— Ну, да! Связи же с ним нет! — А сейчас слышите? — спросила шепотом, резко остановившись. Он прислушался. — Ручей? Слышу! — ответил уверенно и громко. — Нет, не ручей, а треск кустарников, — говорю еще тише, — кто-то пробирается к нам. — Кто?! — напуганно и уже шепотом спросил мой охранник. — Судя по фырканью, это лось, но по запаху какашек..., — я принюхалась, — это медведь. — Что?! — Бежим! — теперь я схватила его за руку. Мы пробирались бегом через кустарники на слабый лучик лунного света. Ореховое дерево зацепило меня за волосы своей колючей веткой. Избавившись от ее надоедливой хватки, я вновь схватила мужчин и повела за собой. А поднявшийся внезапно ветер начал подгонять нас сзади, придавая нам скорость. — Что-то мне кажется, что это был все-таки лось. Ты больше не чувствуешь его запах? — спросил он, как только я остановилась — Нет, мистер Старк, больше не чувствую. — Это хорошо, Ева Мендес, только, прошу, называй меня Тони. Давай, без этого официоза. А то я себя каким-то стариком чувствую. — Хорошо, Тони. По мере приближения к шуму ручейка, нарастал и лунный свет, пробивавшийся сквозь густые заросли. А когда мы достигли озорного потока воды, то вышли на небольшую полянку, гладь которой освещала слабая дорожка белого светила. Под ночным «фонарем» мы смогли увидеть блики лиц друг друга. — Ничего себе ручеек, — присвистнул Тони. — Да, он немного широковатый, — вновь засмеялась я, — перепрыгнуть не получится, а домик с той стороны. Все равно придется перейти. Я села на камень и собралась снимать обувь. — Подожди, Ева Мендес! Вода ледяная, — он стряхнул руку, которую секунды назад опустил в воду, затем сел рядом и снял свою обувь. — Держи! — вручив мне ее, подхватил меня на руки. — Зачем? Я могу и сама перейти его, — воскликнула я, но крепкие руки не дали мне воспротивиться и понесли над журчящим потоком. Кроме папы никто не носил меня на руках. И ощущение это оказалось странным, непривычным, сбивающим с толку. — Ну что, Ева Мендес, признавайся, наврала насчет возраста? — В смысле, наврала? —Судя по весу тебе и пятнадцати нет, — опустил меня на ровный выступ и я стала с ним на одном уровне, и по росту тоже — лунный свет озарил его обаятельную улыбку. — Может вернешь обувь, — протянул руки к своим макасам, которые я, зачарованная этой улыбкой, прижала к груди, — Да, конечно, — замешкавшись, отдала ему обувь. Но он не стал ее одевать, выпрямил брюки и босиком поднялся на выступ, опять тем самым нависнув надо мной. — Тебе так очень идет, но боюсь, ты потеряешь свою брошь. Она еле держится на твоих волосах. — Какую брошь? У меня нет никакой броши, — я начала растерянно ощупывать всю косу, от затылка до кончика сверху вниз. — А Луна говорит, что есть, — хитро улыбнулся он и потянул руку к мелкой косичке на темени. — Вот она, — перед моим носом появилось маленькая веточка с тремя орешкам кедра. — Оставьте себе на память, — предложила я. — Здесь таких много. — Точно? — Точно! — Спасибо, Ева Мендес, буду хранить как самый дорогой подарок, — он сунул «подарок» в карман джинс. — Ой, скажете тоже, дорогой, — засмеялась я. — Ну что, куда идем? — Через поляну будет быстрее, — указала в сторону новой рощи на пути. — Это хорошо, здесь трава сухая, ноги высохнут, — и он вновь схватил меня за руку, — Ну, что Ева Мендес, продолжим наше знакомство, пока койоты не появились на горизонте. Рассказывай, где живешь, с кем живешь и как живешь, вообще, в такой глуши. — Живу здесь в одном поместье вместе со своей крестной. Жизнь здесь, конечно, однообразная, но зато тихая и спокойная. Так что, у глуши тоже есть свои прелести. — Не спорю! А родители где? — Они умерли много лет назад, — ответила, глубоко вздохнув. — Прости, мне очень жаль! — А ты, Тони Старк? Полагаю, гений, миллиардер, плейбой, филантроп? — Ну, насчет гения… спорить не буду. Плейбой… тоже можно оставить. Миллиардер и филантроп… увы, этим похвастаться не могу. Я - ученый, работаю в одном Нью-Йоркском научном центре, где разрабатывают новейшие инновационные технологии в сфере геофизики, геологии и прочего гео. — Ого, и как же такой ученый - гений -плейбой оказался в нашей глуши? — Я здесь по работе. Приехал в Сиракьюс на пару дней и решил навестить одного друга. А на обратном пути заблудившись, встретил тебя. Вдалеке послышался ржач Графа, а еще и гром, оповещавший о приближении грозы. Именно на него так реагировал конь. — Гроза движется в нашу сторону, — заметил Тони. — А мы в ее. Надо успеть добежать до домика. Побежали. Еще каких-то полчаса назад абсолютно ясное небо заволокло облаками, а холодный ветер начал пробирать нас до дрожи. Моросящий дождь, постепенно переходя в ливень, заставил ускориться. И уже в нескольких метрах от сторожки, возле которой, фырча, стоял Граф, мы попали под шквальный поток грозового ливня. — Ты мой красавец, - обняла я длинную шею верного друга , — знал, что я приду сюда. Пойдем, — завела коня в загон и, сняв с него седло с поводьям, закрыла своего красавца на засов. — Дверь закрыта на замок, — Тони тем временем пытался попасть во внутрь домика. — Ключ наверху, над дверью. — Нашел! — кричит радостно. Домик встретила нас своей необжитостью и холодом. Электричества не было, а камин не разжигали много лет. С тех самых пор, как умер отец. В летний период я часто приходила сюда, даже оставалась на ночь. Но никогда не разжигала камин. Грелась теплым одеялом и светом десятка свечей, расставленных по всей комнатке. Уютный домик имел практический все необходимое для того, чтобы спокойно пожить в нем пару дней. При жизни отец часто появлялся здесь. После очередного скандала с Кэрол, он брал под уздцы Графа и уходил в лес. Здесь он подавлял свой гнев и залечивал раны разбитого сердца. Из всего оставленного наследства мне были дороги Граф и поместье с этим домиком. — Надо разжечь камин, — Тони сразу же подошел к каменному строению. — Дымоход должен быть чистым. — Вижу. Его и дрова, прям, приготовили для такого случая, — усмехнулся он. Пока Тони разбирался с камином, я зажгла свечи и достала одеяло. Оно было одно, но очень широкое. В шкафчике лежали пару свежих полотенец, которые я принесла в прошлый раз. Иногда, в жаркую погоду, я плескалась в этом ручейке. Здесь даже осталась моя ночнушка - шелковый топ на лямочках и шортики. Подарок Марии на семнадцатилетие. Я накинула одеяло на себя и быстренько переоделась под ним. Затем, распустив волосы вытерла их и завернула в полотенце, собрав его на голове. Укутавшись в один конец одеяла, подошла к Тони, который как раз разжег костер в камине. — Тебе тоже надо снять с себя одежду, — я протянула ему ему второе полотенце. — Обязательно, иначе простуда гарантирована, — он начал расстегивать пуговицы на рубашке. Резко отвернувшись, я принялась развешивать свой комбинезон и футболку на спинку стула. Закончив с этим, я откинула ему другой конец одеяла, при этом отводя взор в сторону. — Ты можешь укутаться в этот конец,— неуверенно предложила я, — очень холодно. — Спасибо, добрая девочка по имени Ева Мендес. Только, нам лучше сесть поближе к камину, и желательно в это кресло, — он придвинул к огню кресло- качалку, на спинку которой развесил свои брюки и рубашку. — Сесть? — удивилась я, так как оно одно и рассчитано на одного человека. — Да, — он накинул на себя другой конец одеяла и потянул меня к себе. — Садись на колени, так быстрее согреемся. — На колени? — такого предложения я вообще не ожидала. — Да, а что такого? Моя двоюродная сестренка до сихи пор садится мне на колени. Не часто, конечно, но бывает, — Тони схватил меня и усадил перед собой.