– Кодзиро Накамура? – Морису сдвинул брови. – Это кто? Брат Сэйдзи? – Точно. В его письме написано: «Тиори убили». Сегодня я ездил к нему в Бэппу и встретил там Симаду-сан. Морису слегка поклонился человеку, с которым он только что познакомился. Гости до прихода к Морису выпивали, и смуглое вытянутое лицо Симады налилось краской. Такааки тоже, похоже, принял изрядно – дышал неровно, глаза покраснели, да и по запаху было понятно. – Давайте с самого начала, – предложил Морису. Такааки начал первым и быстро рассказал о том, что произошло за день. Выслушав приятеля, Морису изумленно посмотрел на него. – Так ты что же, со вчерашнего дня совсем не спал? – Ну, можно и так сказать… Но ведь история действительно непонятная. Кому и зачем понадобилось рассылать эти письма? Что думаешь? Морису приложил руку к виску и закрыл глаза. – Получается обвинение, угроза и желание привлечь внимание к тому, что произошло на Цунодзиме. И всё в одном флаконе? Хм-м… Здесь что-то определенно есть. Особенно призыв разобраться с Цунодзимой. Конечно, эту мысль нам навязывают, но все равно интересно. Мне кажется, в этом деле не до конца все ясно. Извините, Симада-сан… Симада привалился спиной к стене и незаметно задремал. Услышав голос Морису, он поднялся и провел рукой по лицу, как кошка лапой. – Симада-сан, хочу вас спросить… – А-а, давай. Чего? – Где был Кодзиро Накамура, когда все это случилось на Цунодзиме? – Ты алиби имеешь в виду? – Симада улыбнулся, глаза у него были сонные. – Берешь быка за рога? Понятно. Кто больше всего выиграл от смерти Сэйдзи и Кадзуэ? Правильно – Ко-сан. – Верно. Может, вам неприятно это слышать, но в первую очередь, наверное, подозрения падают на господина Кодзиро. Разве не так? – Мой дорогой, в полиции тоже не дураки сидят. Конечно же, они проверили его алиби. Но к сожалению для них, оно у него оказалось стопроцентным. Не было его на острове. – А где он был? – С вечера девятнадцатого сентября до следующего утра Ко-сан проводил время со мной. Позвонил, что нечасто случается, и предложил выпить. Мы до глубокой ночи гуляли в Бэппу, а потом поехали к нему домой. Утром, когда ему сообщили о происшествии, мы сидели вдвоем. – Да, действительно, алиби стопроцентное. Симада кивнул. – А ты-то что обо всем этом думаешь, Морису-кун? – Сейчас ничего нового в голову не приходит, но, прочитав тогда об этом случае в газете, я вот что подумал… – И что же? – Это трудно объяснить. Наверное, просто интуиция. Сделав такую оговорку, Морису продолжил: – Я считаю, самое главное в этом деле – исчезнувшая рука Кадзуэ. Мне кажется, все прояснится, как только ее найдут. – Хм-м… Рука, говоришь? Морису и Симада посмотрели каждый на свои ладони и замолчали. – Кстати, Кёити, ты знаешь, что целая компания из нашего клуба поехала на Цунодзиму? – спросил Такааки. – Знаю. – Морису сухо улыбнулся. – Меня тоже звали, но я отказался. По-моему, это дурной вкус – лазить по таким местам. – А когда они возвращаются? – Говорили, через неделю. С сегодняшнего дня. – Целую неделю? В палатках? – Как же! Устроились получше. В том самом Десятиугольном доме. – Кодзиро-сан сказал, что избавился от своего «поместья». Но что-то здесь есть подозрительное, непонятное: экспедиция отправляется на остров мертвых, и в это время приходят письма от мертвеца… – Может, это просто такое странное совпадение. – Совпадение? – А может, и нет. – Морису снова закрыл глаза. – Если мы хотим разобраться, что к чему, нужно в первую очередь узнать, получили ли письма остальные участники той вечеринки. А то мы пока только про Хигаси знаем. – Ты прав. – Займешься этим? – Займусь. Сейчас все равно каникулы, делать особо нечего… Неплохо будет попробовать себя в роли детектива. – Молодец! Ты себе не изменяешь. Может, тогда еще что-нибудь по этому делу попытаешься разведать? – Что конкретно? – Ну, например, можно съездить к родным Ёсикавы, пропавшего садовника. – Наверное, но… – Слушай, Конан-кун! – заговорил Симада. – А ведь это интересная идея. Я говорил тебе, что Сэйити Ёсикава жил в Адзиму. Его жена, должно быть, еще там, а ведь она раньше работала у Накамуры на Цунодзиме… Единственный живой человек, знающий, как у них там было. Можно попробовать ее навестить. – А ее адрес вы знаете? – Узнать много времени не понадобится. – Симада весело рассмеялся, проводя рукой по впалым щекам. – Давай так, Конан-кун. Завтра с утра ты узнаешь насчет писем, а после обеда мы на моей машине едем в Адзиму. Согласен? – Согласен. Морису, хочешь с нами? – Я бы поехал, но поработать надо. Картину закончить. – Морису показал глазами на мольберт. – Это будды с Кунисаки? Ты про них говорил? На конкурс хочешь их выставить? – Не собираюсь. Просто хочу написать этот пейзаж до того, как расцветет сакура. Поэтому каждый день туда гоняю. – Ого! – Я никогда не был таким живчиком, как ты. Даже с незнакомыми людьми стесняюсь разговаривать… Позвони завтра вечером. Пусть поздно, когда сможешь. Мне интересно, что вы узнаете. – Морису устало привалился к кровати и закурил, хотя знал, что не получит от сигареты удовольствия. – Побуду кабинетным детективом, если не возражаете. Глава 3 День второй Остров 1 Она проснулась, толком не поспав. Во сколько все разошлись? Часа в два, наверное. Она тут же легла в постель, но сразу уснуть не получилось. Она долго смотрела в полную мраком пустоту и никак не могла успокоиться. Из событий прошедшего дня в память врезались только неприятные моменты, которые никак не оставляли ее. Эллери, Ван, По, Агата, Леру, Карр… Нельзя сказать, чтобы они ей не нравились. Скорее наоборот, она относилась ко всем, даже к Карру, вполне доброжелательно. Единственный человек в их компании, который ей не нравился, – она сама. Обычно, когда происходила какая-то неприятность, она находила спасение, вернувшись в пансион, где жила, в свою комнату. Там был ее мирок, в котором она могла скрыться. Там она могла предаваться своим мыслям, воображать все, что ей заблагорассудится. В этом мирке жили ее лучшие друзья и подруги, идеал мужчины, которого она могла бы полюбить, и даже люди, любящие и ценящие ее просто так, без всяких оговорок. И сама она наполнялась очарованием, становилась такой, какой мечтала быть. Однако… Она в первый раз в жизни на этом острове, в этом доме, в этой комнате… И хотя здесь полностью предоставлена сама себе, на сердце все равно как-то неспокойно. Она уже жалела, что оказалась здесь, потому что знала, что так случится. Наверное, ей не надо было сюда приезжать. Но для нее эта поездка имела особый смысл.