* * * Он намазал синильной кислотой губную помаду Агаты за день до убийства Орци, днем 27-го. Таблички обитатели Десятиугольного дома уже видели, но настороженность, которую вызвал этот зловещий знак, была еще не так сильна, что позволило ему улучить момент и пробраться в комнату Агаты. Он рассчитывал, что результат наступит примерно в то же время, когда обнаружат тело Орци. Но из-за того, что он торопился и успел намазать ядом лишь один «карандаш» помады, «бомба замедленного действия» сработала гораздо позже ожидаемого. Следующим номером программы стала чашка-одиннадцатигранник. Он обнаружил эту чудну́ю чашку в тот вечер, когда на острове высадилась команда Клуба детективов. Повертев чашку в руках, понял, что ее можно использовать. Утром второго дня, расставив сначала на столе таблички, он унес чашку к себе. Вместо нее поставил другую, которую достал из шкафа на кухне. Там чашек было с запасом. Яд он украл в лаборатории факультета естественных наук. Синильную кислоту, цианистый калий и мышьяковую кислоту. Чашку он отравил мышьяковой кислотой, потому что она без запаха. На третий день перед ужином незаметно – все еще не отошли от потрясения, вызванного смертью Орци, – заменил отравленную чашку на одну из шести, стоявших в кухне на столе. Вероятность, что чашка-одиннадцатигранник достанется ему, составляла один к шести. Достанься она ему, он просто не стал бы из нее пить. Но хитрость не понадобилась – и Карр стал «Второй жертвой». Карр умер от яда у него на глазах. Его конец был куда натуралистичнее и ужаснее, чем смерть Орци. Он, Морису, совершил страшное преступление. Осознание этого факта отозвалось болью в сердце. Но пути назад уже не было. Пришлось собрать все душевные и физические силы, чтобы хладнокровно и решительно свершить свою месть. Перед рассветом все наконец разошлись по комнатам. Подождав, пока народ уснет, он пробрался в комнату Карра, отрезал у трупа левую кисть и бросил ее в ванну. Это был еще один намек на события, разыгравшиеся на острове прошлой осенью, а заодно и маскировка причины, побудившей его отрезать кисть у Орци. Потом выбрал из остававшегося у него второго комплекта табличек ту, на которой было написано: «Вторая жертва», и прилепил ее на дверь. Сделав свое дело, он отправился на пепелище Голубой виллы. В его ушах звучали слова, сказанные Эллери как раз перед тем, как Карр рухнул на пол: Может, там был подвал. О подвале ему рассказал дядя. Там среди всякого мусора он спрятал пластиковые канистры с керосином, которые вместе с другими запасами привез на остров на рыбацкой лодке. Эллери, похоже, думал, что в подвале кто-то прячется. Рано или поздно ему взбредет в голову полезть туда и проверить. Морису подмел в подвале пол и специально оставил следы, чтобы сложилось впечатление, будто там кто-то был. Позаимствовал из ящика с рыболовными принадлежностями, которые привез с собой По, леску и натянул поперек лестницы. Как он и ожидал, на следующий день Эллери угодил в расставленную ловушку. Дурачок Эллери… Конечно, мозги у него работали просто замечательно. Но при этом он оставался невероятно беспечным и бестолковым. Разве у настоящего сыщика хватит ума лезть сломя голову в подозрительный подвал? Горе, а не сыщик. Отделался вывихом лодыжки, и хотя в душе Морису надеялся, что Эллери сломает себе шею, всерьез он все же не рассчитывал увеличить свой «боевой счет» с помощью детского трюка с леской. Чего он не ожидал, так это ситуации с Агатиной помадой. Приглядевшись как следует, понял, что Агата пользуется помадой другого цвета, не той, что он отравил. Если и на следующий день она не умрет, придется придумывать другой способ отправить ее на тот свет. Он был погружен в мысли, когда По предложил обыскать все комнаты. Это его не особо озаботило. Конечно, он учел такую возможность. Таблички, клей и нож были спрятаны в кустах; одежду, которую он испачкал кровью, отрезая руки, закопал. Канистры с керосином стояли в подвале; яд он носил при себе. Вряд ли дело дойдет до личного осмотра. Правда, в комнате могли найти его гидрокостюм… Ну и что? Можно соврать что-нибудь, если они на него наткнутся. Но ему категорически не хотелось, чтобы те, кто пока еще оставался в живых, увидели, что собой представляет его комната. Конечно, всегда можно оправдаться тем, что у организатора поездки и должна быть самая плохая комната, но будет лучше, если никто этого не увидит. Потому он и не поддержал предложение По. В тот вечер из-за истерики, случившейся с Агатой, все против ожиданий рано разошлись по комнатам. В ту ночь он не собирался покидать остров, но провести ее просто так, ничего не делая, не имело смысла. А вернувшись в О и встретившись там с Каваминами, он получит железное алиби. Чувствовал он себя хуже некуда. Небо затянули тучи, и это его беспокоило, хотя по радио передали прогноз, что дождя и волнения на море не ожидается. И он решил вернуться в О, как уже делал два раза. Добравшись до города, первым делом поехал к себе. Привязал к мотоциклу картину – надо было как-то показать, что он возвращается с Кунисаки – и поехал к Каваминами. 5 Ночью прошел небольшой дождь, не помешавший, однако, его планам. На пятый день, 30 марта, он благополучно вернулся на остров, когда небо еще только начало светлеть. На подходе к скалам заглушил лодочный мотор и подгреб к берегу на веслах. Привязав лодку к скале, стал вытягивать ее из воды, и в это время случилось то, чего он никак не ожидал. Ему показалось, что кто-то вскрикнул. Он почувствовал на себе чей-то взгляд и поднял голову. На лестнице, где-то посередине, стоял Леру и изумленно смотрел вниз. «Он меня увидел! Я должен его убить!» – мелькнуло в голове Морису. Что мог здесь делать этот трус Леру в такое время? Да еще один? Спокойно обдумать ответы на эти вопросы времени не было. Возможно, Леру заметил веревку, обвязанную вокруг скалы, что-то заподозрил и решил проверить. Так или иначе, он его заметил. Может, полная картина в голове у Леру сразу и не сложилась, но он наверняка понял, что происходит. Морису схватил валявшийся рядом камень и бросился следом за Леру, пустившимся наутек. Преследователя охватил страх, а у преследуемого началась настоящая паника. Он то и дело спотыкался, и расстояние между ними быстро сокращалось. Леру громко позвал на помощь, надеясь, что в Десятиугольном доме его услышат. Морису уже почти догнал его, размахнулся и швырнул камень, метя Леру в затылок. Послышался тупой удар – камень угодил в цель, и Леру упал лицом вниз. Морису подобрал камень и стал бить по разбитой голове Леру, нанося удар за ударом… Убедившись, что тот мертв, он поспешил обратно на площадку. Конечно, он понимал, что на земле остались его следы и их могут заметить, но охватившая его паника не позволяла адекватно оценить ситуацию. Он боялся, что в доме услышали крики Леру и кто-то выскочит посмотреть, в чем дело. Скользнув взглядом по следам, убедился, что по ним невозможно определить того, кто их оставил. Следы как следы; в конце концов, не полиция будет их изучать. Придя к такому выводу, он выбросил эту тему из головы. Больше всего Морису боялся, что появится кто-то из обитателей Десятиугольного дома. Если они увидят лодку, это конец. Он прыгнул в лодку и быстро поплыл к бухточке. Там загнал лодку под причал, благо места хватало – причал прилично возвышался над водой, – и стал наблюдать за тем, что творится наверху. Крики Леру никого не разбудили. Повезло. Забравшись на причал, он сложил лодку и спрятал ее в сарае. Конечно, это было рискованно, но возвращаться на прежнюю «стоянку» еще опаснее. Пробравшись в Десятиугольный дом, он приклеил к двери комнаты Леру табличку «Третья жертва» и забрался в спальный мешок. Поспать толком не удалось – нервы были напряжены до предела. Он чувствовал вялость и усталость во всем теле. Его мутило. Заверещал будильник в часах. Он поднялся, направился на кухню попить воды и наткнулся на тело Агаты. В то утро она решила сменить помаду. «Хватит убийств! Не могу больше смотреть на трупы!» – кричало все внутри. Он утратил над собой контроль, тошнота подкатила к горлу. Он чувствовал себя на грани психического и физического истощения. Но как он мог теперь сдаться? Нельзя просто взять и убежать. В его измученной страданием душе то возникал, то исчезал образ его возлюбленной, ушедшей туда, откуда не возвращаются. * * * Они сидели за десятиугольным столом все вместе: он и оставшиеся в живых – Эллери и По. Развязка приближалась. Ситуация складывалась не в пользу По. Хоть потом Эллери и отрицал это, но в тот момент все шло к тому, что именно По приписали бы все происшедшие на острове убийства. Сердце Морису чуть не остановилось, когда Эллери заинтересовался следами, оставленными на месте убийства Леру. «Без паники. Все обойдется. Без паники, без паники…» – говорил он себе, отчаянно борясь с вновь подступающей тошнотой. Эллери посмотрел на следы и отвернулся. Морису вздохнул с облегчением. И вдруг Эллери опять вспомнил о следах. «Неужели я где-то допустил ошибку? Ведь она может оказаться роковой». Он бросился вслед за Эллери к месту, где стояла Голубая вилла. Когда Эллери попросил их с По запомнить расположение следов, Морису понял, в чем была его ошибка. Он клял себя за глупость и думал: «Всё, конец!» Он понимал, что по мере того, как число жертв растет, а подозреваемых – уменьшается, площадь для маневра сужается. В принципе он приготовился к ситуации, если вдруг потребуются решительные действия. В самом худшем случае, возможно, придется схватиться с несколькими противниками сразу. Поэтому он всегда носил в кармане куртки небольшой нож. Пока Эллери изучал следы, Морису несколько раз думал напасть на него и По с этим ножом. Но если они отобьются и скрутят его, это будет конец всему. Пока непонятно, обвинит его Эллери в убийстве Леру или нет. Ежась от давящего звонкого голоса Эллери, он раздумывал, как лучше поступить. На его счастье, мысль Эллери ушла в другом направлении – его замкнуло на том, что убийца – не один из них, а некий человек, приплывший на остров на лодке. Конечно, Эллери имел в виду Сэйдзи Накамуру. Он и в самом деле верил, что тот остался жив. Морису и подумать не мог, что «тень Сэйдзи» будет так долго, вплоть до самого решающего момента, играть для него роль спасательного круга. В голове вдруг разом прояснилось. У Эллери кончились сигареты, и По протянул свой портсигар. «Вот он, момент!» – подумал Морису. Он быстро вынул из кармана куртки некий предмет. Это была маленькая плоская коробочка. В ней лежала одна сигарета «Ларк», которую он отравил цианистым калием. Это оружие Морису приготовил в самом начале, рассчитывая применить его против По, если представится возможность. Он тоже попросил сигарету, взял портсигар. Замена произошла под столом. Он достал из портсигара две сигареты – одну сунул в рот, другую положил в карман. Вместо нее в портсигаре оказалась сигарета с отравой. По курил очень много, поэтому вполне мог взять еще одну сигарету, как только портсигар окажется в его руках. Но может получиться и по-другому – он не станет курить и протянет портсигар Эллери. Хотя какая разница? Все равно кто-то из них умрет. И останется разобраться с последним… Отравленную сигарету закурил По. 6 В холле осталось двое. Даже теперь, когда По был мертв, Эллери продолжал верить, что убийца – Сэйдзи. Похоже, Морису совсем не вызывал у него подозрений. То есть спешить необходимости не было. Надо лишь тщательно выбрать момент. Хотелось, конечно, чтобы последняя жертва совершила «самоубийство». Ради него. Дурачок Эллери… Эллери помогал ему до последнего. Эллери мнил себя великим сыщиком, а на деле оказался ни на что не способным клоуном. По иронии судьбы, он случайно в точности предсказал такой финал – последними в живых остаются «Детектив» и «Убийца».