И вдруг окатила её точно таким же взглядом, полным презрения, которое и сама Алла источала с лихвой. – Маш, давай немного побеседуем. Антон ведь в душе? – спросила Алла, растянув губы в фальшивой улыбке. Она прислушалась – из ванной слышался плеск воды. Опять, поди, загадит там всё так, что соседи скоро придут жаловаться на потоп. – В душе, – буркнула девчонка, жуя бутерброд. Паразит-Антон наверняка выдал ей четкие инструкции, как она должна себя вести с настоящей хозяйкой этой квартиры. Что ж, еще посмотрим, кто кого. – А Даша… она вроде была девушкой Антона… Куда-то делась? – начала издалека Алла. Если дочь Олеси исчезнет, не выдержав того, во что её втянул Тоша – тем лучше. – Не знаю, – пожала плечами Маша. – Мне до этого дела нет. Алла указала на стол и проговорила: – Может, присядешь? Есть так гораздо удобнее. А у меня к тебе есть вопрос, который тебе, скорее всего, будет интересно со мной обсудить. Она опустилась на стул и посмотрела на девицу со всё той же улыбкой, в которой не было ни капли правды. Но Маше было на это наверняка плевать. Она смотрела на Аллу своими коровьими глазами и жевала. Хорошо, что Антону всего пятнадцать. Был бы совершеннолетний – мог ведь и назло жениться на таком добре. Эта мысль пришла в голову неожиданно и стала для Аллы дополнительным стимулом разобраться с происходящим как можно скорее. – Он будет касаться денег, Маша, – добавила Серова уверенно. – А они интересуют всех, – пожала она плечами. Особенно таких, как ты, – хотелось добавить, но Алла промолчала. Надо отдать должное Марии, среагировала на это слово она мгновенно. Поставила на стол тарелку с бутербродами, уселась напротив Аллы. Наверное, думала, что ей сейчас приплатят за то, чтобы она отсюда съехала. И может, так и стоило бы поступить, если бы не одно «но». Антон ведь найдет на смену этой Маше ещё кого-нибудь, а так никаких средств на этот балаган не напасёшься. – Скажи, Тоша вот это всё устраивает… ну, живёт здесь со мной и тобой… на это ведь нужны деньги? – спросила она, только сейчас поняв, что не озадачилась этим моментом раньше. – Ну да, – кивнула Маша. – Сначала ему друзья помогали, а ещё у него накопления были от отца. Алла облизнула губы. Вот оно! То, что ей непременно поможет. – Я не знаю, говорил он тебе, или нет, но папа у Антона вовсе не тот, кто его воспитывал. А очень… очень богатый человек со связями. Брови Маши помимо воли приподнялись. Если уж квартира Аллы казалась ей практически дворцом после той деревни, из которой она здесь очутилась, то информация о баснословном богатстве уж точно будет принята ею с восторгом. – Кто он? Я его знаю? – спросила Маша. Ага, Филипп Киркоров, которого видели хоть раз все и которого у вас в захолустье крутят по телевизору на всех экранах, – мысленно хмыкнула Алла. – Он из тех людей, которые не любят бывать на людях, – ответила она туманно. – И Антон не в курсе, кто его настоящий отец, но вполне может интересоваться этим вопросом. И да… этот человек очень богат. У Тоши скоро закончатся средства на все его «приключения», – она неопределенном помахала рукой в воздухе. – Я их давать не буду. У меня все деньги в деле. Но наверняка Антона может заинтересовать, кто является его папой. Маша некоторое время смотрела на неё с таким выражением на лице, что Алла даже заподозрила, будто девица вмиг поглупела от услышанного. – А почему вы сами ему не скажете? – наконец, изрекла Маша. Серова вздохнула и прикрыла глаза. – Мы расстались не очень хорошо. Женская обида, ну, ты понимаешь… Она даже заставила себя потянуться и положить руку поверх Машиной ладони. План был прост – девчонка наверняка расскажет Тоше об этом разговоре, а Антон пусть выяснит, кто его отец. Алла поможет и в этом. Раньше ей казалось, что она может многое потерять, если Тоша съездит на встречу к Рысину хоть разок. А сейчас Святослав казался едва ли не единственным, кто мог избавить её от ситуации, которую устроил Антон. Конечно, он ничего не сделает собственному ребёнку, но припугнуть его может вполне. Да так, что у Тоши больше и мысли не возникнет о его глупой мести. Он вернётся к Герману и всё будет так, как и должно быть. – Я всё понимаю, – кивнула Маша, поднявшись из-за стола, когда шум в ванной стих. – Пойду к Атону. – Угу, – кивнула Алла. – А я пока здесь приберусь… Девица ушла, а Серова какое-то время посидела, глядя перед собой. В любом случае, она не при делах и ничего Антону напрямую не сказала. Так что Рысину нечего ей предъявить. А как разовьются события дальше, покажет время. И оно у Аллы имелось, хоть от тех обстоятельств, которые создал ей собственный сын, и казалось, что его слишком мало и нужно действовать быстро и наверняка. *** – Олеся, подожди, пожалуйста! – окликнул меня Лев, когда мы с ним покидали здание суда, в котором уже произошло первое по нашему бракоразводному процессу заседание. Произошло совершенно спокойно и почти безболезненно. Почти потому, что отголоски чувств ещё пылали внутри, да и не думала я теперь, что от эмоций в сторону человека, с которым прожил столь долго, можно избавиться по щелчку пальцев. Наверное, это было глупым, но сегодня я невольно ловила себя на том, как останавливаюсь взглядом на жестах мужа. Слушаю тембр его голоса и он мне настолько родной, что это кажется встроенным в мой ДНК. – Да, Лев? – откликнулась я, когда он поравнялся со мной. – Что-то случилось? Он отвёл взгляд, по которому можно было прочесть: «Ты спрашиваешь у меня, случилось ли что-то, после того, как мы вышли из зала суда, где нам обоим сообщили, что вот-вот мы станем свободными людьми?» А может, я себе всё это придумывала, вот только разумного объяснения этим фантазиям у меня не имелось. – Я не рассказал тебе об одном эпизоде. Он связан с Аллой. Взяв мой локоть, Лев с одной стороны удержал меня от того, чтобы я не умчалась куда угодно, лишь бы подальше от имени моей бывшей подруги. С другой, чуть отвёл в сторонку. На несколько мгновений я почувствовала себя жертвой, загнанной в ловушку. – Я не хотела бы больше о ней слышать никогда. Даша рассталась с Антоном. Если мы с ним и будем когда-то ещё общаться, это будет происходить исключительно через Германа, – отчеканила я. – Тебе что-нибудь известно о том, что отцом Тоши может являться кто-то… ну, важный и богатый? – спросил Лев, чем меня озадачил и заставил замереть на месте. Видимо, поняв по выражению моего лица, что он попал в цель, Миронов продолжил: – У меня был разговор с Аллой. Ещё перед тестом ДНК. Она сказала, что нам стоит его подделать, чтобы правда об отце Антона не вышла наружу. Я смотрела на Льва, хлопая глазами. Мы жили во лжи благодаря этой змее столько лет, и сейчас она хотела, чтобы этот спектакль, который был создан её руками, продолжался. – Я надеюсь… подделка теста не заключалась в том, чтобы результат показал не твоё отцовство? – нервно хохотнув, намекнула я на вероятный подлог со стороны Миронова. Он хмуро посмотрел на меня, на его щеках появились желваки от тесно сомкнутых челюстей. – Я отказался, разумеется, – ответил он с долей вызова. – Но опасаюсь, что этим дело не закончится. Алла дала понять, что это самая важная личность может стать угрозой. И мне, и Антону. Я высвободила руку из пальцев Льва, запоздало сообразив, что он так и продолжает ее сжимать. Тоже нахмурила брови, но вовсе не потому, что была зла на почти бывшего мужа. – Есть предположения о том, кто это может быть? Ну, тот самый призрачный отец Тоши, о котором мы до этого времени ни сном, ни духом? – спросила у него. Лёва посмотрел на меня с сомнением, что я интерпретировала по-своему. – Только не говори мне, что знаешь это имя и скрывал его так же тщательно, как и связь с Аллой! – возмутилась я. Миронов закатил глаза, а я – сложила руки на груди. Он же не думал, будто после всего, что я узнала о нём и Серовой, у меня осталось полнейшее к нему доверие? – Во-первых, у меня не было связи с Аллой! Я себя уже сам сожрал за то, что допускал между нами с нею флирт. Во-вторых, конечно, я не знал ничего об отце Антона. Вообще-то, я был уверен в том, что являюсь его папой. Я устало вздохнула и прикрыла глаза. Мне только этой запоздалой разборки не хватает, которая ничего уже не решит. Только потратит и моё время, и время Льва, которое мы найдём, с кем и где провести. – Тогда ещё раз: есть предположения, кто мог вляпаться в Аллу третьим? – не удержавшись от сарказма, спросила я. Миронов кивнул. – Рысин Святослав. Если помнишь такого, – ответил муж. Ну, в этом наши предположения сходились. Только я совершенно не представляла, что всё в итоге может быть настолько серьёзным. – Спасибо, что подтвердил наши с Германом догадки, – поблагодарила я Льва. Услышав произнесённое имя Серова, он заметно помрачнел лицом. – Я обговорю с ним то, что мы с тобой обсудили. Надеюсь, мы сможем как-то повлиять на Антона и если всё же у него имеется твёрдое намерение отыскать настоящего отца, мы попробуем сделать так, чтобы этого не произошло. А сейчас извини, мне нужно идти. Как мы и договорились – дальше действовать будут адвокаты, судья нас с тобой сегодня услышала. Уверена, этого достаточно, чтобы разойтись быстро и без проволочек. Я кивнула Миронову и, развернувшись, зашагала в сторону метро. Не прошла и пары метров, когда услышала вопрос, донёсшийся мне в спину: – У вас с Германом всё серьёзно, я прав? Застыв на месте, я горько усмехнулась, но так, чтобы этого не видел муж. Надела на лицо бесстрастное выражение и повернулась к почти бывшему супругу. – У нас с Германом дружба, приятие, симпатия. И взаимное уважение с доверием, которое тоже, как я надеюсь, исходит не только от меня. Эти чувства очень серьёзны, Лев. Пренебрегать ими или предавать такие правильные эмоции – последнее, что стоит делать. Я надеюсь, что ответила на твой вопрос. Всего хорошего. Попрощавшись с мужем, который мне не ответил, я почти бегом устремилась к метро. Торопилась в первую очередь потому, что меня ждал Серов. А во вторую – потому что не желала больше оставаться с тем, кто всё ещё вызывал во мне эмоции. ***