- Я мёртв? - спросил он. – Я умру? Его нога придвинулась к её. - Ты не умер, - её голос сбился, - но мне следует тебя согреть. - Так согрей. Он прильнул к её губам. Это был вкус соли. Его руки скользили по её коже. - Ты нереальна, - выдохнул он ей в губы. Парень великолепно целовался. Он уже целовал её в шею – и повторял, что она нереальна. Но, может, он нереален. Парень с глазами цвета шторма. Мирабелла обвила ноги вокруг него. Он застонал не от холода. - Я спасла тебя. И не дам тебе умереть. Она жадно поцеловала его, и её прикосновение разбудило её и выдернуло из темноты. Он чувствовал, что держал её в руках. И она не даст ему умереть. Она их согреет. Она зажжёт их. Волчья весна Матери Джозефа приснилось, что он утонул под волнами. Это было больше, чем кошмар, сказала она, и Джулс ей поверила. Джозеф имел частичку Зрения в детстве. Этот дар должен откуда-то происходить. Но остальные скептически относились к этому, пока птицы не вернулись с ответом, что в Тригноре его никто не видел. Лука толкнул чашку чая ей в руки. Он принёс её вниз к причалу, держа в руках. - Увы, - промолвил он, когда чай горячей водой лизнул костяшки пальцев. – Мне так жаль, что я не смог принести крем, но тут… - он полез в карман куртки и вытащил кубики сахара. - Спасибо, Лука, - сказала Джулс, и Хэнк устроился на его плече, пока Лука отдавал чашки всем остальным. Джулс слишком беспокоилась, чтобы пить. Птицы принесли с собой шторм, чудовищный, что покачнул остров в открытом море и опустошил землю от Линвуда до порта. Билли устроился рядом и положил руку ей на плечо. - Джозеф хороший моряк, Джулс, - сказал он. – Скорее всего, он добрался до бухты и ждал, пока всё закончится. Мы скоро о нём услышим, я уверен. Джулс кивнула, и Арсиноя устроилась рядом с нею с другой стороны. Камдэн вжималась в ноги. Вопреки словам успокоения, многие лодки уже покинули порт и мчались на поиски, и Мэтью, и госпожа Бакстер тоже. Джулс смотрела на бухту. От того места, где она стояла, море казалось огромным. Впервые в жизни Джулс оно было таким отвратительным. Безразличным и не показывающим ничего, кроме волн и морского дна, усыпанного костьми. Она ненавидела море прежде лишь раз, когда они ночью пытались бежать, и оно отказалось отпустить Арсиною. И этот туман, толстый, как сети, она ненавидела так сильно, что была готова в него плюнуть. Но она была лишь ребёнком. Конечно, Богиня не будет хвататься за это проклятье и ждать столько лет, чтобы вновь швырнуть им в неё. - Не знаю, почему мы столько всего делаем, - прошептал кто-то, - для пахнущего материком выскочки! Джулс бросила взгляд на толпу. - Что вы сказали? – спросила она, и чашка треснула в её руке. - Тише, Джулс, - Арсиноя потянула её за руку. – Мы его найдём. - Я не буду слушать слова против Джозефа, - прорычала Джулс. – Пока он не вернулся! Но вы недостаточно смелы, чтобы сказать это ему в лицо! - Иди, Джулс, - проронила Арсиноя, когда толпа отступила от неё. – Мы его найдём.