– Ханна… Ему совершенно не хотелось представлять себя серьезной заменой Брендану. Лишь тешить себя ложной надеждой… Неужели она не понимает? Все это вообще нереально. Даже если вообразить подобный невероятный сценарий, как ты оценишь свои возможности на подобном посту? – Я не могу, – сказал Фокс, дернув плечом. – Просто картинка не складывается, да и не хочется мне ее складывать. Не обижайся, я благодарен, что ты пытаешься мне помочь. Помолчав, Ханна кивнула, лукаво улыбнувшись. – Ладно. Наверное, на этом все. Продолжим спор на следующей неделе. – Да, сегодня прорыва не случилось, уж извини. Ханна снова принялась за мороженое, а Фокс напрягся, заметив, как игриво она облизала ложку. Он застыл, не донеся до рта бутылку пива, когда Ханна, покачивая бедрами, обошла кухонный островок и положила посуду в мойку. – Так или иначе, по-моему, зерно сомнения я в твою голову заронила. Что ж, вполне возможно – во всяком случае, посмотрев ей в глаза, Фокс неожиданно для себя на секунду словно очутился в ходовой рубке. Впервые после того, как Брендан обратился к нему с просьбой, он положил руки на воображаемый штурвал с уверенностью, что сдавать пост вернувшемуся из трюма приятелю не придется. Фокс займет место на мостике с минуты снятия с якоря и сдаст его только по возвращении в порт. Во время плавания он не допустит ни одной ошибки, заслужит уважение экипажа… Фокс мысленно споткнулся. Подобный вариант – из области фантастики. Он быстро сморгнул приятную картинку и откашлялся. – Спокойной ночи, Веснушка. – Спокойной ночи, – отозвалась Ханна и, приподнявшись на носочки, чмокнула его в щеку. – Под каким музыкальным знаком прошел твой день? Слава богу, они вернулись к привычным темам! Фокс облегченно выдохнул. – После четырех дней в море? Хм… Наверное, под аккомпанемент какой-нибудь песни о доме. – Есть такая – «Дом»[29], в исполнении Эдварда Шарпа и «Магнетик зирос»[30]. Фокс едва сдержал желание погладить ее по волосам и выдавил: – Ни разу не слышал. – Сейчас заберусь в постель, найду ее и пришлю тебе. Идеальная композиция. – А под какую музыку провела день ты? – Под «Единственный поцелуй»[31] группы «Кьюр», – задорно подняла бровь Ханна. – Очень мило… Она направилась в свою комнату и, оглянувшись через обнаженное плечо, многозначительно улыбнулась, заметив его взгляд. Дверь в гостевую спальню закрылась, и Фокс задумался: похоже, совместное проживание с Ханной опасно в самых разных смыслах. Допустим, ты стоишь в рубке. Вообрази, что получаешь от этого удовольствие. Экипаж может считать тебя гуленой, однако есть время для развлечений, а есть время для ответственной работы. Команда поймет, что ты чувствуешь разницу. Выходит, Ханна считает, что, немного покопавшись в его мозгу, найдет нечто интересное и стоящее? Обнаружит подавленные амбиции? А если наглядно показать ей, что ему удается лучше всего? Фокс вполне мог заставить Ханну забыть бродившие в ее прекрасной головке бредовые идеи и внушить, что способен он лишь на одно. Он представил себе, как Ханна за стеной спальни сбрасывает маленькое красное платье, как светится в полумраке ее нежная кожа… Стоит только толкнуть дверь. Всего один поцелуй, скажет он, согревая дыханием ее затылок. Почему бы и нет?.. Даже не думай! Только попробуй все испортить… А ведь так оно и будет, оглянуться не успеешь. Останавливало Фокса единственное соображение: первый раз за долгие-долгие годы ему не хотелось покорять девушку по привычному сценарию. Он сделал шаг к гостевой спальне, воспроизводя в памяти недавний поцелуй. Представил себе скрип кровати и разносящиеся по квартире страстные крики Ханны. А потом каким-то чудом свернул в свою комнату, не постучавшись к Веснушке. Вряд ли сегодняшней ночью удастся заснуть. Глава 8 В субботу съемки не планировались. Основная часть съемочной группы и актеров, воспользовавшись выходным, направилась в Сиэтл. В десять утра Ханна получила текстовое сообщение от Кристиана. В Сиэтл едешь? Да или нет? Хотя мне по барабану. Проигнорировать настолько любезное приглашение было невозможно, к тому же Ханна хотела провести время с сестрой. Брендан, сойдя на сушу, принялся развлекать родителей и милостиво вручил Пайпер свою кредитную карту. Ворчливо предупредив об осмотрительности, поцеловал ее так, словно у них несколько минут до конца света, и подтолкнул любимую к Ханне. Та ждала на подъездной дорожке, изо всех сил делая вид, что ее смущает показное проявление столь горячих чувств. – Слушай, кроме шуток, – поинтересовалась Ханна, садясь на пассажирское сиденье пикапа Брендана, оказавшегося на целый день в их полном распоряжении. – Неужели ты никогда не устаешь? – Иногда бывает, – фыркнула Пайпер, – зато я всегда в форме. Ханна расхохоталась, завалившись на бок, и сестра со снисходительной улыбкой взъерошила ей волосы. – Если Брендан в настроении, секс мне не надоедает. – Пайпер поправила макияж, глянув в салонное зеркало, причмокнула губами и запустила двигатель. – Когда-нибудь поймешь. Ханне не слишком понравилось направление, в котором потекли ее мысли после замечания сестры. Вспомнилось, как Фокс смотрел ей вчера в спину, когда она уходила в свою спальню. Наверняка не ожидал, что Ханна обернется, иначе не стал бы пялиться с таким выражением. Видимо, считал ее соблазнительной. Словечко вызывало у Ханны смех; в памяти сразу всплывали старые трейлеры к фильмам с участием Шэрон Стоун. Порой оно еще звучало в рекламе кофе на кабельных каналах. Соблазнительный аромат… В смысл слова она никогда особо не вдумывалась. До вчерашнего дня. Фокс был привлекательным мужчиной. Безумно привлекательным. К этому Ханна привыкла давным-давно. Однако его вчерашний взгляд дал ей возможность заглянуть глубже. Она словно попала в незнакомую страну, где ходит другая валюта, где совершенно другой климат. Фокс явно думал о сексе, ошибиться было невозможно. Разумеется, Ханна чувствовала то и дело возникающее между ними своеобразное электрическое поле, однако полагала, что создает его исключительно Фокс, когда она ступает на его территорию. Вчера вечером все было иначе. На какой-то миг потенциал сексуального напряжения замкнулся уже на Ханне, и она ощутила нешуточный перегрев, словно в голове до отказа повернули ручку регулятора. Фокс хотел с ней переспать? А как же совет насчет Сергея?.. И все-таки осознание себя объектом сексуального влечения было подобно полету в стратосфере, этакому свободному падению, когда сердце отрывается и падает в желудок. В университете она чуть больше года встречалась с парнем с факультета истории музыки. Отношения были довольно серьезными – Ханна даже познакомила друга с родителями, а во время каникул съездила с ним на остров Мауи. Другое дело, что основой их союза стал взаимный комфорт: они ходили на одни и те же лекции, и приятель не возражал, когда Ханна, вставив в уши наушники, надолго отключалась от внешнего мира. Она, в свою очередь, ничего не имела против, когда дружок включал игровую приставку и погружался в свою фантастическую реальность. Со временем их отношения превратились в своеобразное соревнование по поиску способов игнорирования партнера. Слово «соблазнительный» в тот роман не вписывалось никак. Ханна уже была влюблена в Сергея, и все же у нее случались короткие связи. Она встречалась с актером массовки – парнем с захолустного ранчо в Иллинойсе, который прибыл в Лос-Анджелес в погоне за мечтой. Потом был постановщик трюков, тот каждое свидание вываливал на нее кучу информации о классических киношных фокусах. Слушать было интересно, а все остальное – нет. Другими словами, она до сих пор играла в низших лигах. Судя по поцелую на вчерашней вечеринке, Фокс в интимном смысле принадлежал к высшей лиге. Впрочем, Ханна и так это знала – чисто теоретически. Он был признанным Казановой и даже не пытался это отрицать. Теперь она испытала его умения на себе. Теория превратилась в практику. Как минимум, у Ханны кое на что открылись глаза. Во время поцелуя она просто потеряла голову. Что же ей делать, если Фокс и в самом деле намерен с ней переспать? Разумеется, она могла и ошибаться. Но как быть с этим соблазнительным тлеющим огоньком в его глазах? Черт, почему она не может переключиться на что-то другое? Интересно, как он двигается в постели? Как стонет в минуту наивысшего наслаждения? Какие ощущения оставит прикосновение мужских мускулистых бедер к ее ягодицам? Он все сделает как надо, мало ей не покажется… – Ханна! – Что? Пайпер круто, с визгом покрышек, повернула, заставив сестру удивленно распахнуть глаза. – Я спрашивала, не хочешь ли ты кофе? – Ой, прости. – Черт, кажется, ее пробил пот. – Конечно, хочу. Ханна встряхнулась, сосредоточившись на уходившем под колеса белом пунктире дорожной разметки. Фантазии оставили в ее душе налет вины. Хватит запретных мыслей о Фоксе! Вчерашний поцелуй и голодный взгляд ловца крабов привели ее в полное замешательство. Пора взять себя в руки и вернуться в низшую лигу, вспомнить наконец о влюбленности в Сергея. Опять же, не исключено, что она неправильно поняла Фокса. Взяв в придорожном кафе по огромному стакану латте с карамелью и взбитыми сливками, они снова пустились в путь. Ехали еще минут сорок в южном направлении, пока не добрались до загородного торгового центра, и провели целый день в магазинчиках. Ничего толком не купили – настолько были заняты разговорами. Как ни крути, наверстать нужно было несколько месяцев. Впрочем, Пайпер все же исхитрилась приобрести шикарную розовую сумочку, а Ханна – круглые солнечные очки в черепаховой оправе. Сестры надолго зависли за ланчем в уютном французском бистро, заказывая кофе чашку за чашкой, чтобы их не попросили освободить столик. В Уэстпорт отправились, когда на улице уже начало темнеть. Ханна подпевала под радио. Слуха у нее не было от слова совсем, но Пайпер и ухом не вела – привыкла. – Слушай-ка, – сказала она, дождавшись, когда кончится песня. – Брендан сегодня вечером ведет своих родителей в «Кросс и дочери». Может, заглянем к ним? – Как я могу упустить шанс познакомиться с людьми, воспитавшими Большого Злюку? – Ханна вытащила телефон. – Сейчас напишу Фоксу. Сестра фыркнула. – Пайпер, все-таки я пользуюсь его гостеприимством. Невежливо не пригласить. – Она занесла палец над кнопкой, собираясь отправить сообщение, и задумалась. – Или не стоит? – Субботний вечер… Нет ли у него случайно иных планов? – многозначительно глянула на сестру Пайпер. – Ты имеешь в виду… хм… – Не нужно думать о плохом, одернула себя она. – Я… э-э… ничего такого не слышала. Вроде он ни о каком свидании не упоминал. В крайнем случае откажется. И чего она нервничает? Ну, ответит Фокс, что собирается в Сиэтл поразвлечься, что тут необычного? Ей-то какая разница? Ханна еще несколько секунд подержала палец над экраном и наконец решилась.