Однако, зная мягкий и податливый характер своего командира, рядовой надеялся уговорить Соловейчикова взять его с собой. Но старший лейтенант ни на какие уговоры не поддавался. В конце концов он решился пойти на хитрость. – Ладно, считай, что ты меня уговорил, – тихо, почти на ухо шепнул Соловейчиков рядовому. – Старший сержант Крендель, выводи взвод в окоп. Всем взять с собой запас ВВ и мины. Взвод, оживленно обсуждая полученное задание, быстро покинул блиндаж. – А тебе будет отдельное задание, – обратился Соловейчиков к рядовому Кичогло. – Поскольку ты у нас раненый и брать тебя в марш-бросок рискованно – можешь или отстать, или стать обузой для других, – я тебя посылаю на индивидуальную разведку. Покажи-ка мне карту в своем приемоиндикаторе… Карту, полученную в штабном блиндаже батальона, командир саперного взвода разослал всем бойцам циркулярно, значит, досталась она и раненому рядовому. – Вот, смотри сюда. – Соловейчиков увеличил нужный ему участок, потом движением указательного пальца вывел его на центр монитора. – Здесь находится доставшийся нашему взводу по жребию последний участок осмотра. Пока мы осматриваем остальные, ты выходишь к этому. Если что-то подозрительное узришь, сам не лезь, подожди взвод. Мы подойдем и шандарахнем… Только часовых определи и посты на карту нанеси. Все понял? Задание у тебя ответственное, поскольку этот участок находится к батальонам ближе других. Идешь налегке, кроме автомата, с собой ничего не берешь. Выступаешь, как только взвод выйдет из окопа. – Говоря по правде, Соловейчиков надеялся, что пара дневальных, что осталась в штабном блиндаже взвода, просто не позволит Кичогло вооружиться и захватить с собой запас взрывчатых веществ. Он сам хотел приказать дневальным не давать Кичогло оружие. Кроме того, он сам считал, что последний участок наиболее безопасен как раз из-за близости двух батальонов. – А к чему такая таинственность? Почему от других бойцов втайне? – поинтересовался Василий. – Беда в том, что в нашем батальоне, как подполковник Бармалеев подозревает, завелся «крот». И есть опасения, что он в нашем взводе служит, – почти на лету придумал старлей оправдание, не просчитав возможных последствий. – Все… Я побежал… А то «крот» может насторожиться. Соловейчиков в самом деле бегом нагнал взвод, забыв, что хотел предупредить дневальных относительно рядового Кичогло. Ему уже было не до этого… А Василий между тем пошел как раз в блиндаж, где рядом с традиционной тумбочкой сидел на табурете один из дневальных, тогда как второй спал, растянувшись на нарах, в ожидании, когда подойдет время ему сидеть рядом с тумбочкой. Ефрейтор-связист, пользуясь отсутствием командира взвода, спал за своим столом с тремя телефонными аппаратами, положив руки на стол, а голову на руки. – Что тебе? – спросил дневальный у рядового. – Особое задание от командира, – ответил Василий и начал складывать в свой рюкзак все то же, что бойцы взвода складывали до него, – тротиловые и тетриловые шашки, мины разного назначения, взял даже три противотанковые, набив себе рюкзак, что называется, под завязку. Тащить такой рюкзак было трудно – мешало ранение в трицепсе. Но Кичогло справился, перебросив ремень автомата через шею. А боль в руке, как он считал, можно и перетерпеть. Так он вышел сначала к внутреннему, а потом и к внешнему посту, где его остановили вопросом: – Куда двинул? – Особое задание от командира, – уже опробованной фразой ответил он. Поскольку Кичогло знали в лицо, его не остановили и не вызвали для разбирательства начальника караула – одного из командиров взводов линейной роты. Тем более что саперный взвод под командованием старшего лейтенанта Соловейчикова только что прошел мимо того же поста. А до него прошли еще два взвода – разведвзвод разведывательной роты и разведвзвод батальона морской пехоты. На проход первых двух приглашался и начальник караула, на проход третьего потребовался только телефонный звонок тому же начальнику караула, а рядового Кичогло пропустили даже без этого звонка, что вообще-то являлось грубым нарушением Устава караульной службы. Но сам Василий об этом даже не догадывался. Он уходил в одиночный маршрут с легким настроением человека, делающего правильное дело… * * * А три взвода между тем разошлись каждый по своему маршруту, чтобы потом встретиться в условленном заранее месте. Там они и встретились и начали обмениваться информацией. Больше всего «повезло» взводу разведки батальона морской пехоты. По крайней мере, морпехи принесли на место встречи трех своих бойцов, уложив их на плащ-палатки. Эти были неходячими, один вообще, похоже было, никогда ходить не сможет – очередь перебила ему оба колена, но еще трое имели легкие касательные ранения и пришли своим ходом. Зато, даже понеся потери, морские пехотинцы могли похвастаться и удачной работой по уничтожению дронов «бармалеев». Так, уже на первом участке разведки гранатометами были разбиты и сожжены шесть беспилотников-камикадзе, наиболее опасных, как считалось, для двух батальонов. На оставшихся четырех участках разведчикам попадались только разведывательные дроны. Больше ни одного дрона-камикадзе морские пехотинцы не встретили. Разведывательному взводу разведывательной роты повезло меньше. Только на четвертом по порядковому счету участке они смогли прямо на стоянке сжечь с помощью РПГ-29 «Вампир» два больших дрона «Байрактар-2». Охрана «Байрактаров» состояла всего из трех человек, которых удалось сразу подстрелить. Так что они не успели даже никуда сообщить о нападении. Значит, и преследования ждать не стоит. Но меньше всего повезло взводу саперов, обычно самому везучему в батальоне спецназа. На всех пяти осмотренных участках саперы-разведчики встречали только дроны-разведчики, которые тоже, по мнению Соловейчикова, представляют для батальонов опасность, но только как средство наведения и коррекции артиллерийского огня и сбора данных о передвижении. Но беда была в том, что дроны-разведчики слишком мелкие цели для гранатометов «Вампир» с их мощными ракетами. И их много. На всех попросту ракет не хватит. И потому взвод Соловейчикова просто не стрелял по этим дронам. – Шестой участок можешь даже и не смотреть, – решил за Соловейчикова старший лейтенант Савченков. – Там всегда ждут нашего визита – слишком близко от нашей территории… Там ничего и быть не может. – Нет, я так не могу, – признался Соловейчиков и тут же вспомнил, что именно на этот участок отослал раненого рядового Кичогло. И тут же рассказал об этом двум старшим лейтенантам. Признался, что схитрил. – За Васей надо зайти, – согласился Яценко. – Зря, что ли, я его намедни выручал из лап бандитов… – Вы как хотите, а я своим бойцам лучше дам на час больше поспать, – решил командир взвода разведки батальона морской пехоты Савченков. – Парни в прорыве будут бодрыми. Он, кажется, уже на прорыв настраивался. – Нашим бойцам тоже поспать не мешает лишних хотя бы полчаса. Пошли быстрее Кичогло снимать, – предложил Яценко. Соловейчиков, соглашаясь, кивнул, вытащил из нагрудного кармана планшетник, сдвинул карту и укрупнил ее. – Ни хрена себе! – воскликнул командир саперного взвода, обнаружив вокруг участка номер шесть множество зеленых точек. Зеленым цветом в Сирии принято обозначать силы «бармалеев». Зеленый цвет издавна считается цветом ислама. – Что это такое, не пойму я… Откуда здесь посты? – Все просто, – стал объяснять старший лейтенант Савченков. – Видишь, между постами – черные отметины. Это явно беспилотники. Только я что-то не пойму – хоть расстреляйте меня на месте! – почему четверть их них красным крестиком перечеркнута. Что сие должно означать, – что они уже вылетели? – Савченков передернул широченными плечами. – Куда они делись? – Может, это заминированные отмечены? – высказал предположение Соловейчиков. – Скорее всего… – поддержал его Яценко. – Вот это что такое? Дорога? Взлетная полоса для «Байрактаров»? Скорее второе… Тоже в двух местах перечеркнуто… Заминировано! – Не может один человек успеть все это провернуть, – не согласился Савченков. – Кичогло может, – убедительно произнес командир саперного взвода. – У нас во взводе, кроме меня, еще только двое на это способны. Старший сержант Яша Крендель и рядовой Кичогло. – Но он же ранен. – Савченков стоял на своем, он не верил в способность раненого бойца сделать то, что не сможет сделать он, сильный и здоровый. – Так чего же мы ждем? Помочь следует вашему Васе, – решил Савченков. – Сколько от нас до ближайшего поста? – Около километра. Чуть-чуть, метров на двадцать – двадцать пять меньше, – глядя в карту на планшетнике, прикинул расстояние Соловейчиков. Савченков даже из нагрудного кармана своей «разгрузки» не вытащил переговорное устройство. Просто кнопку нажал и дал команду: – Взвод! Вперед! До поста «бармалеев» около тысячи метров. За полста метров все переговоры прекратить. Перейти на передвижение «ползком». Часовых тихо уничтожить. – Подожди, не торопись, – предложил Соловейчиков. – Автоматы с глушителями надежнее, а лопатки надежнее ножей. Савченков дал «отбой» своей команде, и вперед выдвинулись два взвода спецназа военной разведки. Бойцы даже ползком передвигались необыкновенно. Три старших лейтенанта так пока и остались на прежнем месте, вслушиваясь в тишину вечера. Быстро смеркалось. Наконец в наушниках Соловейчикова и Яценко, обладателей шлемов, снабженных сигнатурой связи, прозвучали короткие очереди и голос Михаила Клишина: – Готово. Трое бородачей преклонного возраста. Свинца наелись по самое не хочу! С двух сторон по ним стреляли. – Посмотри в свой приемоиндикатор. Там все посты с этой стороны отмечены. – Они и по кругу отмечены. Уже два нашли, – сообщил Клишин. – Один наши, второй саперы. – Работайте. Новые очереди раздались почти сразу после слов Соловейчикова. А сам старший лейтенант добавил: – Осторожнее только, Васю мне не подстрелите. А то ему обидно будет от своей же пули сгинуть. – Какого Васю? – не понял старший сержант Крендель. – У нас во взводе только один Вася. – А у меня их сразу три. И все Василии Ивановичи, – не удержался и вставил свое слово старлей Яценко. – И все трое охотники, снайперами служат. – У нас Вася только гагауз Кичогло. – Он же в блиндаже раненый лежит. – Лежал. А сейчас он здесь… – Кажется, я его вижу. У него какая рука прострелена, правая? – Левая. – Предупредите санинструктора. Вася кровью истекает. Ему ж тяжести таскать нельзя. А у него полный рюкзак «железяк». – Яша, сможешь к нему подойти? Увести его надо бы… – Я попробую. Даже не просто увести, а увезти. Рядом с домом охраны пикап стоит, с крупнокалиберным пулеметом в кузове. Попробую угнать. Главное, чтобы «горючки» до санчасти хватило. Соловейчиков, понимая всю опасность такого действа, хотел было сказать: «Отставить!», но у него не повернулся язык, потому что бинокль показывал командиру взвода саперов окровавленную рубашку рядового. Тому срочно требовалась помощь врача. Глава 14 Старший же сержант Крендель потребовал от морской пехоты поддержки огнем, то есть подавления превосходящим количеством стволов огневых точек противника, пока еще не подозревающего об атаке на свой аэродром, а сам перебежал за автомобиль и нырнул в бронированную кабину. Видимо, ключа в замке зажигания не было, и Яков долго соединял провода замка напрямую. Двигатель довольно заурчал. Старший сержант управлял пикапом из положения лежа. Это было неудобно. В ребра давил рычаг включения пониженной передачи. Но Яков терпел боль, вспоминая окровавленную руку рядового Кичогло, и вывел пикап из зоны обстрела. Не теряя времени на обстрел из пулемета здания охраны, Крендель, применив силу, посадил на пассажирское сиденье мало что понимающего в происходящем рядового, сел за руль и поехал в батальонную санчасть, по связи доложив об этом командиру взвода. Дальше все происходило в обычном армейском порядке… * * *