— Своим поведением он буквально подписал себе приговор — на такое я даже не рассчитывал. Отправляя его на лестницу, я знал, что он разыграет ужас при обнаружении самоубийцы. Полагая, что он, возможно, заметит подмену — это же был попросту мешок с грузом, — я собирался посмотреть на его реакцию. Такого полного саморазоблачения я не ждал. — То есть как? — Он даже не удосужился толком посмотреть! Увидел нечто скребущее по брезенту сверху и решил, что это ноги трупа. В его мозгу осталась яркая картина — раскачивающееся тело, и, взбудораженный, он даже не стал уточнять, что там висит, потому что это было для него излишне. Он бесподобно разыграл ужас от нежданной находки — мертвого Пропса! Невиновный присмотрелся бы и сразу обнаружил, что на веревке болтается тяжелый мешок. — Поразительно уже то, что он согласился туда лезть! — Как ему было отказаться? Я сделал вид, что подозреваю Симпсона, и до смерти напугал беднягу, зато у Гарденера гора свалилась с плеч. Отказ стал невозможен. — Маловато мотива — при колоссальном риске, — заметил Найджел. — Если вдуматься, то все встает на свои места. Проболтайся Сюрбонадье — и Сейнт стер бы Гарденера в порошок. Если бы выплыло наружу его авторство статьи в «Морнинг экспресс», Сейнт его не помиловал бы. Можете не сомневаться, Сюрбонадье вытягивал из него неплохие денежки. Наркоману подавай все больше! К тому же с Сюрбонадье сталось бы очернить Феликса Гарденера в глазах Стефани Вон. Любопытно, что ей наговорил сам Гарденер… Во всяком случае, достаточно, чтобы она рискнула сунуться в квартиру. Недюжинная отвага! Найджел бросил на него любопытный взгляд. — Похоже на увлечение, не так ли, старина? Аллейн встал и, глядя во двор, хладнокровно ответил: — Она способна меня увлечь, когда не играет главную роль. — Вы никогда не перестанете меня удивлять! — Вы так считаете? Хочу угостить вас обедом. После этого мне придется вернуться в Ярд. — Я как-то не голоден, — признался Найджел. — Не советую отказываться. Они дошли до фасада театра. Огромный единорог из стали и черного стекла безразлично поблескивал россыпью звездочек. Аллейн и Найджел застыли на месте, глядя на фантастического зверя. — У этого дела есть одна уникальная особенность, — сказал Аллейн. — Какая же? — Благодаря вам я получил возможность наблюдать убийство, удобно устроившись по приглашению убийцы в кресле партера стоимостью пятнадцать шиллингов шесть пенсов. Он остановил такси взмахом трости, и друзья молча укатили прочь. Марш Найо ПРЕМЬЕРА Действующие лица Персонал театра «Вулкан» Мартина Тарн Боб Грантли — администратор Фред Баджер — ночной сторож Клем Смит — помощник режиссера Боб Крингл — костюмер Адама Пула Адам Пул — актер-антрепренер и режиссер Елена Гамильтон — ведущая актриса Кларк Беннингтон — ее муж, актер Габриэла Гейнсфорд — его племянница, актриса Джей-Джи Дарси — характерный актер Перри Персиваль — актер на роли молодых людей Жак Доре — сценограф и помощник Адама Пула Доктор Джон Джеймс Разерфорд — драматург Сотрудники Скотленд-Ярда Инспектор Родерик Аллейн Детектив Фокс Сержант Гибсон Сержант Бейли — эксперт по отпечаткам пальцев Сержант Томпсон — фотограф Констебль Майкл Лемпри Доктор Кертис Театр «Вулкан» I Мартина свернула за угол. Это должно быть где-то рядом. Она шла, стараясь не шаркать, не замечая усталости и гула в ногах. Часы в витрине магазина показывали двадцать три минуты пятого. Судя по движению секундной стрелки, они шли. Стрелки на остальных часах застыли в разных положениях, как будто фиксируя этапы ее бесплодных блужданий с начала дня. Девять часов — встреча с первым театральным агентом. Девять тридцать шесть — приемная театра «Единорог». Пять минут первого — очередной отказ. «Спасибо, мисс. Оставьте свою фамилию и адрес, вам позвонят. Следующая, пожалуйста». Период, когда она проходила мимо кафе и ресторанов, изо всех сил отгоняя от себя манящие запахи, отмечен не был, а вот без десяти два на позолоченных дорожных часах с ручкой, стоящих в углу, было указано время, когда она поднималась на третий этаж агентства «Гарнет Маркс». В три — прослушивание в театре «Ахилл», в четыре она вышла ни с чем из последнего агентства актеров кино. «Можете оставить фотогра-фию, дорогая. Если что-нибудь для вас подвернется, мы сообщим». И везде было одно и то же. Часы перед ее глазами то удалялись, то приближались, качались, вибрировали, раздваивались. Рядом с обнаженной бронзовой красавицей, венчающей циферблат одного из устройств, отслеживающих ход времени, она с испугом увидела чье-то отражение. Через секунду сообразила, что это ее собственное. Она нащупала в сумочке помаду и подкрасила губы. Затем вдруг ощутила лбом холод и не сразу поняла, что прижалась к стеклу витрины. С той стороны на нее уставился стоящий за прилавком человек. Мартина выпрямилась, подняла чемодан и двинулась прочь. Театр «Вулкан» оказался в конце улицы. Она знала это еще до того, как приблизилась. За последние две недели у нее выработалась способность чуять театры на расстоянии. Тротуар шел под уклон, и у Мартины начали дрожать колени. Она изрядно вымоталась. Прохожие как-то странно поглядывали, как будто узнавая или о чем-то догадываясь. Видно, дело дошло до того, что она начала привлекать внимание. Служебный вход находился в переулке. Путь к нему преграждала большая лужа, обойти которую Мартина смогла, только промочив ноги. Она открыла дверь и остановилась на пороге, прижав ладонь к влажной шероховатой стене. — Ей не нужно ни о чем говорить, — донесся издалека женский голос, срывающийся и возбужденный. — Она и без того все знает. Второй голос, мужской, произнес что-то уверенным тоном. После чего женщина повторила сказанное с другой интонацией. Ее тут же прервали.