Ханна хлопнула Йорна по плечу. – Отправляйся в деревню к Кожаному Жилету. Он сможет собрать группу односельчан, и тогда просто нужно будет начать с одного конца гавани. Если нас будет пятнадцать-двадцать человек, то это не займет много времени. Йорн скептически посмотрел на нее. – Во-первых, кто такой Кожаный Жилет? И во-вторых, ты что, совсем свихнулась? Мы не можем посылать гражданских играть в прятки с двумя вооруженными убийцами. – Скажите людям, чтобы они прихватили с собой ружья и ножи для разделки мяса. А Кожаный Жилет – владелец «Браггина», он живет над баром. Передай ему от меня привет. Йорн покачал головой. – А ты пока чем займешься? – Начну потихоньку обыскивать лодки. Мы не можем терять время. Ханна лишь на мгновение позволила себе посмотреть вслед Йорну, который исчез на своем снегоходе в направлении деревни, а затем снова перевела взгляд на рыбацкие суда. Ей приходится действовать по системе, и поэтому в качестве отправной точки поисков она выбрала катер, находящийся примерно в центре гавани. От него она собиралась двигаться направо. Не без доли страха она поднялась на борт раскачивающейся лодки и сразу же поняла, как это трудно – удержаться на ногах, имея лишь одну здоровую руку. Палуба была покрыта коркой снега, и Ханне пришлось отчаянно цепляться за поручни, чтобы не поскользнуться. Она поковыляла к рулевой рубке, одновременно пытаясь разглядеть следы. Их не было, однако она на всякий случай заглянула в окно рубки, а также засунула голову в незапертый трюм. Ничего. Ей с трудом удалось спуститься с катера, однако вышло это чересчур медленно. Если ей придется так же неуклюже бродить вокруг всех суденышек, она никогда ничего не найдет. Она еще раз оглядела все лодки, пытаясь заметить хоть какие-то признаки людей или, по меньшей мере, определить причину, по которой кто-то захотел бы спрятаться именно на этой посудине. Если преступницы вообще на лодке. Она прекрасно понимала, что они с Йорном вполне могли ошибаться, и тогда весь их план окажется пустой затеей. Может, ей просто дождаться Йорна с подкреплением? Что она сможет сделать, если вдруг найдет Эллу и эту женщину с собакой? Уговорить их сдаться? Постепенно она стала понимать, что задуманная ими миссия безнадежна, однако тут она услышала какой-то звук. Женский голос. Ханна повернулась в этом направлении, и ей показалось, что она видит какой-то силуэт на судне, которое было пришвартовано в тускло освещенной части гавани. Переведя дух, она двинулась в эту сторону. 54 Ханна остановилась перед рыбацким катером, возле которого, как ей казалось, она заметила крадущуюся фигуру. Действительно ли это здесь? И что ей делать, если она и вправду найдет то, что ищет? Преодолев страх, она взобралась на борт. Налетел порыв ветра, и ей пришлось вцепиться в поручни, чтобы хоть немного сориентироваться. Катер – это, пожалуй, было мягко сказано. На самом деле судно было больше похоже на современный траулер, пусть и некрупный, но все же достаточно большой, чтобы вылавливать из моря целую уйму рыбы. И достаточно большой, чтобы на нем можно было спрятаться. Ханна взглянула на рубку, но ничего не увидела, однако затем заметила следы на снегу. Или скорее след – след волочения. Как будто кто-то тащил за собой мешок – или человека. След был слегка запорошен свежевыпавшим снегом, поэтому Ханна его не сразу увидела. Это свидетельствовало о том, что он появился несколько часов назад, еще до того, как снегопад прекратился. Какое-то мгновение она еще колебалась, действительно ли это та лодка, на которой она видела движение, однако затем обратила внимание на совершенно свежие следы, аккуратно расположенные у самого борта судна. Видно было, что следы оставили два человека. Ханна медленно двинулась по следам, которые, как и полоса волочения, вели к рулевой рубке. Она крепко вцепилась в поручни, утешая себя надеждой, что вскоре все это закончится. Ханна поняла, что зашла уже слишком далеко и у нее нет времени ни на колебания, ни на глубокие вздохи. Рывком распахнув дверь рубки, она гордо выпятила грудь и, полная худших ожиданий, собрала в кулак все свое мужество. И шагнула внутрь. Если ей и суждено умереть сейчас, то она, по крайней мере, встретит свою судьбу с раскрытыми глазами. Фу-у, ничего не произошло. Она осмотрелась по сторонам – пусто и холодно. Кроме кучи приборов, из-за которых маленький командный пункт капитана похож на разросшуюся кабину пилота, а также двух прикрученных к полу рубки мягких стульев, здесь не было ничего. Ханна была удивлена, насколько все здесь выглядело удобным и высокотехнологичным. Это находилось в резком противоречии с ее романтическими представлениями о рыбацком судне с маленьким деревянным штурвалом. Она уже собиралась уйти, как вдруг услышала какой-то звук, явно произведенный человеком. Она навострила уши и посмотрела на один из двух стульев, высокая спинка которого была развернута в ее сторону. По-видимому, звук доносился оттуда. Она осторожно приблизилась, звук повторился, и теперь не оставалось никаких сомнений – человек стонал. Держась на безопасном расстоянии от стула, Ханна начала его обходить и тут – с удивлением и облегчением – увидела, что на нем сидит Маргрет. Связанная, но живая. Похоже было, что к ней только что вернулось сознание. Ханна склонилась к ней. – Маргрет! Что случилось? Ханна слегка встряхнула ее, попыталась проверить наличие возможных физических повреждений, однако кроме синяка на виске не сумела ничего отыскать. Она принялась лихорадочно распускать веревки, которыми руки Маргрет были привязаны к подлокотникам стула. Все это казалось какой-то нереальной мешаниной из самых ненавистных Ханне клише. Как будто она была персонажем плохого фильма о Джеймсе Бонде или, что еще хуже, одной из книг Йорна. Освободить Маргрет оказалось довольно-таки сложно, однако самоотверженная борьба Ханны с веревкой привела не только к освобождению пленницы, но и к тому, что она полностью пришла в себя. Борясь с последними узлами, Ханна посмотрела на нее. – Кто это сделал? Женщина с собакой или Элла? – Это Сигрун. Ханна с беспокойством взглянула на Маргрет – с какой силой она ударилась головой? – Сигрун? – Да, ее так зовут. Та, которую ты называешь женщиной с собакой. Ханна кивнула, как будто ей вдруг все стало понятно, хотя на самом деле это было вовсе не так. За исключением того, что личность предполагаемого убийцы теперь была установлена и круг действующих лиц, таким образом, несколько расширился, у нее по-прежнему оставалось больше вопросов, чем ответов. Кто такая, собственно говоря, эта Сигрун? Какие мотивы побудили ее запустить эту цепную реакцию несчастий? Почему она привязала Маргрет к стулу на этой посудине? И самое главное – где Элла и какова ее роль во всем этом? – Где Элла? Маргрет вопросительно смотрела на Ханну, как будто она должна была это знать, однако именно Ханна только что собиралась задать этот вопрос. – Я думала, она с тобой. Именно поэтому мы перевернули всю деревню, а Виктор был ранен и… Ханна резко умолкла. Видя, что Маргрет жутко побледнела, она готова была убить себя за то, что сообщила ей эту новость. – С Виктором все в порядке – или, по крайней мере, он жив. Скоро поправится. – Где он? – В хижине Эллы, недалеко от деревни. Я думала, ты знаешь… Стоп. Ну вот, опять. Маргрет, похоже, сейчас снова лишится чувств. Ханна наконец поняла, что Маргрет абсолютно ничего не известно. – Сколько времени ты тут просидела связанной? – Не знаю… Может, несколько часов… Но если Виктор ранен и лежит в хижине, тогда кто же с детьми? Ханна с виноватым видом посмотрела на Маргрет, она совсем забыла о детях. – Они прекрасно спят дома. – Одни? Ханне больше ничего не нужно было говорить – Маргрет уже стояла у двери рубки. Отчаянно рванув ее на себя, она с паникой и ненавистью уставилась на Ханну. – Она заперта. Ты нас заперла? Ханна покачала головой, подошла и тоже попыталась открыть дверь. Действительно заперта. Неужели захлопнулась? Однако в этот момент она увидела за стеклом женщину с собакой, которая улыбалась ей неприятной холодной улыбкой. От неожиданности Ханна даже вскрикнула. – Сигрун! Выпусти нас! Ханна постучала в стекло, однако Сигрун смотрела на нее с полным равнодушием, как будто та была какой-то неожиданной добычей, по глупости попавшей в ловушку, предназначенную для кого-то другого. Безразличие в ее взгляде пугало Ханну, которая снова принялась барабанить в окно рубки и умолять выпустить их. Вдруг Ханна заметило нечто такое, от чего у нее перехватило дух, и она замолчала. В руке у Сигрун был пистолет. Сжатая в кулак рука Ханны расслабилась, пальцы безвольно сползли вниз по стеклу. Сигрун, похоже, не обратила внимания на испуг Ханны, а может, ей было все равно. Встретившись взглядом с Маргрет, она сказала что-то по-исландски. Ханна повернулась к Маргрет. – Что она говорит? – Что ты должна разбить свой телефон… Ханна на мгновение замерла. Вот дерьмо! Посмотрела на Сигрун, которая сурово взмахнула пистолетом. Ханна достала телефон и положила его на стол. Снова взглянула на Сигрун, которая отрицательно покачала головой. Ханна помедлила – если она уничтожит телефон, то окончательно отрежет им путь к спасению. Сигрун стволом своего пистолета постучала по стеклу. Маргрет удрученно посмотрела на Ханну. – Думаю, что, к сожалению, тебе придется это сделать. Мгновение поколебавшись, Ханна с силой ударила телефон о край стального столика, затем еще и еще раз, до тех пор, пока экран и внутренняя начинка не повисли на тонких проволочках на корпусе как бесполезные обломки. Она подняла глаза на Сигрун. – Довольна? Сигрун снова сказала что-то по-исландски через стекло. Маргрет осмотрелась по сторонам, как будто в поисках чего-то. – Она говорит о каких-то полосках, которые мы должны надеть себе на запястья. Они одновременно увидели пакетик с обычными пластиковыми полосками, хомутами для электропроводов, и недоуменно переглянулись. Маргрет взяла пакетик, подошла к окну рубки, как можно ближе к Сигрун, показала ей полоски и задала вопрос по-исландски. Сигрун кивнула и что-то ответила. Маргрет обернулась к Ханне. – Подойди сюда и повернись спиной. Ханна медлила, что это еще такое? – Нам придется это сделать, иначе она не откроет. – Прости, но ты видишь эту толстую руку в гипсе? Я просто не смогу заломить ее за спину. Ханна демонстративно подняла руку. Маргрет вздохнула, она явно не подумала о гипсе. Взяв Ханну за обе руки, она как могла соединила ее запястья спереди. Ханна еще никогда не чувствовала себя такой беспомощной, как в тот момент, когда Маргрет стянула хомутом ее сложенные перед собой руки. – Ох! Вот дьявол! Ханна поморщилась. – Зачем было так стягивать? – Прости, но теперь уже ничего не поделаешь. Загипсованная рука Ханны оказалась вывернутой и зафиксированной в неестественном положении, она чувствовала себя какой-то скрюченной куклой. В перетянутых запястьях отчаянно стучал пульс, она не была уверена, что кровь вообще поступает в кисти. – Теперь сделай то же со мной. Маргрет повернулась к ней спиной и соединила руки, максимально облегчая Ханне ее задачу. У Ханны мелькнула абсурдная мысль о том, что связывание друг другу рук вполне могло бы произойти между ними совсем в иной ситуации. Правда, серьезность происходящего заставила ее тотчас же стряхнуть с себя это наваждение. В этот момент Сигрун постучала стволом пистолета по стеклу. – Отойдите. Миг спустя Сигрун открыла дверь и вывела их из рубки. Рядом с ней стоял ее слюнявый пес, правда теперь он почему-то выглядел гораздо более свирепым, чем Ханна его помнила. Да и вообще, та ли это собака? Под дулом пистолета они спустились на палубу, и Ханна вздрогнула от ужаса при виде ледяной воды, с силой бьющейся о борт судна. Неужели Сигрун решила заставить их прогуляться по доске?[49] Перед внутренним взором Ханны промелькнули картины собственной отчаянной борьбы с ледяной пучиной – пловцом она была, прямо скажем, никаким даже без учета связанных рук. Если она рухнет в воду, то сразу же пойдет ко дну. Однако Сигрун не повела их к борту на край темной ледяной водной бездны. Вместо этого они приблизились к люку, ведущему в трюм. Ханна остановилась – это, пожалуй, ничуть не лучше: быть запертыми в темном и промерзшем отделении для рыбы – это все та же верная смерть от холода, однако гораздо более медленная и более смрадная. Остановившись, она выразила свой протест, однако ствол пистолета, упершийся ей в висок, быстро активизировал ее инстинкт самосохранения. – Niður.[50] Ханна поняла приказ. Выбора у них не было. Она посмотрела вниз, в темноту. От запаха рыбы ее затошнило. Какая тут высота? Два метра? Семь? Да сколько бы ни было – если прыгнуть вниз, риск сломать себе обе ноги или же вообще свернуть шею достаточно велик. – Нет, я не стану, это слишком… Черт!