— Мы сами делаем выбор. — Хенли подумала о тех решениях, которые принимала сама и которые не принесли пользы ни ей самой, ни ее семье. — В этом мире можно очень быстро состариться. * * * — Мы думали, что застанем Доминика Пайна здесь, — сказала Хенли. — Зачем вам допрашивать Дома? — спросила заместитель начальника подстанции по имени Лиза, когда они шли за ней через диспетчерскую, в которой было невероятно шумно из-за звонящих телефонов и завывающих сирен. — Мы не имеем права это раскрывать, но беспокоиться вам не о чем. — Значит, он ни во что не влип? — Нет. — Хм, наверное, я слишком многого хочу, но, может, вы здесь потому, что наконец поймали тех уродов, которые вломились сюда в прошлом месяце и обнесли пару наших машин? — Нет. Наш визит не имеет к этому никакого отношения. — Дом — один из наших лучших сотрудников, — заявила Лиза, останавливаясь у лифтов и нажимая на кнопку вызова. Двери сразу же раскрылись. — Именно поэтому я так за него боролась — чтобы его взяли назад после всех этих глупостей. — О каких глупостях вы говорите? — спросил Рамоутер, пропуская Хенли вперед в старый лифт. — Да его же в тюрьму упекли, — Лиза стала говорить громче, потому что лифт поднимался со страшным шумом. — Он хороший человек. Много работает. А если хотите знать мое мнение, он не сделал ничего плохого. — Он нарушил установленные правила, — заметила Хенли. — А правила существуют, потому что на то есть причины. Лиза хмыкнула и закатила глаза. У Хенли возникло ощущение, что она сейчас пустится в рассуждения, которые явно повторяла уже не один раз. — Следовало ли ему это делать? Следовало ли ему нарушать установленные судом правила и рассказывать другим присяжным то, что он узнал про убийцу с пилой? — продолжала говорить Лиза, когда дверцы лифта раскрылись и они вышли в коридор, где было почти тихо. — Вероятно, нет. А стоило его за это отправлять в тюрьму на полгода? Точно нет. Что за система? Издевательство какое-то. И его собирались списать со счетов. Хенли с трудом сдерживалась, чтобы не предложить Лизе заткнуться, но сомневалась, что льющийся из нее поток слов хоть что-то может остановить, поэтому спросила: — Кто собирался списать его со счетов? — Наша смехотворная дисциплинарная комиссия. Сборище лицемеров. Отис, который работал со мной пятнадцать лет, бывший напарник Дома, взламывал МСО в машине «Скорой помощи»… — МСО? — переспросил Рамоутер. «Кто такой Отис, черт побери?» — подумала Хенли. — Мобильная система отслеживания. — Лиза остановилась у последней двери в конце коридора и громко постучала. — Типа ГСНС[73], — продолжала она. — Мы ею пользуемся, чтобы отслеживать местонахождение наших машин и знать, кто находится ближе всего к месту вызова. Отис научился ее выключать, а потом перенастраивать, так что нам с ним было не связаться. И знаете, что сделала комиссия, когда это выяснили? Отстранила его от работы на восемь недель, а в случае… Лиза замолчала, когда азиат лет пятидесяти пяти открыл дверь. Он протянул руку, Хенли ее пожала. — Вероятно, вы инспектор Хенли? Меня зовут Кен Деви. Директор подстанции. Спасибо, Лиза, больше ты здесь не нужна. Кен проводил их в свой кабинет, который резко отличался от всех других помещений подстанции. Бросалась в глаза безупречная чистота на письменном столе. Даже Рамоутер стал неловко переминаться с ноги на ногу, словно ученик, которого вызвали в кабинет директора. — Пожалуйста, присаживайтесь. Хотите чаю или кофе? — Нет, спасибо, — поблагодарила Хенли, присаживаясь на ближайший стул. — Итак. Я взял на себя смелость и распечатал информацию, которую вы запросили. Должен сказать, что все это привело меня в некоторое смущение, поскольку мне хочется думать, что я в курсе всего происходящего, — учитывая проблемы, которые у нас возникали в прошлом. Хенли видела: то, что обнаружил Кен (что бы это ни было), вызвало у него серьезное недовольство. Рамоутер вопросительно приподнял бровь, глядя на нее. Кен вручил Хенли лист бумаги. — Это список всех наших машин «Скорой помощи» и групп быстрого реагирования, которые выезжали с нашей подстанции начиная с шести вечера четвертого сентября до шести утра седьмого сентября. Как вы видите, к нам поступило много срочных вызовов вечером шестого, что само по себе не является необычным для вечера пятницы, но… — Никого не отправляли в Центр помощи наркозависимым и алкоголикам на Комет-стрит в Кэтфорде? — уточнила Хенли, передавая список Рамоутеру. — Никого. — Доминик Пайн в тот день работал? — продолжила задавать вопросы Хенли. Кен кивнул, из-за чего очки у него на носу немного сползли, и он поправил их пальцем. — Он работал с шести вечера до шести утра. — Кто его напарник? — спросил Рамоутер. Хенли улыбнулась сама себе: она собиралась задать тот же вопрос. — Доминик — один из самых опытных наших сотрудников, поэтому переведен в группу быстрого реагирования. Это было разумным решением, потому что у нас не хватает людей, а так мы можем обеспечить выезды по большему количеству срочных вызовов. Так что он работал без напарника, — пояснил Кен. — Постоянно один? — уточнила Хенли. — За исключением тех случаев, когда мы отправляли с ним новых сотрудников для обучения. А так один. — Вы сказали, что он работал с шести до шести, — продолжала Хенли. — Да. — Кен вручил ей еще один лист бумаги. — Это список всех срочных вызовов, по которым был отправлен Доминик. Мы отслеживаем передвижение наших машин «Скорой помощи» и сотрудников группы быстрого реагирования с помощью МСО. Мобильной системы отслеживания. Таким образом, мы можем отправить по экстренному вызову ту машину, которая находится ближе всего к месту, откуда этот вызов поступил. Между 21:22 и 23:37 МСО Доминика была отключена. — По пути сюда Лиза рассказывала нам про некоего сотрудника по имени Отис, — сообщил Рамоутер. — Уверен, Лиза с большим удовольствием доложила вам, что Отиса отстранили от работы за отключение МСО, — ответил Кен. — Единственный пункт, по которому мы с Лизой согласны, — это отстранение Отиса. Это следовало сделать. — Отис и Доминик долго были напарниками? — Больше трех лет. Не удивлюсь, если именно Отис научил Доминика отключать МСО. — МСО была отключена у Пайна больше двух часов, — снова заговорила Хенли. Двухчасового «окна» Пайну было бы более чем достаточно, чтобы добраться до Центра и забрать Делани. — Вы получаете какой-то сигнал, если МСО отключают? — Нет. Диспетчеры только видят, что не могут связаться с определенной машиной. Мы должны реагировать на срочный вызов в течение восьми минут, поэтому они просто связываются с другой. — Сколько раз за последние полгода Пайн отключал МСО? — Семь раз. Первые два раза — на период от трех до пяти минут перед окончанием смены в июне и июле. Но за последние шесть недель — четыре раза. В последний раз вчера утром в 5:37. Как раз перед окончанием смены. — Где Пайн сейчас? — спросила Хенли. — Предполагаю, что дома. Он поменялся сменами с одним коллегой. Сегодня у него выходной. Глава 85 — Вероятно, это какая-то ошибка, — заявил сержант, который должен был охранять Пайна. Судя по голосу, он дремал. — Пайн дежурит с шести вечера до шести утра. Я сам отвозил его на подстанцию «Скорой помощи», он вышел из машины в пятнадцать минут шестого. — Мы только что были там. Директор сказал, что у него сегодня выходной. Хенли стояла перед дверью в квартиру Пайна. Дверного молоточка не было, звонок не сработал, когда Хенли на него нажала. — Ничего не понимаю. У меня копия его графика дежурств. Он работает сегодня и в понедельник. Хенли закончила разговор с сержантом и набрала номер Пайна. Она не удивилась, когда автомат женским голосом сообщил, что абонент, которому она звонит, недоступен. Рамоутер прижался лицом к окну и заглянул внутрь сквозь пожелтевшие сетчатые занавески, пока Хенли стучала кулаком в дверь. — Хоть что-то рассмотрел? — спросила она у Рамоутера, несколько раз врезав по почтовому ящику. — Нет, ничего не видно, — ответил Рамоутер. Хенли нагнулась и заглянула в щель почтового ящика. Она видела только старый ковер и пустой коридор, который вел в кухню. — На работе его нет, и здесь его нет, — Рамоутер прислонился к подоконнику. — А почему служба обеспечения охраны свидетелей за ним не следила? — Потому что они идиоты и понятия не имеют, что происходит. — Хенли снова стала бить кулаком по входной двери, больше из-за раздражения, а не потому, что считала, будто Пайн крепко спит у себя в спальне. — Они думали, что он на работе. Открылась дверь соседней квартиры. — Почему вы так шумите, черт вас побери? Что случилось?