– Это можно, – согласился тот. Они стали забирать правее, и я направила Грозного вслед. Потом почувствовала чей-то взгляд и повернула голову. Это был Грай. Он ехал на высоком верховом жеребце саврасой масти. – Фрэйа, – поклонился он мне, – здравствуй еще раз. – Здравствуй, Грай. Что-то ищешь? – Вроде того. Разобрался с делами, теперь вот присматриваюсь к товарам. А ты? – А я здесь с братьями, – и я кивнула на ребят, успевших отъехать на пару десятков шагов вперед. – Они ищут подарок для мамы, а я просто гляжу по сторонам. – И уже успела приобрести аратского жеребца. – Он сам меня приобрёл. Грай усмехнулся. – Конь великолепный, и ты отлично держишься на нём без седла. Друзей пока не разыскала? – Нет, – ответила я. Маир оглянулся, махнул нам рукой. Я быстро спешилась, опередив Грая, и зашла внутрь лавки. Вокруг лежало несметное множество разных украшений: браслетов и цепочек, и великолепных диадем, ожерелий, жемчужных бус и подвесок, колец… И все это – насколько я могла судить – из золота, серебра и с драгоценными камнями. Я равнодушно окинула взглядом мерцающее великолепие и уставилась в окно: ни одно из этих произведений искусства не могло заменить того маленького амулета, что я носила у сердца. Кажется, от Грая не укрылось безразличие, сквозившее в моем взгляде. Однако он промолчал и отошел к братьям, оживленно что-то высматривающим. Я ждала минут пятнадцать, пока они выбирали. Смотрела в окно, на начавшие темнеть улицы. Загоралось множество огней – наверное, торговцы будут сидеть с товарами допоздна. Небо заполнялось звездами, но я не увидела ни одной знакомой. Хотя луна была, и вполне земная, но крупнее и ослепительно белая. Я обернулась – Маир тронул меня за плечо. – Погляди, как красиво! – Он держал серебряное ожерелье с темно-синими камнями. Оно действительно было прекрасным, но я не ощутила желания обладать им. – Да, оно великолепное. Думаю, вашей маме понравится. – Понравится, это точно. Это Лар его выбрал. – У нее глаза такого же цвета! – заявил младший. – Жалко, что нам с братом они не достались. У нас у обоих папины, карие. – Значит, у ваших детей вполне возможно будут глаза как у бабушки, – отозвалась я. Маир тепло мне улыбнулся. – Да, возможно. – А у тебя чьи глаза? – подал голос Грай. – У меня мамины. Я вообще на маму похожа. Мы вышли наружу. Неподалеку слышалась музыка. – Давайте подойдем ближе, – нетерпеливо произнес Лар. – Ты знаешь, Фрэйа, в прошлом году здесь были и танцовщицы, и певцы, и воители… Эх, как они сражались! Нас с братом воинскому искусству не обучали, пришлось самим все постигать. А многому ли научишься, не зная, с какой стороны подступиться? – Начинать нужно с себя, Лар. Тренируя тело, тренировать дух, – ответила я. – Ты рассуждаешь об этом так уверенно, будто сама обучалась искусству боя, – заметил Грай. Они посмотрели на меня выжидающе. Не знаю, наверное, с Граем я еще смогла бы выкрутиться, но братьям врать не хотелось. – Было дело, – уклончиво произнесла я, и они вдруг загомонили все сразу, я даже слегка покраснела, растерянно хлопая ресницами. – Так, ладно! – сказал Маир, подняв вверх руку. – Фрэйа прибыла издалека. И она может заниматься чем хочет. Если у нее на родине – где бы она ни находилась, эта родина – женщины умеют обращаться с оружием и это нормально, давайте с уважением отнесемся к традициям ее народа и оставим бесконечные расспросы. – Бесконечных расспросов и не было, Маир, – отозвался Грай спокойно, но мне послышалось в его голосе легкое раздражение. – Мы просто беседуем. – Маир, спасибо тебе! – сказала я благодарно. – Я действительно несколько смущаюсь, но если вам интересно и мой рассказ не вызовет отторжения… – Почему он должен его вызвать? – спросил Лар. – Потому что у вас, насколько я могу судить, не принято, чтобы женщина хоть в чем-то уподоблялась мужчине. – У нас такое – редкость, это ты верно подметила. Но мы не осудим тебя, Фрэйа, – поспешно заверил меня Грай, и два брата согласно кивнули. И я рассказала им эту давнюю историю. Мы встретились с Айвором на ярмарке, похожей на эту. Мне тогда было четырнадцать, а ему – около семидесяти. Крепкий черноволосый воин, сам давно дед, он был исполнен того спокойного достоинства, что спустя время я увидела лишь в одном человеке – Алеарде. Два года мы путешествовали вместе, и он обучил меня всему, что знал сам. Я познакомилась с его семьей, а он с моими родителями. Конечно, я не стала упоминать о том, что происходило это на другой планете, постаралась исключить из повествования случайные названия или действия вроде поездок на автомобилях. – Я тренировалась в своей усадьбе с мечом и без. Хотя два года – слишком малый срок, чтобы стать мастером. Да я и не стремилась к этому. – Вот это да! – восхитился Лар, пропустив мимо ушей мои последние слова. – Значит, ты вроде девы-воительницы! – Нет, Лар, – засмеялась я, – нет! Никакая я не воительница! Это было временным увлечением, которое дает пищу для дальнейшего развития духа, понимаешь? – Он понимает, – ответил за брата Маир. – Просто он грезит о воинском искусстве. – Не о таком, как в среднем королевстве, – ответил покрасневший Лар. – Здесь учат подлым уверткам и нечестному бою. – Я бы с этим поспорил, ну да ладно, – ответил Грай. – Я знаю, какие они – драчуны в синих мундирах. Я жажду иного, – упрямо сказал Лар. – Если ты уверен – дело твое, но вряд ли Антуану, вашему старшему брату, понравились бы такие рассуждения. – Он мне не брат! – вдруг сказал Лар. – И никогда им не станет. – Интересно, – фыркнул Грай. – Но ведь вы зависите от него. Он – глава вашей семьи, обеспечивает и содержит вас. – Он властвует только потому, что получил в наследство наши деньги, – резко отозвался Лар. – Так бы я этого болвана предпочел вовсе не знать. – Болвана? – поднял брови Грай. – О, ты прав. Это определение ему не очень-то подходит. Он скорее скотина. Или дубина стоеросовая. Я чувствовала, что Лар готов перейти и к куда более серьезным оскорблениям, но его прервал брат. – Всё, хватит. Успокойся и возьми себя в руки, Лар, – хладнокровно сказал он. – Грай, не надо. Не затевай. Мужчина в ответ только передернул плечами. Я поняла, что Маир не все рассказал мне, но не обиделась. Я ведь тоже не сказала ему, что пришла из другого мира. Я подумала про этого Антуана, который теперь заботился об их матери, и в сердце заползло что-то нехорошее. Это было дурное предчувствие. Лар перестал хмуриться только когда на сцену вышли акробаты. Они так бесстрашно кидали друг друга по сцене, так ловко строили живую пирамиду, так весело и легко делали сальто и кувырки через голову, что он немного отвлекся от тяжелых мыслей. Грай, надо сказать, поглядывал на младшего брата странно – задумчиво, чересчур внимательно. Я подвинулась к Маиру и сказала ему на ухо: – Мне кажется или лучше нам отсюда уйти? – Почему? – насторожился парень. – Этот Грай – он кто? Не один из людей твоего властолюбивого старшего брата? – С чего ты взяла, Фрэйа? – удивился Маир. – С того, что он с Лара глаз не сводит, как будто выбирает подходящее время, чтобы… Я не успела закончить – Грай снова оказался поблизости. – Куда вы поедете после ярмарки? – спросил он. – Еще не решили, – отозвался Маир. – Сейчас вернемся в гостиницу, отдохнем, поедим. На сытый желудок легче думается. – Ага, понятно, – странно ответил тот. – Тогда ещё увидимся. Мне пора, – и он склонил голову, прощаясь с нами. – До скорого! – ответил Маир, а Лар только угрюмо кивнул. – Пока, – сказала я Граю, и он быстро скрылся в толпе. – Что здесь творится? – Отойдем в сторону, – сказал Маир. Веселые крики собравшихся сюда не долетали. Мы остановились в тени здания, и я повторила свой вопрос. Я была готова к тому, что они ничего мне не расскажут, но вдруг смогу хоть чем-то помочь, кто знает? – Фрэйа, прости, я не могу… Не потому, что не доверяю тебе, просто это слишком личное. Имеем ли мы право?.. – сказал Маир. Лар молчал. – Такая каша заварилась, что лучше бы мы вовсе ходили голодными, а не пробовали её расхлебывать. – И он длинно вздохнул, глядя на меня добрыми темными глазами. – Маир, а что, если я первая скажу тебе правду? – решилась я. – Правду? – переспросил он. – О чём это ты? – О себе.