– Одни других не лучше, – пробормотала я. – Лучше мне уйти, зря я ждала теплого приема. Видно, слово «гостеприимство» вам незнакомо, да и отличить подсыла от обычного прохожего человека вы не можете. Я повернулась, собираясь уйти. – Стой! – сказал тот, что меня встретил. – Откуда ты знаешь, что мы боимся соглядатаев «святых»? Я остановилась. – О ваших разногласиях догадался бы любой, не обделенный крохой ума. Они боятся и клянут вас, и кидаются на первого встречного. Для них незнакомый значит опасный. Вы поступаете также, но задаете больше вопросов, надеясь выбить из меня информацию. – Мы действительно враждуем со служителями Темного бога, – произнес он, – и этой вражде много лет. Не тебе судить нас. – Я и не осуждала! Но вы говорите, что я сама по себе, и тем не менее проявляете неуважение. Я не одна из них и к вам не имею никакого отношения. Не нужно бессмысленных, незаслуженных угроз. Сказали бы сразу: иди мимо, тебе здесь не рады! – с чувством ответила я. Происходящее мне не нравилось. – Подожди! – поспешно сказал мужчина. – Ты права. Я видела, что женщины хотят возразить, но они так и не решились вставить ни слова. Странно, сначала мне показалось, что они здесь главные. Я посмотрела на мужчину. – Ты пришла с темной стороны, оттуда не приходят хорошие люди, – сказал он. – Нет, вот мой ответ. Мы не встречали тех, кого ты ищешь. Пойдем со мной, может, в городе что-то известно. Я осторожно прошла мимо женщин, и почувствовала, как нехорошо они на меня посмотрели. Вот так на тебе! Ничего не сделала, только спросила, да и вопрос-то был без заковырок, а уже кругом виновата… – Емина и Тира, они хранительницы, Рок, Эмус и Рид – палачи, – сказал мужчина. – Они всегда ждут подвоха. – От них исходит злоба, – отозвалась я. – Так много злобы, что мне дышать трудно. Они ждали столь долго, что позабыли про здравый смысл и логику суждений? Он покосился на меня, губы его растянулись в странном подобии улыбки. – Ты точно не одна из «святош». Они не смогли бы воспитать такой свежий ум и отважное сердце. Ты понимаешь, куда пришла, а? Если бы ты вышла к ним, миновав меня, они бы запросто могли бросить тебя в тот самый костер, возле которого сидели. Я судорожно сглотнула. Вот так дела! Может, он просто пытался меня напугать? – И за что? – За то, что ты другая. Не одна из нас, не одна из них. Другая. – Ну а ты? Не бросишь меня в ближайший костер? – не без опаски спросила я, готовая кинуться наутек в любой момент, но он только рассмеялся. – Нет. Ты говоришь правду, а правда для меня важнее всего. Ты странная, но меня это не пугает, это скорее интересно. Ты родилась с такими волосами? Я нервно рассмеялась. – А что в них особенного? У моей мамы такие. – Понятно. Будет лучше спрятать их. – А что, это незаконно – иметь такие волосы? – ядовито спросила я. – Тебя примут за существо из иного мира, – ответил он. – Накинь капюшон обратно… Нет, не поможет. Нужно что-то придумать. – Подожди, а зачем что-то придумывать? – Затем, что у нас не носят такую одежду, – резко ответил он. Ему явно надоели мои бесконечные вопросы. – Прежде чем войдем в город, и ты… Его фигура начала тонуть во мраке. Он продолжал говорить, но я уже ничего не смогла разобрать. Он шёл, не оглядываясь, полный уверенности, что я никуда не денусь. Его ждал неожиданный финал. Темнота съела остатки ледяного леса, а потом и меня. Я пролетела через Промежуток, не успев ничего понять. Ощутила, что из носа хлынула кровь, и начала поспешно утирать ее. Мир вокруг обретал очертания: я стояла на широкой дороге, ведущей через густой лес. Небо светлело – кажется, начинался новый день. Как же я обрадовалась этому голубому, совсем земному небу! Ничего примечательного: деревья как деревья, кусты и трава совсем как дома. Мне хотелось есть, но для начала надо было уйти с дороги. Еще не хватало раньше времени попадаться на глаза. Я полезла сквозь кусты облепихи, колючки больно впивались в запястья. В лесу было хорошо. Шелестели листья на ветру, пели незнакомые птицы. Я не ощущала прежней тревоги: этот лес был заполнен жизнью. Я присела на пенек. Стоило успокоиться и поразмыслить. Почему меня выкинуло из того мира? Я и не думала о том, чтобы покидать его. Наверное, это была та самая нестабильность, о которой предупреждал Бури. Он еще успел поведать о том, что в мирах лучше задерживаться на подольше, потому что любое перемещение опасно для здоровья и отнимает много жизненных сил. Особенно для тех, что только начинает путешествовать. Но чтобы хорошо зацепиться в других реальностях, нужно было научиться чувствовать их через себя и собой удерживать. Я этого пока не умела. Или тот мир просто выплюнул меня за ненадобностью? А вдруг Промежуток спас меня от чего-то плохого? Или это Бури увёл меня прочь? Я машинально шарила в кармане куртки и внезапно нащупала какой-то предмет. Вытащила, поглядела на ладонь и замерла. Это был маленький серебряный ключик на тонкой цепочке. Старинный, с головкой в виде незнакомого мне зверя, странный и красивый. Я напрягла память, и встало перед глазами, как Алеард отдавал мне куртку перед тем, как мы взлетели. Вспомнила его взгляд и поняла – он успел подарить мне частицу себя. Чтобы я помнила и знала: он тоже помнит. Я расстегнула крохотный замочек, повесила амулет к сердцу и спрятала под одеждой. Это не для чужих глаз. Я решила пойти вглубь леса, но не слишком далеко, чтобы не потерять дорогу. Плутать в чужом лесу, пусть живом и говорливом, мне не очень-то хотелось. Через некоторое время я набрела на родничок и вдоволь напилась. Самочувствие после столь внезапного перемещения было нормальным, только глаза немного болели. Я вернулась к дороге и пошла вдоль нее, но лесом, и обнаружила дикую грушу. Плоды у нее оказались замечательными. Я шла и думала, как там сейчас остальные ребята. Кто и где оказался, кто и что переживает? Нашли ли они свои тропы, обрели счастье? И главное, как не разминуться с ними на года? Потом я подумала о том мире, где меня едва не отправили на костер. Я вспомнила об этом без страха, внутренним чувством осознавая, что мне не суждено погибнуть так. День приближался к середине, и звезда, условно называемая мной «Солнцем», светила вовсю. Пришлось снять куртку. Когда со стороны дороги послышался топот, я тотчас подумала о лошадях, но зареклась угадывать: это могли оказаться и слоны, и носороги, и вообще невиданные существа, которых невозможно себе и представить. Но это были всего лишь кони, несущиеся во весь скок. Их было шесть, и все ровной светло-серой масти. Они приближались, и я решила выглянуть из-за дерева. Кони тащили за собой карету. На повороте они замедлились. Пока я рассматривала упряжь, из окна некстати выглянул мужчина и, конечно, сразу меня заметил. Да я и не пряталась. Я не стала отводить глаз: несколько секунд мы смотрели друг на друга, потом он коротко крикнул, и карета остановилась. Смысла торчать в кустах уже не было, и я решительно вылезла, но подходить не стала: опять услышать о себе что-то несуразное, а потом еще и оправдываться? Нет уж. Дверца открылась, мужчина легко спрыгнул наземь и направился ко мне. Я заметила недоумение на его лице, но он быстро справился с эмоциями и дружески мне улыбнулся. – Приветствую! Я снова понимала его, словно он говорил на моём родном языке! Кто научил меня языкам других миров? Бури или Промежуток, или они оба? Или для разных реальностей существовал единый язык, разумеемый всеми – язык чувств? – Здравствуй, – просто ответила я. – Ты здесь одна? – спросил мужчина. Вопрос был с намеком. Действительно, я бы на его месте тоже удивилась. Это всё равно что если бы я встретила на своей земле совершенно незнакомого человека, одетого, к примеру, в занавеску… Очевидно, в этом мире женщины не носили ничего похожего на мои джинсы и майку. Сам он был одет в синий приталенный пиджак с высоким воротом, длинные брюки песочного цвета и коричневые ботинки. На шее ярким пятном выделялся красно-коричневый расшитый шарф. У него были темно-каштановые, вьющиеся волосы, остриженные совсем как у Алекса, и лицо мужественное и пытливое, а глаза – серо-зеленые, проницательные. – Да, одна. Я иду туда, – и я показала в направлении движения кареты. – Позволишь подвезти тебя? Ты случайно не из бродячих артистов, не от труппы отстала? – Вроде того, – ответила я, решив, что это объяснит мой облик. – Значит, нам по пути. – Он возвратился к карете и галантно открыл мне маленькую дверцу. Пару секунд я еще раздумывала, но потом осторожно забралась внутрь. В случае чего у меня есть, чем себя защитить, и Промежуток открыт для перемещений. Внутри карета была обита переливчатой тканью золотистого цвета. Он залез следом, и мы тронулись. Я стащила с плеч рюкзак, устроила его на полу. Мужчина, улыбаясь, наблюдал за мной. – Так ты направляешься в Синий город на ярмарку, да? – Уже да, – согласилась я, услышав про ярмарку. Он рассмеялся. – Почему у меня такое ощущение, что ты понятия не имеешь о Синем городе и уж тем более о ежегодной ярмарке, самой крупной в нашей стране… – Может, потому, что это правда – не имею, – созналась я. – Я прибыла издалека, с другого края земли. – И ты оттуда пешком шла? – Ну да! – И через океан тоже пешком перебиралась? – серьезно спросил он. – По дну, что ли, переходила? Я рассмеялась. Трудно замаскировать правду, особенно такую невероятную, как моя. – Знаешь, лучше не задавай вопросов. Если скажу правду, ты не поверишь, а врать я не умею. – Так откуда ты? – спросил мужчина, словно не услышав меня. Я склонила голову, нахмурилась. – Я долгое время жила на своей земле, но затем по велению сердца предприняла это путешествие и потеряла друзей. Теперь я очень хочу найти их и… и поэтому еду на ярмарку. – И ты никакая не бродячая артистка, – подытожил он. – Что не артистка – это точно. – Ты сбежала из своей усадьбы, думая повеселиться среди простых? – Эм-м-м… нет. Я же сказала, что ищу своих друзей. – Много тайн – а ты одна, – со значением сказал мужчина. – Не страшно бродить по лесам, не умея за себя постоять? Этот хитрец прощупывал почву под моими ногами! – Если нужно, я себя защищу, – как можно тверже сказала я. – И хранить тайны – не преступление. – Полагаю, нет, только если они не несут в себе угрозы для королевства. Но ты ведь обычная странница, – и он, скрестив руки на груди, отвернулся к окну. Определенно в словах мужчины содержался особый смысл, но понять его можно было только ознакомившись с историей этого мира. Я устроилась на сиденье поудобнее, и остаток пути мы ехали молча. Карета сильно тряслась, и мне было весело подскакивать на кочках чуть ли не до самого потолка. Мужчина, казалось, позабыл обо мне, он все время глядел в окно, и я могла спокойно думать о чем-то своем. Я высунулась наружу, ветер трепал волосы. Мы ехали полями, усыпанными лиловыми цветами, и тенистыми рощами невиданных светлых деревьев с мраморной розовой корой, проезжали каменными мостами через быстрые речки, воды которых подхватывали и уносили небо. Я любовалась. Вдалеке показались горы, но невысокие, совсем как те, возле которых я жила на Земле. На дороге стали попадаться другие кареты и верховые, и множество пеших людей. Я присмотрелась к их одежде и взяла на заметку, во что можно переодеться, чтобы не выделяться из толпы. Мужчины носили либо сюртуки, либо длинные пальто, либо пиджаки, такие же, как у моего попутчика, рубашки разных цветов и брюки. На ногах у них были высокие сапоги или ботинки. Женщины одевались в длинные платья самых разных фасонов: и с рукавами, и без них, с округлыми вырезами или треугольными. Многие были в корсетах. Они носили долгополые приталенные пальто или плащи, и изящные сапожки. Вскоре мы добрались до города. Сразу стало понятно, почему его называли Синим: он был обнесен высокой каменной стеной из темно-синего камня, красиво переливающегося на солнце. Карета остановилась, я залезла внутрь и увидела, что мужчина смотрит на меня задумчиво. – Спасибо! – сказала я.