– Доктор Купер? Элиот обернулся: перед ним стояла Шари – его индийская стажерка. Она уже переоделась в потертые джинсы и нарядную маечку на тонких бретельках. Слегка робея, она протянула ему стаканчик кофе. Все в ней дышало красотой, юностью и здоровьем. Элиот взял стаканчик и благодарно улыбнулся. – Я пришла попрощаться с вами, доктор. – Попрощаться? – Сегодня кончается моя стажировка в Соединенных Штатах. – Ах, да, – вспомнил он, – вы возвращаетесь в Бомбей. – Спасибо за теплый прием и за доброжелательность. Я многому у вас научилась. – Спасибо за помощь, Шари. Из вас выйдет хороший врач. – А вы – великий врач! Элиот покачал головой, смущенный комплиментом. Девушка шагнула и приблизилась к нему почти вплотную. – Я подумала… может быть, поужинаем сегодня вместе? На какой-то миг ее красивое смуглое лицо стало пунцовым. Она была застенчива, и ей нелегко дались эти слова. – Мне очень жаль, но это невозможно, – ответил Элиот, удивленный таким поворотом разговора. – Я понимаю, – смутилась она и, выдержав паузу, добавила: – Моя стажировка официально заканчивается в шесть часов вечера. Вы уже не будете моим начальником, а я – вашей подчиненной. Если вас смущает это… Элиот посмотрел на Шари внимательнее. Сколько ей лет? Года двадцать три – двадцать четыре? Никак не больше двадцати пяти. Он никогда не делал ей намеков и теперь чувствовал себя неловко. – Дело не в этом. – Странно, – призналась она, – а мне всегда казалось, что я вам небезразлична… Что он должен был ответить? Что одна его часть умерла, а скоро умрет и вторая? Что утверждение «любви все возрасты покорны» – полная ерунда? – Не знаю, что вам сказать. – Тогда не говорите ничего, – пробормотала она и отвернулась, но, спохватившись, обиженно добавила: – Ах да, я забыла, наш оператор получил сообщение от вашего друга Мэтта: он ждет вас полчаса и уже начинает терять терпение… * * * Элиот выбежал из больницы и бросился ловить такси. Они с Мэттом планировали сегодня вместе пообедать, и сейчас он страшно опаздывал. Существует не только любовь с первого взгляда, но и дружба. Мэтт и Элиот познакомились сорок лет назад при особых обстоятельствах. Казалось, между ними нет ничего общего: Мэтт – француз, экстраверт, любитель красивых женщин и бонвиван; Элиот – американец, скорее сдержанный и тяготеющий к одиночеству. В долине Напа[6] они купили виноградник и назвали его «Калифорнийский Перигор». Вина, которые они производили – приятное каберне-совиньон и шардоне с привкусом ананаса и дыни, – приобрели хорошую репутацию благодаря стараниям Мэтта, который настойчиво продвигал их продукт не только в Америке, но и в Европе и Азии. В Мэтте Элиот был уверен полностью, он не сомневался, что если позвонит другу среди ночи и попросит спрятать труп, то Мэтт, не колеблясь, сразу возьмется за дело. Но сейчас Элиот опаздывал, и Мэтт собирался устроить ему разнос. * * * Роскошный ресторан «Бельвю» на Эмбаркадеро, где они постоянно обедали, выходил на набережную. С бокалом в руке Мэтт Делюкка уже тридцать минут терпеливо ждал на террасе, с которой открывался вид на мост Бэй-Бридж, Трежер-Айленд[7] и небоскребы делового квартала. Он уже собирался заказать третий бокал, когда зазвонил его мобильный телефон. – Привет, Мэтт, извини, я немного опоздаю. – Ради бога, не спеши, Элиот. Я уже свыкся с твоим своеобразным представлением о пунктуальности… – Я, наверное, сплю! Ты устраиваешь мне сцену? – Да нет же, старик, ты – врач и спасаешь жизни, так что опоздать не можешь… – Так и есть: ты устраиваешь мне сцену… Мэтт не смог сдержать улыбку. Прижав телефон к уху, он вышел с террасы и направился в зал ресторана. – Хочешь, я сделаю заказ за тебя? – предложил он, подходя к витрине с моллюсками. – Передо мной как раз суетится один краб, и он наверняка почтет за честь оказаться в твоей тарелке… – Я тебе полностью доверяю. Мэтт разъединился и, кивнув официанту, решил судьбу бедного членистоногого: – И одного запеченного краба, пожалуйста! Четверть часа спустя Элиот бегом пересекал просторный зал, декорированный зеркалами и обшитый панелями из ценных пород деревьев. Споткнувшись о тележку с десертами и нечаянно толкнув официанта, он, наконец, сел напротив Мэтта и сразу предупредил: – Если ты дорожишь нашей дружбой, постарайся не произносить в одной фразе слова «снова» и «опоздал». – А я ничего и не сказал, – заверил Мэтт. – Мы зарезервировали этот столик на двенадцать дня, а сейчас половина второго, но я ни слова не сказал. Итак, как прошла поездка в Камбоджу? Едва Элиот произнес несколько слов, как его охватил приступ кашля. Мэтт налил ему бокал минеральной воды. – Что-то ты слишком много кашляешь, – встревожился он. – Не беспокойся. – И все-таки… Ты не хочешь пройти какое-нибудь обследование? Компьютерную томографию или что-нибудь в этом роде… – Кто из нас двоих врач? – спросил Элиот, открывая меню. – Интересно, что ты мне заказал? – Не обижайся, но, по-моему, ты скверно выглядишь. – Ты еще долго будешь говорить мне любезности? – Я просто переживаю за тебя. Ты слишком много работаешь. – У меня все нормально, говорю же! Просто поездка в Камбоджу немного утомила… – Тебе не надо было лететь в Азию, – отрезал Мэтт, скорчив недовольную гримасу. – По-моему, там… – Наоборот, это было весьма познавательно. Со мной там произошел очень странный случай… – То есть? – Я встретил одного старого кхмера и помог ему; и он, этакий джинн из лампы, захотел узнать мое самое заветное желание… – И что ты попросил? – Невозможное. – Выиграть, наконец, партию в гольф? – Прекрати. – Нет, продолжай… – Я сказал, что хотел бы снова увидеть одного человека… В эту минуту Мэтт понял, что друг не шутит, и с лица его исчезла улыбка. – И кого бы ты хотел увидеть? – спросил он, зная ответ. – Илену… Оба замолчали. Но Элиот не стал поддаваться меланхолии. Пока официант приносил закуски, хирург продолжил рассказ, не забыв упомянуть об удивительном эпизоде с таблетками и кошмаре, который выбил его из равновесия прошлой ночью.