4 – В таких ситуациях, как сейчас, женщинам достается больше всего. Мы для них что-то вроде прислуги, – ворчала Агата, быстро разбирая вымытую посуду. Вызвавшаяся ей помогать Орци стояла рядом, следя за быстрыми движениями белых тонких пальцев Агаты, пока не сообразила, что ее собственные руки ничем не заняты. – Пусть мужчины тоже на кухне поработают. Они не должны думать, что на нас можно все свалить. Как считаешь? – Э-э… ну да… – Эллери все время так важничает… Представляю его в фартуке и с половником. Сногсшибательное зрелище! Агата весело расхохоталась. Орци покосилась на ее резко очерченный профиль и вздохнула. Умное лицо, нос безукоризненной формы. Глаза подведены легкими фиолетовыми тенями. Длинные волнистые волосы хорошо ухожены. Всегда веселая и излучавшая уверенность в себе Агата обладала скорее мужским характером, но при этом прекрасно понимала, что она женщина. Ей нравилось ловить на себе взгляды мужчин, привлеченных ее яркой красотой. А я по сравнению с ней… Маленький кругленький носик. Детские красные щеки, усыпанные веснушками. Большие глаза, беспокойно рыскающие по сторонам, совсем не подходили к ее лицу. Орци понимала, что, даже если она попробует накраситься, как Агата, толку не будет. Она не просто стеснялась своей внешности, а испытывала отвращение к своей робости, неуверенности, склонности к одолевавшим ее напрасным страхам и к отсутствию интереса к происходящему вокруг. Их семерка часто собиралась вместе, и всякий раз девушек было только двое – она и Агата. Эта повторяющаяся неизбежность давила на Орци. Не надо было мне сюда ехать. Вот какая мысль настойчиво преследовала ее. Сначала у Орци не лежала душа к поездке на этот остров. Ей казалось, что появление там их компании осквернит память погибших. Однако робость не позволила ей устоять перед настойчивыми просьбами приятелей. – Ой, какое суперское колечко! – сказала Агата, заметив кольцо на среднем пальце левой руки Орци. – Давно оно у тебя? Орци уклончиво покачала головой: – Не… не очень. – Не иначе кто-то подарил? Хороший человек… – Нет, что ты! В конце концов Орци все-таки решила ехать. Она не осквернит память, она поедет, чтобы отдать последний долг тем людям, которые там умерли. – Орци, ты всегда такая? – Какая? – Закрытая. Все держишь в себе. Мы уже два года знакомы, но мне кажется, что я о тебе почти ничего не знаю. Я не имею ничего против, конечно… Просто это как-то странно. – Странно? – Ну да. Мне приходит в голову эта мысль, когда я читаю твои рассказы в журнале нашего клуба. В них ты такая живая, ясная, а на деле… – Потому что рассказы – это выдуманный мир. Избегая взгляда Агаты, Орци отвернулась. На губах ее появилась смущенная улыбка. – У меня с реальностью как-то не ладится. Я терпеть себя не могу. Мне всё во мне не нравится. – Ну что ты! – Агата рассмеялась и провела пальцами по аккуратным коротким волосам Орци. – Просто тебе не хватает уверенности. А без нее никак. Ты очень милая, симпатичная… Ты ничего про себя не знаешь. Ну что ты голову все время опускаешь? Смотри гордо. – Ты хорошая, Агата. – Да ладно тебе. Давай уберем все быстрее и приготовим перекусить что-нибудь. * * * Эллери, Леру и Ван все еще бродили по пепелищу, на месте которого еще недавно стояла Голубая вилла. Они решили осмотреть раскинувшуюся напротив рощу. – Эллери! И ты, Ван! Нам тут жить ровно неделю, и я хотел вас попросить… Глазки Леру за стеклами комичных очочков в круглой серебряной оправе – хотя сам он не считал их комичными – засверкали. – Я не говорю о ста страницах, пусть будет пятьдесят. – Ой-ой, Леру! Шутишь? – Я всегда серьезен. Ты же знаешь, Эллери. – Но мы же совсем не за этим сюда приехали. Скажи, Ван? – Согласен. – Но я же вам уже объяснял. Я хочу выпустить следующий номер «Острова мертвых» пораньше, к середине апреля. Он нам нужен для привлечения новых членов в наш клуб, и еще – это специальный выпуск, посвященный десятилетию клуба. Я тоже сделаю все, что смогу, ведь я же буду редактором. Вы же не хотите, чтобы я облажался с журналом с самого начала? Леру, студент второго курса литературного факультета, в апреле должен был стать редактором «Острова мертвых» – журнала Клуба детективов. – Послушай, Леру. – Эллери извлек из кармана рубашки цвета красного вина пачку «Салема» и распечатал ее. Он учился на третьем курсе юридического факультета и до апреля считался редактором «Острова мертвых». – Тебе надо подбить на это дело Карра. О содержании говорить не буду, но то, что он самый плодовитый автор в нашем клубе, это факт. Ван, дай прикурить… – Подколоть его решил? – Вовсе нет. Карр первый начал. – Если уж ты про него, что-то он не в духе, – заметил Леру. – Есть причина. – Эллери, хмыкнув, выпустил изо рта тонкую струйку дыма. – Что за причина? – Наш бедный Карр попробовал на днях подкатиться к Агате и получил от ворот поворот. Тяжелый случай! – К госпоже Агате? Ого! Какой храбрец! – Может, со злости, а может, еще почему-то он сунулся к Орци – и тут ничего не выгорело. – К Орци… – Ван нахмурил брови. – Ну да. То есть нашему писателю невесело. – Да-а, какое уж тут веселье… Под одной крышей с девчонками, которые тебя послали. – Так что, дорогой Леру, тебе придется сильно постараться, если хочешь, чтобы Карр что-то написал для журнала. В этот момент юноши увидели направлявшуюся к ним Агату. Она остановилась возле арки, образованной ветвями черных сосен, и замахала им руками: – Обед готов. А где По и Карр? Они разве не с вами? * * * Узкая тропинка начиналась от заднего двора Десятиугольного дома и вела в сосновую рощу. Он намеревался пройти по ней, чтобы посмотреть на утесы на восточном берегу острова, но чем дальше он шел, тем у́же становилась тропа. Кроме того, она все время виляла из стороны в сторону, и через каких-то пятьдесят метров он перестал ориентироваться. В роще было сумрачно и уныло. Стебли бамбука, росшего между деревьями, цеплялись за одежду при каждом шаге. Он несколько раз спотыкался о кочки и едва устоял на ногах. Думал повернуть назад, но его охватила досада – с какой стати! Островок крошечный, и потеряться здесь невозможно. Высокий ворот свитера, пододетого под куртку, промок от пота. Когда, казалось, терпеть это неудобство стало невозможно, тропинка наконец вывела его из рощи. Он очутился на вершине утеса. Яркая синева моря слепила глаза. В конце тропинки лицом к морю стоял высокий человек. Это был По.