Иствуд опять запустила руку в коробку и достала маленький запечатанный пакет для вещдоков. Внутри лежал мобильный телефон размером не больше двух кусочков шоколада KitKat. — Какой маленький, — заметила Хенли, взвешивая аппарат в руке. Она нажала на кнопку и подождала, когда загорится крошечный экран. — Это самый простой телефон, — пояснила Иствуд. — На складе «Карфон» их продают по восемь фунтов. По нему можно только звонить и отправлять эсэмэс. Внутри вставлена SIM-карта, и мы также обнаружили зарядное устройство. — Где его нашли? — Телефон и зарядное устройство — за раковиной у него в камере. SIM-карту — в самом низу коробки с хрустящими шоколадными шариками. Хенли все больше раздражалась — она злилась на себя. Ей следовало раньше потребовать обыскать его камеру. — Он с кем-то разговаривал. — Она прокрутила список звонков. — Последний звонок был сделан в 23:45, накануне того дня, когда ему якобы стало плохо. Отнесешь телефон вниз Эзре? — Конечно. Но это еще не все. — Иствуд вручила Хенли блокнот размером А4. На первой странице большими печатными буквами было написано: «ПРОТОКОЛ ОБЫСКА 101». Хенли перевернула страницу и увидела план камеры Оливера, нарисованный Иствуд. Как и все, что делала Иствуд, он был четким и точным. — Скажи мне, что бросается тебе в глаза, — сказала Иствуд. Размер камеры составлял примерно сто восемьдесят на двести сорок сантиметров. Там стояла кровать, маленький столик и шкаф. Слева — туалет и раковина. Хенли перевернула еще одну страницу, чтобы просмотреть список обнаруженных предметов. Книги, PlayStation, телевизор, радиоприемник, журналы. Инсулин. Шприц. — Что в этом списке необычного? — спросила Хенли. — Оливер не диабетик, — пояснила Иствуд. — Он жаловался на плохое самочувствие. Его осмотрел терапевт, отметил низкое давление и несколько повышенный уровень сахара в крови, но диабет у него не был диагностирован. Вопрос: зачем нужен инсулин человеку, который не страдает от диабета? — Кто ему помогал, черт побери? — Хенли ударила кулаком по столу. — Телефон в тюрьму пронести несложно, но инсулин? Ради всего святого! Нам нужно выяснить, кто его ему принес. — Я бы сказала, что Блейн, но он не смог бы пронести ампулы с инсулином и шприцы в Белмарш, — с уверенностью сказала Иствуд. — А если кто-то из сотрудников? — Хенли отдала протокол обыска Иствуд. — Если ему помогал кто-то из тех, кто работает в тюрьме? — Таких очень много, — заметила Иствуд. — Я уже потеряла счет жуликоватым надзирателям, которые передавали заключенным наркотики и телефоны. Пронести контрабандным путем немного инсулина не составило бы труда. — Мне нужно, чтобы вы со Стэнфордом составили список всех сотрудников тюрьмы, которые работали в блоке строгого режима с момента появления там Оливера, и допросили их. Чем раньше, тем лучше. Хенли увеличила звук работающего телевизора. Создавалось впечатление, что все новостные каналы отправили по крайней мере по одному репортеру или к больнице Королевы Елизаветы, или к тюрьме Белмарш. На экране появилась старая фотография Оливера. — Она вводит всех в заблуждение, — заявила Хенли, когда Пеллача вышел из своего кабинета и уселся у ее письменного стола. — Что ты хочешь этим сказать? — Когда я в последний раз видела Оливера, он сильно похудел и осунулся. Он не показался мне человеком, способным совершить побег. Люди будут искать мужчину, похожего на того, что на фотографии, — здорового и сильного. А сейчас это другой человек. — Ну, он в любом случае на свободе. И других фотографий у нас нет. — Это ерунда какая-то. Стэнфорд и Иствуд собираются в тюрьму допрашивать надзирателей, а я просто хочу арестовать Блейна. — Нет, — твердо ответил Пеллача. — Что значит «нет»? — Послушай, я понимаю, почему ты хочешь его арестовать, но у тебя недостаточно доказательств. — Стивен, у меня есть доказательства его контактов с присяжными, он посещал Оливера в тюрьме и преследовал Зоуи. — У тебя нет прямых доказательств или улик, собранных криминалистами, которые подтверждали бы, что он преследовал Зоуи. У тебя есть только слова обозленной на него, брошенной подружки и обращение Зоуи в службу безопасности больницы о том, что ее достает какой-то чокнутый тип, но без конкретики! — Значит, ты хочешь, чтобы я оставила его гулять на свободе и ждала, пока нам подбросят еще одно порезанное на куски тело? — зло спросила Хенли. — Успокойся. Я говорю только, что нужно собрать веские доказательства. Последнее, что мне нужно, — это чтобы наш отдел закрыли из-за того, что мы бежали впереди паровоза и арестовали не того человека. Хенли не ответила. Она знала, что Пеллача прав. — Что с Рамоутером? Как он? — На самом деле он отлично работает, но это расследование… Здесь столько всего. Мне никогда не приходилось иметь дело ни с чем подобным, пока я ходила в стажерах. Моим первым делом во время стажировки было вооруженное ограбление. А Рамоутер оставил свою семью в Брэдфорде, чтобы перейти к нам. — Правда? Он развелся с женой? — Нет. Совсем нет. Хенли выключила телевизор. В отделе никого не было. — Как ты? — спросил у нее Пеллача. — В порядке. Я устала, но я в порядке. — Мы организовали защиту для всех, кто живет в доме родителей Роба. Удалось выделить побольше людей. — Не напоминай мне об этом. Его мать совсем не в восторге от того, что теперь патрульная машина будет постоянно стоять перед ее домом. Но мне на самом деле плевать. Она не входит в список моих приоритетов. — Как ты сама? Меня совсем не радует, что ты одна дома. — Я не одна дома. Перед моим домом тоже припаркована патрульная машина. Установили тревожные кнопки, камеры видеонаблюдения. Шансы, что Оливер или кто-то еще приблизится ко мне ближе чем на три метра, очень малы. — Поедем ко мне. Поживи у меня. Хенли опустила глаза, когда Пеллача взял ее руку в свою. А потом его пальцы переплелись с ее. — Я хочу, чтобы ты была со мной. Позволь мне… — Почему тебе нужно все так усложнять? — Я не усложняю. Я как раз пытаюсь облегчить тебе жизнь. Избавить тебя от лишних проблем. — От лишних проблем? — переспросила Хенли. — Почему ты ведешь себя так, словно я не замужем? — Из-за тех взглядов, которые ты иногда бросаешь на меня. — Я попрошу Стэнфорда переночевать у меня, — Хенли убрала руку. — К брату я не могу переехать. У него дети. Я не могу подставлять их всех под удар. Дверь резко распахнулась, Хенли повернула голову. В отдел вошла Джоанна. — Хорошо, делай что хочешь, — сказал Пеллача. — Джоанна, чем могу помочь? — Мне нужна она, а не ты, — ответила Джоанна. — Честное слово, меня тут не уважают, — тяжело вздохнул Пеллача. — Может, тебе нужно сходить на какой-нибудь тренинг или подчиненных отправить? Сейчас много таких, где обучают навыкам общения. — В чем дело, Джо? — спросила Хенли. — Мне нужна твоя подпись на запросе о передаче дела — об убийстве Льюис. А тебя, Пеллача, хочет слышать очень раздраженный начальник отдела Чамберс из сыскной полиции Вуд-Грин. Вторая линия. Хенли пошла за Джоанной к ее столу. — Я вижу, ты опять создаешь всем проблемы, — заметила Джоанна, протягивая ей запрос о передаче дела. — У меня не было особого выбора. — Значит, Кэрол Льюис. Ты на самом деле считаешь, что она тоже одна из его жертв? Хенли подписала запрос и уставилась на фотографии Дарего, Кеннеди и Делани на белой магнитно-маркерной доске. Интуиция подсказывала ей, что к ним вскоре добавится фотография Кэрол Льюис. Глава 47 Хенли припарковалась перед Гринвичским железнодорожным вокзалом и включила аварийку. При виде своего высокого длинноногого брата, выходящего из здания вокзала, она почувствовала облегчение. Саймон тоже ее заметил и перешел на легкую трусцу. — Все в порядке, сестренка? — Саймон уселся в машину и потянул руку к рычагу, чтобы отодвинуть назад переднее место пассажира. — Вот так лучше. Мы могли бы встретиться в мамином… — Он запнулся. — Прости. Боже, не могу говорить «в папином доме». Звучит как-то не так. Понимаешь, о чем я? — Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. — Хенли выключила аварийную сигнализацию и отъехала.