– Извините, господин инспектор, – прервал Симаду Такааки. – В прошлом году на Голубой вилле при схожих обстоятельствах погиб при пожаре Сэйдзи Накамура. И вроде установили, что он был убит. – Да, с тем делом много странного. – Инспектор набычился и внимательно посмотрел на юношу. – Главная причина, почему мы так решили в то время, – это исчезновение садовника. Он должен был быть на острове, но его там не нашли. Естественно, подозрения пали на него. Мы решили, что убийца – садовник. Но теперь под развалинами Десятиугольного дома обнаружено тайное подвальное помещение, а в нем – труп мужчины, смерть которого наступила от неестественных причин. Про это писали во вчерашних газетах. Судя по предполагаемому времени смерти, возрасту и физическим параметрам, это тот самый садовник. – Ага! Понятно. – Соответственно нам пришлось срочно поменять нашу интерпретацию прошлогоднего дела. Сейчас мы полагаем, что причина смерти Сэйдзи Накамуры – самосожжение, и все это дело – своего рода групповое самоубийство, им организованное. – Инспектор многозначительно посмотрел на Такааки и Морису. – У нас есть новые факты в поддержку этой версии от некоторого источника. «Киёси Симада что-то рассказал? – подумал Морису. – Не должен. Он же ясно сказал, что не собирается делиться с полицией фактами, которые стали ему известны, и своими соображениями. Вроде ему можно верить. Даже если его брат – полицейский. Но это значит, что… Неужели Кодзиро Накамура разговорился?» – Ну ладно. – Инспектор Симада бросил беглый взгляд на студентов. – Кто из вас знал, что эти ребята собираются на остров? Морису и Такааки подняли руки. – Хм… Только двое? А вы знаете, кому первому пришло в голову отправиться на Цунодзиму? – Они уже давно хотели туда поехать, – ответил Морису. – И благодаря кое-каким связям смогли договориться, что поживут в Десятиугольном доме. – Ты говоришь: связям? – Да. Мой дядя, его фамилия Тацуми, занимается недвижимостью. У него много проектов. Он купил Десятиугольный дом у прошлого владельца. Ну, я и сказал ребятам, что могу его попросить. – О! Масааки Тацуми? Так ты и есть его племянник? А сам, выходит, с ними не поехал? – Нет. У меня не было никакого желания ехать туда, где всего полгода назад произошла такая страшная трагедия. Все радовались, а мне даже подумать об этом было противно. И потом, там комнат на всех не хватило бы. – Как так? Я слышал, в доме было семь комнат для гостей. – Фактически не семь, а шесть. Можете спросить у дяди, но в одной комнате жить было нельзя. В дождь она протекала. В той комнате ничего не было. Только встроенные шкафы и старая мебель, нуждавшаяся в починке. Все стены в пятнах, потолок того и гляди обвалится. Пол сгнил, даже дыра в одном месте появилась. – Я понял. И кто в группе, как бы это сказать… был организатором поездки? – Я рассказал об этом доме Леру… извините, я имел в виду Хигаси. Потому что он должен был стать следующим главным редактором… ну, то есть первым человеком в клубе. Но он всегда советовался с Мацуурой. – То есть двое – Хигаси и Мацуура? – Да, верно. – Кроме личных вещей, они привезли с собой продукты, одеяла и все такое. Кто это организовал? – Все приготовил мой дядя, а я помог доставить на остров. За день до их приезда я нанял у рыбаков моторную лодку и перевез вещи. – Хм… Это надо будет проверить. Так положено. Поглаживая второй подбородок, инспектор еще раз обвел взглядом собравшихся студентов. – Может, у кого есть идеи насчет мотива, толкнувшего Дзюнъя Мацууру на это преступление? По комнате пронесся негромкий шелест голосов. Морису тоже подключился к разговору, хотя в голове у него были совсем другие мысли. …Нежное белое лицо. …Хрупкая фигурка – кажется, обними ее покрепче, и сломается. …Длинные черные волосы, спадающие на шею. …Тонкие брови, придававшие лицу выражение легкой растерянности. Опущенные в смущении миндалевидные глаза. …Тонкие губы, на которых играет легкая улыбка. Нежный, как у котенка, голосок. …Тиори. Они любили друг друга, избегая чужих взглядов. Тиха, но глубока была эта любовь. О! Тиори, Тиори, Тиори… Он не рассказывал об этом никому – ни членам клуба, ни друзьям. Она – тоже. Не потому что они стыдились своей любви и хотели скрыть ее. Просто они боялись. Боялись, что маленькая вселенная, существовавшая только для них двоих, разрушится, как только о ней узнает кто-то посторонний. И вот разом все рухнуло. В ту ночь в январе прошлого года. Ошибки быть не могло – ее лишили жизни эти шесть человек. Да, именно так. Если б только он остался тогда рядом с Тиори до конца… Как он упрекал, как клял себя за это! И как ненавидел этих шестерых… Так же неожиданно он потерял в прошлом отца, мать и маленькую сестренку. Без всякого предупреждения жестокие своенравные руки лишили его тепла, которое давала ему семья, унеся ее туда, куда он не в состоянии дотянуться. И когда после всего этого он нашел дорогого ему человека – Тиори, – наступила та ночь… Это совсем не несчастный случай. Конечно, Тиори не могла так напиться, потому что очень хорошо знала, что у нее слабое сердце. Она не могла сопротивляться этой перепившейся компании, и они насильно ее напоили. И вот чем кончилось… Они ее убили. Убили. – Кёити! – окликнул Морису сидевший рядом с ним Такааки. – А? Что? – А как с письмами? – Что-то хотите сказать? – спросил инспектор Симада, услышав, как переговариваются Каваминами и Морису. – Мы вам кое о чем забыли сообщить, – ответил Такааки, доставая из кармана конверт с письмом. – Вот что пришло по почте в тот день, когда группа отправилась на остров. Мне и Морису тоже. – Письма от Сэйдзи Накамуры? – Ага! – Оба получили? – Инспектор взял конверт и ознакомился с содержимым. – Точно такие же письма пришли по адресам, где проживали погибшие на Цунодзиме, включая Мацууру. – Это может быть как-то связано с тем, что произошло на острове? – Не могу сказать. Но это вполне может быть и чья-то дурацкая шутка, не имеющая к данному делу отношения. Потому что отправитель письма – мертвец. Инспектор Симада криво усмехнулся, показывая желтые зубы. Морису подхихикнул полицейскому и тут же опять погрузился в воспоминания. 2 Он узнал, что Сэйдзи Накамура – отец Тиори, до того, как она сказала ему об этом. Еще он слышал, что Сэйдзи поселился на островке Цунодзима, расположенном недалеко от берега у городка S, и что он большой оригинал. Полгода прошло, как Морису потерял Тиори. Все это время он жил как полубольной, не в силах справиться с одолевавшими его печалью и гневом. А одним осенним днем чуть не лишился дара речи, узнав о трагической смерти живших на Цунодзиме родителей Тиори. Тогда он и представить не мог, что это происшествие поможет ему в будущем дать выход жившей в нем ярости. Его не оставляла мысль о том, как заставить шестерых парней и девушек, которые довели Тиори до смерти, признать свою вину и расплатиться за содеянное. Громко крикнуть им в лицо: «Вы убили Тиори!»? Нет, он не может довольствоваться этим. У него отняли то, чего нельзя заменить, без чего он не мыслил жизни. Вот чего они его лишили. Он жаждал только одного – мести и твердо решил для себя, что отомстит за Тиори. Этот его волевой порыв стал обретать форму – он понял, что должен их убить, – лишь когда ему стало известно, что его дядя, Тацуми Масааки, приобрел Десятиугольный дом. Голубая вилла на Цунодзиме – отчий дом Тиори. Там произошла трагедия с ее родителями. Шесть грешников, которые собираются на остров, чтобы потешить свое любопытство… Эти мысли разжигали в нем неистребимое желание расцветить тех, кто погубил Тиори, свежими красками и избавить от них мир. Сначала он думал положить на Цунодзиме всех шестерых, а потом умереть самому. Но это означало похоронить себя среди грешников, как бы поставить себя с ними на одну доску. А он должен свершить над ними праведный суд. Отомстить во имя справедливости. После долгих раздумий в голове его созрел план. План убить всех шестерых, а самому остаться в живых. Первую стрелу он выпустил в начале марта, уверенный, что добыча попадется в ловушку. «Мой дядя приобрел Десятиугольный дом. Хотите поехать на остров? Я могу его попросить. Ну, как?» Как и следовало ожидать, наживку они проглотили.