В конце концов не выдержала: накинула куртку, резиновые сапоги и двинулась через марши в надежде прояснить голову. Смеркалось, и серое море впереди казалось скомканным пуховым одеялом, грозно наползающим на землю. Джаз пробрал озноб, она развернулась и по собственным следам зашагала к дому. Сантехник уже ушел, и Джаз почувствовала себя свободнее. Заварила чай, чтобы согреться, разожгла камин и достала из портфеля заметки по делу. Изучила лекарственную ведомость за тот день, когда умер Чарли. Заметила, что одно слово было замазано корректором и исправлено на другое. «10.45. Две таблетки парацетамола выданы Рори Миллару». Рядом имелась неразборчивая подпись, которую Джаз не сумела прочесть при всем старании. Опять Рори Миллар. Что же изначально было написано вместо «парацетамола»? Она разглядывала замазанное пятно, царапала его, переворачивала ведомость другой стороной, но расшифровать таинственное слово не удавалось. Джаз положила ведомость в конверт, решив отослать ее экспертам-криминалистам. Для тех снять корректор – секундное дело. Вдруг замазанным словом окажется «аспирин»? Если Рори Миллару действительно выдали лекарство, от которого погиб Чарли Кавендиш, то значит ли это, что Рори причастен? Или кто-то решил сымитировать его причастность? Или защитить Рори?.. Размышления прервал звонок мобильного. – Инспектор Хантер, – резко ответила Джаз. – Джаз? Это Джонатан. Я не вовремя? – Э-э, нет, вовремя. Вовремя, – повторила она, раздраженная этой помехой. – Мне лучше перезвонить в другой раз? – Нет-нет, все в порядке. – Джаз ощутила укол вины. – Простите, я по уши в работе. – Ничего страшного. Буду краток. Я хотел узнать, можем ли мы встретиться завтра или в среду? У меня возникли еще кое-какие вопросы. Время поджимает, я должен закончить работу поскорее, поэтому готов подъехать в Норфолк. Знаю, вам сейчас не до визитов в Кембридж. – Хорошо. – Джаз продолжала раздумывать над лекарственной ведомостью. – И? – Что «и»? – Вы сможете? Встретиться со мной, в смысле. И я вас еще чуток расспрошу. – Э-э… да. Только у меня не получится: устанавливают отопление, тут просто дурдом. Я уже сама готова съехать. – Хорошо, предложите где. В каком-нибудь пабе? – В Клее есть хороший паб, называется «Коуч энд Хорсес», от вас недалеко. Можем встретиться там. – Замечательно. Завтра найдете время? – Пока ответ – да. Хотя должна предупредить, что я тут убийство расследую, и события разворачиваются все быстрее, поэтому, если что-нибудь стрясется… – Понимаю, но давайте надеяться, что все будет хорошо и я вас завтра увижу. В восемь? – Да, подойдет. – Спасибо, Джаз. Я очень благодарен. – Без проблем. До встречи. Джаз отключила телефон и со вздохом рухнула назад на диван. Мужское внимание не льстило ей уже лет десять. В Италии Джаз порой ловила на себе восхищенные взгляды, но не отвечала на них, оставалась закрытой. Она сходила в кухню, налила себе вина и села, скрестив ноги, перед огнем – ее до сих пор морозило после недавней прогулки. Глядя на языки пламени, Джаз вспомнила мамины слова – не ожесточайся, прошу. Задача не из легких. Как можно научиться доверять вновь? Джаз ведь доверяла Патрику, целиком и полностью. Хуже того – она его любила. Причем любовь до сих пор не прошла, и Джаз это пугало. После жуткого унижения, которому он ее подверг; после того, как она месяцами твердила своей в высшей степени логической личности, что Патрик – подлец и сволочь, Джаз по-прежнему тянулась к нему спросонья… Может, действительно отвлечься? Джонатан ей понравился, она ему – явно тоже. Переспать с ним? Джаз задумчиво глотнула вина. У нее море одиноких раскрепощенных подруг, которые без малейших колебаний прыгают в постель к понравившемуся мужчине. Никаких сложностей, никаких мыслей о будущем – лишь несколько часов взаимного удовольствия. Однако… даже до Патрика Джаз так не умела. Как бы ни старалась, не могла отделить секс от эмоциональной привязанности. В результате, несмотря на богатый выбор ухажеров, количество любовников Джаз выражалось однозначным числом. Наверное, пора повзрослеть, стать хозяйкой положения, убрать глубокие чувства в сторону. Захочется переспать с Джонатаном или любым другим мужчиной – почему бы и нет, черт возьми?! Джаз покачала головой. «Я такая, какая есть. И едва ли изменюсь». По дороге в кухню за макаронами Джаз улыбнулась. Возможно, Майлз прав со своей аналогией про мисс Марпл. Видимо, Джаз уготована судьба старой девы, которая расследует преступления и избегает чувств. Она включила компакт-диск Шопена и углубилась в свои записи. Около полуночи зазвонил мобильный. – Нортон беспокоит, Хантер. Ваш Дэвид Миллар вместе с сыном только что заявился в полицейский участок Уиндермира. И сознался в убийстве Чарли Кавендиша. Глава семнадцатая Джаз приехала в полицейский участок Фолтсхэма в восемь утра. Дэвид Миллар уже ждал в комнате для допросов. – Здравствуйте, мистер Миллар, мы однажды встречались с вами в Святом Стефане, – кивнула она, усаживаясь и вынимая из портфеля ноутбук. – Разве? – Дэвид Миллар покачал головой. – Простите, но, к сожалению, не припоминаю. Я, наверное, был тогда пьян. – Он уныло пожал плечами. – Мистер Миллар, у вас есть право на адвоката. Советую этим правом воспользоваться. – Зачем? – вновь пожал плечами Дэвид. – Я сознался в преступлении. – Хорошо. – Джаз нажала кнопку записи на диктофоне. – Восемь часов девятнадцать минут утра. Инспектор уголовного розыска Хантер допрашивает Дэвида Миллара. Он отказался от присутствия адвоката. Мистер Миллар сознался в убийстве Чарли Кавендиша в пятницу, пятнадцатого января, и я провожу первый допрос. Готовы, мистер Миллар? Хотите что-нибудь сказать, прежде чем мы начнем? Дэвид устало покачал головой. – Мистер Миллар, сегодня ночью в полицейском участке Уиндермира вы сделали признание о том, что в пятницу, пятнадцатого января, убили Чарли Кавендиша. Вы не отказываетесь от своих слов? – Нет. – Прошу вас в точности рассказать, что произошло в тот вечер. – Постараюсь, хотя я тогда был пьян и мог позабыть некоторые подробности. – Не спешите, мистер Миллар. – Джаз кивнула. Она куда больше привыкла задавать подозреваемому вопросы и подводить его к признанию, чем слушать подробный рассказ о преступлении. – Я знал, что этот хулиган Чарли Кавендиш изводит в школе моего сына Рори. – Откуда знали? – От Рори, конечно же. – Упоминал ли о проблеме кто-нибудь еще? Например, воспитатель Рори Себастьян Фредерикс? – Он намекал, что Рори подавлен. Чарли запер его в погребе на всю ночь. – Правда? Мистер Фредерикс назвал имя Чарли? – Нет. Мне Рори сказал. – Откуда у Рори такая уверенность, мистер Миллар? Он ведь находился по другую сторону двери.