Пребывая у бабушки, Дерек несколько раз упоминал о задании на каникулы, которое ему дали в школе. Он уже ходил в школу, но Кэролайн считала, что, пока ему не исполнится девять, стоит ограничиться дневным обучением без пансиона. В последний день шел дождь. Когда Дерек проснулся, за окном лило как из ведра, Уткнувшись носом в стекло, он простоял полчаса, дожидаясь, что дождь прекратится, но этого так и не произошло. Дерек был склонен ко всему относиться философски и, разбудив бабушку, просто сообщил ей, что идет дождик. Миссис Брэдли, выразив озабоченность по поводу ненастной погоды, за завтраком поделилась с внуком своими мыслями. — Как жаль, что в последний день тебе не повезло с погодой. Чем ты собираешься заняться? Внук поднял глаза от тарелки. — Займусь домашним заданием, — серьезно произнес он. — У меня куча вырезок. Кое-что привез с собой, остальные здесь собрал. Но у меня нет тетради, чтобы их наклеить, и клея тоже нет. — Ну, тетрадь-то мы тебе найдем. — Я уже нашел. На полке в шкафу в твоей спальне. Только она наполовину исписана. — Исписана? — Если ты разрешишь ее взять, мы сделаем клей и раздобудем кисточку. Можно, конечно, намазывать клей и кусочком бумажки, но кисточкой лучше. Аккуратней получается. Как ты думаешь, бабушка, я получу приз? — А ты сам как считаешь? — Наверное, получу. Если у меня будет кисточка. — В таком случае мы обязательно ее достанем. Иди, попроси Джорджа отвезти тебя в деревню. Там сам выберешь, какую нужно. — Можно? Ой, бабушка, спасибо большое! — Но сначала я взгляну, что за тетрадь ты нашел. Если она не подойдет, купишь себе в магазине другую. — Да я там уже спрашивал. У них ничего стоящего нет. Только блокнотики, тонкие тетрадки и все такое прочее. А та, что я нашел, толстая и в твердой обложке. Но это, наверное, тетрадка мисс Ходж, — грустно предположил Дерек. Мисс Ходж, старая служанка, унаследовала дом умершей тети Флоры (или же убитой, по экзотической версии мисс Пипл). Ей было около семидесяти, и ей симпатизировали как Дерек, так и его бабушка. — Давай-ка сначала посмотрим на эту тетрадь, — предложила миссис Брэдли. — А потом решим, отдаст ли нам ее мисс Ходж. Внук повел ее наверх. Тетрадь оказалась большим толстым ежедневником в твердой обложке из тех, какими обычно пользуются бизнесмены. Около четверти страниц было исписано. Ежедневник устарел на шесть лет. — Похоже, он не представляет никакой ценности, — заметила миссис Брэдли. — Мы вот что сделаем. По дороге в магазин зайдем к мисс Ходж, покажем ей эту книжку и посмотрим, что она скажет. Джордж надеялся на свободное утро, которое планировал посвятить чтению и психоанализу Ницше (ибо он был скромным, но преданным поклонником методов миссис Брэдли и даже посещал ее публичные лекции), но когда в кухню вошла его работодательница с внуком, книгу пришлось отложить в сторону. — Джордж, мне нужна кисточка для клея, а бабушка хочет спросить мисс Ходж насчет книжки в ее спальне, — объяснил мальчик. — Так что нам придется поехать в деревню, если вы, конечно, не возражаете. — Отлично, сэр. — И потом мне нужно посоветоваться с вами насчет кисточки. — Да, сэр? — И еще, Джордж… — Сэр? — Как вы думаете, я получу приз? — Искренне надеюсь на это, сэр. Но, как известно, милость нужно заслужить. — Вы так говорите себе, когда не получаете того, что хотите, Джордж? — Нет, сэр. Себе я говорю «каждому свое». Это меня в какой-то степени утешает. Миссис Брэдли хмыкнула. Коттедж, в котором жила мисс Ходж, пока сдавала свой дом, находился на окраине деревни в трех четвертях мили от моря. Дорожка не была вымощена, но по обе стороны от двери красовались цветы, как, впрочем, и перед всеми соседними коттеджами. Входная дверь вела прямо в гостиную, и не успели гости постучать, как она гостеприимно распахнулась перед ними. Мисс Ходж, худая подтянутая пожилая женщина со свежим приятным лицом, вышла из кухни, откуда вместе с ней вырвался запах готовки. Она вытерла руки о фартук. — Доброе утро, мадам. Доброе утро, мистер Дерек. Что за мерзкая погода сегодня! Входите, пожалуйста. Надеюсь, ничего не случилось? — Нет, все в порядке. Мы насчет тетради, которую нашел Дерек, — ответила миссис Брэдли. — Видите ли, мисс Ходж, в школе мисс Винтер дала нам домашнее задание на лето — наклеить вырезки в тетрадь. А ваша тетрадь для этого очень даже подходит. Вырезок у меня много, могу вам показать… — С удовольствием посмотрю, мистер Дерек. — …и мне бы очень пригодилась эта тетрадь. И Дерек вытащил ежедневник. Еще раз вытерев руки о фартук, мисс Ходж взглянула на первую страницу. — Господи, мистер Дерек! Да какой вам от нее прок? Это не хозяйкин почерк. Какой-то неизвестный, — заявила она, взглянув на миссис Брэдли. — Конечно, мальчик может использовать чистые страницы, мадам, но сначала я посмотрю, что там написано, уж больно красивый почерк. Где же мои очки… С помощью Дерека очки были найдены, и мисс Ходж, явно не привыкшая к чтению, медленно одолела пару страниц, после чего посмотрела на миссис Брэдли поверх стекол. — Похоже, это мисс Белла писала. Никогда бы не подумала, что у нее такой красивый почерк. Совсем как у мистера Тома в его письмах. Судя по всему, здесь все про мисс Беллу и немного про ее тетку, мою бедную хозяйку. Теперь припоминаю: дневник прислала миссис Мьюриэл после смерти мисс Беллы. — Мы лучше найдем другую тетрадь, — быстро проговорила миссис Брэдли. — Вам вряд ли захочется отдать дневник нам. — Ну, бабушка! — протянул мальчик. — Если мистеру Дереку нравится эта книжка, пусть забирает ее себе, храни его Господь! Мне, правда, не хотелось бы, чтобы пропали записи мисс Беллы, ведь ей так много пришлось пережить, да и конец у нее был такой печальный. Правда, ее признали невиновной, но бедняжке это не помогло. Вы не возражаете, если я возьму себе исписанные страницы, не тронув всю остальную книжку? — Господи, мисс Ходж, если вы готовы отдать ему эту тетрадь, я аккуратно выну страницы с текстом и отдам их в переплет. Но, если хотите, можете вынуть их сами. Страницы прошиты нитками, и их легко перерезать в нужных местах… — Сделайте это сами, мадам. У вас наверняка получится лучше. Может, вам захочется прочитать, что там написано, ведь дело бедной мисс Беллы было достаточно громким… Видя, что мисс Ходж готова рассказать подробности, миссис Брэдли отослала Дерека к Джорджу. — Да, бедной мисс Белле не слишком повезло, — продолжала мисс Ходж, когда Дерек с водителем ушли в магазин. — До смерти тетки она работала в исправительном доме для пропащих ребят, а потом, когда стала независимой и могла бы быть счастлива, ее кузен, мистер Том, выпал из окна в доме с привидениями, и ее чуть не арестовали за его убийство. Это же надо было до такого додуматься! — А почему вдруг решили, что его убила она? — спросила миссис Брэдли, заинтересовавшаяся не столько этой историей, сколько упорной верой местных жителей в привидения, населяющие снимаемый ею дом. — Не знаю. После смерти моей хозяйки вдруг появилось столько нелепых и злых сплетен и даже подметных писем. А потом, когда неожиданно умер мистер Том, все вдруг сделались такими умными, что им сразу все стало ясно, и бедняжку арестовали и допрашивали. Правда, им пришлось ее отпустить, потому что против нее не было никаких улик, но она от всего этого немножко повредилась в уме и покончила с собой. И все деньги достались другой племяннице, мисс Тессе. — Как давно все это произошло? — Шесть лет назад, ее как раз в это время допрашивали, а потом выпустили. Я хорошо это помню, потому что как раз перед этим умерла моя хозяйка, которая оставила мне дом и кое-какие деньги. — А я тогда была в Америке, и это дело прошло мимо меня. Ужасная история, особенно для тех, кто знал бедную женщину. Я бы хотела почитать этот дневник, а потом сразу же отдам его в переплет и возвращу вам. Договорились? — Не торопитесь, мадам. Держите его у себя, сколько захотите. Мне просто не хотелось, чтобы его выбросили, вот и все. Сама я вряд ли его прочту, ведь он написан от руки. Разве что какие-нибудь кусочки про мою хозяйку. — Я заплачу вам за взятые страницы, мисс Ходж, — заявил Дерек, уже вернувшийся из магазина. — У меня есть свои собственные деньги. — Боже милосердный, мистер Дерек! Ничего не имею против, — воскликнула старая служанка. — Особенно если вы сейчас поцелуете меня за них, — добавила она со свойственной ее классу и возрасту сентиментальностью. — С удовольствием, — серьезно произнес Дерек, обнимая ее за шею. При виде этого проявления социального такта миссис Брэдли усмехнулась и с живым интересом посмотрела на манускрипт, оказавшийся у нее в руках. Дневник был написан тонким изящным почерком с некоторой претензией на художественное изложение, словно его автор вольно или невольно надеялся, что его прочтет кто-нибудь еще. Позже миссис Брэдли получила разрешение его скопировать. И вот что она прочитала. Январь, 17 Мне приснилось, что тетя Флора умерла. Говорят, желание руководит мыслями, а возможно, и сновидениями. Я не желаю зла бедной старой женщине, но в свои девяносто она явно зажилась. Очень грустно, что в сорок семь мне все еще приходится зарабатывать себе на жизнь, с двадцати лет ожидая наследства с годовым доходом в две тысячи фунтов. Жена нашего священника сказала вчера, что некоторые люди (имелась в виду я) должны быть благодарны судьбе. У них хорошее жалованье, никаких обуз (у священника шестеро детей и больная мать на иждивении) и прекрасный аппетит (никогда больше не приду к ним на чай!). Так везет очень немногим. Она, по крайней мере, не знает никого, кто бы так хорошо устроился. Мерзкая женщина. Я бы считала, что хорошо устроилась, если бы получала две тысячи ежегодного дохода, вот за это я действительно была бы благодарна — очень даже благодарна — судьбе. Но у меня в жизни нет ничего, за что я могла бы ее благодарить. Я заметила жене священника, что хороший муж и шесть оливковых ветвей достаточно веская причина для благодарности. Однако ее ответ звучал в высшей степени холодно, хотя и достаточно вежливо.