Раздалась приятная трель, звонок напоминал трель птички. Калитка распахнулась, за ней стояла Зоя. — Милана, привет, у нас в гостях… Она не договорила, калитка распахнулась резко, и за ней стоял Слава — бледный, почти зеленый, осунувшийся. Он зыркнул на меня и на Тимофея с коляской в руках за моей спиной. — Надо же. Я был прав насчет него. Быстро ты, однако, с члена на член перебираешься… Глава 40 Милана Я только успела заметить, как Тимофей быстро опустил коляску на брусчатку и бросился вперед, вскрикнула: — Стойте! Стойте… Но кулак мужчины уже впечатался в лицо Славы. Зоя заверещала, зовя на помощь Вовку, Марианна проснулась и тоже начала громко реветь. Сергеев мутузил Славу, как щенка. И это было понятно, ведь муж только после отравления, едва на ногах держался. Силы были просто неравны. — Тимофей, прекрати. Он серьезно болен! Тимофей… Наши голоса перекрывал громкий рев Марианны. Она тряслась от страха и цеплялась за меня изо всех сил своими ручонками. На крики поспешил Вова, выскочивший из дома в одних трусах и резиновых тапочках. Кажется, он вообще готовился пойти в душ! С большим трудом Вова оттащил Тимофея, изрыгающего проклятия от Славы, лицо которого уже было разбито в кровь. — Успокойтесь! Оба! Остынь, ты… — ругнулся на Тимофея Вова. Сергеев вылез из-за него, проорав Славе: — Ты, мудло, ее недостоин! Недостоин! Кретина кусок… Мы не спали, дерьмо ты собачье. Но я приложу все свои усилия, чтобы это исправить, чтобы забрать себе и Милану, и ее дочь! — Ах ты, тварь… — поднялся Слава, но сильно позеленел и не смог продолжить драку. Его сложило пополам, начало тошнить. — Ему нужна скорая, Зоя, вызови скорую! Какого черта, Слава, ты вообще вышел из больницы так рано! — по привычке забеспокоилась я, с трудом одернув себя. — Ты же должен еще лечиться. С отравлением не шутят. Сергеев ходил вперед и назад, был взбешен. Вова так и охранял незримую черту, за которую нельзя было было шагнуть. Марианна плакала, но уже не так горько. Я успокаивала ее как могла, целовала, гладила по волосам. — Зайди в дом, Слава. Приведи себя в порядок, — посоветовала Зоя. — Вова найдет тебе чистую одежду. Слава поднялся с трудом. На него было больно смотреть, но еще больнее было осознавать, что даже в таком состоянии он предпочел ранить меня, будучи неуверенным в моей верности и преданности. Разве я давала ему поводы для ревности в настоящем… В прошлом у меня была связь с другим мужчиной, но только после того, как Слава и его мама сделали мою жизнь просто невыносимой! И, если уж на то пошло, то я выбрала его — его и его счастье, шла на уступки во всем! — Иди, Слава, — показала Зоя. — Вова? Присмотришь за ним? — Да, — кивнул тот и покачал пальцем в сторону Сергеева. — Не дури, понял? — Да понял я, понял! — поднял тот руки в знак примирения. — Не тупой! — Хорошо, — помедлил Вова. — Зоя, скорая на тебе. Я посмотрю, чтобы нашего героя не сложило пополам. — Хорошо… Я посмотрела в сторону подруги с укором: — Зой, ты почему не предупредила, что Слава у вас? Подруга ответила, немного смутившись, но все еще пребывая в уверенности, что поступила правильно: — Я и сама не ждала, что он приедет. Но думала, что вам стоит дать шанс поговорить вдвоем. Без Стеши… Без претензий друг к другу. Кто же знал, что ты приедешь в обществе другого мужчины? — Не важно, как и с кем я приехала, Зой. Я же предупреждала: у нас со Славой не просто “все сложно”. Мы расходимся. На этот раз окончательно. Все. Финиш. Точка! Понимаешь? Нет, кажется, не понимаешь, — выдохнула я. — Так! — решительно кашлянул Сергеев. — Милана, хватит. Поехали! — Что? Куда? Зачем? — Я обещал, что не буду тебя торопить и сдержу это обещание. Но я так же не могу оставить тебя здесь. Мало ли что случится? Вдруг получится так, что ты внезапно останешься дома одна, а рядом этот псих… залезет к тебе в кровать или потащит туда силой! — заявил Сергеев. Мне казалось, это не совсем правильно. Черт побери, а как же мой план — не торопиться, разобраться в себе, расстаться со Славой окончательно и налаживать свою жизнь постепенно? Еще и эти слова Тимофея. Казалось бы, бред! Но Зоя уже подставила меня и, кто знает… Может быть, подруга решит сослужить мне добрую службу и реально устроить свидание со Славой, который готов на все, кроме того, чтобы меня отпустить! — Документы при тебе? Самое необходимое, насколько я понял, в рюкзаке? — Да, но… — Значит, решено! Тимофей решительно потянул меня за локоть и состроил смешную рожицу Марианне, которая в ответ звонко рассмеялась и захлопала в ладоши. — И котлетка тоже не против, да? А вот это… — Тимофей занес во двор дома коляску. — Вот это мы оставим Ковалеву. Глава 41 Тимофей — Вот ваша комната. Большой шкаф-купе, комод, туалетный столик. Есть выход на большой балкон. Он застекленный, полы теплые даже ранним утро. Диван. Кровать двуспальная… Если что-то понадобится, моя комната вверх по коридору, через одну, — добавил я. Сам же пытался вспомнить, когда в последний раз проводил целую ночь в своей спальне, чаще обитал на первом этаже, в большой гостиной, на удобном диване, засыпая едва ли не на ходу. — Спасибо, это… — Котлетке нравится? — поинтересовался я. — Если не нравится, можешь выбрать другую комнату. Показать? — Нет-нет, все хорошо, а тебе как, Мари? Марианна завозилась на руках у Миланы, сползла, побежала на кровать, пытаясь залезть. Ее внимание привлекли яркие декоративные подушки разных форм, она принялась играть ими, словно большими мягкими игрушками. — Кажется, ей тоже нравится. Спасибо. Милана несмело улыбнулась. — Мы надолго тебя не стесним. Как только я куплю билеты на самолет, то перестанем злоупореблять твоим гостеприимством. — Брось! Не спеши, ты даже вещи не разложила, но уже спешишь покинуть мой дом. В ответ Милана развела руками: — Упс, мне просто нечего раскладывать. Я чувствую нас с дочкой то ли цыганами, то ли погорельцами. Еще не определилась. Я улыбнулся: мне импонировало ее самоирония. Милана пыталась не опускать руки даже в такой сложной ситуации.