Закри тоже проверил пистолет в наплечной кобуре, застегнул куртку и вышел из джипа. Обходя машину, он лоб в лоб столкнулся с каким–то рассеянным прохожим и уже открыл было рот, чтобы высказать ему претензии, но почувствовал, что говорить он не может. Закри опустил глаза и с изумлением увидел, что слева у него в теле торчит рукоятка ножа. Прохожий спокойно расстегнул его куртку, достал пистолет из кобуры и сунул себе в карман. Потом резким движением выдернул нож, позволив Закри упасть. Оглянувшись по сторонам, он затащил тело в джип на водительское сиденье. Потом осмотрел себя, проверяя, нет ли следов крови. После этого прикрыл дверь машины, достал из кармана пистолет, дослал патрон в патронник и поставил на предохранитель. Оружие он засунул за пояс сзади и поправил куртку. Исмаил стоял возле небольшого пруда и задумчиво смотрел на диких уток. Забайри подошел и стал рядом: — Салам алейкум, Исмаил. — Ваалейкум… Забайри? — он настороженно посмотрел на незнакомого человека рядом с ним. — Ты тоже очень изменился, с трудом тебя узнал, — усмехнулся Забайри. — Сделал пластическую операцию? — Да, даже не одну. — Ты теперь похож на русского. — Это не самый плохой вариант. Пойдем, прогуляемся. Они медленно шли вглубь парка. Исмаил объяснял Забайри, что ситуация очень изменилась за последние годы. ¬– Сейчас Кадыров всё взял под контроль. Я стараюсь держаться в стороне, но сам понимаешь. Я бы хотел закрыть наши с тобой дела и больше к ним не возвращаться. Не хочу ссориться ни с вами, ни с кадыровцами. Они присели на скамейку и Зайбари насмешливо спросил: — Хочешь откупиться? ¬– Можно и так это назвать. Я принес деньги. В десять раз больше той суммы, что получил от вас. С учетом тех процентов, что я уже выплатил, этого должно быть достаточно. Могу я рассчитывать, что мы с тобой больше не увидимся? — Покажи деньги, — потребовал Забайри. Исмаил передал ему пакет. Проверив несколько пачек, Забайри кивнул: — Всё честно. — Я бы не стал тебя обманывать. Так что? Я могу рассчитывать, что больше не увижу ни тебя, ни других? — Да, можешь, — равнодушно сказал Забайри. ¬– Поклянись Аллахом, — попросил Исмаил. — Клянусь, — так же спокойно ответил Забайри и, не глядя на Исмаила, без размаха ударил его ножом в сердце. Тот схватил его за руку, стараясь что–то сказать, но лишь беззвучно шевелил губами. Забайри попытался выдернуть нож, но он застрял в теле Исмаила. На дорожке появилась влюбленная парочка. Они еще не могли видеть сидящих на скамейке — уже спустились сумерки. Но времени терять не следовало. Забайри отпустил нож и разжал побелевшие пальцы умирающего, которыми тот вцепился в его руку. — Ты действительно меня больше никогда не увидишь, — сказал Забайри и, взяв пакет, быстрым шагом пошел к выходу из парка. По пути разобрал телефон и выбросил его в первую попавшуюся урну. Парочка прошла мимо тела Исмаила, не обратив на него никакого внимания. Забайри вернулся к себе в номер, высыпал пачки денег на постель и несколько секунд смотрел на них. Потом убрал их в портфель, отчего тот сразу разбух, туда же Забайри положил пистолет. Дела в Москве улажены. Можно отправляться в Ингушетию. Забайри набрал на айфоне номер и, услышав ответ, сказал: — Салам, Юсуп, рад, что ты жив. Это Забайри. — Забайри? О, Аллах, я думал, что тебя давно нет в живых! — Помнишь, ты сказал, что ты мой должник? — Конечно. — Ты не отказываешься от этих слов? — Забайри, не знаю, с кем ты общался всё это время, наверное, забыл, что значит говорить с мужчиной. Я ни от каких своих слов никогда не отказывался. И от этих тоже. — Тогда я скоро приеду. Мне нужно будет где–то жить, не привлекая внимания. Можешь решить эту проблему? — Ты можешь жить у меня. — А семья? — Жена у меня надежная и верная, а детей нам Аллах не дал. Всё нормально. Запиши адрес. — Не нужно. Я его знаю. Скоро буду. 13 Вадим уже собирался ложиться спать, когда зазвонил мобильник. Он посмотрел на имя звонившего, вздохнул и взял трубку: — Да, Иван Сергеевич. Нет, еще не лег спать. В Воронцовском парке? Ладно, сейчас приеду. Он снова вздохнул и стал одеваться. Впереди была, по всей видимости, бессонная ночь. Хорошо бы термос чаем заправить, но времени уже не было. Жена скептически смотрела на его сборы: — У вас там что, кроме тебя работать некому? — Да нет, это не с работы. Любовница звонила. Говорит, страсть как соскучилась. Просит приехать, утешить. — Носки теплые надень, хахаль. — Надел, — буркнул Вадим. — Ложись спать, я, скорее всего, на всю ночь. Он подъехал к Воронцовскому парку к часу ночи. Место происшествия он нашел по свету фонариков. С телом уже работали судмедэксперты. — Отпечатки пальцев будут? — спросил Вадим, с интересом рассматривая рукоятку ножа. — Нет, — покачал головой судмедэксперт, — на такой рукоятке даже фрагментов не будет. — Давно он? — Три, может, четыре часа назад. — Часы не взяли, — Вадим задумчиво показал на золотые часы на руке трупа. — И бумажник на месте. Вадим оглянулся на знакомый голос. Это был молодой опер из опорного пункта, Вадим вспомнил, что его зовут Игорь. Они обменялись рукопожатием. — Личность установили? — Устанавливаем. — А бумажник? — Так он ножом пробит насквозь. Вот достанут нож и посмотрим, что там в бумажнике. — Это ж с какой силой нужно ударить? — Вадим нахмурился. — Да, версию убийства на почве женской ревности, можно исключить, — согласился Игорь.