– Хорошо, – откликнулся Фокс и, взлохматив волосы, в замешательстве вздохнул. – Что такое? Он пожал плечами и грустно улыбнулся. – Похоже, ты уходишь от меня ни с чем… Рана, образовавшаяся в ее сердце вчера вечером, еще больше углубилась, и Ханна едва сдержала возглас отчаяния. Затем нахлынул гнев. Как смели взрослые жители Уэстпорта и учителя делать из Фокса секс-символ в совсем юном возрасте? Как мог его отец приводить домой женщин в присутствии сына? Что за друзья были у него в колледже? Не друзья – чудовища… Сами-то теперь работают в каком-нибудь налоговом управлении, а Фокс… Ханна злилась и на себя: кто, спрашивается, называл этого мужчину красавчиком-компаньоном? Кто придумал кличку «павлин»? Впору стукнуться лбом о стену. Чем отличалось ее личное отношение к Фоксу? Ханна крепко обняла Фокса за шею. Не смогла себя остановить… Он тут же притянул ее к своей груди, уткнувшись лицом в ямку над ее ключицей. – Кто вчера для меня пел? Кто заставил меня почувствовать отца? И говоришь, что я ухожу ни с чем? – Ханна… – После твоего вчерашнего рассказа я могла бы порассуждать о токсичной маскулинности и недостаточной самооценке, но делать этого не стану. Зато хочу сказать: ты для меня очень важен. Он тяжело сглотнул. – В среду мы уплываем на пять дней. Уже послезавтра. Рейс будет немного длиннее обычного. Так, на всякий случай, если тебе интересно. – Конечно, интересно! – Ханна нахмурилась. – Значит, домой ты вернешься как раз к окончанию съемок… Они растерянно переглянулись. Информация существенная, однако что с ней делать? Приезды, отъезды, графики, расписания… какое отношение все это имело к людям, только что спавшим в одной постели? Ханна поцеловала его в колючую щеку и еще раз обняла, стараясь не обращать внимания на то, как Фокс напрягся. – И это все? – Его длинные пальцы скользнули в волосы девушки, обхватили затылок и нежно повернули ее голову влево. Мужские губы прижались к шее. – Кроме объятий, нам ничего не светит? Ханна понимала: стоит ей проявить неуверенность, и она тут же окажется в постели, распростертая на спине. Вдруг ее функция заключается не в том, чтобы подставить дружеское плечо? А если она должна доказать Фоксу, что тот может быть не любовником, а надежным другом? И не нужны ей никакие плотские отношения, достаточно его присутствия рядом, достаточно того, что он вообще есть. – Да, только объятия… Не много ли она хочет от Фокса, добиваясь, чтобы тот наконец увидел себя в новом качестве? Допустим, удастся заставить его поверить в то, что он готов стать капитаном судна, готов управлять командой, полагаясь на свой ум, характер и чувство юмора? Тогда и она в себя поверит. Бессмысленно просить взойти на вершину, если не готова сделать это сама. В голове зазвучали первые такты «Моей маленькой молитвы» Ареты Франклин. Ханна распахнула глаза и радостно улыбнулась. Аллилуйя, музыка вернулась! Конечно, контекст довольно тревожный, учитывая, что Ханна валяется в койке у Фокса. С другой стороны – наверное, к их отношениям относится не вся песня, а лишь один куплет. Например, тот, в котором и содержится молитва. Интересно, почему музыка вернулась именно сейчас? Должно быть, ее высвободили матросские песни в исполнении Фокса. Или воспоминания о предстоящем ей новом витке карьеры? Времени для анализа не оставалось. Ханна еще раз вдохнула запах Фокса и расцепила руки, игнорируя легкий, но настойчивый зуд между ног. Сердце частило. Не сегодня. А может, и вообще никогда. Она спрыгнула с кровати и пошла в ванную, ощущая затылком взгляд Фокса. Приняла душ, оделась, уложила волосы и на минуту остановилась в гостиной. Поколебалась, затем все-таки прихватила с собой голубую папку с матросскими песнями и вышла на улицу. Правда, посмотрев на небо, вернулась – забыла зонтик. На съемочную площадку Ханна не пошла: последовав зову души, она направилась в музыкальный магазин. Впереди показался «Диск энд дэт». Магазинчик был невзрачным, вывеска отсутствовала, лишь в окнах мигали синие рождественские гирлянды. Значит, открыто. Прошлым летом Ханна подрабатывала здесь на полставки. Деньги были нелишними для их скромного бюджета, так что Ханна избавила Пайпер от необходимости готовить дома и, не дай бог, спалить апартаменты. Кроме того, хотелось чем-то заняться, дать время сестре без угрызений совести встречаться со своим Бренданом. Что уж говорить о том, что Ханна не мыслила жизнь без музыки, а тут выпала такая удачная подработка. Она положила ладонь на бронзовую ручку, ощутив приступ ностальгии, и потянула дверь на себя. Пахнуло кофе и благовониями, и Ханна шагнула прямо в витавшее у входа туманное облачко. Какое облегчение видеть, что здесь ничего не изменилось! Сегодня ей особенно требовалось ощущение стабильности. Лавочка по-прежнему была гостеприимной и словно выпавшей из потока времени. Островок надежности… Все те же постеры на стенах, которые висели здесь и прошлым летом. Никуда не делись и рождественские гирлянды, развешанные аккуратными рядами под потолком. Из утопленных в стене динамиков тихо шептала Лана Дель Рей. Шона, владелица магазинчика, уткнувшись в чашку с кофе, вышла из крошечного кабинета и едва не вздрогнула, обнаружив в зале покупателя. – Ханна! – просияв, воскликнула она и поставила чашку на столик. – Я уж гадала, когда ты наконец заскочишь? – Извини, никак не могла вырваться. Они горячо обнялись, стоя между стеллажами. – Правда, мне нет прощения, – вздохнула Ханна и покрутилась на месте, впитывая атмосферу лавочки. – Все боялась – забегу к тебе и плюну на съемки. Попрошусь обратно. – Избавлю тебя от душевных терзаний. Я сейчас никого не нанимаю – с того дня, как ты получила у меня расчет, здесь побывала всего парочка покупателей. – Зато наверняка люди достойные, а? – хихикнула Ханна. – Если уж человек нас разыскал, недостойным он быть просто не имеет права, – ухмыльнулась Шона. – Что у тебя новенького? Да ничего особенного. Похоже, только что поняла, что влюбилась в человека, который недоступен, словно крепость. – М-м-м. Работа – дом, дом – работа, вот и все новости. Ханна провела пальцем по обложкам пластинок под литерой «Б». Би Би Кинг[34], «Битлз», Бен Фолдс[35], «Блэк Сэббэт»[36]. Песня Ланы кончилась, и прозвучали первые ноты новой композиции. Никак скрипка? Скрипка и мрачный рокот барабанов… Затем вступила вокалистка. Хрипловатый женский голос заставил волосы Ханны буквально встать дыбом. – Кто это? Шона вопросительно указала пальцем на динамик, и Ханна кивнула. – Это «Анрелайблз». Их вокалистка – дочь моей двоюродной сестры. – Местная группа? – Из Сиэтла. Для «Оглушенной славой» музыка подходила идеально. Надо сменить индастриал на тревожную дробь барабанов, переплетающуюся с эмоциональным голосом певицы и легким фолком, задаваемым звучанием скрипок. История маленького городка оживет на глазах у зрителя. Подобный саундтрек придаст фильму не только своеобразие, но и настоящий характер. Ханну вывел из ступора голос Шоны: – Что принесла? – А? Она в смятении глянула на зажатую в подмышке папку с песнями Генри Кросса. Взяла с собой, чтобы показать Бринли – как меломан меломану. Надеялась, что стихи помогут ей наладить отношения с музыкальным директором. – Матросские песни. Творчество отца. Пока это все не более чем просто слова на бумаге. Хотела поспрашивать местных – вдруг кто-то помнит мелодии, но сейчас пришла к выводу, что звучание должно быть примерно как у «Анрелайблз». Она скомкала окончание фразы, пораженная внезапной идеей. Полистала папку. Да, лирика без музыки… Тексты исключительно глубокие и проникновенные. Стихи произвели на Ханну неотразимое впечатление, заставив ее почувствовать отца как реального человека. Почему бы ей не пойти дальше и не положить их на музыку? Или она сходит с ума? – У меня странный вопрос, – сказала Ханна. – Ты хорошо знаешь ребят из «Анрелайблз»? Можно ли с ними договориться?.. Видишь ли, стихи отца плюс их исполнение, своеобразный голос… По-моему, получились бы прекрасные песни. Конечно, тут потребуется серьезный творческий вклад со стороны музыкантов… Столько дней ее не посещала муза, и вдруг прорвало. Спасибо голубой папке! События «Оглушенной славой» происходят в Уэстпорте. Уэстпорт пропитан духом Генри Кросса. Сколько раз ей об этом твердили? Пока саундтрек к фильму состоял из давно написанных музыкальных произведений, и Ханне он казался не слишком соответствующим. Вся музыка была родом из другого времени, из других мест, поэтому заставляла тускнеть магию прибрежного городка. Что толку от такого фона? Другое дело песни, созданные человеком, который олицетворял саму суть Уэстпорта… – Хочешь сделать студийную запись? Любопытная задумка, – пробормотала Шона, задумчиво выпятив губы. – Значит, музыканты должны придать этим стихам свой колорит, превратить писанину в песни. – Ага. Если они сейчас в Сиэтле, я могла бы с ними встретиться. Конечно, их труд будет оплачен. Это шанс договориться с отчимом и вложить семейные деньги. Черт возьми, проект не для девочки на подпевках. Что ж, Ханна готова сыграть роль первой скрипки. – Я и сама хотела бы участвовать в создании этого альбома. Шона явно прониклась энтузиазмом Ханны. – Попробую связаться с сестрой, спросить, можно ли пообщаться с музыкантами. Но сильно не рассчитывай – не исключено, что вариант тупиковый. Название группы говорит само за себя: «Анрелайблз» и вправду могут оказаться ненадежными ребятами. – Ну да, – криво усмехнулась Ханна. Все больше воодушевляясь, она погладила голубую папку. Внутренний голос шептал, что это золотая жила. Проект грандиозный. Только-только у нее забрезжила идея, и вот она уже на низком старте. Готова нырнуть в гущу процесса, за которым до сих пор наблюдала лишь из-за кулис. Шона плюхнулась на табурет у прилавка, заставив скрипнуть древние половицы. – Где ты остановилась? У Брендана с Пайпер? – Нет. К ним в гости приехали родители Брендана, так что… – Ханна замялась, вспомнив лицо спящего на одной с ней подушке хозяина квартиры. – Сняла комнату у Фокса, прямо рядом с гаванью. – Ого! – хлопнула себя по бедру Шона. – Кстати, поправлюсь: у меня было не два покупателя, а целых три. Несколько раз за последнее время забегал Фокс. – Фокс? – удивленно глянула на нее Ханна. – Он самый. – Шона на секунду отвлеклась, оттирая пятно на прилавке. – Я тоже своим глазам не поверила, когда он зашел. Кстати, Фокс заканчивал двенадцатый класс, когда я была в девятом. Фокс Торнтон… – Она покачала головой. – Вот уж кого не ожидала увидеть. Несколько минут пыталась прийти в себя. Надо сказать, что у него отличный вкус. Последний раз купил диск «Тин Лиззи», концертный альбом.