Вряд ли у меня получается нормально, дедушка хмурится, а я чувствую себя так мерзко, будто в лужу к головастикам провалилась. Ненавижу врать старшим. Тем более глядя в глаза. – Дедушка, твои слова режут острее ножа. Мы просто познакомились поближе, по твоему совету, – спешит заверить Антон. Да он спец по вранью! Даже я почти поверила. А каким слащавым бывает. Аж передергивает! – Ну что ж, я надеюсь, вы знаете, что делаете, – выдает глава семейства, внимательно глядя на меня, и Антон напрягается. Ага, дед, видимо, хорошо знает своего внука. – И? Когда свадьба? – суетится отец, чтобы развеять напряжение. Он так рад, будто ему в невестки золотая антилопа досталась, а не официантка со школьным аттестатом вместо красного диплома ВУЗа. – Думаю, чем раньше тем лучше, – отвечает Антон. – Сынок, зачем же торопиться? – спрашивает глава семейства. А мать Антона тем временем рассматривает меня с такой брезгливостью, что становится понятно: она предпочла бы сделать ставку на другую невестку. И это мягко сказано. Я чувствую себя не просто мышью в ее глазах, я чувствую себя насекомым, которого она бы с удовольствием раздавила, да только боится испачкаться. О боже, и эта женщина станет моей свекровью? Пусть и фиктивной. Ничего. Я вынесу. Я все вынесу, лишь бы операцию Варе сделали. – А зачем откладывать? Папа, вам, ведь, нездоровится. Разве не хотите погулять на свадьбе перед госпитализацией, – тем не менее выдает она. Ненавидит, но свадьбу торопит. Странно…. – Привет семейству! – раздается до боли знакомый голос, и я напрягаюсь до кончиков пальцев. Не может быть! Мне послышалось?! Стремительно оборачиваюсь и застываю, глядя, как в огромный зал входит высокий, статный шатен с ленивой улыбкой, но строгим, опасным взглядом. Кирилл? Мне он мерещится? Слишком натурально мерещится! Внутри все вновь разрывается в клочья. – Лера? – хмурятся его черные выразительные брови, и я вздрагиваю от убийственного, не понимающего, что тут происходит, взгляда. Нет! Только не это! Почему он здесь? – О, брат. Так ты знаком с моей невестой? – бросает Антон с какой-то ледяной, режущей ухмылкой, и воздуха в помещении становится значительно меньше. Брат?! Глава 22. Это была игра? Как Кирилл мог оказаться братом этого ненормального? Это похоже на дурной сон. Но я не сплю. Весь этот кошмар взаправду. Съеживаюсь от пронзительных глаз Кирилла. Мне кажется, что даже воздух леденеет, когда этот мужчина переводит взгляд на Антона. Что происходит между ними двумя? – Антон, какого черта? – обходится без реверансов гость, и я вздрагиваю от злости в его низком голосе. – Я же сказал, это моя невеста, Лера, – с каким-то садистским удовольствием выдает “жених”, и взгляд Кирилла становится таким страшным, что я невольно пячусь. Даже подумать боюсь, какие мысли приходят ему в голову. Хочу все объяснить, но одергиваю себя. Договор…. – Кирилл, – звучит едва слышный голос Валентина Игоревича, но Кирилл реагирует не сразу. А я не дышу. Смотрю в испуге в карие глаза, не зная, как выбраться из этой западни! – Папа, вам плохо?! – раздается нервный женский голос, и я тут же оборачиваюсь. Валентин Игоревич откидывается на спинку бархатного дивана, держась за грудь. – Сердце? – пугаются все вокруг без исключения, и позабыв обо мне, кидаются к дедушке. Я следом за ними, но госпожа Соколова отмахивается от меня одной рукой. – Звоните Виталию Аркадьевичу! Чего вы застыли?! – отчитывает Кирилл, и отец Антона тут же достает мобильный. В этой суматохе, я совершенно обо всем забываю, и думаю лишь о том, как помочь дедушке, но так и остаюсь бесполезной. – Скорее сюда! – суетятся хозяева, когда в доме, появляется наряд скорой помощи. Вот это они быстро. Будто за углом дежурили! – Сейчас тебе лучше уйти, – оттягивает меня в сторону Антон. Я киваю, словно в трансе, и шагаю к выходу, не отрывая глаза от медиков и Кирилла, который единственным из всех пытается хоть как-то помочь. Впервые вижу его испуганным, но при этом все равно сосредоточенным и готовым действовать в любой момент, а не разводить руками и причитать, как остальные. – Капельницу! – командует врач двум медсестрам, а затем заверяет семейство. – Все под контролем, не волнуйтесь! И меня отпускает после этих слов. Теперь я иду уж на ватных ногах прочь, и в переполошенном сознании остается лишь один образ – Кирилл. Почему все сложилось именно так? – Между тобой и моим братом что-то есть? – изгибается бровь Антона, когда он выводит меня к машине. Вот же блин! Я совсем забыла о своем “женихе”. Идет тут как тень…. очень злая, между прочим, тень! Сколько агрессии. Вы гляньте! Только это не ревность. Это… соперничество? – Нет, – отвечаю я, и практически не лгу. Технически не лгу. А мои чувства – только мои. То, что могло случиться все равно уже не случится. Особенно после того, что сейчас произошло. – Помни про договор, – предупреждает Антон и бросает надменный взгляд, когда я сажусь в черный автомобиль. Благо, стекла в нем затонированы так, что меня не видно, а передние сидения отрезаны перегородкой. Я тихо плачу, зажимая рот рукой, чтобы не издать и звука. В голове пчелиным роем жужжат мысли. Пытаюсь сопоставить одно с другим. Как этот мир может быть так жесток? Я встретила мужчину мечты, и пусть между нами все стало ужасно, но я никогда не думала, что окажусь невестой его брата. Ах! Меня словно прошибает, когда в памяти всплывает один скользкий разговор. Тот самый, что я невольно подслушала в клубе. Как Анон тогда сказал? “Хуже всего, что кто первым из нас с Кириллом женится на этой безродной дурочке, того и тапки”? Точно! А раз его Кирилл – это мой Кирилл, выходит…. НЕТ! Не может быть! Он не мог со мной все это время играть ради наследства! Не мог! В груди становится так больно, что я не могу сделать вдох. Это уже не душевная боль, а настоящая физическая. Кажется, я сейчас задохнусь! Закрываю глаза и пытаюсь сделать вдох. Успокоиться. Начать дышать по капле. Да. Так чуть-чуть лучше. Щемит, но уже не убивает. Черт! Выходит, я все это время была игрушкой? Кубком, за который боролись ради наследства? Боже, какая же я дура! А зачем еще этот мажор пошел бы за такой, как я? Любовь?! Мама, как же ты мне нужна. Едва откидываюсь на спину, как автомобиль тормозит настолько резко, что по инерции я поддаюсь вперед. Тормоза визжат. Культурный, с виду, водитель выкрикивает ругательство. – Что случилось? Авария?! – пугаюсь я, но за перегородкой тишина. Зато моя дверь открывается так, будто ее хотят вырвать с корнями. Кидаю испуганный взгляд на улицу и вижу Его! Обманщика!