– Ну наконец-то, – сказала она и пошла на кухню. Малыш бежал за ней, он очень сердился: – Ой! До чего вы, фрёкен Бок, злая и несправедливая! Карлсон имеет право быть на кухне! Он там и был! Он стоял у плиты и ел тефтели. – Да, да, меня надо было выставить через парадную дверь, чтобы я смог вернуться с чёрного хода и съесть несколько превосходных тефтелей, – объяснил он. Тогда фрёкен Бок схватила Карлсона за шиворот и в третий раз вытолкнула за дверь, теперь опять с чёрного хода. – Просто удивительно, – возмущалась она, – никакого с ним сладу нет!.. Но я сейчас запру дверь, и он всё же останется с носом. – Это мы ещё посмотрим, – спокойно сказал Карлсон. Фрёкен Бок захлопнула дверь и проверила, защёлкнулся ли замок. – Тьфу, до чего же вы злая, фрёкен Бок, – не унимался Малыш. Но она не обращала никакого внимания на его слова. Она быстро подошла к плите, на которой так аппетитно румянились тефтели. – Может, и мне наконец-то удастся съесть хоть одну тефтельку после всего того, что пришлось пережить в этот вечер, – сказала она. Но тут из открытого окна раздался голос: – Эй! Хозяева дома? Не найдётся ли у вас двух-трёх тефтелек? На подоконнике сидел довольный Карлсон и широко улыбался. Увидев его, Малыш не смог удержаться от смеха. – Ты прилетел сюда с балкончика? Карлсон кивнул: – Точно. И вот я опять с вами! Вы, конечно, мне рады… особенно ты, женщина, стоящая у плиты! Фрёкен Бок держала в руке тефтельку – она как раз собиралась сунуть её в рот, но при виде Карлсона застыла, уставившись на него. – Никогда в жизни не видел такой прожорливой особы, – сказал Карлсон и, сделав большой круг над плитой, схватил на лету несколько тефтелей и быстро сунул их в рот. Потом он стремительно взмыл к самому потолку. Но тут фрёкен Бок как с цепи сорвалась. Она заорала не своим голосом, схватила выбивалку для ковров и, размахивая ею, погналась за Карлсоном: – Ах ты озорник! Да что же это такое! Неужели мне так и не удастся тебя выгнать? Карлсон, ликуя, кружил вокруг лампы. – Гей, гей, вот теперь-то мы позабавимся на славу! – крикнул он. – Так весело мне не было с тех пор, как папочка гнался за мной с мухобойкой! Я тогда был маленький, но помню, тогда мы тоже здорово позабавились! Карлсон метнулся в большую комнату, и снова началась бешеная погоня по всей квартире. Впереди летел Карлсон – он кудахтал и визжал от удовольствия, за ним мчалась фрёкен Бок с выбивалкой для ковров, за ней еле поспевал Малыш, а позади всех скакал Бимбо, бешено тявкая. – Гей, гей! – кричал Карлсон. Фрёкен Бок не отставала от него, но всякий раз, когда она уже готова была его схватить, Карлсон взмывал вверх, под самый потолок. А когда фрёкен Бок начинала размахивать выбивалкой, ему всегда удавалось пролететь мимо, едва её не коснувшись. – Эй, эй, чур, не бить по ногам, так я не играю! – кричал Карлсон. Фрёкен Бок запыхалась, но продолжала подпрыгивать, и её большие босые ноги шлёпали по паркету. Она, бедняжка, так и не успела ещё обуться – ведь весь вечер ей пришлось гонять по квартире. Она очень устала, но сдаваться не собиралась. – Ты у меня дождёшься! – кричала она, продолжая погоню за Карлсоном. Время от времени она подпрыгивала, чтобы стукнуть его выбивалкой, но он только смеялся и набирал высоту. Малыш тоже хохотал до слёз и никак не мог остановиться. От смеха у него даже заболел живот, и, когда все они в третий раз очутились в его комнате, он кинулся на кровать, чтобы хоть немножко передохнуть. Смеяться у него уже не было сил, но он всё же стонал от смеха, глядя, как фрёкен Бок мечется вдоль стен, пытаясь поймать Карлсона. – Гей, гей! – подбадривал её Карлсон. – Я тебе всыплю за это «гей, гей»! – кричала, едва переводя дыхание, фрёкен Бок. Она с остервенением размахивала выбивалкой, и в конце концов ей удалось загнать Карлсона в угол, где стояла кровать Малыша. – Ну вот, – воскликнула она с торжеством, – попался, голубчик! Но вдруг она издала такой вопль, что у Малыша загудело в ушах. Он перестал хохотать. «Эх, Карлсон попался», – подумал он. Но попался не Карлсон. Попалась фрёкен Бок; большой палец её правой ноги угодил в мышеловку. – Ой, ой, ой! – стонала фрёкен Бок. – Ой, ой, ой! Она подняла ногу и в ужасе уставилась на странную вещь, вцепившуюся в её большой палец. – Ой, ой, ой! – завопил уже Малыш. – Подождите, я сейчас её раскрою… Простите, я этого не хотел… – Ой, ой, ой! – продолжала вопить фрёкен Бок, когда Малыш помог ей высвободить палец и к ней вернулся дар речи. – Почему у тебя мышеловка под кроватью? Малышу было очень жаль мышеловки, и он сказал, запинаясь: – Потому что… потому что… мы хотели поймать нежданную мышку. – Но, конечно, не такую большую, – объяснил Карлсон. – Маленькую мышку с длинным хвостиком. Фрёкен Бок покосилась на Карлсона и застонала: – Опять ты… Когда же ты уберёшься отсюда в конце концов? И она снова погналась за ним с выбивалкой. – Гей, гей! – закричал Карлсон. Он вылетел в переднюю, а оттуда в большую комнату, а потом из неё в комнату Малыша, и снова началась погоня по всей квартире: в кухню и из кухни, в спальню и из спальни… – Гей, гей! – кричал Карлсон. – Ты у меня сейчас получишь «гей, гей»! – погрозила фрёкен Бок, задыхаясь от быстрого бега. Она замахнулась выбивалкой и прыгнула что было сил, но, забыв в азарте погони, что сдвинула всю мебель к дверям спальни, споткнулась о книжную полку, стукнулась обо что-то головой и с грохотом рухнула на пол. – Всё! Теперь в Нурланде снова будет землетрясение, – сказал Карлсон. Но Малыш в испуге кинулся к фрёкен Бок. – Ой, вы не расшиблись? – спросил он. – Бедная, бедная фрёкен Бок… – Помоги мне добраться до кровати… Будь добр… – прошептала фрёкен Бок. И Малыш это сделал, вернее, попытался сделать. Но фрёкен Бок была такая грузная, а Малыш такой маленький, что у него ничего не вышло. Но тут к ним подлетел Карлсон. – Один и не пытайся, – сказал он Малышу. – Я тоже хочу помочь её тащить. Ведь самый послушный в мире я, а вовсе не ты! Карлсон и Малыш собрались с силами и в конце концов доволокли фрёкен Бок до кровати. – Бедная фрёкен Бок! – вздохнул Малыш. – Как вы себя чувствуете? Вам больно? Фрёкен Бок ответила не сразу, словно собираясь с мыслями. – Мне кажется, у меня во всём теле нет ни одной целой косточки, – сказала она наконец. – Но болеть, пожалуй, ничего не болит… Вот только, когда смеюсь… И она так захохотала, что кровать под ней затряслась. Малыш с испугом глядел на неё – что это с ней такое? – Как хотите, молодые люди, но такая тренировка, как нынче вечером, не часто выдаётся, – сказала она. – И, боже праведный, до чего же это взбадривает! – Она энергично кивнула: – Мы с Фридой занимаемся гимнастикой по программе «Упражнения для домашних хозяек». Теперь Фрида узнает, что значит бегать. Подождите-ка… – Гей, гей! – завопил Карлсон. – Ты прихвати с собой эту выбивалку и тогда сможешь гонять Фриду по всему гимнастическому залу и так взбодрить её, что она своих не узнает! Фрёкен Бок вытаращила на него глаза. – Ты ещё со мной разговариваешь? Ты бы лучше помолчал да пошёл бы на кухню и принёс мне несколько тефтелек! Малыш радостно засмеялся.