— Пуля не вышла. — Я знаю. У меня есть медицинский зажим, — Забайри показал рукой на карман. — Придется потерпеть, — предупредил Юсуп. Он нашел ветку потолще, очистил от коры и дал Забайри зажать её зубами. Потом разрезал бинты и аккуратно ввел зажим в рану. Раненый застонал и потерял сознание. Очнулся он через несколько часов от жара и лихорадки. Дотронувшись до раны, почувствовал аккуратные бинты. Голова раскалывалась. — Юсуп… — слабо позвал он. Над ним появилось озабоченное лицо Юсупа. — Плохо дело, брат. Заражение у тебя. Нужны антибиотики. — Есть антибиотики. Там, от блиндажа в сторону ручья есть бревно. От него два шага вверх и увидишь пустые консервные банки. Под ними схрон. Где лопата спрятана, ты знаешь. Юсуп, стараясь не смотреть на обгоревшие останки бандитов в огромном кострище, подошел к одному из деревьев, схватился за ветку, подтянулся, нащупал рукой короткую лопату и спрыгнул. Схрон он нашел быстро. В небольшом пластиковом бочонке оказалась целая аптека. Здесь был и металлический ящик с хирургическими инструментами, и шприцы, и антибиотики. Прочитав аннотацию, он смешал порошок антибиотика с водой для инъекций, и сделал Забайри, который снова впал в беспамятство, укол. Потом поменял повязку, смазав края раны йодом. В этот момент Забайри снова пришел в себя. Несколько секунд он бессмысленно смотрел на Юсупа, потом спросил: — Пулю достал? — Да. — Дай. Юсуп достал из кармана пулю и протянул её Забайри. Тот аккуратно взял её и положил в нагрудной карман. — Будет мне как напоминание: увидел врага — убивай, не медли. Как ты выжил? — Ходил к дальнему схрону за продуктами. Я видел, что тут было. — Почему не стрелял? — Автомат не брал с собой. А с пистолетом много не навоюешь. — Что с оружием? — Они всё разобрали и бросили в костер. Братьев тоже всех сожгли. Блиндаж взорвали и подпалили. Они всё знали, словно им кто–то рассказал. Они сделали засаду у выхода к ручью и всех, кто был в блиндаже, перебили. Кто–то нас предал. Они стреляли в братьев, пусть примет Аллах их шахаду, словно в тире… — Мы уже не найдем того, кто выдал. Он давно уже у федералов в каком–нибудь подвале. Оружие сильно пострадало? — Я посмотрел — всё непригодно. И патроны они сожгли. — Ничего, я знаю, где схрон с оружием, вооружимся. — Будем воевать вдвоем? — Нет. Ты вернешься домой. Про тебя не знают. Я уйду на другую базу, к Умару. — Как я вернусь домой? Что скажу? — Скажешь, что ездил на заработки в Магадан, добывал золото. — И ничего не заработал? — Деньги я тебе дам, не волнуйся. На жизнь хватит. Сейчас нужны люди внизу. Думаю, они там всех взяли. Поэтому так легко нашли базу. — Верно говоришь. — Сделай вот что — выкопай могилу и похорони там останки братьев. Нехорошо, если они так и будут в пепле лежать. Через две недели, когда Забайри уже уверенно стоял на ногах, они с Юсупом выкопали схрон с оружием. Взяли по автомату, несколько снаряженных магазинов, по две гранаты, остальное закопали обратно. Когда Юсуп отправился к дальнему схрону за провизией, Забайри поднялся к месту, где была дозорная землянка. Руками раскопал землю возле дерева и вынул пластиковый бочонок. В нём находился тактический рюкзак. Забайри потребовалось усилие, чтобы вытащить его из тесного бочонка. Он расстегнул молнию и заглянул внутрь — рюкзак был набит пачками денег. Забайри отсчитал десять пачек со стодолларовыми купюрами, сложил их в тряпку и завязал узлом. Потом аккуратно поставил бочонок с рюкзаком на место. Глубоко закапывать не стал. Когда Юсуп вернулся, Забайри показал ему на узел. — Это тебе. Здесь надолго хватит. Юсуп развернул узел, несколько секунд смотрел на пачки денег и прочувствованно сказал: — Я твой должник. — Перед тем как возвращаться домой, купи новую одежду и помойся хорошо. Старую одежду и обувь выбрось. Автомат спрячь где–нибудь в лесу, потом перепрячешь поближе к дому. Никому не доверяй и ничего не рассказывай. Я с тобой свяжусь, когда придет время. А пока займись каким–нибудь бизнесом, чтобы не привлекать внимания ментов. — Хорошо. Да хранит тебя Аллах. — И тебя, са вош! Бандиты обнялись, и Юсуп, прижимая к груди узелок с деньгами, пошел прочь. Забайри подождал несколько минут и, крадучись, последовал за ним. Он убедился, что Юсуп ушел достаточно далеко, и вернулся к тайнику с деньгами. Достал рюкзак, закинул его себе за спину, и тронулся в путь. Через два дня он пришел к базе Умара, но обнаружил, что она уже довольно давно разорена и заброшена. Вокруг зияли ямы с пустыми пластиковыми бочками. Значит, здесь основательно поработали федералы, раз нашли и подняли все схроны. К следующей базе он шел три дня. В последний день у него закончились продукты и он ел одну черемшу. Подходов к этой базе он не знал, поэтому шел медленно, опасаясь попасть на заминированный участок. Его насторожило отсутствие охранения. База была целой, но выглядела безлюдной и безжизненной. В склоне горы он нашел вход в землянку и, открыв дверцу, крикнул внутрь: — Братья, свои. Не стреляйте. Но ответом ему была тишина. Забайри включил фонарик и пополз по узкому лазу внутрь. В нос ему ударил тошнотворный запах, и приходилось сдерживать рвотные позывы. Он достиг бункера и посветил фонариком. По коже поползли мурашки — у давно потухшей печки сидели два черных распухших тела. Перед ними лежали миски, которых даже не коснулась плесень. На лежанках он насчитал еще пять таких же уродливых черных тел. Забайри в панике бросился прочь. Выбравшись наружу, он долго пытался отдышаться и прийти в себя. Возле одного из деревьев обнаружился еще один черный труп, рядом с ним также валялась железная миска. Очевидно, федералы схватили кого–то из пособников и организовали поставку отравленного провианта. Забайри не знал, выжил ли кто–то из этой банды, но ясно осознавал, что продукты с этой базы брать нельзя. Он подумал о том, что следовало бы похоронить братьев, но от одного взгляда на отвратительный склизкий черный труп его бросало в дрожь. Отойдя подальше от этого страшного места, Забайри сел на корточки и задумался. Русские взялись за Кавказ всерьез. Спокойной жизни теперь не будет, и даже в глубоком лесу сейчас небезопасно. Нужно строить новые базы, в том числе и запасные, налаживать снабжение… Это был большой труд. И он не гарантировал выживания, о чём красноречиво свидетельствовали трупы на последней базе. Если бы Забайри хотел работать, то работал бы сейчас в Ингушетии, где–нибудь на стройке. Он почувствовал, что устал от крысиной жизни, от вечного холода и голода, изнуряющего труда и не менее изматывающего ожидания. «Имарат Кавказ», как корабль со сгнившим днищем, медленно погружался на дно. Покинуть эту дырявую посудину, пока есть такая возможность, было бы очень благоразумно. Забайри встал и решительно пошел прочь. В Грузии у него еще по старым делам остались связи. Они помогут сделать новые документы, а потом перебраться подальше за границу, например, в Турцию. А оттуда уже дороги открыты куда угодно. КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ 5 -