В общем, можно было зарабатывать. В те годы, начиная еще с оранжевого Майдана, митинги «протеста» на Украине стали способом заработать на жизнь. Работы не было, росли цены, коммуналка, как-то надо было выживать. Тем более, на Донбассе, где позакрывали много шахт. Вот так постепенно Иван Ермилов и стал самым настоящим «активистом». Втянулся в «политическую борьбу». Но втянулся на самом деле, не только потому, что деньги платили. Когда у человека нет цели, нет веры — а Иван не верил ни в Бога, ни в черта — когда нет в душе какого-то стержня, то шатается человек, ходит от одного берега к другому и ни к одном пристать не может. Правда, Иван все же свой берег нашел. Внезапно вспомнил он, что родом из Ивана-Франковска. И хотя позабыл он украинский язык и разговаривал, как многие жители Луганщины, на суржике — смеси русского языка с украинскими словами, только внезапно ощутил он себя «щирым» украинцем. Патриотом Украины. Вступил в партию Олега Тягнибока «Свобода», и даже получил в местной луганской ячейке этой партии какую-то должность — то ли секретаря, то ли председателя. Короче, даже вполне русская — москальская — фамилия «Ермилов» не помешала Ивану вдруг осознать, что Россия — враг Украины. И хотя на Донбассе такие, скажем так, радикальные взгляды не особо приветствовались населением, жители Юбилейного особо не реагировали на появление украинского националиста в поселке. Посмеивались, мол, заигрался мужик на старости лет, седина в бороду — бес в ребро… Мол, кто в гречку скачет, по бабам шастает, а этот — в политику прыгнул… И вот в 2013 году в Киеве начался Майдан. Начали с протестов против правительства, потом стали требовать снять президента Януковича… В общем, зрела нешуточная буча. В Луганске снова стали формировать отряды митингующих, только на этот раз собирали людей не на Майдан, а наоборот — на Антимайдан. Партия регионов, которая поддерживала президента и правительство, пыталась таким образом клин вышибить клином — не допустить повторения того, первого, оранжевого Майдана. Это когда Янукович не стал президентом в первый раз, а был вынужден уступить кресло этому хуторянину из Сум Ющенко. Поэтому автобусные колонны потянулись в Киев. Понятное дело, многие записались в митингующие не за идею — за деньги. Семьи-то кормить надо… А вот Иван на Антимайдан не поехал. Хотя и платили. В Киев он поехал своим ходом. И очень скоро оказался… на Майдане. И не просто на Майдане — он стал командиром одной из сотен, в которой были члены радикальных националистических партий «Свобода», УНА-УНСО, «Братство». В общем, стал Иван Ермилов одним из тех самых активистов — без кавычек уже — которые уже готовы были с голыми руками идти и свергать власть в Украине. Майдан Впрочем, почему с голыми руками? На Майдане к декабрю уже появилось оружие — вначале палки и щиты, отобранные у киевского ОМОНА — отряда милиции специального назначения «Беркут», а потом и «коктейли Молотова» — бутылки с зажигательной смесью. Позже появилось и более серьезное оружие: вначале пистолеты-резинострелы, потом боевые «Макаровы», ну а потом «добрые люди» подвезли и ружья. Точнее, охотничьи карабины «Сайга» — те же «калаши», в принципе — и другие подобные им винтовки. Только иностранного производства. Пули у этих карабинов были серьезные, дыры в милицейских щитах, которые прошивали насквозь, оставляли внушительные. И уже сразу после Нового года, в первых числах января, после того, как на Майдане убили двоих протестующих — Нигояна и Жизневского, у майдановцев появились и автоматы Калашникова… АКМ и АКМС. Иван впервые убил человека именно на Майдане. Правда, он не считал того молодого пацана в милицейской форме человеком. Когда испуганные разрывами светошумовых гранат, хмельные от собственной удали — как же, крушим камнями и «коктейлями Молотова» ментов, озверелые от крови — своей и чужой, подогретые не только спиртным, но и кое-чем покрепче, грязные, закопченные, но гордые своей «нэпэрэможностью» майдановцы выдернули из милицейской цепи несколько пацанов-срочников, то участь их была мгновенно решена — их просто стали рвать. Озверевшая толпа видела в этих мальчишках представителей ненавистной им власти. Власти, которую они ненавидели, но продолжали боятся. Потому что власть запросто могла их раздавить бронетранспортерами, раскатать водометами, раскидать все эти баррикады, направив на Майдан армейский спецназ, расстрелять зачинщиков снайперами, которые давным-давно держали центр Киева под прицелами своих винтовок. Но власть ничего этого не делала. И митингующие давно уже не митинговали, а просто поселились на центральной площади украинской столицы. И день за днем убеждались в том, что это не они боятся власть — власть их боится. Но страх у них в душах все равно оставался. Вот поэтому майдановцы, чтобы убедить самих себя в собственном героизме, собственной крутости и собственной безопасности, терзали этих несчастных мальчишек в милицейской форме, которым не посчастливилось оказаться в этом месте в это время. Иван вместе со всеми бил в лицо одного из милиционеров, бил, пока лицо у того не превратилось в месиво, шматовал его форму, топтал, орал что-то неразборчивое на суржике… И даже не понимал, что дома у него остались вот такие же пацаны, два Сергея. И его сыновья могли бы сейчас носить точно такую же форму и служить этой же власти. Против которой он, Иван, сейчас выступает. И что эти пацаны, которых они сейчас на Майдане жгут и убивают, просто выполняют свой воинский долг. Исполняют присягу. Присягу украинскому народу, представители которого их сейчас убивают. Иван не понимал, что эти мальчики в милицейской форме — такие же граждане Украины, как и он, как все те, кто собрался на Майдане, чтобы поменять власть. Хотя совсем недавно, на выборах они уже эту власть меняли. И прошло всего три года после этой смены… …Тела двоих милиционеров, которых насмерть затоптала толпа протестующих против власти президента Януковича, отнесли куда-то за сцену Майдана. А на сцене украинские политики, которые сами совсем недавно были украинской властью, продолжали накручивать и разогревать толпу, науськивать ее на милицию, призывать убивать. И кто, кто призывал? Бывший министр экономики Украины Яценюк, бывший министр иностранных дел Украины Порошенко, бывший председатель СБУ Турчинов, бывший министр внутренних дел Луценко… Все бывшие, которые снова захотели стать настоящими… И вот все эти бывшие понимали, что нужны не какие-то там протесты, митинги и демонстрации — нужна настоящая кровь. Вот только проливать ее должны были не они, а вот такие иваны… …Иван Ермилов помнил только первого убитого им человека — того самого молодого милиционера, которому почти оторвали руку. Потом он как будто бы вышел из этого мира в какой-то другой, нереальный, где кровь и смерть казались ненастоящими, а взрывы и огонь — невзаправдашними. А, может, это было оттого, что им раздали какие-то американские таблетки от усталости и сна, которые здорово помогали не свалиться с ног и наполняли тело какой-то легкостью и теплом? В общем, убивал Иван с такой же легкостью, не ощущая в душе ничего — ни раскаяния, ни сочувствия, ни жалости к тем, кого убивал. «Вси воны — ворогы мого народу!» — повторял он про себя. О том, что он может быть точно так же объявлен врагом своего народа, представителей которого он сейчас убивает, Иван не задумывался. Некогда было думать. Война …После победы Евромайдана «сотня» Ивана оставалась на Майдане Независимости, как, впрочем, и другие «сотни». Жили, как и раньше, огромным табором, жгли костры в железных бочках, самые ушлые притащили откуда-то электрогенераторы, поставили в палатках печки. Продукты подвозили регулярно, сотникам выдавали денежное довольствие, одежду, медикаменты. Чего ж не жить? Про семью Иван уже как-то и забыл. Разве что иногда вспоминал младшенького, Ванечку. Но хотя у него была «мобила», выданная в «штабе», домой он не звонил. А зачем? Тут революция идет, а там что? Женская юбка? А потом завертелось… В апреле новый президент Украины, точнее, исполняющий обязанности президента Турчинов послал на Луганщину войска. Вот только десантники на БМД-шках, которым дорогу преградили простые люди, не стали их давить. Не стали пацаны стрелять в мирное население, в своих сограждан, вина которых заключалась только в том, что они тоже ненавидели власть. Только власть не ту, которую свергли, а новую — ту, которая свергла власть законную. Ну, некоторые нацепили на себя не желто-голубые ленточки, а оранжево-черные. Вот и все было отличие — в цвете ленточек. Ну и, конечно, мысли — мысли тоже были другими. Но разве за это можно убивать? За ленточки не того цвета? Или за мысли не того оттенка? Как оказалось — можно! И даже — нужно! Нужно той, новой власти Украины. Которая состояла из бывших, ставших настоящими. И чтобы показывать всем, что они — настоящие, не фальшивые, эти представители новой власти понимали — нужны настоящие жертвы. Нужна настоящая кровь. Как совсем недавно в Киеве, на Майдане, когда расстреляли почти сотню человек. И после этого бывшие моментально стали настоящими. Поэтому так надо и на мятежном Донбассе — кровь, смерть, страх! Солдаты украинской армии не стали переступать через кровь. И офицеры не стали. Отказались нарушать присягу, которую они давали народу Украины. Потому что, присягая, они обещали защищать этот народ, а не уничтожать его… И тогда бывшие, ставшие настоящими, решили устроить настоящую войну. Гражданскую. Когда народ воюет сам с собой. Когда граждане одной страны убивают друг друга. Когда брат идет на брата, а отец — на сына… В Киеве стали формировать так называемые «добровольческие» батальоны. Их еще называли почему-то батальонами территориальной обороны. Хотя, например, киевляне должны были ехать оборонять территорию Донецкой области. А тернопольчане ехали «защищать» Луганск. Точнее, «зачищать». А еще днепропетровцы, криворожане, львовяне… Все они внезапно стали «оборонять» территорию, которая была весьма далека от их собственных областей. Да и от кого оборонять? От жителей этой самой территории, которые не захотели подчинится новой украинской власти? Так кого ж тогда оборонять ехать? Новую власть? Да, именно поэтому непокорные жители Донбасса и прозвали эти батальоны карательными. Ведь, по сути, они ехали усмирять восставших против власти. Не защищать, а зачищать! Хотя три месяца назад бойцы этих самых «добровольческих» батальонов были точно такими же непокорными, которые восстали против той, старой украинской власти. И их самих точно так же усмиряли отряды милиции… Хотя нет, не точно так же… Милицонеры никого не убивали. И не насиловали. И не грабили… …«Добровольческие» батальоны формировались в первую очередь из членов «сотен» Майдана. Из тех, кто, как говорится, уже почувствовал вкус крови. Кто уже готов был убивать. Кто понимал, что новая власть как бы выдает разрешение на убийства своих же сограждан. Их эта власть обозвала новым словом — «сепаратисты». А еще эта она придумала нового врага — Россию. Которая якобы вторглась в Украину и желает ее поработить. А чтобы эту нелепицу вбить в головы как можно большему количеству граждан Украины, по всем телеканалам, во всех средствах массовой информации, теперь уже ставшими средствами массовой дезинформации, понеслась волна отвратительной пропаганды откровенно фашистского толка. Когда народ одной страны разделили на правых и неправых, на верных и неверных, на настоящих украинцев и ненастоящих. И их разделили те самые бывшие, которые внезапно стали настоящими. А ведь эти бывшие сами еще полгода назад носили те самые оранжево-черные георгиевские ленточки, за которые теперь разрешали убивать одним украинцам других украинцев. И не «тот цвет» ленточек теперь заливали красным цветом — цветом крови. А кровь одинаково красила и оранжево-черный, и желто-голубой… Серый цвет пороха и белый цвет смерти одинаково хорошо ложился на эти такие разные ленточки, уравнивая в правах тех, кого сделали бесправными и правыми во всем… Одинаково красной кровь была и у тех, и у этих… … Батальон «Кривбас», в который влилась сотня Ивана Ермилова, состоял не только из радикалов «Свободы» и «Правого сектора», в который превратилась партия УНА-УНСО. Наоборот, в этом батальоне были, в основном, жители Кривого Рога, Днепропетровска, Краматорска и других городов Украины. И там в основном население говорило на русском языке. Так что когда этот батальон входил в города и поселки Донбасса, в которых жители даже не понимали, что происходит, то ничем эти бойцы от местных не отличались. Это же не немцы, которые оккупировали Донбасс в Великую Отечественную… Очень скоро жители тех городов Донбасса, где не стали сопротивляться «освободителям» и «оборонщикам» их территорий, поняли, что да, не немцы. Потому что фашисты в ту войну так не лютовали, не зверствовали. А эти, вроде бы свои, украинцы, вытворяли такое… Эти добробаты», или, как называли их украинские пропагандисты, считавшие себя журналистами, «воины света и добра», «творили» добро так, как они это понимали. Грабили, убивали, насиловали. И почти каждую неделю отправляли караваны на «отжатых» у «сепаров» автомашинах с награбленным добром в «свои» города. Причем, не только в Кривой Рог или Днепропетровск, а больше в Тернополь, Ивано-Франковск, Коломыю… А как издевались, как глумились, как пытали… Такого не ожидал никто на Донбассе. На то и был расчет. И народ Донбасса поднялся… Вот только российские войска почему-то так и не показали по украинским телеканалам. Новый президент Украины Порошенко, правда, размахивал где-то в зарубежной поездке российскими паспортами, якобы изъятыми у российских военных. Тех, которые, по его словам, вторглись в Украину. Вот только, видимо, подкладывая президенту эти липовые паспорта, не доложили, что у военных паспортов нет и быть не может. У них только военные билеты и офицерские удостоверения. А паспорта лежат в военкоматах, откуда их призывали в армию. …Иван был командиром взвода. И хотя в армии он не служил, но какой мужик откажется поиграться войнушку? Автомат дали, да еще с подствольником, форму нацепил, имеет право зайти в любую хату, положить «сепаров» мордой в пол, обшманать, а что понравится — забрать себе. А если баба какая приглянется, ну, так по законам военного времени… Но не все было гладко. Местные не стали покорно терпеть, взялись за оружие. Вначале, как и на Майдане, были палки, пистолеты-резинострелы, охотничьи берданки… А потом… Потом подул «северный ветер», пошла через границу техника… Да и местные мобрезервы вскрыли, которые еще с войны были заложены. Вначале даже ППШ и ППС достали, ну а потом старые добрые АКМы и ПКМы пошли в ход. И стали все эти украинские «батальоны территориальной обороны» потихоньку откатываться на свою территорию… Сопротивление …Семья Ермиловых жила, что до Майдана, что после Майдана, своей жизнью. Политика их особо не коснулась. Мать работала в совхозе, хотя коров было уже меньше, да и платить почти перестали. Но было молоко, масло, были продукты, огород выручал, одним словом, в поселке, как и в селе, прожить было можно. Сыновья, оба Сергея, подросли. Один Сергей, который рыжий, закончил свой Восточноукраинский национальный университет, но так и не смог устроится работать по специальности. Археология давно никого не интересовала, разве что только «черные археологи» вовсю выкапывали из земли оружие и разные другие «осколки войны», потом «толкали» все это на черном же рынке. А идти преподавать в школу историю — на смешные деньги? Пять тысяч гривен получали уже опытные преподаватели, а ему, вчерашнему студенту предлагали только три… Разве ж это деньги для молодого мужика? Второй Сергей, чернявый, уволился из армии, точнее, из СБУ, где служил по контракту. После того, как спецслужбой поруководил Турчинов, зарплаты урезали, платить стали нерегулярно. Да и добавилось долбаков всяких с генеральскими погонами, которые службы не знали, но обожали парады, форму, ордена и все, что блестит, включая, конечно, сапоги. И когда роту спецназа стали регулярно гонять на строевую вместо полигона и занятий по спецподготовке, Серый понял — надо валить. Так что очень скоро он снова присоединился к семье и оба брата снова стали неразлучными. Они тоже старались помогать матери — подрабатывали на копанках, грузили уголь, ездили на заработки в сам Луганск. В общем, Ермиловы политикой не интересовались — им надо было работать. Но, как говорится, если ты не занимаешься политиков, то она займется тобой. Вначале приехали БТРы и БМП. С десантниками. Они появились 16 апреля утром на улицах Краматорска. С украинскими флагами на броне. Жители даже не поняли вначале, в чем дело… А когда поняли… Как оказалось, 14 апреля на сайте президента Украины был размещён текст указа и.о. президента Украины Александра Турчинова «О мерах по обеспечению консолидации граждан Украины и прекращения гражданского противостояния в Донецкой и Луганской областях». Указ этот объявлял о начале антитеррористической операции на востоке Украины. Вот только, получается, в террористы записали… всех граждан этой самой Украины, проживавших на Донбассе? В общем, простые люди, безоружные, вышли на улицы, своими телами перекрывая дорогу на Донецк и Луганск. А еще раньше в городе Ровеньки жители точно так же перекрыли дорогу технике, шедшей на Луганск из Дебальцево. И остановили. И разоружили. Точнее, солдаты сами отдали оружие и часть БПМ. А уроженцы Донецкой и Луганской областей перешли на сторону восставших — так правильнее было называть этих граждан. В самом Луганске было организовано пикетирование военных городков. Местные жители собрались возле расположения полка внутренних войск, с требованием не допустить привлечение личного состава к силовым операциям по отношению к мирным демонстрантам. В пикетировании участвовали общественные активисты, родители и близкие родственники военнослужащих. 27 апреля в Луганске на очередном митинге от имени Координационного народного совета была провозглашена ЛНР — Луганская народная республика, а через два дня восставшие захватили здания Луганской облгосадминистрации, облпрокуратуры, УВД и Луганское областное телевидение. Сотрудники милиции перешли на сторону митингующих. В мае в Донецке и Луганске прошли референдумы о самоопределении, где жители этих областей проголосовали за независимость. Понятное дело, что новые власти Украины не будут терпеть все это. Ведь они, как в зеркало смотрели — они же сами всего два месяца назад делали то же самое, только в Киеве. Ну и во Львове-Ивано-Франковске, Тернополе… И они прекрасно понимали, что надо сделать, чтобы это не повторилось на Донбассе. К тому времени Крым уже проголосовал за независимость и присоединился к России. Правда, туда вошли российские десантники, там был российский Черноморский флот! Ни в Луганске, ни в Донецке российских десантников не было. И, понятное дело, не было флота. Никакого. Поэтому с Донбассом новая украинская власть решила не церемонится. Вначале украинская армия навалилась на мятежный город Славянск. Правда там горстка ополченцев во главе с неким Игорем Стрелковым, который, как поговаривали, был полковником российского спецназа, отбросила украинских солдат, при этом сбив три вертолета. Славянск надолго отбил охоту у украинских вояк штурмовать города Донбасса. И тогда они подтянули артиллерию. И авиацию. Штурмовики Су-25 и вертолёты Ми-24 стали наносить авиаудары по жилым кварталам. В июне 2014 года были обстреляны Амвросиевка, Славянск, Краматорск, Луганск и другие города. Семья Ермиловых политикой не интересовалась. Галине хватило того, что муж по уши туда влез и укатил в Киев, так что от него теперь ни слуху, ни духу. А сыновья, оба Сергея больше интересовались местными девчонками, гоняли на собранном собственными руками стареньком мопеде, ездили с пацанами на рыбалку. Ну, озоровали порой — то с городскими, луганскими подерутся, когда в город поедут на танцы, то огороды пощиплют — натаскают огурцов или помидоров. Да и работать надо — денег-то нет в семье. Так что им было все равно, кто там и против кого. Но когда на город упали первые снаряди, стало ясно — это война. И она не будет разбирать, кто в чем разбирается. Снаряд разбираться не будет… Галя приняла решение уехать из Юбилейного. Работы в поселке нет, в Луганске неспокойно, стреляют, город под обстрелом. А еще 2 июня украинский самолет обстрелял ракетами Луганскую обладминистрацию, возле которой гуляли в сквере простые граждане. Погибло восемь человек — женщины, старики, многие были ранены, в том числе и дети… Поэтому Ермиловы собрали вещи и уехали — от греха подальше. Тем более, что младшенькому, Ванечке, шел только пятый год… Но убежать от войны не получилось… Ванечка … Галя привезла семью к тетке, в поселок Станица Луганская. Она обещала устроить Галину и ее пацанов на работу в песчаный карьер. Песок был нужен постоянно, рабочих рук тоже постоянно не хватало. Но прошел ровно месяц — и случилось страшное… … В то утро Галина собиралась идти в управление устраивать сыновей на работу. Взяла с собой только одного Сергея, второго оставила с Ванечкой. И не успела пройти даже до окраины поселка, как началось… Она сначала даже не поняла, что происходит. Думала, что начинается гроза — гром раздался совершенно внезапно. Галина машинально посмотрела на небо, но не было на нем ни единого облачка, не то что тучки. А сверху на нее падал огромный страшный самолет… Взрывы накрыли центр поселка, сразу несколько домов вспыхнули, как свечки. Два дома буквально поднялись на воздух. Поднялись и рассыпались, назад упали только осколки… А другие осколки, железные и звонкие, рвали живых людей, шматовали их тела, пронзали навылет, оставляя страшные рваные раны…