— Самоуверенность — крах всех женщин, что побывали здесь. Стращает. Вижу по глазам. Хочет, чтобы бежала без оглядки. — Ты любишь меня, — молвила чётко и утвердительно, отметив в его глазах нездоровый блеск отчаяния, — и не способен причинить боль. Я знаю это... Чувствую. В ответ Марк с силой сжал ладони в кулаки, ссутулившись и глядя исподлобья. Я права! Впервые читаю этого мужчину, как книгу. Прекрасную книгу с любимым сюжетом. — Уходи, — умоляюще молвил он, и в груди что-то лопнуло, разливаясь по сосудам теплой жижей. — Нет, — решительно качнула головой. — Ты не тот, кем себя представляешь. И я докажу... Ты сам это себе докажешь. Рывком сорвала наручники с крючка и всучила ему. — Что ты делаешь? — Марк вконец растерялся, глядя то на меня, то на браслеты. — Ты любишь меня, — повторила я. — Хочу чтобы любил, как умеешь. Я твоя. Я всё стерплю ради тебя. Вопрос лишь в том, насколько далеко ты можешь зайти? Марк меняется в лице и неуверенно отступает. — Я сделаю всё, что ты захочешь, — чётко продолжала, глядя в упор и делая столько же шагов к нему. — Потому что верю тебе. Протянула запястья к нему, разрешая пленить. Марк, больше сейчас смахивающий на истукана, взирал на мои вытянутые руки и нервно дергал цепью на оковах. Мысли в голове мужчины, явно соперничали с разумом и желанием. Умоляю, реши правильно. Обними, приласкай... Без всего этого треша. Любимый выдохнул тонну воздуха из груди и, сделав широкий шаг обратно ко мне, щёлкнул браслетом на одной руке. Покорно ждала продолжения со вторым запястьем, но вместо этого мужчина замер, взяв свободную руку в свою. Ожидание душит за горло, но я верно жду дальнейших действий. Рывок, и Марк впивается в губы. Из груди изошёл тихий стон облегчения и благодарности. Пустила, отдавая ему всю себя до малейшей крупицы. Нежно, но крепко сжимает затылок, пальцы путаются в волосах. Вбираю ртом тепло дыхания, телом льну ближе, желая соприкоснуться плотнее. Не позволил. Слегка потянул назад от себя, томно посмотрел в глаза. Коснулся пальцами нижней губы, исследуя контуры. Невольно затрепетала, сходя с ума от близости. Хочу просочиться в него, ласкать, целовать, дарить себя. Всеми фибрами кричу ему об этом в глаза, но мужчина не спешит. Лицо перекошено вожделением, чёрные изумруды гипнотизируют, порабощая. Чуть дальше проник пальцем в рот и, увлажняя моей слюной, вновь очерчивает по окружности губы. В очередное проникновение не сдержалась и поймала остренькими зубками за фалангу, а после сладко присосала. Марк зашипел. Вторая ладонь властно прошлась по бедру, легла на попу и притянула, слегка приподняв. Толкнулся пахом в меня, и почувствовала лоном, как налилось мужское естество. Мучительно застонала не в состоянии сдержать томление. — Пожалуйста, — пискнула умоляюще в лицо, ласкаясь носом об его щёку. Чуть отросшая щетина приятно покалывала. — Марк... Коснулся губами виска. Рука с затылка ушла на спину. Одним рывком Марк подхватил на руки и понёс прочь из этого странного места наверх. Обхватила его за шею, ласково целуя подбородок и уголки губ. Почти замурчала, вбирая в себя его тепло и запах одеколона. Опустил на кровать, нависнув сверху. Вижу его торс в полусвете ночника, сексуальные мускулы, играющие в движении, захотелось коснуться этого всего, убедиться, что не глюк, но власть отдана сейчас ему и я буду покорна. Крупные чуть шершавые ладони заскользили от шеи вниз и плавно потянули с меня футболку, обнажая. Лёгкий холодок обдал тело, налив возбуждением грудь. Марк приостановился, жадно разглядывая затвердевшие бусины сосков. Изогнулась, изнывая без его рук и прося действий. Любых... — Марк, — голос плаксиво дрогнул. Мужчина огладил живот и устремился к соскам. Захват большими и указательными пальцами заставил охнуть. Слегка потянул на себя, доводя до напряжения и тут же отпустил. Словно энергетический импульс с вершин пирамид, вогнал сильное возбуждение в кровь. Низ живота переполнился, а между ног свела судорога. Разве возможно так дико хотеть мужчину? И можно ли так измываться над девушкой, оттягивая минуты блаженства? Пока усмиряла круговороты в своём организме, не заметила, как руку в наручниках пленили к каркасу кровати. Вопросительно смотрю на Марка и в груди невольно защемило от опасения. Различив это в моём взгляде, наклонился и поцеловал в шею. — Мой храбрый Воробушек, — ласково шепнул он и пленил вторую руку, но уже моей футболкой. Потянулся к ящику прикроватной тумбочки и вынул ночную повязку для глаз. Жалобно посмотрела на него, не желая темноты. Я хочу видеть... Видеть, как он владеет мной. — Ты доверилась, — мягко напомнил мужчина, ожидая моего согласия. Кивнула, понимая, что рискую остаться ни с чем, если начну протестовать. Сущее исчезло, остались лишь я, мои ощущения и звуки. Напрягла все оставшиеся из пяти чувств, ожидая дальнейших действий любимого мужчины. Кончики его пальцев заскользили по телу, возбудив, наверное, все возможные эрогенные точки. Спуск к резинке шорт. Поцелуй в живот. Остатки пижамы ускользают с моего тела напару с трусиками, а горячие губы Марка движутся от живота ещё ниже. Сумбур в голове нарастал с мощной силой. Я хотела его ласки там, но страшно и стыдно позволить подобное. Но мужчина не нуждался в моих решениях и тем более в предпочтениях. Половые складки осторожно раздвинули, а клитор обдал холодный воздух. Охнула, дрогнув всем телом, не сразу разобрав, что на чувствительную зону просто подули. Он играет так со мной. Держит тело и эмоции на грани между возбуждением и отрезвлением. Замена техники "между болью и лаской"? Что-то влажное, твёрдое, но небольшое обвело клитор по круговой, взрывом помутив рассудок. Из груди вышел стон, а пленённые руки дёрнулись в оковах. Лишь спустя пару секунд поняла, что моего лона коснулся напряженный язык мужчины. Пожалела, что не прихватила кляп из его коллекции, когда кусала губы, чтобы не кричать от эйфории. Целовал, ласкал, посасывал и мучал эрогенную точку, пока не выкрикнула в сумасшедшем экстазе его имя. Теплое дыхание над ухом. Поцелуй в губы. — Именно такая ты на вкус, птичка моя, — сиплый голос в рот, от которого окончательно свело ноги. — Хочешь меня там? — и легонько шлёпнул по промежности. Снова ахнула от неожиданности, а место удара стало ещё горячее и безумно мокрым. — Хочешь быть наполненной мной? — снова шлепок, который сменился на игру пальцев. — Ощутить меня в себе… Пытал этими чередующимися действиями, окончательно сводя с ума, и я жалостливо заскулила: — Очень... Очень хочу... Марк, пожалуйста, — рыскала носом в своём сумраке, ища любимого. — Тш-ш, — звук в ухо, и тело пушинкой приподнялось с простыней. Поняла, что лежу спиной на нём, когда сладкий кокон обвил всё тело. Раздвинул мне ноги, согнув в коленях. Голова завалилась куда-то на его плечо. Слышу рваное дыхание в шею. Укус за мочку уха, и в этот же миг любимый мужчина заполняет меня собой. Застонала, изогнувшись и взрываясь от миллиарда искр в голове и груди. Вся его мощь и сила пронзили ниже пояса, не давая больше думать. Он во мне, а я вся для него. Нет больше Есении и Марка, есть мы. Двое, что в данную секунду по-настоящему крепко соединились, став одним целым. Дорожка из поцелуев прошлась от уха к плечу, пока мужчина ждал. Стенки влагалища привыкали к его мощи, расслабляясь и пропуская глубже. Бёдра расширились, и в этот момент толчок глубже. Одна рука пленит за горло слегка сдавливая и побуждая пульсировать виски, вторая на груди и оттягивает горошину соска. Поступательные движения внутри меня, лишили разума. Куклой лежала на нём, постанывая и превращаясь в плеть. Резкий ввод и плавный вывод, кружили в танце наслаждения. Словно болтаюсь в пространстве, покорённая и плененная им, но доверяю без малейшего сомнения. — Ты великолепна, Есения, — шёпот, сквозь дымку морока, счастьем разливается по сосудам. Рука с груди ушла на возбуждённую точку, добивая окончательно. Волна невероятного спазма растеклась по телу, сковав. Дыхание перехватило, и все лампочки в голове перегорели. Поняла, что кричу, когда ладонь мужчины зажала рот, а он остановился. Содрогаясь от мощного оргазма, поджала к животу ноги, мечась из стороны в сторону. Поглаживающие движения на бёдрах, талии и грудях, словно облегчают спазм. Тело горит, пульсирует от пережитой эйфории и растекается на своём владельце. — Я и правда люблю тебя, малышка, — уверенное признание и повязка уходит с моих глаз. Насколько могла, откинула голову ему на плечо, ища изумрудные глаза. Ладонь поглаживает моё лицо. — Позволь мне тоже тебя любить, — тихо уронила я и слегка дёрнула оковами. Смотрит пару секунд и впивается в губы. Не прекращая целовать, освобождает одну руку, а следом вторую. Теперь я под ним и могу так же ласкать и целовать мужские изгибы, наслаждаться красотой его тела. Он коленопреклонен меж моих ног, плавно проникает членом внутрь, вперёд-назад. Сжимает бёдра, гладит стопы, рассматривает колышущиеся в такт движениям груди. Ловит ртом сосок, вновь оттягивая и посасывая. Подалась вперед, выгибая спину. Чувствую, как Марка становится больше. Мужчина ускоряется, уходя в свою сладостную муку. — Я рядом, малышка, — изнывая, смотрит в глаза, словно вопрошая разрешения. Любимое лицо раскраснелось и измученно приближением конца. Хочу, чтобы до конца его. Хочу ощутить его наслаждение в себе, хочу, чтобы всё было полным, до конца и без запретов. Сплела ноги на его бёдрах, не позволяя покинуть моё тело. Сжал шею, неистово двигаясь во мне и покоряясь моей воле. Знакомое напряжение атрофировало на пару секунд его мышцы. Томительный выдох с шипением, стон наслаждения. Толчок раз-два, и Марк опадает сверху, оперевшись на локти. Тяжело дышит рядом со мной, приходя в себя. — Спасибо, — счастливо выдохнул мужчина, не скрывая радости в голосе. — Спасибо... моя храбрая птичка. Приподнялся и осыпал поцелуями. Счастливо улыбалась ему, принимая благодарность. Да, это наша с ним первая победа. Победа над его недугом. — Ты моя фобия, — шепнул, целуя за ухом. — Твоя нежная фобия, — томно добавила я и зарылась носом в его грудь, обвив руками. АЛЬБЕРТ Всего лишь два километра от поместья Волковых. Недалеко, но должен успеть за час. Бар "Закутки" имел неплохую славу у посёлка с частными домами, который жил своей загородной жизнью близ Москвы. В это заведение стекалась как молодёжь, так и уставшие трудяги после рабочего дня. Выпивка оставляла желать лучшего, но не умудренных опытом людей мало интересовало качество алкогольных напитков. Моей целью был тот, что заменил мне отца — родной брат Кирилл Садыков. Он был ненамного старше меня, но давно растерял свою прежнюю матёрость. Выпивка, скучная работа в ментовке и глупая баба давно превратили его в старика. Авторитетное пузико лежало уже на ляжках, седина и лысина заметно атаковали его голову, а вокруг глаз сеть глубоких морщин. — Сделали? — без прелюдий вопросил Кирилл и опрокинул остатки пива в себя. — Да. Девчонка появилась вовремя, как раз, когда этот скот прикладывался на Хельгу, — улыбнулся я, жестом попросив бармена о порции для себя. — Но наш голубок пошёл ещё дальше. Взял машину своего новоявленного папаши и уехал в неизвестном направлении. Надеюсь, сдохнет где-нибудь по дороге. — Сдохнуть для него чересчур гуманно. Эта тварь должна умирать в жутких муках, — процедил брат, крепко сжав стакан. — Он и его папаша ответят за всё, что сделали нашей семье. И ты, братец, станешь мечом возмездия. Отними у ублюдка самое дорогое... Сам понимаешь о чём я. Слегка качнул головой в кивке, но пока и близко не мог представить каким образом должен сие сделать. — Его мамаша вышла на свободу, — сипло колыхнулся в смешке брат. — Думаю, ей тоже захочется побеседовать с сынком, и мы ей поможем. КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ