– Разве я могу отказаться от бинго, если, как ты говоришь, игра проходит столь бурно? – слегка порозовев, выдохнула Веснушка. Фокс едва сдержался, чтобы не расцеловать ее в обе щеки. Сначала щеки… Потом проведет губами по теплой шее, будет ласкать, пока у Ханны не намокнут трусики… – Пойду переоденусь. – Ага, – хрипло отозвался Фокс, сжав пальцы в кулаки в карманах джинсов. Встав на пороге гостевой спальни, Ханна обернулась и снова бросилась к проигрывателю, осторожно вытащила из полки альбом Рэя Ламонтейна и поставила иглу на дорожку. Раздался характерный шорох, и девушка засветилась от счастья. – Пусть создает атмосферу, – объяснила она, задорно сверкнув глазами. Убежала в комнату, оставив Фокса смотреть вслед. Сердце колотилось как сумасшедшее. Ух… Еще бы чуть-чуть, и… Глава 16 Он не шутил. Люди пришли играть и выигрывать. Заехав на парковку у церкви, Ханна с Фоксом обнаружили очередь, начинавшуюся у входа и заворачивающую за угол. Преимущественно пожилые игроки не слишком радовались долгому ожиданию на улице – с неба сыпал мелкий занудный дождик. Фокс заглушил двигатель и, откинувшись на спинку сиденья, забарабанил пальцами по рулю. Волнуется… Нервничать он начал задолго до прибытия на место. Интересно, что его тревожит? Неужели предстоящая встреча с матерью? Может, напрасно Ханна согласилась на его предложение? Сидела бы дома, искала возможную замену «Анрелайблз» на случай, если те все же откажутся помочь. Хотя… Знакомство с матерью Фокса представлялось ей едва ли не священным обрядом – словно получаешь возможность заглянуть за кулисы. Нет, не поехать Ханна просто не могла. Проще говоря, ей хотелось быть рядом с Фоксом. Надо же… Купил проигрыватель и прятал его в шкафу… Разумеется, она не поверила в слова Фокса. Приберегал вертушку на черный день, как же! Дожидался ее плохого настроения после съемок, чтобы извлечь зайца из шляпы… Ерунда какая! Фокс знал, что она ему не поверит, тут и сомневаться нечего. Если человек приобретает дорогую вещь для практически необставленной квартиры – это что-то да значит. Ханна отчего-то боялась задумываться о его мотивах. Начнешь анализировать – и чувства, о которых стараешься не вспоминать, накроют тебя с головой. А дальше что? Они жили в разных штатах. Препятствие для развития отношений совершенно очевидное, но далеко не главное. Между ними, в принципе, отношений быть не может. Заявлял ведь Фокс, что ему не требуется постоянная подруга, не нужны обязательства… Ханна была его полной противоположностью. Если уж решила чему-то или кому-то себя посвятить – пойдет до конца. Верность она впитала с молоком матери и не представляла, как можно жить иначе. Разумеется, она изобразила восхищение отличным проигрывателем. А что? Такая приятная неожиданность… И все же Ханна бессознательно желала проникнуть в глубинный смысл поступка Фокса, хотя что это, как не стремление к саморазрушению? Она старалась потушить вспыхнувшее в сердце пламя, напоминая себе, что следует жить текущей минутой. Фокс явно нуждался в настоящем друге, который отвлечет его от мрачных мыслей, придаст уверенности. Значит, Ханна будет ему таким другом. Отказ от физической близости открыл новую грань их взаимоотношений. Доверие, установившееся между ними, – штука редкая и ценная. Не будь доверия, не случилось бы и сегодняшнего выезда. Свет, падавший сквозь залитое дождевыми потоками окошко, подчеркивал чеканный профиль Фокса. Он постукивал пальцами по рулю, а на щеке медленно билась жилка. Конечно, ей хотелось наклониться влево, взять Фокса за виски и хорошенько поцеловать. Высвободить наконец тот тлеющий огонек, что разгорался между ними, но… Настоящая дружба важнее. – Один из моих любимых звуков, – сказала Ханна, отстегнув ремень и устроившись удобнее. – В Лос-Анджелесе такая погода – редкость. Как только начинается ливень, прыгаю в машину и катаюсь по городу. Слушаю, как капли барабанят по крыше. – Какую музыку включаешь во время дождя? Она улыбнулась. Знает, что спросить! – Конечно, «Дорз». «Верхом на буре»[37]. – Ханна покрутила настройку радио, пытаясь найти волну, передающую классический рок. – Подобное сочетание заставляет чувствовать себя главным героем своего собственного фильма. – Главным героем? – Ну да. Представь, мчишься вперед сквозь дождь. Волнующий кадр. Ощущаешь себя Рокки, готовящимся к решающему бою. Или Бэби из «Грязных танцев», репетирующей меренгу. На худой конец, воображаешь, что оплакиваешь под дождем утраченную любовь. Фокс, да все иногда так фантазируют! – Я не фантазирую, – скептически ухмыльнулся он. – Черт, уверен, что и Брендану это в голову не придет. – Допустим, ты на судне, ворочаешь контейнеры, набитые крабами. Неужели у тебя никогда не возникает чувства, будто за тобой наблюдает зрительный зал? – Нет. – Грязный лжец! Фокс расхохотался, откинув голову. – Знаешь, в детстве я любил фильм «Челюсти». Наверное, не меньше ста раз его смотрел. – Он пожал плечами. – Порой сменяешься с вахты, лежишь в каюте, ребята о чем-то треплются. Вспоминаю в такие минуты сцену, где Дрейфус выпивает в компании с Шоу и Шайдером. – Это где они еще поют? – улыбнулась Ханна. – Да. – Фокс прищурился. – Так вот, я представляю себя Шайдером. – Не согласна. Знаешь кто ты? Ты – акула. Он вновь расхохотался, и Ханна повернулась к нему лицом, прижавшись щекой к кожаной боковине сиденья. Старики за окошком автомобиля активно втягивались в двери церкви, однако Фокс выходить не спешил. – Твоя мама… какая она? Казалось, он не удивился неожиданной смене темы. Медленно покрутил на запястье кожаный браслет. – Громкая. Любит не к месту пошутить. Мать – заложник своих привычек: сигареты, кофе, вечно какая-нибудь история наготове. – Почему ты так нервничаешь перед встречей? Словно почувствовав, что сказал слишком много, Фокс метнул на нее острый взгляд и тяжело сглотнул. – Когда она смотрит на меня – видит отца. Посмотрит, вздрогнет, потом улыбнется. Сердце Ханны сжалось, словно в него ткнули иглой. – И все же ты всегда готов с ней повидаться. – Привык, наверное, – пожал плечами Фокс. – Через какое-то время вообще станет все равно. – Нет, – едва слышно пробормотала Ханна сквозь шелест дождя. – Через какое-то время она поймет, что на отца ты совсем не похож, и уже не будет содрогаться. Ну, мне так кажется. Судя по всему, Фокса она не убедила, и тот, запустив руки в волосы, вновь сменил тему разговора: – Кстати, даже не спросил – как прошел сегодняшний день? Ханна резко выдохнула, вспомнив, что на ней теперь огромная ответственность. – Хм. Интересно прошел, если так можно выразиться. – Что-то случилось? – нахмурился Фокс. Она закусила губу. Стоит ли рассказывать? Слов нет, как ей хочется увидеть реакцию собеседника, только ведь это чистой воды эгоизм, тайная надежда определить, как все-таки Фокс к ней относится. Увидит, узнает – а дальше что? – Сергей намекнул, что был бы не против со мной встречаться – когда вернемся в Лос-Анджелес. У Фокса слегка дернулся глаз. Вот и вся реакция. – Неужели? – Он долго откашливался, поглядывая в лобовое стекло. – Здорово! Просто здорово, Ханна. Я ему отказала. Сообщила, что у нас с тобой все серьезно. Она едва сдержалась, представив себе недоверчивую улыбку Фокса, – аж сердце заныло. Послушай, я не тот человек, который связывает себя серьезными отношениями. Да, он держит под замком диски и проигрыватель, а с ними и свои истинные намерения. А что на поверхности? Ни одного намека, что его холостяцкие убеждения за эту неделю хоть как-то поколебались. Если давить на него слишком сильно или слишком рано – пиши пропало. – Хм. Впрочем, это не самое главное. – Подавив разочарование, Ханна попыталась на ходу перестроиться. – История длинная, но суть в том, что я получила задание сделать демозапись матросских песен Генри Кросса. Возможно, мы используем их в качестве саундтрека к фильму. Если это случится, Бринли уйдет. Во всяком случае, она так заявила. Вся съемочная группа делает ставки. Спорят, получится у меня или нет. – Господи Иисусе, – пробормотал Фокс, переваривая информацию. – Как же это вышло? Ханна облизала губы. – Помнишь, у меня пропала музыка? Так вот, сегодня утром она вернулась. Началось с «Моей маленькой молитвы». А потом пошло-поехало. Когда я заглянула в «Диск энд дэт», меня вдруг осенило: лучше саундтрека, чем песни отца, мы для фильма не найдем. Они ведь были написаны об Уэстпорте… – Она помолчала. – Шона поможет мне наладить контакт с одной группой из Сиэтла. Надеюсь, они согласятся помочь с записью песен. Собственно, я давно планировала положить стихи отца на музыку, но когда вышла с этим предложением на Бринли… – Она решила, что ты наступаешь ей на пятки. – Я не собиралась ее подсиживать, – вздохнула Ханна. – Просто хотела подкинуть идею, а Сергей случайно услышал наш разговор.