В окнах моей квартиры горел свет. Мама не спала и могла ждать хоть до утра. — Давай постоим, — Артем отвёл меня в сторону, пропуская Макса в подъезд. — Я обещала до двенадцати, а уже половина первого. — Десять минут ничего не решат. Нет, пятнадцать… А лучше ты зайдешь домой, скажешь, что вернулась, и мы спокойно пойдем к нам… Пить кофе и целоваться. Тень от дерева на его лице дрожала, а пристальный взгляд требовал согласия. — Мама всё равно не заснёт. — Мы слишком мало видимся. — Артём, — его обиженный тон рассмешил, — мы видимся каждый день с утра до самого вечера. — Этого мало. Неужели ты сама не замечаешь, как это мало? — Замечаю. — Тогда давай уедем куда-нибудь? — он резко прижал мои локти к стене. — Ну, куда мы уедем? К тебе в дом? У тебя там настроение портится, и Костровы за нами следят. — Куда скажешь, туда и уедем. Выбери любое место. Какое угодно. — Перестань выдумывать. Мне и здесь хорошо. — Куда бы тебе хотелось? Дубаи, Бали, Мальдивы. Можно в тур по Европе. Нет, тур не нужен. Пусть будет одно место. Не хочу ни на что отвлекаться. Ну! Витя! — нетерпеливо встряхнул за плечи. — С твоей мамой я договорюсь. Давай, решайся. Это будет незабываемое приключение. — У меня уже было незабываемое приключение. — Тогда я выберу сам. И ты пожалеешь. Завезу в лесную глушь и буду держать в кандалах и на привязи. Ну же! Если Артёму что-то приспичило, отказаться от этого было не возможно. — Хорошо. Только обещай не смеяться. Он театрально взмахнул рукой. — Любое желание. — Точно? — Клянусь! — Я хочу в Диснейленд. Азартное воодушевление на его лице мгновенно скисло. — Это же для детей, Витя. — А говоришь, любое. Полина насмешливо фыркнула. — В твоём возрасте, — она сделала выразительную паузу, — сложно понять ряд очень важных вещей, но ситуация обстоит так, что Артём, которому уже давно не семнадцать, нигде толком не учится и не работает. — Он работает, — вступиться за Артёма было значительно проще, чем за себя. — Не смеши. Помощник тату мастера? С его-то способностями? Человек просто раздолбай и бездарно прожигает время. Когда ты только появилась, и он вернулся к музыке, мы были рады тебе. Но сейчас снова всё пошло наперекосяк. Артем частенько увлекается до такой степени, что у него отказывают тормоза. Нет, он, конечно, играет, но слишком мало для того, чтобы расти и двигаться вперёд. Ты вообще задумывалась, что с ним будет дальше? Тогда, когда он потратит все деньги и останется ни с чем. Отец не станет его тянуть. Просто представь, что может произойти с таким, как Артём… Наркотики и алкоголь… — Он сдал экзамен и переводится в консерваторию. С сентября будет учиться. — Я хочу сказать тебе одну вещь, но поклянись, что она останется между нами, и Артём о нашем разговоре не узнает. Я поторопилась кивнуть. — На данный момент, денег у Артёма осталось немного. И в том, что он всё не растратил до сих пор, исключительно заслуга моего отца. Так что если тебе не всё равно и не безразлична судьба Артёма, ты должна сделать правильные выводы. До меня постепенно начало доходить к чему Полина клонит, и это перепугало до ужаса. Мы свернули в наш двор и остановились в торце дома. — Я не смогу этого сделать, — тихо, но уверенно проговорила я. — Чего ты не сможешь? — Полина подозрительно покосилась. — Я не могу с ним расстаться. Никак. Простите. — Что? — резко вскинув брови, она рассмеялась. — Я бы не стала просить о таком. Ты, наверное, думаешь, что мы с отцом его враги? Но это не так. Я же Тёму с самого детства знаю. Она достала из сумочки телефон и принялась что-то искать в нём. — Артём — наша семья, мы его любим и сильно волнуемся. Я очень рада, что он выбрал тебя, а не какую-нибудь пронырливую стерву, которая раскручивала бы его на деньги. Именно поэтому я и решила, что нам с тобой нужно поговорить. Просто объясни ему, что с отдыхом пора заканчивать. Вот, смотри. На экране её телефона была их старая фотография. Ей лет двенадцать, ему восемь. Оба по-детски худые и трогательные, щурились от солнца на крыльце загородного дома. Он в чёрном концертном костюме. Она в пижаме с пони и его виолончелью в руках. — Можешь полистать. Там ещё есть. Но я вернула телефон. — Вы должны будете пожениться потом? — Всё это родительская чепуха. Не беспокойся. Он же в тебя влюблен. До этого Тёма был влюблён всего один раз. Лет в пятнадцать. Но там как-то неудачно получилось. Поэтому сейчас он совершенно не в себе, и тебе нужно это правильно использовать. Ради него, ради вас. Да что ты так расстроилась? — Полина участливо взяла меня за руку. — Просто поговори с ним. Скажи, что подумала, и сейчас вы не можете никуда ехать. Скажи, что ему стоит задуматься о будущем, о работе. Дай-ка сюда свой телефон. Я достала мобильник и протянула ей. — Вот тебе мой номер. Если будут какие-то вопросы или проблемы — звони, не стесняйся. Вместе обсудим и решим. Хорошо? Я выползла из машины и чуть было не забыла свои сумки. Внезапно ни оказались очень тяжелые. Мама сидела на кухне и у неё громко орали новости из Ютуба. Родители хоть и избавились от телевизора, смотреть политические ужасы не перестали. «Российская экономика не растет, доходы населения сокращаются… Зарплаты постепенно падают и будут продолжать падать… Напомним, что к две тысячи двадцатому году аналитики прогнозируют новый глобальный кризис…». — Вита?! — мама нервно остановила ролик и сразу взялась за сумки. — Сколько стоила печенка? — Не помню. — Ну, Виточка, я же просила смотреть на цены. — Там где-то чек есть. Она что-то говорила ещё про творог и молоко, но я почти не слышала. — Пойду прогуляюсь. Появление Полины тяготило. Деньги, работа, будущее… Нам с Артёмом было просто хорошо вместе. Каждый день я приходила будить его в десять, мы жарили тосты, пили кофе и сидели в своих телефонах. Не каждый сам по себе, а вместе. Это совсем другое. Макс тоже завтракал с нами, и тоже сидел в телефоне, но он был сам по себе. А бывало, когда Артём ленился и отказывался вставать, я запускала к нему в комнату Лану, и та скакала по кровати и лизала его до тех пор, пока он не поднимался, чтобы выставить её за дверь. После чего хватал меня, кидал на кровать, и мы пол утра не вылезали из неё, не в силах оторваться друг от друга. Во всей квартире у них стояли кондиционеры и царила блаженная прохлада, выходить на улицу не хотелось, но Макс всё равно вытаскивал нас куда-нибудь. То в парк, то в конюшни, то в Серебряный бор — купаться. А по вечерам мы отправлялись или в кино, или в гости к знакомым Артёма, или просто гуляли по городу. Мне и не нужно было никуда уезжать. В моём сердце ещё не освободилось место для новых переживаний и впечатлений, оно было с лихвой переполнено происходящим. Мама считала, что Артём для меня «слишком взрослый», «слишком красивый», «слишком раскрепощенный», и что я совершенно помешалась на нём. Её сильно смущали и пирсинг, и тату, и его, так называемый, «жизненный опыт», но даже она смогла «закрыть на всё это глаза» и оставить нас в покое. О том, что деньги могут закончиться, я никогда не задумывалась. В нашей семье говорить о деньгах было не принято. Мама с папой воспитывались ещё в то время, когда погоня за достатком считалась неприличной и, хотя мама постоянно жаловалась на цены в магазинах, жили мы всегда благополучно.