Январь, 18 Сегодня я спросила Веру, нашу кухарку, за что, по ее мнению, мы должны быть благодарны судьбе. Она сказала, что за хорошее здоровье, на которое она, на мой взгляд, пожаловаться не может. А меня мучает ревматизм, потому что здесь каменные полы и я постоянно простужена. Но хуже всего то, что мне никто не сочувствует. Здесь почему-то никто не болеет. Похоже, они просто меня не любят. И тете Флоре нет до меня никакого дела. Хотя ей уже девяносто, она вполне в своем уме и любит поддразнивать меня относительно наследства. В это Рождество она спросила, что я буду делать с двумя тысячами годового дохода, а я ответила, что открою ресторан. На самом деле ничего подобного я делать не собираюсь. Когда получу наследство, буду просаживать весь годовой доход до пенса. Основной капитал я трогать не смогу. Он перейдет Тессе, и, когда я умру, доходом будет пользоваться ее шалопай, если только деньги не достанутся Тому. Я не видела завещания и не знаю, что там написано, но думаю, что его там обошли. Январь, 19 Сегодня священник рассказывал мальчикам об Осии из Библии, который был очень несчастен, причем в основном из-за своей жены. Не знаю, что могли почерпнуть мальчики из этой проповеди. Какие все-таки ужасные у них лица. Во время своих воспитательных бесед с персоналом Уильям утверждает, что преступниками не рождаются, а становятся. Но это полная ерунда. Стать преступниками им предопределено свыше, и никакие психологи и теоретики не убедят меня в обратном. Большинство из них, освободившись, через год снова угодят в исправительные дома. У Денни есть бутылочка с ядом, в которую он бросает бабочек, мотыльков и других насекомых для своей коллекции. Мальчишки зовут ее «нюхательными солями». Им страшно нравится наблюдать, как умирают живые существа! Как жаль, что наш исправительный дом не такая же бутылка, в которую мы могли бы бросать наших подопечных одного за другим. Недолгое трепыхание, удушье — и вот вам наглядный образец преступника в виде анатомического, биологического или психологического препарата, который можно заспиртовать, расчленить, прочесть над ним лекцию или похоронить — в зависимости от его назначения. Январь, 20 Жалею, что, вопреки своим намерениям, не начала вести дневник сразу после Нового года, не дожидаясь начала четверти. Но каникулы, как известно, расслабляют. Том с Мьюриэл пригласили меня погостить у них перед возвращением в приют, тем более что они недавно переехали. Мне кажется, Том слишком переутомляется, изучая паранормальные явления, а Мьюриэл и вовсе выглядит старой развалиной. Уверена, все эти разговоры о привидениях действуют на ее нервную систему самым пагубным образом. Симпатичный современный коттеджик на морском побережье подошел бы им гораздо больше — да и мне тоже. Летом я бы с удовольствием отдыхала где-нибудь в Борнмуте или Илфракомбе, ничего не платя за гостиницу. Мьюриэл хорошая жена, а Том так погружен в свои исследования, что она считает своим долгом помогать ему во всем. Но этот их переезд из одного дома с привидениями в другой не поддается логическому объяснению, тем более что они ничего от этого не выиграли. Вообще-то ему лучше жить в доме приходского священника, и я удивляюсь, почему он не снимет именно такой. Ведь в душе он вряд ли желает наткнуться на настоящее привидение. Должна сказать, что, несмотря на нервное напряжение, Мьюриэл держится молодцом. Жаль, что у них нет детей, хотя иметь отцом охотника за привидениями — не самый лучший вариант. Так что все к лучшему. Январь, 21 Кстати, о женах. Не поставив в известность никого, кроме Рональда, который был у него на свадьбе дружкой, Денни женился во время рождественских каникул и привел жену в дом, который находится в миле от ворот нашего учреждения. Мне кажется, Уильям несколько беспокоился по этому поводу. Согласно правилам, женатые воспитатели должны получать разрешение жить на стороне. В то же время мы не можем допустить, чтобы отдельно жило слишком много персонала, иначе некому будет приглядывать за мальчиками по ночам. Так что следующему воспитателю, который задумает жениться, придется уволиться, ибо, по мнению Уильяма, в отсутствие Денни по ночам мы будем подвергаться опасности. Это, конечно, преувеличение, но мы поняли, что он имеет в виду, и тоже забеспокоились. Как-то раз, это было еще до меня, две трети персонала болело гриппом, и мальчишки предприняли массированную атаку на кладовые и комнаты воспитателей, а десять из них вообще сбежали и находились на свободе целых три дня, во время которых громили курятники, чуть не убили старушку и ограбили местную почту. Январь, 22 Жена Денни оказалась очень милой, и они пригласили меня на чай. Иногда я гадаю, какая жена получилась бы из меня, и не было ли лучше, если бы мы поженились в 1916 году, когда мой парень этого хотел. Не знаю, действительно ли его убили на войне или он пропал без вести и мог неожиданно вернуться, контуженый или потерявший память. Я догадываюсь (или могла бы догадаться), что он попал в сумасшедший дом. В его семье это наследственное. Кроме меня никто не интересовался, что же случилось на самом деле, и подчас мне казалось, что и меня это не слишком тревожит, как, впрочем, не волнует и сейчас. Как же странно, что в сорок семь лет у человека нет ни единой души, которой небезразлична его жизнь. Думаю, если бы я ушла с этой работы или умерла, персоналу было бы абсолютно все равно, на что собирать деньги — на подарок или похоронный венок. Поскольку в обоих случаях это обошлось бы им в полкроны, никто не стал бы интересоваться, куда именно я отправляюсь — на другую работу или в могилу. Январь, 23 Новое место работы! Раньше я думала, что если найду что-нибудь по душе, то в жизни меня ждет успех. Теперь я знаю, что в любом месте потерплю неудачу. Не такую сокрушительную, как у бедняги Джастина, которого чуть не забили насмерть мальчишки, а потом он еще и лишился работы, но достаточно досадную, когда ты вынужден влачить бесцветное существование, не будучи достаточно плохим, чтобы тебя уволили. На днях я услышала, как Колин говорил в комнате для персонала: «Бедняжка, держится из последних сил». Уверена, это он обо мне. По крайней мере, назвал меня «бедняжкой». Большинство из них меня люто ненавидит, ведь, когда я болею, это создает им массу неудобств. Но выдерживать на такой работе целый год без перерыва я не в силах, даже несмотря на праздники. Без отдушин в виде больничного я просто умру. Январь, 24 Вчера ночью сбежали двое мальчиков. Оба были серьезными преступниками. Пигги убил свою маленькую сестренку, столкнув ее с подоконника вниз, Алек состоял в воровской шайке и проникал в дома через окошки кладовых, слишком маленькие для взрослых грабителей. Вообще-то они неплохие ребята, и я надеюсь, что их не поймают. По словам Пигги, его сестренка была ужасным ребенком. Мы не должны обсуждать с воспитанниками причины, по которым они сюда попали, но, когда я надзираю за мытьем посуды и другой домашней работой, которой мальчики занимаются в качестве наказания за плохое поведение, в то время как другие, ведущие себя получше (или более хитрые), гоняют на улице в футбол, я слышу много такого, чего мне не положено знать. Алек — веселый маленький парнишка. Хотя ему уже пятнадцать — и последние два года он провел у нас, — он совсем не растет. Он сказал мне, что, когда его отпустят, он вернется к своему старому занятию, но если повезет, то устроится на конюшню, чтобы выучиться там на жокея. Этот парень довольно безвреден. Воры могут быть по-своему честными, и Уильям совершенно напрасно думает, что таких мальчиков можно исправить и тем самым улучшить этот мир. Январь, 25 Поиски мальчиков продолжаются, и Уильям весь день висит на телефоне. Он очень озабочен, поскольку после осмотра казарм (мы не называем их спальнями, иначе мальчики забудут, где они находятся!) выяснилось, что решетки в казарме F перепилены, а надзиратель Артур наверняка знал, что происходит. Уильям допросил мальчика по имени Лорри, чтобы выяснить, где находятся напильники, и тот сказал, что Пигги с Алеком, должно быть, прихватили их с собой, а сам он ничего о решетке не знал. Уильям считает, что словам мальчиков нужно верить только в том случае, когда невозможно их опровергнуть. Обычно ему это удается — удалось и в этот раз, и мальчик был наказан. Такой подход страдает двумя недостатками: подрывает моральные устои, которые у Уильяма и так не слишком твердые, и лишает его права называться джентльменом. Уильям явно не джентльмен. Он даже не наказывает мальчиков сам. Это дело Артура. Его называют заместителем директора, и большинство воспитанников его боятся. Но у Пигги с Алеком хватило дерзости совершить побег из казармы, где надзирателем был именно Артур. Январь, 26 Утром я получила телеграмму, и мне пришлось отпрашиваться с работы. Тетя Флора серьезно заболела. Январь, 27 Часть вчерашнего дня и весь сегодняшний я провела у постели тети Флоры. Она без сознания. Случилось так, что на лестничной площадке она запуталась в своей фланелевой нижней юбке и, падая, ударилась головой о дверь ванной. Тетя Флора не разрешила Элизе ее одеть, а сама не справилась с завязками. Элиза говорит, что это Бог наказал тетю за ее упрямство, но сама она (Элиза) пребывает в прекрасном настроении, несмотря на то что работы у нее прибавилось. Она, конечно, надеется, что тетя Флора не забудет ее в завещании, хотя бы из соображения приличий. Я, в свою очередь, ничуть не возражаю, что часть моих денег уплывет к Элизе. Еще я размышляю (а что прикажете делать, когда сидишь в ожидании конца), можно ли будет вымыть тете Флоре голову, когда она умрет. Я заметила, что пробор у нее очень сальный, а седые волосы прямо неприлично посерели от грязи. Говорить об этом Элизе я не хочу, а то она подумает, что я к ней придираюсь. Старушка принимает все близко к сердцу, а я не хочу ее обижать. Возможно, волосы запачкались при падении, хотя это маловероятно. Январь, 28 Тетя Флора пришла в себя, но, по словам доктора, такое случается перед концом. Он считает, что она вряд ли заговорит или узнает кого-нибудь из нас, но у нее всегда была сильная воля к жизни. Я только надеюсь, что на этот раз эта воля не будет слишком сильной, иначе всех нас ждет большое разочарование. В пять утра появились Том с Мьюриэл. Они сказали, что ехали всю ночь, чтобы присутствовать при кончине. Во всяком случае, так сказал Том, а Мьюриэл сразу же на него зашикала, полагая, что так говорить бестактно. Действительно, прозвучало как-то неуклюже, но какое это имеет значение? Ведь так и будет — во всяком случае, я на это надеюсь. Январь, 29 Уильям позвонил мне по межгороду — что влетело ему в немалую сумму, но вряд ли он звонил за свой счет — и поинтересовался, когда я покончу со своими семейными делами и смогу вернуться. Он сказал, что о Пигги и Алеке до сих пор ничего неизвестно, хотя полиция сбивается с ног, чтобы их найти. Мальчик по имени Дик укусил Фрэнсиса за руку, рана воспалилась, у Фрэнсиса поднялась температура, и он слег. Смогу ли я его заменить? Меня так и подмывало ответить, что я не могу отправить тетю Флору на тот свет, как бы мне этого ни хотелось, а укус Дика вряд ли бы воспалился, если бы надзиратель употреблял виски вместо наркотиков (я точно знаю, что Фрэнсис этим грешит). Но я воздержалась от подобных замечаний и просто ответила, что вернусь, как только смогу, и что тете Флоре стало немного лучше. Сегодня днем я выходила прогуляться и принесла Элизе банку консервированных лобстеров. Она очень обрадовалась, потому что это ее любимый деликатес. Она у тети Флоры единственная служанка, да и дом тут очень маленький. Странно, что при таких деньгах моя тетка так скромно живет. И это не старческие причуды. После смерти дядюшки она жила так всегда. Элиза была в восторге от лобстеров и все время благодарила меня. Меня это несколько смущало, но я не подавала вида: она такая милая старушка, и я искренне надеюсь, что тетушка упомянет ее в своем завещании. Январь, 30 Я несколько изумлена, хотя и не показываю этого, что Том с Мьюриэл проделали столь долгий путь при всей их занятости. Им ведь ничего не светит в завещании. Наверное, они все-таки лучше, чем я думала. Том сказал, что новый дом весьма перспективен. Там зафиксированы случаи полтергейста, а по словам местных жителей, и кое-чего более интересного (хотя на их свидетельства насчет привидений обычно полагаться трудно!). Я не выспрашивала Тома о деталях, поскольку после его историй не могу заснуть, несмотря на всю их неубедительность. Пусть уж выговорится завтра за обедом, тогда я успею все забыть, прежде чем отправлюсь спать. В любом случае у меня есть о чем подумать. Тетя Флора так быстро поправляется, что доктор сказал, что она уже вне опасности! Январь, 31 До сих пор не могу в это поверить! Стараюсь об этом не думать, потому что волнуют меня только деньги. Да, это наконец произошло, и только странный побочный продукт цивилизованного общения, который называется «приличное поведение», удерживает меня от громких криков восторга. Наконец-то после всех этих скудных и невыносимых лет, когда после слов доктора я уже утратила всякую надежду, тетя Флора все-таки умерла. Это произошло внезапно и как-то странно. Вчера в семь вечера она села в кровати и вполне нормальным голосом попросила тертой моркови. В старости она предпочитала овощную диету и приписывала свое долголетие именно ей. Том сказал, что это признак выздоровления и больную надо уважить. Мы пошли на кухню, и, поскольку Элиза отправилась в церковь, я натерла морковку сама. Получилось довольно коряво, но мы решили, что сойдет. Я положила морковь на большое блюдце, которое поставила на поднос вместе с ложкой и стаканом воды. Но поглощение еды, вероятно, оказалось для старушки непосильным. Съев около трети, она, видимо, подавилась и после попытки выпить воды (стакан был опрокинут) откинулась назад и умерла. Когда мы чуть позже вернулись в ее спальню, я послала Тома принести воды. Он принес стакан, плеснул воду тете в лицо и попытался ее как-то оживить. Но все оказалось бесполезно. Когда через четверть часа появился доктор, он уже ничем не мог помочь. Бедный Том разрыдался. У него добрая душа, и я раньше просто его недооценивала. Подумать только, он, который был лишен наследства… Но хватит об этом. Февраль, 1 Доктор не проявил никакого сочувствия и был вполне равнодушен. Я довольно резко спросила его, собирается ли он выписывать свидетельство о смерти. Поскольку он его уже выписал, то, вероятно, счел этот вопрос неуместным и даже оскорбительным, но мне не понравилось его отношение, и я дала ему это понять. Тетю похоронят во вторник. На похороны приглашать некого, кроме Тессы, но она вряд ли приедет, ведь тетя вычеркнула ее из завещания, когда узнала, что она родила внебрачного ребенка. Как будто Тесса в этом виновата! Ее парень точно бы женился, если бы его не убили на войне. Тесса считалась любимицей тети Флоры, пока не родился этот ребенок. Но потом ее место заняла я, и деньги, предназначенные нам двоим, завещались только мне. Но что толку мне было от них все эти годы! А Тесса жила в свое удовольствие! Но теперь… Будущее казалось столь ослепительным, что я боялась взглянуть на него, опасаясь, что что-то пойдет не так. Февраль, 2 Я написала Тессе по тому адресу, который у меня был (хотя знала, что она уже три года там не живет). Бедняжка Элиза совсем убита горем и говорит, что надеялась умереть раньше хозяйки, потому что в ее возрасте уже не найти работы. Думаю, ей уже за семьдесят, а потому надеюсь, что тетя Флора ей что-нибудь оставила, ведь Элиза служит в этом доме с шестнадцати лет. Том оказался здесь очень кстати. Он сам организовал похороны, ведь мужчине это сделать гораздо легче. Мы с Мьюриэл обошли дом, обставленный самой простой старомодной мебелью, и немного посплетничали о тете, которая всегда казалась мне ужасно старой и малопривлекательной — ведь когда я родилась, ей было уже сорок три! Мьюриэл о ней почти ничего не знает, разве что со слов Тома. Февраль, 3 В моем венке будут белые гиацинты и темно-красные гвоздики. Уильям не посчитал нужным перевести мне хоть сколько-нибудь денег, а у меня крайне мало наличных, так что придется занимать у Тома на поминки, которые, по-видимому, придется оплачивать мне, поскольку в доме практически нет продуктов. Февраль, 4 Похороны прошли отлично, и на них явилось удивительно много людей. Том сказал, что тетю Флору здесь очень уважали. Цветы были прекрасными, а гроб выглядел как картинка. День выдался ясный, что в этих случаях считается благословением умерших. Мне кажется, хорошая погода на похоронах не менее важна, чем на свадьбе. Во всяком случае, с точки зрения здоровья. Говорят, в ненастье на кладбище можно сильно застудиться и умереть. Когда мы вернулись с панихиды, Элиза уже все приготовила. Том с Мьюриэл сказали, что раз их лишили наследства, то ждать, пока зачитают завещание, им нет никакого смысла. У Элизы был выходной, и я отослала ее к сестре в соседний город, куда она могла добраться на автобусе всего за четыре пенса. Я пообещала сообщить ей все новости, когда она вернется. Бескорыстная старушка не подала и виду, что надеется на завещание, а я ей ничего не сказала, чтобы не расстраивать, если мои предположения вдруг окажутся ошибочными. Мне бы очень не хотелось огорчать Элизу. Прежде чем уйти (я волновалась, что адвокат придет до ее ухода и это вынудит ее остаться), она спросила, сохраню ли я за собой дом. Я очень мягко ответила, что вряд ли, и буквально вытолкнула ее за дверь. На пороге она обернулась и спросила, не слишком ли бессердечно уходить, когда ее хозяйка только что умерла. На что я твердо ответила «нет» и наконец избавилась от нее.