Разве могла я подумать, что наш корабль, восстановленный из руин, снова напорется на острые рифы и пострадает. И от кого? От Стеши? Слава дал ей даже больше, чем она просила, чтобы оставить в покое нашу семью. Трехкомнатая квартира, ежемесячное содержание и довольно крупная выплата денег. Она и не претендовала ни на что… Казалось, она взяла предложенное и надолго исчезла из нашей жизни, но как-то поздней ночью в квартире раздался звонок. Звонила Стеша, рыдала, захлебывалась в истерике: Богдан задыхался, и она не могла понять, отчего… Богдану тогда было чуть больше годика. Это случилось, когда я только родила, материнские инстинкты были обострены. Я почувствовала и боль, и страх Стеши. Разумеется, мы не могли бросить ее в беде. Слава собрался и поехал. У Богдана обнаружилась сильная аллергия на одно из лекарственных средств, прописанных педиатром. Безобидные капельки для носика едва не убили малыша… Слава переживал. Все-таки Богдан был его сыном. Потом Стеша приехала к нам в гости. Без предупреждения. Она стояла на пороге, держала коляску, с подарком в другой руке. Скромная, жалкая, со слезами благодарности на глазах. Лил дождь.. Она напомнила мне побитую собаку. Скрепя сердце, я первый раз пригласила ее в дом. Слава качал на руках нашу дочурку, пока я разливала чай по чашкам. Слово за слово, завязался разговор, Стеша раскаялась, просила прощения. Она все твердила, что когда мы спасли Богдана и так хорошо с ней обошлись, совесть ей не позволяет держать свои грехи в тайне. Она рассказала, что свекровь Славы обещала ей денег, если она поможет поссорить сына со мной. Подруга едва ли не на коленях ползала, умоляла ее простить, благодарила без конца… Это выглядело так жалко, что даже Слава, который любил, когда его превозносили, хвалили, не выдержал и попросил Стешу прекратить. Именно Слава был инициатором того, чтобы Стеша больше не приходила к нам в гости. Но и он же жадно смотрел на лопочущего и Богдана, который уже ходил, взглядом, полным интереса и приглушенной боли. Он сам рос без отца, много раз говорил, что никому бы не пожелал жить в половинчатой семье. И как было поступить? Сделать вид, будто я не понимала, как ему хочется хотя бы иногда проведывать сынишку? Но Стеша… Ох, уж эта Стеша! Все было так сложно! А потом я на прогулке с Марианной случайно натолкнулась на Стешу. Она тоже гуляла в том же парке, была рада встрече и… была не одна! С гордостью представила мне своего парня, прижималась к нему, целовала… Мне показалось, Стеша была счастлива с этим мужчиной, ведь она глаз с него не сводила. Но я ничего пока не предпринимала. Наблюдала. Больше не верила по первому слову, присматривалась… Мы пересекались со Стешей, иногда разговаривали. Она даже просила у меня разрешения перед тем, как позвонить Славе и уточнить некоторые моменты насчет здоровья: Богдану ставили подозрение на порок сердца, нужно было знать, есть ли наследственность… Все обошлось, обследования показали, что врачи ошиблись. Но Слава переживал, конечно, пока были готовы результаты, плохо спал. Я решила, что нужно дать мужу возможность иногда видеться с сыном. Словами не описать, как сильно был Слава благодарен. Признался, что хотел бы иногда проведывать сына, но не решался попросить, потому что боялся меня потерять. Казалось, наши отношения только окрепли, а Стеша стала приятельницей, познакомила нас со своим мужчиной. Два с половиной года с момента рождения Марианны. Это не маленький срок, чтобы сделать выводы. Но теперь мое сердце снова было вдребезги. Неужели я все-таки ошиблась насчет бывшей подруги?! Глубоко и сильно ошиблась… Не стала бы настоящая подруга говорить такие гадости, пересказывать пьяные сплетни и вносить разлад в устоявшуюся семью! Может быть, я ошиблась? Не стоило пускать ее даже на порог. — Переживаешь? — уточнил Слава и встал, прошелся по детской комнате, застыл напротив большого портрета нашей семьи, покачал головой. — О чем ты думаешь? — спросила я. — О нас. У Богдана скоро день рождения, ему исполняется три. Стеша пригласила всех нас. Хочу, чтобы мы пошли семьей. Глава 3 На следующее утро я постаралась встать пораньше, чтобы компенсировать перед оставшимися гостями то, что вчера ушла, не простившись. Мне казалось, это невежливо. Впрочем, возможно, дело было исключительно в моем воспитании. Родители всегда говорили, что нужно быть гостеприимной, улыбчивой, не жадничать, даже если на столе совсем пусто, давать гостям все самое лучшее. Все еще спали, пожалуй, кроме меня и мужа. Я столкнулась со Славой на кухне, он возился с кофемашиной, но, увидев меня, подошел и обнял, поцеловал требовательно, подтолкнул к столу так, словно собирался заняться со мной сексом. — Слава, — тихо охнула я, совершенно не ожидая такого напора. Мой муж чаще всего был другим — настойчивым, упорным, но в нем редко просыпались именно такие черты: резкая брутальность, буквально на грани грубости, чтобы взять, как следует, и заставить кричать от наслаждения. Невольно я вспомнила Тимофея. Почему именно сейчас? Может быть, потому что в моей жизни было всего двое мужчин — Слава и Тимофей, кардинально разные, противоположные. Именно Тимофей действовал напористо, не церемонился. Ох, да… Он потащил меня в постель буквально на первом же свидании. И что-то мне подсказывало, если бы я не раздумывала насчет отношений со Славой, он бы склонил меня к сексу еще раньше. Почему именно сейчас? Может быть, потому что прикосновения Славы были такие резкие, грубоватые, жадные. Он был сам не свой. Я его почти не узнавала, но чертовски сильно таяла от такого. Может быть, именно эта перчинка и острота были тем, чего мне не хватало в наших отношениях? — Слава… Слав, у нас гости! — Перебьются! — ответил быстро и приподнял меня под попой, усадив на стол. Слава уронил обе ладони на стол, буквально запер меня в ловушке. Он был напряженным, не сводил с меня взгляда. Всегда светлые глаза, сейчас они сильно потемнели, в них бурлило алчное выражение. Я сглотнула: все во мне отзывалось на такие действия. Сейчас мой довольно спокойный муж напоминал бурлящий вулкан, выглядел настоящим мужиком, которого дико хотелось. Он погладил меня ладонью по бедру, приблизился, поцеловал, куснув за губу. Я вскрикнула, покачнулась на столе. Слава рассмеялся мне в рот: — Тише, не кричи. — Что с тобой? — спросила я, ответив на его глубокий, сексуальный поцелуй. Каждая клеточка тела трепетала от предвкушения. — Не знаю. Просто снилась всякая чушь, — признался Слава. — Я с трудом удержался, чтобы не вытащить тебя из детской. Хотелось… Он сощурился. — Хотелось прижать к себе, приковать, бл… — выматерился. — Понимаешь? Нет, наверное! Муж помотал головой. — Ревную тебя! — признался он. — Все эти смешки, сплетни выбесили меня, напомнили о том, что ты была с другим. Меня буквально прожгло насквозь. Убил бы! — добавил. — Слава…