Мой взгляд прикован к ее прелестной розовой киске, которая становится все более влажной прямо у меня на глазах. Я хватаю ее за колени и отталкиваю ноги назад, пока они не оказываются практически у нее под мышками. Я вижу все, и от этого мой член становится твердым. — Итак, глава первая, — говорит она прерывисто, с придыханием. — Как мы собираемся… о, черт… Мой язык касается ее сладости, и она откидывает голову назад и тает на кровати. Черт, мне нравится лизать эту пизду. Ее соки гуще меда и на вкус слаще конфет. Я пожираю каждый дюйм ее тела, от ее маленькой розовой попки до сочной спелой киски. Она хватается за простыни и стаскивает их с матраса, пока я балую ее своим жадным языком. — О, Акеа, — стонет она, извиваясь. Ее спина выгибается, когда мой язык попадает в нужное место внутри нее, и она громко вскрикивает. Книга забыта. Список бестселлеров New York Times может идти к черту сам собой. Все, что мы хотим, у нас есть, прямо здесь… — Мне нравится, как моя шушукенс становится такой чертовски мокрой. Я могу слизывать этот сладкий крем с твоих розовых губок весь день. — Я провожу языком по ее клитору, зарываясь в нее лицом. Она стонет, когда я проникаю языком поглубже и пробую на вкус ее внутренности. — Тебе нравится, когда я лижу эту узкую маленькую щелку? — Да, — стонет она. — Мне, черт возьми, нравится это. — А как насчет того, чтобы я пощекотал твою задницу? Она глубоко стонет, когда я провожу языком по ее щелочке и обвожу ее розовое колечко. Я откидываюсь назад и смотрю на ее набухшую пизду. Она обнаженно распростерта передо мной, и это вызывает у меня рычание. — Ты же знаешь, что мы никогда не допишем эту книгу, — говорю я, вытирая сочное месиво, которое она оставила у меня на подбородке. Ее грудь вздымается вверх-вниз с каждым тяжелым вздохом. Я облизываю губы, когда вижу ее твердые соски, торчащие вверх сквозь тонкую рубашку. — Я знаю, — выдыхает она, когда я вытаскиваю свой твердый член. Она издает глубокий стон, когда я одним быстрым движением бедер вонзаю член в ее влагалище. — Может быть, нам вместо этого стоит снять документальный фильм, — говорю я, начиная трахать ее сильнее. Она улыбается между стонами. — Это превратилось бы в порно. Я ухмыляюсь, представляя ее обнаженное тело под ярким светом. — По-моему, это звучит заманчиво. Хотя никто, кроме нас, никогда этого не увидит. Эта девочка была моей три года, но я по-прежнему безумно защищаю свою маленькую шушукинс. Мне даже не нравится, когда другие мужчины разговаривают с ней или находятся в одной комнате с ней. Появление такого видео в мире стало бы для меня концом. Мое сумасшедшее сердце взорвалось бы. Я двигаю своими мощными бедрами вперед, толкаясь в нее, пока она не кончает на мой твердый член. — О, черт, — стонет она, переворачивая свои записи, комкая их. Ее киска сжимается вокруг меня, и это заводит меня. Я обхватываю своими большими руками ее тело и крепко держу ее, когда сильно толкаюсь и освобождаюсь глубоко внутри нее. Она стонет, когда я наполняю ее своей горячей спермой. Спустя несколько минут, тяжело дыша и прижимая наши скользкие тела друг к другу, она поворачивается ко мне. — Готов писать сейчас? Я качаю головой, хватая ее и притягивая обратно в свои объятия. Она стонет, когда чувствует, какой я твердый. — Я готов сделать еще один перерыв. ЭПИЛОГ Зоуи Тридцать лет спустя… Здесь вся семья. Пятеро наших детей и их парни и подруги. Здесь все старые товарищи Акеа по команде. Мои коллеги тоже здесь. Друзья, семья — все они пришли на это мероприятие. И вот мы здесь, как пара возбужденных молодоженов, прячемся в шкафу, чтобы потрахаться по-быстрому. — Не слишком ли мы старые для этого? — Спрашиваю я, когда звон пряжки ремня Акеа наполняет темный шкаф. Я придерживаю платье вокруг талии, а трусики обернуты вокруг лодыжек. Я такая мокрая. — Никогда не будем слишком старыми, шушукинс. По крайней мере, пока ты все еще гребаный нокаутер. Мои щеки горят. После всех этих лет этот мужчина все еще заставляет меня краснеть. Я стону и растворяюсь в его одежде, когда чувствую, как кончик его твердого члена скользит по моей влажной ноющей щели. Его сильные руки подхватывают меня, и я слегка выдыхаю, когда его руки скользят вниз и он поднимает меня. Я прижимаюсь спиной к пальто гостя, когда он опускает меня на свой член. — Черт, — стонем мы оба одновременно, когда я скольжу по всей его толстой длине. Я такая мокрая, что мои соки брызгают по всему основанию его члена. Я просто надеюсь, что это не оставит пятен на нашей красивой одежде. Нам еще предстоит произнести речи. Сегодня Акеакамаи Салуни включен в зал славы регби. Я так горжусь своим мужчиной. Мы через многое прошли вместе. Дети, брак, книга-бестселлер New York Times (на написание которой ушло четыре года), а в прошлом году мы стали обладателями новозеландского журнала Mostly Gray. В команде наш старший сын Никау, и мы любим наблюдать за ним из ложи владельца. Кажется, с каждым годом с этим самоанским богом становится все лучше. Я так счастлива быть его женой. — Разве люди не будут интересоваться, где ты? — Спрашиваю я, задыхаясь и хрипло постанывая. — Пускай, — ворчит он мне на ухо, жестко входя. — Если они спросят, я скажу им, что забочусь о своей жене. Я скорее муж, чем игрок в регби. Ты должна это знать, шушукинс. Я стону, когда он глубоко проникает в меня. Боже милостивый, его член проникает так чертовски глубоко. — Я знаю это, — стону я. Он всегда ставил меня на первое место. Всегда. Я начинаю чувствовать, как сильный оргазм накатывает, словно только что прорвало плотину. Я прижимаюсь к Акеа. Я стою по щиколотки в реке и смотрю на приближающееся цунами. Когда это происходит, я утыкаюсь ртом в его круглое плечо и пытаюсь удержаться от крика, но это трудно не сделать. Он крепко сжимает меня, и я стону, когда чувствую, как его член пульсирует внутри меня, покрывая мои внутренности его теплой спермой. Спустя несколько минут поцелуев мы приводим в порядок нашу одежду и выходим из шкафа. Никто не знает, кроме нас. Я все еще чувствую его липкое тепло у себя между бедер, когда мы приветствуем гостей. Это наш маленький секрет. Один из примерно десяти миллионов, которыми мы делились на протяжении многих лет… Конец Notes [ ←1 ] Potato potahto (в ориг.) — аналог русского «Что в лоб, что по лбу». Значение: нет никакой разницы