Татьяна уже перестала слушать Вадима. Да и объект, кажется, ничего не заподозрил. Только бы помогло! – Муж твой домой ещё заходит? – спрашивал тем временем Вадим, – Да? Хорошо. Гармонизатор – накопитель благотворных волн положи ему под подушку. Изображённое на нём изваяние обладает огромной силой. А талисман всегда носи с собой – никогда с ним не расставайся. Поняла? Маргарита поняла, что сеанс окончен. Но денег с неё никто не требовал. Она ждала. Не дождавшись, встала, положила пакет с двенадцатью тысячами на стол, и вышла из комнаты, крепко держа в руках две бумажки: талисман и гармонизатор. Она была бледна и чуть не свалилась в обморок. Татьяна крепко схватила её за руку и прислонила к стене. Сесть в прихожей Вадима было некуда. – Ты устала ждать? – первое, что сказала Маргарита. – Нет, я сидела на кухне. Пойдём. Они вышли на улицу, и только там сели на скамейку. Маргарита постепенно приходила в себя. Свежий воздух подействовал на неё благотворно – и через полчаса она была готова идти к метро. – Я не ожидала, что всё это так страшно, так серьёзно, – сказала она, наконец, – неужели поможет? Хотелось бы верить… – В хорошее надо верить, – успокаивающим тоном заметила Татьяна, – а всё плохое – отбрасывать, отбрасывать… Вечером Татьяне позвонила Ирина и сообщила, что они с Вадимом успешно проведённое мероприятие решили отметить в ресторане. – Может быть, присоединишься? – Да нет, не стоит. Желаю вам удачи, – ответила Татьяна которой вдруг стало стыдно за весь этот балаган. 17. Седьмое небо. Владимир Васильевич Деревянкин торопился жить. Его возраст стремительно приближался к пятидесяти, а он будто бы и не жил, а только готовился к жизни. Много лет лечился и учился, копил капитал, вставал на ноги как в переносном, так и буквальном смысле. И вот сейчас он твёрдо стоит на ногах, имеет своё дело, своё хозяйство, свой дом, наконец. Так почему же все стараются внушить ему, что он не имеет право на счастье, будто бы такая категория, как счастье, слишком большая роскошь для него. Если ты бизнесмен, то и упивайся своим бизнесом, гордись своим богатством, своей властью над другими людьми. А ты ещё и счастье захотел? Не обожрёшься ли? Да, захотел. Счастья, любви, взаимопонимания. И теперь уже поздно говорить ему, что он на всё это не имеет право. Он уже его, это самое счастье, получил. Получил авансом, а заслуживать будет всю оставшуюся жизнь. Да, он не слишком любил свою жену Маргариту. Он был ей только благодарен за внимание, за поддержку, за семейный очаг, который она создала для него. Но не было у него с ней того взаимопроникновения, которое возникло сейчас, с Наташей. Он никогда не смотрел на Риту так, как сейчас смотрит на Наташу, никогда раньше не удивлялся, до чего же красивыми бывают глаза тёмно-серого цвета, никогда не замечал, как искрятся на солнце водопадом струящиеся волосы. У него нет детей. Но у него есть Наташа, жена-дочка, она заменит всё, чего ему не доставало в жизни. Она – это подарок судьбы, может быть, поздний, но такой желанный! Ничто не разлучит его с ней! Ни наличие законной жены, ни угрызения совести, ни косые взгляды. Он не оставит жену без помощи, но требовать от него любви она не имеет права. Владимир Васильевич постарается ей это объяснить. Наверное, уже надо на это решиться. Коротких встреч с Наташей в её маленькой квартирке, да ещё в тайне от жены, ему уже не достаточно. Он хочет жить на полную катушку и появляться с ней везде. Он купит ей такие наряды и украшения, каких никогда не покупал жене. Он покажет ей Париж, Венецию, Египет – всё, что она захочет посмотреть. Владимир Васильевич мечтал. Мечтал о другой жизни и никаких подводных камней на своём пути встретить не ожидал. Его новая жизнь представлялась ему такой прямой и безоблачной, что о плохом думать не хотелось. Он ехал к любимой женщине, нагруженный пакетами с продуктами. Он не мог допустить, чтобы Наташа кормила его на свою учительскую зарплату. Ей с ним будет так хорошо, так комфортно, что в свою прошлую жизнь она не захочет возвращаться. Вот уже полтора месяца они любят друг друга. Солидный мужчина и молодая девушка. Муж-папаша и жена-дочка. Владимир оправдывался сам перед собой так, как оправдывался перед другими. Перед родителями, которые опять не поймут его, как не поняли его доармейской любви. Перед женой, которая сочтёт его поведение предательством. Перед родственниками, сослуживцами… На работе он уже бывал реже. И даже пропустил две важные встречи с заграничными партнёрами. Их провёл его заместитель Сергей Алексеевич поляков. Провёл вполне успешно. Человек он солидный, одет прилично. Некоторые именно его принимают за руководителя предприятия. Раньше Владимир Васильевичу это не нравилось. Выпендривается тут, с галстуком ходит. А в настоящее время Деревянкин рад, что у него есть такой заместитель. И выглядит прилично, и дело знает. Можно вообще на работу не ходить. Деревянкин подрулил к панельному девятиэтажному дому, расположенному в не очень престижном районе Чертаново. С трудом нашёл место для своего Форд Фокуса и поднялся на седьмой этаж с тем чувством, как будто взлетел на седьмое небо. В это самое время его жена, Маргарита Юрьевна Деревянкина, тоже готовилась к новой жизни. Она тщательно убрала квартиру, сменила занавески на окнах с летнего на зимний вариант, поставила на стол вазу с осенними цветами – хризантемами. Приведя в порядок квартиру, она основательно занялась собой: душ, пилинг, макияж, причёска.. Ну просто фотомодель! Рита смотрела на себя в зеркало и не узнавала себя. Она, оказывается, ещё молодая и очень интересная женщина. У неё ещё всё впереди. И муж не может не заметить, не оценить этого. Никакая другая не сможет создать ему уют и комфорт, как она, Рита. Владимир не приходил домой рано, и часы уже показывали половину девятого вечера. Но Рита не хотела думать, что он у любовницы. У него много работы, он и раньше задерживался. У него своё хозяйство, а это совсем не то, что государственное предприятие, где никто ни за что не отвечает и никому ничего не жалко. Гармонизатор уже лежал под подушкой Владимира, а талисман она прижимала к своему сердцу. Надо немного подождать – и наваждение уйдёт от Владимира вместе с отрицательной энергией. А она, его жена и подруга, больше нив чём не упрекнёт его. Ни скандалов, ни нотаций, ни недовольства не увидит он в этом доме. Только свет, тепло и доброта будут сопровождать его отныне. Верила ли Рита в то, что себе напланировала? Действительно ли она надеялась на эти талисманы – гармонизаторы, которые ей вручил подставной колдун, он же артист Вадим Калинин? Скорее, она хотела в них верить, они были её последней надеждой. Рита схватила их, как утопающий – соломинку. Владимир сидел на маленькой кухне однокомнатной квартиры своей возлюбленной и считал эту кухню именно тем шалашом, где с милой всегда рай. Это было его седьмое небо, где он никогда не бывал раньше и которое было даровано ему как высшая божья награда. Он заслужил её своим трудом, праведной жизнью и своими страданиями. Наташа готовила ужин: резала хлеб, колбасу, жарила яичницу… Она любила это делать сама, хотя Владимир Васильевич, её суженый – ряженый, как она его называла, был готов всё сделать сам. Пусть Наташа ленится, ничего не делает, не встаёт со стула, пусть даже зевает и закрывает глаза – пусть! Лишь бы она была здесь, рядом с ним, лишь бы он мог смотреть на неё, наблюдать, как она качает ногой, шевелит пальчиками, поправляет причёску и улыбается. Улыбается ему одному. Вот и сегодня она улыбается ему, разливает чай, подаёт ему чашку… Но сама не ест, не пьёт. У неё сегодня нет аппетита, её даже мутит от чего-то, но она не подаёт вида. Она вспоминает, что такое могла съесть, если так заболела. Может быть в школьной столовой был плохой обед? Тогда и её ученики могут заболеть, она ведь обедала с ними вместе. Кажется, и Марина Станиславовна была сегодня в столовой, а её, Наташу, даже не заметила. И слава богу! Не нужно ей внимания этой богини, она лучше останется в тени. У неё теперь есть любовь – и ей больше ничего не надо. Она посмотрела на Владимира, на его красивое лицо, на чуть тронутые сединой, на густые, как в юности, волосы. Никакой лысины у него нет, хотя другие в его годы… Владимир – очень красивый мужчина, а то, что он хромает, в глазах Наташи не минус, а большой плюс. За эту хромоту, за увечье, за протез она любит его ещё больше, потому что жалеет его. Зря некоторые думают, что жалость унижает любовь. Нет, это щемящее чувство напрочь лишено равнодушия, а именно оно может убить любовь. – О чём ты думаешь, Наташа, – спрашивает Владимир, видя, что любимую что-то тревожит, – неужели опять о своих учениках? Доведут они тебя до истерики. Может быть, бросишь работать? Я тебя прокормлю. – Я сама себя прокормлю, – возражает Наташа, – женщина должна быть независимой, а не бесплатным приложением к богатому мужчине. К тому же тебе надо кормить жену, – как бы невзначай замечает возлюбленная, но эта тема её очень волнует. Владимир не отвечает и ничего не обещает. Ещё не время. Но оно придёт, и тогда всё разрешится. Он удивлённо и в то же время восхищённо смотрит на Наташу. – Так что же твои ученики? – спрашивает он, пропустив мимо ушей упоминание о его жене. Тяжело женатому мужчине жить на свете, но он не боится трудностей. – Они ещё дети, поэтому шалят. Шумят. Пишут друг другу записки. – Это любовные, что ли? – Всякие. Стихи сочиняют. Глупые, но талантливые. – Разве такое возможно? Глупые, но талантливые? – Владимир не удержался от смеха. Он сам в юности тоже пытался сочинять стихи. Они не были талантливыми, только глупыми. Поэтому он не преуспел в этой области. – Суди сам, – сказала Наташа и достала из сумочки какие-то бумажки, – вот сегодня на уроке русского языка отобрала. Мальчик, неказистый такой, пишет девочке красавице: Все сосульки слёзы льют, Птичек насмехают. Птички больше не поют, А собачки лают. И как ты думаешь, что она ему ответила? Она не осталась в долгу, и рождается такой шедевр: Написал всё это тот, Кто в такую стужу Лёг на голый на живот В слёз сосулек лужу. Написал всё это тот, Кто под лай собаки У синичек узнавал, Где зимуют раки.