сказал этого перед кем-то еще, но... — Он подошел ближе, наклонившись, чтобы прошептать мне на ухо. — Извини. За все, что произошло. На мгновение мое сердце затрепетало. Он был не сложным по сравнению с Джетро. Ему было что скрывать, он так и не рассказал мне о своей истинной миссии, но я чувствовала, что у него только один слой под его внешним видом, а не тысячи. Я вложила свою ладонь в его, немного сжимая в знак благодарности. — Это много значит. Спасибо тебе. Момент растянулся на дольше, чем нужно. Мы оба виновато отскочили. Прочистив горло, Кес спросил: — Я собираюсь прихватить пару гончих. Хочешь прогуляться к конюшням? Закутавшись в куртку, я кивнула. — Почему бы и нет? В конце концов, возможно, этот день не для бега. — Ну... если ты не собираешься бегать, то у меня есть идея получше. Он протянул мне руку и ждал, пока я подам ему свою. Его улыбка все еще была печальной, но огонек жизни вспыхнул в его глазах. — Пойдем повеселимся. *** Повеселимся. Я предполагала, что это будет выпивка в теплом будуаре, или тусовка с друзьями за скучной игрой, или даже просмотр фильма с попкорном. Но, очевидно, совсем не это было на уме у Кеса. Зайдя в конюшню, он оставил охотничье ружье в сбруйном сарае и жестом указал мне следовать за ним. Мы направились в длинное мощеное булыжниками здание, где бесчисленное количество лошадей отдыхали в стойлах. На полу валялось душисто пахнущее сено и воздух был теплым. От кожи и лошадей исходила аура спокойствия. Я расслабилась, отогнав беспокойство и перестав все обдумывать. Джетро сказал, что спасет меня. Но Кес спас мое психическое состояние, напомнив мне, что нормальность еще существует. Лошади все еще были здесь, чтобы избавить меня от печали, а на небе светило солнце и дни были не такими мрачными.