В результате окончание учебного года я встречала в настолько фиговом настроении, что даже мой пятый класс, стоя со мной на линейке, выглядел каким-то пришибленным жизнью. Клянусь, я этого не хотела, но накатившая печаль всё равно прорывалась через каждую выдавленную улыбку. — У меня для тебя грандиозная новость! — восторженно объявила Лерка мне в трубку в первый день лета. — Ты идёшь на свидание! Со стула я почти упала. — В смысле? Первая мысль, конечно же, была об Андрее. Но Крутикова не знала того, что произошло между нами, поэтому, пока я соотносила одно с другим, радостно продолжила: — У моей подруги есть брат… — Твоя подруга — это я, — попыталась обратить всё в шутку. — И брат твоей подруги — это Родя. — Подруга, подруга, — хохотнула Лерка, — но не единственная. — Так, кажется, пришло время пересмотреть наши отношения… Мы дружили уже с десяток лет, поэтому я привыкла не удивляться любым её выходкам. — Светка, обещаю, не пожалеешь. Славный парень. Работящий, симпатичный, рукастый! Мебель сам из дерева строгает. Меня замутило. — Нет. — Да! Ты мне, вообще-то, должна за тот ужин с Серёжей. — Это ты мне должна. Насколько я знаю, у вас сейчас с ним роман полным ходом идёт. — Светка, ну не ломайся ты. Если будешь сидеть дома в своём коконе, ничем хорошим это не закончится. А всё-таки она знала меня слишком хорошо. Свидания действительно каждый раз стоили мне целой кучи нервных клеток. Я настолько боялась быть отвергнутой, что порой просто предпочитала остаться дома и не отсвечивать. А с другой стороны, это извечное «надо» периодически толкало меня на новые знакомства. Новые знакомые нравились мне редко, я словно бы придиралась к разного рода мелочам, типа носков с сандалиями и волосатых ушей, но ничего поделать с собой не могла. Если мужчина не впечатлял меня с первого раза, я буквально начинала тяготиться его компанией, придираясь ко всему на свете, временами страдая Лере по этому поводу. Так я и дрейфовала по жизни между «надо» и «не хочу». — Он правда славный! — залебезила в трубку подруга. — И твой профиль в сети ему очень понравился. Он сказал, что ты симпатичная. Ну что ж, пароль был назван верно. Я со своими комплексами по поводу внешности готова была дрогнуть перед любым, кто меня похвалит. Но опять таки исключительно до первого свидания. — Хорошо, — сдалась я по итогу. — Что?! — Хо-ро-шо. — Ура. *** Подруга Лерки была мне незнакома, хотя мы с ней обычно крутились в одном обществе, но брат у неё оказался… интересным. И поверьте, это отнюдь не комплимент, по крайней мере, в моей интерпретации. На первый взгляд Антон производил самое положительное впечатление. Тактичный, вежливый, улыбчивый, одну за одной рассказывал истории о каких-то своих героических свершениях… что на самом деле больше напрягало, чем располагало. Поначалу я искренне удивлялась тому, насколько у человека насыщенная жизнь, столько событий! То он спасал соседского ребёнка из колодца, то партнёр по бизнесу его кинул, а после не смог без Антона и разорился, то девушка его бывшая, торговавшая наркотиками (о чём он якобы не знал), попыталась его подставить, то известный музыкант подарил ему свою гитару, то… Короче, на пятой такой истории я заскучала, на десятой поняла, что не верю. Ну или не хочу верить… Хотя казалось, что он-то как раз был в полном восторге от того, какой он молодец. А ещё он пытался быть настолько галантным, что я чуть не взвыла, когда передо мной в очередной раз выставили руку на светофоре, как если бы я была неразумным ребёнком и могла вдруг кинуться под машину. Наверное, такое поведение следовало бы расценить как проявление заботы, но я бесилась, словно степень ванильности происходящего исчерпала возможности принятия. Короче, для меня это было слишком много… Мне не хватало подколок, острот и ощущения чего-то волнительного. — Боже мой, — простонала я в туалете небольшой кофейни, глядя на себя в зеркало, — это стокгольмский синдром! Отражение не ответило, и я покрутила пальцем у виска. — Вот чего тебе, Иванова, для счастья не хватает, а? Оставив очередной вопрос без ответа, я вышла в зал. — Идём? — беря меня за руку, поинтересовался Антон. Я напряглась. Даже дышать перестала и сделалась неестественно прямой, будто палку проглотила. — Угу. Наши напитки были готовы, и, взяв подложку со стаканами, мой спутник повёл нас к выходу. Я упорно прятала от него взгляд, разглядывая что-то у себя под ногами, и уговаривала себя перестать быть такой деревянной. В конце концов, это всего лишь прикосновение. Не так давно ты с мужиком переспала на ровном месте, а тут смущаешься от банального «подержаться за ручку». Но всё дело было в том, что держаться с ним за ручку мне не хотелось. У дверей мы неожиданно застопорились, пропуская входившую в кофейню пару. Девушка в ярко-розовых лодочках на головокружительной шпильке о чём-то радостно щебетала, а мне невольно стало интересно, кто рискнёт носить такую обувь в такую жару. Поэтому всё же пришлось поднять голову вверх, как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с Андреем, который почти зеркально нам держал за руку длинноногую блондинку в тех самых лодочках. — Привет, — среагировал он первый, ничем не выказывая своего удивления. — Привет! — едва не теряя голос от волнения, просипела я, стараясь не впасть в панику. А затем повисла пауза, которая достаточно быстро стала ощущаться затянувшейся, подчёркивая неловкость ситуации. Антон продолжал держать мою ладонь и недовольно топтался на месте, явно желая поскорее отправиться дальше. Наша встреча с Андреем и его спутницей его явно не обрадовала. Он даже решил кашлянуть, видимо напоминая мне про себя. Я же продолжала смотреть на Исаева и его спутницу. Наверное, выглядела я жалко, поэтому, дабы хоть как-то спасти ситуацию, задрала нос повыше и торжественно возвестила: — Это Антон, мой друг. — А это моя подруга, — не остался в долгу Француз, — Мария. — Вообще-то, Марина, — надула губки девушка. — Да? — ничуть не смутился Андрей. — А это не одно и то же? — Нет! — Ну, мы пойдём, — решил за нас всех Антон и потащил меня на улицу. С одной стороны, я была ему благодарна за то, что разрушил эту дурацкую мизансцену, а с другой… Что-то мне подсказывало, что мне бы понравилось наблюдать за тем, как Исаев выясняет отношения со своей «подругой». Какое-то время мы шли в полнейшем молчании, потягивая лимонад через трубочки из своих стаканов, до тех пор пока Антон не уточнил: — Приятель или что-то большее? Слегка растерялась. — Ну так… знакомый. Это друг Лериного парня. Леры, которая нам встречу устроила. — Занятно, — заметил мой спутник. — Чем же? — Да просто… Точно просто знакомый? — Ну да, — стараясь не раскраснеться, соврала я, — почему спрашиваешь? — Да так… Он со своей блондинкой за нами уже вторую остановку идёт. Известие меня взволновало. И я круто обернулась назад, позабыв, что клялась держать себя в руках. Исаев действительно шёл в паре десятков метров от нас и мило беседовал со своей дамой. По крайней мере, издалека казалось, что именно мило… даже очень. Она держалась за его локоть и лучезарно улыбалась во все свои тридцать два белоснежных зуба. Даже на расстоянии мне удалось разглядеть этот мерзкий оскал. Стоит ли говорить, что мерзким он был только для меня? Также резко вернулась к Антону, крепче вцепившись в его ладонь и придвинувшись почти вплотную к его боку — так, что идти стало не совсем удобно. Ну а улыбаться широко я всегда умела. Правда, не уверена, что вышло естественно, да и щёки быстро свело, но я старалась. — Не обращай внимания, — махнула я рукой. — Он дурачок. Антон глянул на меня с лёгким прищуром, явно начиная что-то подозревать, поэтому я решила напомнить: — Это друг парня моей лучшей подруги… Прозвучало также бредово, какбрат дедушки моего прадедушки. К счастью, никаких вопросов задавать он не стал, наверное поставив крест на моей адекватности. А мне вдруг сделалось обидно: вечно этот Исаев всё портит! И пофиг, что ещё двадцать минут назад я сама мечтала куда-нибудь деться от своего сопровождающего. Как знать, может, всё изменилось бы?! Может, Антон взял бы… и пошутил как-нибудь так удачно, что я тут же потеряла бы голову. А как я теперь потеряю эту самую голову, если я всё время думаю о Французе и его крашеной курице? Хотя почему «курице»? Вполне симпатичная девушка. И вполне вероятно, что это натуральный цвет её волос. — Ой, Светка, — схватился за голову внутренний голос, — ты его ещё ревновать начни! — Поздно, — простонали остатки моей адекватности.