– Я вам не верю. А значит, и присяжные вам не поверят, – сказал я. – Это мои проблемы. Я никого не убивал, Эдди, – в это-то вы верите? Я кивнул. Но где-то в животе поселилось противное чувство. Мне уже приходилось ошибаться насчет своих клиентов. – Если вы мне не расскажете, я могу отказаться от этого дела. Вы ведь это понимаете? – пригрозил я. Он кивнул, ничего не ответив. Менять адвоката в самый разгар судебного процесса об убийстве способен только полный кретин. И все же Бобби молчал. Я уже нажимал на него, как только мог. Я не хотел, чтобы он окончательно сломался. То, что Бобби держал при себе, явно имело какое-то отношение к его чувству вины за произошедшее. Если б он тогда находился дома, то, может, Ариэлла с Карлом и остались бы живы? * * * Все мы встали, когда в зал вошел Гарри. Он распорядился привести присяжных, и я стал внимательно смотреть, как они рассаживаются по своим местам. Прежде всего пытаясь вычислить среди них «альфу», как выразился Арнольд. Среди дам выделялись две, явно наиболее влиятельные – Рита Весте и Бетси Мюллер. Поразмыслив, я решил, что наиболее вероятным кандидатом является Бетси. Этим утром вид у обеих женщин был мрачный. Было ясно, что недавно они плакали. Я видел это по их лицам. Обе сидели в защитных позах: Бетси – обхватив себя руками за плечи, а Рита – скрестив руки на груди и заложив ногу на ногу. Наверное, как раз они и обнаружили тело Мануэля. Мужчинам я до этого момента особого внимания не уделял, но теперь попристальней присмотрелся к каждому. Самым высоким и крупным среди присяжных был Терри Эндрюс, шеф-повар собственного ресторана. Его кандидатуру в «альфы» я сразу отмел. Вид у него был откровенно незаинтересованный, даже отстраненный. Этого мужика больше заботил его собственный бизнес. У Дэниела Клэя что-то застряло между зубов, и он был полностью поглощен этим, обшаривая их языком и практически не наблюдая за происходящим. Джеймс Джонсон о чем-то переговаривался с Крисом Пеллоси. Переводчик и веб-дизайнер явно были сильными личностями, и каждый из них вполне подходил на роль гипотетического вожака. Самый старший из присяжных, шестидесятивосьмилетний Брэдли Саммерс, подняв глаза к потолку, покусывал ногти. Я воспринял это как добрый знак. Он думал. Может, и не о деле, но, по крайней мере, у него наверняка хватало ума для рационального анализа услышанного. В итоге это привело меня к последнему из мужчин, Алеку Уинну. Любителю активного отдыха на природе с целой коллекцией стволов. Тому самому, у которого Арнольд заметил недоброе выражение на лице, которое он пытался скрыть. Уинн сидел, выпрямив спину и положив руки на колени. Весь внимание. Готовый исполнять свой долг. Я пришел к мысли, что «альфа» – скорее всего, он, и решил присмотреться к нему повнимательней. Прайор вызвал на свидетельскую трибуну даму-медэксперта, Шэрон Морган – блондинку в облегающем черном костюме. Ей было хорошо за пятьдесят, но выглядела она моложе. И что более важно, подкопаться к ее показаниям было практически нереально, как и всегда. Она лично побывала на месте преступления, сама проводила вскрытия, и как раз она-то и нашла долларовую купюру во рту у Карла Тозера. Ответив на вопросы Прайора касательно своей квалификации и заслуг, медэксперт перешла к результатам вскрытий. Назвала причину смерти каждой из жертв – у Карла, по ее словам, ею стала обширная черепно-мозговая травма, нанесенная тупым предметом. – Вы столь же точно установили и причину смерти жертвы женского пола? – продолжал Прайор. – Да. Несколько ножевых ран в области груди были хорошо видны даже при внешнем осмотре. Впоследствии мне удалось определить, что ножевой удар, рана от которого располагалась прямо под левой грудью, повредил крупную вену. Сердце продолжало перекачивать кровь, создавая в ней вакуум. В эту вену затянуло воздух, который быстро добрался до сердца и создал воздушную пробку, остановившую кровоток и тем самым вызвав полную остановку сердца. Смерть наступила в течение нескольких секунд. – Это может объяснять отсутствие защитных ран на руках у потерпевшей? – спросил Прайор. Вопрос был наводящим, но я не стал возражать. Прайор силился возместить некоторый ущерб, нанесенный мною вчера, – пытался доказать, что обе жертвы были убиты, когда лежали в одной постели. Я заметил, что Уинн кивнул. Обвинение явно набирало очки с этим прямым допросом. Прайор продемонстрировал фото грудной клетки Ариэллы, сделанное при вскрытии. С пятью овальными дырами, которые дилетант принял бы за пулевые отверстия. – У вас было достаточно времени, чтобы внимательно изучить нож, изъятый из дома подсудимого. Что вы можете поведать нам о нем и о ранах, полученных Ариэллой Блум? – Раны были нанесены клинком с односторонней заточкой. Не обоюдоострым. В данном случае утолщение на каждой из ран свидетельствует об односторонней заточке. Изученный мною нож полностью соответствует конфигурации ран на теле жертвы. Прайор сел на свое место. У меня было к Морган три вопроса. Один подводил к тому, что жертвы были однозначно убиты по отдельности и в разных местах. Другие закладывали фундамент для моей заключительной речи – и причастности Долларового Билла. Просматривая вчера дела об убийствах в различных штатах, я нашел еще больше свидетельств тому, что они связаны с Биллом. Теперь наступил момент кое-что из этого озвучить. Медэксперт терпеливо сидела за свидетельской загородкой, ожидая моего первого вопроса. Она явно не позволила бы вовлечь себя в обсуждение всяких предположений и домыслов. Что касается дачи показаний в суде, она была реальным профи. И как раз на это я и полагался. – Доктор Морган, вы уже показали, что обнаружили пять ножевых ран, разбросанных по грудной клетке потерпевшей. Как явствует из этой фотографии, одна из них расположена строго между грудей, еще две, расположенные параллельно друг другу – непосредственно под каждой из грудей, и еще две параллельные раны – чуть ниже и чуть ближе друг к другу. Эти пять ран образуют концы идеальной пятиконечной звезды, верно? Морган еще раз изучила снимок. – Да, – наконец согласилась она. Я сменил фотографию на экране, на котором появилось изображение долларовой купюры. – Вы извлекли данную банкноту изо рта Карла Тозера. Когда вы изучали ее, предварительно сфотографировав, на изображении Большой печати с обратной стороны купюры обнаружились три пометки. На одной из стрел, на оливковой ветви… и что еще было помечено? Морган посмотрела на крупный план купюры на экране. – Звездочка, – сказала она. Две женщины из присяжных, Бетси и Рита, вроде слегка подались вперед. Я дал им время пока что покрутить этот вопрос в головах. – И еще один момент. Смертельная рана на черепе Карла Тозера была нанесена каким-то тупым предметом, как вы нам только что сообщили. Удар таким предметом должен сопровождаться достаточно громким звуком, насколько я понимаю? – Практически однозначно, – ответила Морган. Вернувшись к столу защиты, я отыскал фотографию жертв, лежащих рядышком на кровати. Больше вопросов я задавать не планировал, но что-то, зародившееся где-то в самой глубине головы, вроде как сделало крошечный шажок вперед. Я развернул это фото на весь экран своего лэптопа. Вот оно. Прямо сейчас присяжным это ничего не скажет. Вообще-то даже приведет их в недоумение. Прайора тоже. Я решил, что стоит рискнуть. – И последнее, доктор Морган, – произнес я, выводя снимок лежащих в кровати тел на большой экран. – Вы показали, что смерть обоих жертв наступила практически мгновенно. Ариэлла Блум лежала на спине, вытянув руки по бокам. Карл Тозер – на боку, лицом к ней, согнувшись и поджав под себя ноги, почти что в позе лебедя. Возможно ли, чтобы убийца расположил обе жертвы в таких позах сразу после их смерти? Морган посмотрела на фотографию. – Думаю, что это не исключено, – ответила она. – А не кажется ли вам, что поза Карла Тозера скорее напоминает своей формой не лебедя, а цифру «два»? – Вообще-то да. – А поза Ариэллы – единицу? – Наверное, – сказала она. Я уже давно все понял, просто увидел это только сейчас. Долларовому Биллу предстояло завершить еще один судебный процесс. Ариэлла Блум, Карл Тозер и Бобби Соломон были для него двенадцатой звездочкой. Вот он и расположил тела в виде числа «двенадцать». Двенадцать судебных процессов. Двенадцать ни в чем не повинных людей. Надо было срочно остановить этого типа, пока их не стало тринадцать, как звездочек на купюре. Я глянул в сторону выхода. Там стояли с полдюжины агентов ФБР в черном. Дилейни – в центре. Она едва заметно покачала головой. Никто не пытался уйти. Пока что. Двери зала открылись, и вошла Харпер с каким-то коротышкой в сером костюме. Он сразу заговорил с Дилейни. Обойдя зал по правой стене, Харпер присела за стол защиты. Вытащила из сумки кипу бумажных листов, положила передо мной и шепнула: – Ты был прав. Глава 53 Он внимательно наблюдал за реакцией своих коллег-присяжных. Доводам медэксперта они явно поверили. Заглотили наживку. Флинн мало кого заинтересовал. Когда тот упомянул про долларовую банкноту, Кейн сжался. Пометки… С трудом подавил возбуждение, чуть было не отразившееся у него на лице. Возможно ли, чтобы после всех этих лет кто-то случайно набрел на его миссию? Позы жертв… Флинн знал. Видел руку Кейна в этих смертях. До сих пор в ходе всех своих убийств Кейн противился стремлению расположить тела в каких-то определенных позах. Но этот случай – особенный. Бобби был настоящей знаменитостью. Кейн уже достиг пика своих способностей и нуждался в чем-то посложней и поинтересней. В ком-то неприкосновенном. Вроде кинозвезды. «Если б она только не умерла так быстро…» – подумал Кейн. Первый удар ножа разбудил ее, а уже через секунду потушил свет у нее в глазах. Еще одна звезда. Нож Кейна изобразил эту звезду у нее на теле. В убийстве должно ведь быть и что-то еще, оно прошло слишком уж легко, слишком быстро. У нее был такой умиротворенный вид, когда она лежала на спине, вытянув руки по бокам… Он отнес мужчину наверх. Надетый на голову Карла мешок, туго стянутый вокруг шеи, не позволял крови вытечь наружу и оставить следы где-нибудь в доме, как и сказал Флинн. Положив Тозера на кровать, Кейн снял мешок. А потом засунул в него принесенную из прихожей биту, измазав ее кровью, и забросил в угол спальни. Двенадцать было важной вехой. Он согнул Карлу ноги и нагнул ему голову к груди, немного подправив получившуюся двойку. Естественно, эта мысль пришла к нему в голову, лишь когда он убил Ариэллу. Кейн был уже совсем близок к окончательному выполнению своей миссии. И что-то в нем желало, чтобы кто-то узнал про него. Понял. Он заметил, что Флинн смотрит на какую-то женщину у входа. И на остальных людей, стоящих вокруг нее. ФБР. Кейн облизнул губы. Итак, его уже преследуют. Но вряд ли найдут. Федералы внимательно изучали толпу в зале, а не присяжных. Кейн глянул на часы. Сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Они уже должны были обнаружить тело. То, которое он оставил для них вчера вечером – после того, как навестил Мануэля. Все начиналось по новой, в последний раз.