— Но наш подражатель знает про символы, — напомнила Иствуд. — Я просмотрела расшифровку протоколов судебных заседаний по делу Оливера. Судя по ним, присутствовали только судья, присяжные, секретарь суда, судебный пристав, прокурор и адвокат. И еще двое полицейских сидели рядом с Оливером в клети для подсудимого. — Эта информация никогда не попадала в прессу? — спросил Марк. — Никогда. Мы поговорили с двенадцатью присяжными, и все они с жаром уверяли, что ни с кем не обсуждали это дело. — Значит, наш подражатель каким-то образом связан с Оливером? — спросила Хенли. — Друг. Родственник, — высказал предположение Рамоутер. Марк покачал головой. — Оливер был одиночкой. Но это совсем не означает, что не может быть тех, кто хотел бы с ним дружить. Люди постоянно пишут заключенным. Может, он и психопат, но он представительный мужчина. — Тогда получается, что наиболее подходящий кандидат — это Блейн, — заметил Рамоутер. — Он входил в группу адвокатов Оливера, он до сих пор посещает его в тюрьме, и у него нет алиби на вечер пятницы. Когда я спросил его про алиби, он заявил, что был со своей девушкой. — Так, допустим, наш подражатель связан с Оливером. Но почему он так стремительно действует? — спросила Иствуд. Этот вопрос беспокоил Хенли большего всего. — Он убил трех человек за неделю, — продолжала Иствуд. — Оливер убил семерых за восемь недель. — Признаюсь, это вызывает беспокойство и у меня, — снова заговорил Марк. — Но дело тут не в вас. Как я уже говорил, ваш подражатель хочет произвести впечатление. Единственное, что может в данном случае пойти вам на пользу, — это большая вероятность ошибки. Есть вероятность, что он убивал и раньше, были и другие жертвы до Кеннеди и Дарего, но пауза между убийствами не такое уж необычное явление. Может, вы помните дело Футоши Кобаяши в Японии, примерно пять лет назад. Он убил девять женщин за три недели. Очень любопытно… — Конечно, вы находите это любопытным, — пробормотал Стэнфорд себе под нос. — Кобаяши охотился на склонных к суициду женщин в интернете, — невозмутимо продолжал Марк. — Убеждал их прийти к нему домой и совершить самоубийство вместе. Но, очевидно, все происходило по-другому. — А что он делал? — спросил Рамоутер. — Забавно, но он тоже их расчленял. Но он заходил несколько дальше вашего подражателя. Он полностью их препарировал. Их внутренние органы и мясо выбрасывал в общие мусорные контейнеры, а кости держал в ящиках для хранения. Хенли обвела взглядом помещение. Все застыли на своих местах. На лице Стэнфорда были написаны одновременно отвращение и обескураженность. — Лучше бы я не спрашивал, — сказал Рамоутер. Глава 33 Хенли лежала в постели и смотрела на мертвого паука в углу потолка уже почти час. Из окна доносились звуки просыпающегося Лондона. Часы показывали 7:42. Кровать со стороны Роба была пуста. Он разозлился на нее за то, что она опоздала на празднование дня рождения племянника. Как только они вернулись домой, он через десять минут снова куда-то ушел. Оставшуюся часть вечера Хенли провела с бутылкой красного вина, а Эмма спала. Сквозь открытое окно она слышала вертолет, звук захлопывающейся калитки, автомобильный двигатель. У нее в голове кружил миллион мыслей. На тумбочке с ее стороны стояла упаковка со снотворным. Она не увидела смысла принимать снотворное, когда проснулась под пение птиц в четыре утра. Хенли вздохнула и наконец вылезла из кровати. Она заглянула к Эмме, которая все еще спала, и ее мысли вернулись к семьям жертв, к их горю. Единственной общей чертой было то, что их убили, а тела разбросали. В родных для Хенли местах. Она включила чайник и пошла к холодильнику. Может, пришло время сделать что-то хорошее. Показать себя хорошей женой. Она постаралась в пятницу вечером и знала, что и дальше должна стараться. Она не была полностью уверена, что, приготовив Робу полноценный английский завтрак, она вернет их отношения на путь к восстановлению, но нужно было с чего-то начинать. «Свидетели, побывавшие на месте преступления, сообщили, что труп, найденный во дворе церкви Святого Николая в Дептфорде, был расчленен. Личность убитого не сообщается, но есть мнение, что это убийство связано с убийством Узомамаки Дарего, двадцатишестилетней медсестры из Стратфорда, тело которой…» — Какого дьявола! — воскликнула Хенли, включая радио погромче. Она выслушала сообщение диктора. Эта информация не передавалась СМИ. Последним из отдела с прессой говорил Пеллача, когда подтверждал личность Дэниела Кеннеди в официальном заявлении. В дверь громко постучали. Хенли подпрыгнула, вылив горячий чай на голые ноги. Было почти восемь утра, Эмма сбежала вниз по лестнице. — Доброе утро, моя сладкая! — Хенли подняла Эмму на руки. — О, ты становишься тяжеленькой. Она посмотрела сквозь матовую стеклянную вставку во входной двери, но никого не увидела. Она принесла Эмму в большую гостиную, посадила ее на диван и включила телевизор. Кто-то определенно стучал. Хенли вернулась и открыла входную дверь. Там никого не оказалась, но она увидела на пороге картонную коробку. Ее фамилия была аккуратно подписана сверху черными чернилами. Наклейки с адресами отсутствовали. Хенли прошла по посыпанной гравием дорожке к забору и положила руки на черные железные ворота. Никаких машин. Никаких людей. Даже никаких бездомных кошек или незадачливых белок. — Луна, иди сюда! Луна обнюхивала коробку, и Хенли с трудом затащила ее в дом. Потом она вернулась, опустилась перед коробкой на колени, подняла клапаны и отодвинула в сторону рваную газетную бумагу. Она замерла на месте, когда ее пальцы коснулись спутанных волос. Рука окрасилась кровью. Она бросилась вверх по лестнице и схватила мобильный телефон, который заряжался в спальне. На экране остались два красных липких отпечатка пальцев, когда она набирала Пеллачу. Она бросилась вниз по лестнице. Эмма все еще безмятежно смотрела телевизор в гостиной. — Ну! Ответь же! — сказала Хенли. Включилась голосовая почта. Хенли снова нажала на вызов, не оставив сообщение. В этот момент она услышала скрежет заржавевших ворот, которые толкали с улицы. — Не двигайся! — крикнула она Робу. Его волосы были мокрыми от пота. Он снял свою ветровку и обвязал вокруг пояса. — Что? — крикнул Роб, снимая наушники и вешая их на шею. — Не двигайся. Стой, где стоишь. — Что ты имеешь в виду? Что значит «не двигайся»? — Роб пошел по посыпанной гравием дорожке. — Что с тобой случилось? — Да твою мать! — воскликнула Хенли, когда ее телефон завибрировал. Она нажала значок приема вызова, размазывая кровь по экрану. При этом она не сводила глаз с Роба. — Что это? — спросил Роб, остановившись у коробки и наклонившись над ней. — Не трогай ее! — закричала Хенли, делая шаг к Робу. Она была напряжена до предела. — Энж, — произнес Пеллача на другом конце провода. — Что случилось? — Стивен, мне нужно… Эмма позвала маму, и это на мгновение отвлекло Хенли. Она отвернулась всего на одну секунду, и этого оказалось достаточно, чтобы Роб поднял коробку. Последовал громкий крик и звук тяжелого удара. Роб пошатнулся, отступая назад, задел за что-то ногой и упал, гравий разлетелся во все стороны. — Анжелика, — проговорил Пеллача. — Мне нужно, чтобы ты отправил криминалистов ко мне домой. — Зачем, черт побери? Хенли инстинктивно протянула руку, чтобы схватить Эмму, которая бежала ей в ноги. Эмма сделала шаг к ней, остановилась и расплакалась. Хенли опустила глаза и увидела, что ее рука заляпана кровью. — Все в порядке, малыш. С мамой все в порядке. Она опустилась на колени и осторожно обняла Эмму, стараясь не запачкать кровью дочь. — Ты меня слышишь? — спросил Пеллача. — Немедленно, Стивен. Отправляй криминалистов немедленно. Глава 34 Энтони, мчавшийся из Шепердс-Буш на всех парах, сгорбился и зашел в палатку криминалистов, которую поставили на лужайке у Хенли. Издалека ее можно было принять за тент, установленный для вечеринки в саду. Сюда же приехал Стэнфорд. Лин пока была в пути. Стэнфорд занялся Эммой и теперь сидел в саду за домом вместе с ребенком и Луной, отвлекая их от толпы зевак, собравшихся у ворот. — Еще раз расскажи мне, что случилось, — попросил Пеллача. Он сидел в кухне на стуле напротив Хенли, а Роб стоял у мойки, скрестив руки на груди и не двигаясь. Он просто наблюдал. Хенли немного отодвинула стул назад, подальше от Пеллачи и поближе к мужу. — Я была здесь. Слушала радио. Пила чай. Уже собралась готовить завтрак, зная, что Роб скоро вернется с пробежки. — Она посмотрела на мужа. Выражение его лица не изменилось. Он никак не отреагировал на то, что она думала о нем. — Начался выпуск новостей, значит, видимо, было восемь утра. Затем кто-то постучал в дверь, причем достаточно громко, я даже подпрыгнула. Я встала и встретила Эмму у лестницы. Я посмотрела в окно, но никого не увидела. Я посадила Эмму в гостиной, включила ей телевизор и только после этого открыла дверь. Хенли стало жарко. Она стянула платок, которым до сих пор была замотана ее голова. — Мне не следовало открывать коробку. Я знала, что с ней что-то не так. Без адреса. Только моя фамилия. Так быть не должно. — И ты никого не видела?