Трумэн поморщился. Появился высокий мужчина примерно того же возраста, что и Дейли. Он неловко протиснулся мимо Лукаса. Трумэн понимал, что секретарь нарочно ведет себя бесцеремонно — обычно это ему не свойственно. Посетитель оказался ростом почти с Лукаса и двигался с уверенностью спортсмена, напоминая скорее ловкого защитника, чем нападающего. Трумэн встал, протянул руку, и мужчины представились друг другу. Майкл Броуди ответил крепким рукопожатием, не сводя с Дейли глаз. Часы на его запястье были точь-в-точь как у шурина Трумэна, одного из директоров «Майкрософта». То есть далеко за пределами финансовых возможностей шефа полиции. Он может позволить себе такое на журналистскую зарплату? — Чем обязан? — поинтересовался Дейли, усаживаясь и жестом приглашая гостя сделать то же самое. Броуди примостился на краешке стула, подавшись к Трумэну. — Я делаю репортаж о смерти судьи Малколма Лейка. Видимо, вам уже известно о связи между смертями Лейка и Оливии Сабин… — Журналист не отрывал взгляд от шефа полиции, сохранявшего бесстрастное выражение лица. — Не понимаю, какое это имеет отношение ко мне. Я не веду эти дела. — Однако вы были в доме Оливии Сабин вчера утром. Зачем выезжать на место происшествия, если не имеете никакого отношения к расследованию? Причем вы приехали туда очень быстро… вести об ее смерти не успели разлететься. — Кто вам сказал? — Какая разница? А агенты ФБР появились там еще быстрее. Откуда они знали, что ее смерть как-то связана со смертью судьи? — Они не… — Трумэн поспешно захлопнул рот. Взгляд журналиста стал еще пристальнее. — Если они понятия не имели об этом, то почему агент Килпатрик оказалась в доме убитой раньше всех? — Боюсь, я не смогу ответить на ваши вопросы. — Трумэн приподнялся, чтобы прогнать любопытного мерзавца. Броуди поднял руку: — Ладно-ладно, я не настаиваю. Просто когда я чую что-то важное, то стараюсь разнюхать как можно больше. Трумэн снова опустился на место, не отрывая от журналиста взгляда. — Не нравится мне ваша профессия. Майк рассмеялся, продемонстрировав белоснежные зубы. — Да, мне часто приходится это слышать. Но я даю возможность высказаться людям, которых без меня никогда не услышали бы. По-моему, помогать маленькому человеку — благородное дело. Вы занимаетесь примерно тем же. Шефа полиции все больше бесил этот посетитель. — Так, послушайте… — Благодаря моему репортажу о злоупотреблении рецептами, по которым отпускали наркотики, арестовали больше двадцати дилеров. А две программы реабилитации наркозависимых предложили бесплатную помощь трем женщинам с детьми, чьи жизни были разрушены из-за наркотиков. Вот ради этого я и работаю журналистом. Трумэн не проронил ни слова в ответ. — Я уже беседовал с агентом Килпатрик. Она не захотела делиться информацией. Отлично. — Но, присмотревшись повнимательнее к остальным побывавшим на месте преступления, я заинтересовался и вами. — Броуди склонил голову набок. Оценивающий взгляд его зеленых глаз словно сверлил мозг Трумэна. — Чем больше я копал, тем больше хотел лично встретиться с полицейским, который два года назад чуть не погиб, пытаясь спасти женщину из горящей машины. Дейли сразу почувствовал легкий приступ тошноты. На висках выступил пот. — У вас были веские причины завязать после этого с работой в полиции. Тем не менее вы объявились в этом городишке. Хотели, так сказать, зализать раны? Найти место поспокойнее? — Взгляд журналиста чуть смягчился. — Так и не смогли бросить службу, да? Трумэн не мог вымолвить ни слова. Этот гад нарочито дразнил его. — Не знаю, упоминала ли агент Килпатрик при вас Аву Маклейн… но я слышал, как Ава болтает, будто Мерси положила глаз на одного шефа полиции. И даже собралась и переехала сюда ради него. Он знает про наши отношения с Мерси? Теперь Дейли был озадачен. Журналист будто фехтовал словами, ловко пританцовывая, делая обманные выпады и нанося удары в грудь, как только противник терял бдительность. Хоть все это злило, какая-то частичка Трумэна невольно восхищалась, как мастерски Майкл добивается своего. — Броуди, чего вы хотите? Журналист на секунду умолк, затем продолжил: — Кто знает, когда мне понадобится помощь добрых людей… Вы сейчас мечете в меня глазами молнии, но все равно сохраняете спокойствие. Не ругаетесь, не перекладываете ответственность на других, не уходите от разговора. Возможно, однажды я смогу оказать вам услугу. И ожидаю того же взамен. Он хочет, чтобы я заключил сделку с дьяволом? — Моя душа не продается, — парировал Трумэн. Лицо Майкла расплылось в улыбке: — Другого ответа я и не ждал. — Он потер руки: — Итак, кто-то должен навести справки по неизвестному, который приходил к судье Лейку за несколько дней до смерти. Знаю, где-то есть видеозапись… — Постойте-ка. Почему вы рассказываете это мне? И откуда, черт побери, знаете? — Вы скоро убедитесь, что я никогда не раскрываю свои источники. А рассказываю потому, что эта информация, полученная путем утечки, предназначена не для одного-единственного человека. Утечки? — Послушайте, — начал Трумэн, — я не имею к этому расследованию никакого отношения и… — Знаю. Так передайте тому, кто отношение имеет. Просто ваши слова убедительнее моих. Допросите помощницу судьи. Она показала журнал посещений, но он неполон. Видеозапись подтвердит ее рассказ. — Броуди нахмурился: — Если только запись не стерли. — Почему помощница сама не рассказала все следователям? — Поскольку считает, что должна уважать желания покойного и все такое. Чушь, в общем. — Она не понимает, что расследуют убийство? — Понимает. Но, наверное, не хочет выставлять судью в дурном свете. — Может, у них была интрижка? Броуди пожал плечами: — Лейк давно в разводе. Вряд ли это бросит на него тень. Возможно, она выгораживает кого-то другого. — Я сообщу Мерси. Она знает, кому передать эту информацию. Зачем вы заметаете за собой следы? — Я всегда так делаю. — Журналист пожал плечами: — Как и все умные люди. — Но я же могу сказать, что информация от вас. — Да, конечно. Но все правоохранители, с которыми я сотрудничал, очень не любят признаваться, что получили ниточки к раскрытию преступления от журналиста. Это выставляет их некомпетентными. И доверчивыми, если окажется, что ниточки ведут в никуда. Это верно. — Если вы закончили свои манипуляции, я вас не задерживаю. — Не подскажете, где раздобыть чашку кофе? Только хорошего, а не разбавленного водой пойла. — Кофейня Перл, — неохотно пробурчал Трумэн. — В двух кварталах налево. Высокий мужчина дотронулся до брови двумя пальцами в знак благодарности и молча вышел. Дейли посмотрел ему вслед. Ощущение было такое, словно его только что препарировал скальпелем, а потом снова зашил профессиональный хирург. Что же, черт возьми, здесь произошло? * * * Мерси постучала в дверь домика ремесленника и принялась ждать. Когда она припарковалась у тротуара, три снеговика во дворе немного подняли ей настроение. Значит, здесь живут хорошие люди. Люди, которые с радостью помогают детям почувствовать всю прелесть зимы. Хотелось верить, что и Морриган участвовала в лепке снеговиков. Килпатрик уже ехала на службу, когда внезапно остановилась посреди дороги и начала звонить по мобильному, пока не добилась разрешения посетить приемную семью Морриган. Лицо девочки не выходило у нее из головы с тех пор, как Мерси проснулась. Она поняла, что не сможет сосредоточиться на работе, пока лично не убедится: девочка в надежных руках. Килпатрик чувствовала ответственность за Морриган. И знала, что будет следить за ребенком до возвращения матери — иначе сойдет с ума. А может, даже и после возвращения Саломеи…