– Я ничего сегодня не употреблял, – обиженно пробормотал Бурлаков-старший. – Так это от тебя со вчерашнего так разит? Прости Господи, кто же вам покойника доверит? Немудрено, что вас отфутболивают уже второй раз. Счетовод, если ты сегодня вечером тело не привезешь, сам в гроб ляжешь. Я больше похороны откладывать не стану. – Мне без родственников тело не выдадут, – спокойно заметил Орлов. – Сунь санитарам трешку, они тебе кого хочешь в саван завернут и на каталке вывезут. Турист чиркнул спичкой, прикурил, прищурившись, посмотрел на Бурлакова-старшего. – Попрыгун! – позвал он, не поднимаясь с места. Из спальни появился парень, представлявшийся Ефремову братом покойного. – Съезди в морг и уладь все дела. – Как скажешь! – Кстати, что у нас с тряпками и прочей белибердой? – Я пока только одежный шкаф проверил, все вещи в угол сбросил. – Мне бы от сыночка на память свитерок или рубашечку какую, – робко попросил Бурлаков-старший. – Заберешь, – отмахнулся от скорбящего родственника Турист. – Турист, там половина шмоток – фирменные, – мягко возразил Попрыгун. – Одна куртка кожаная чего стоит. Джинсы, батники, венгерская ветровка. Это все ему? – Отсортируй в две кучи, – распорядился Счетовод. – Рабочие штаны и куртки приготовь для родственников, а всю «фирму» отдельно положи. Мы потом подумаем, что продать, а что своим пацанам раздать. – Женские кружева куда? Трусики прозрачные, лифчики… – Выбрось на фиг! – не раздумывая, распорядился Турист. – Бабы – они брезгливые. С чужой задницы трусы на себя примерять не будут. – Зачем же выбрасывать? – осмелел отец покойного. – В хозяйстве все пригодится. Я заберу, что вам негоже. У нас народ бедно живет… – Заткнись! – велел Турист. – Молчу, молчу… – Бурлаков-старший вжался в дверной косяк, словно хотел стать незаметным. – Теперь о деньгах! – продолжил опрос Турист. – Когда я свои рубли увижу? – Следователь пообещал родственникам Кости в эту пятницу отдать, – пояснил Счетовод. – Мне бы… – начал Бурлаков, но Турист раздраженно прикрикнул на него: – Заткнись и не открывай свой рот, пока я тебя не спрошу! Ты понял меня?! Еще хоть слово – и я выставлю тебя на улицу, будешь на морозе шести часов вечера дожидаться. Что у нас с водкой, которую изъяли менты? – Уголовное дело о спекуляции не возбуждено, значит, водка наша, – заверил Счетовод. – Слышь, ты, обормот, – обратился к человеку-интерьеру Турист. – Я свое слово держу. Как получишь деньги, полста рублей – твои. – Мне бы еще водочки, пару бутылок, сынка помянуть, – жалобно попросил Бурлаков-старший. – Тебе водку нельзя пить – желудок прожжешь. Алкоголик тяжко вздохнул, но возражать не стал. Дожидаться на улице транспорта в морг ему не хотелось. – Слушай меня внимательно, алчное насекомое… Уловив перемену настроения в голосе Туриста, Бурлаков-старший «отклеился» от дверного проема и высунулся в зал. Выражение мучений и страданий на его лице сменилось подобострастием и глубочайшим почтением к могущественному приятелю покойного сына. – Привезете тело сюда – и поезжай домой. На похоронах чтобы я тебя близко не видел. Поминки у себя в ауле организуешь сам. Счетовод, завтра после похорон выдай ему бормотуху, которую мне Абрек в счет долга отдал. – Упьется ведь, – вяло возразил Орлов. – Нет, нет! – замахал руками родитель. – У нас, в частном секторе, столько Костиных друзей осталось… – Да пусть пьет до посинения! – разрешил Турист. – Если сдохнет, тебе, что ли, его хоронить? – Я водички на кухне попью? – попросил Бурлаков-старший. – Нет! – подскочил на диване Турист. – Нам эту хату на следующей неделе новым жильцам показывать, а после тебя на кухне все так провоняет, что никакой хлоркой не отмоешь. Попрыгун, вынеси ему воды. Кружку потом в мусорное ведро выбрось. В семь часов вечера из морга привезли многострадальное тело Бурлакова-сына. Турист и Счетовод проследили, чтобы в квартире осталось нужное количество людей для ночного бдения, распорядились не закрывать входную дверь. – Если много народа набьется, где их всех рассаживать? – спросил Попрыгун. – Стоя простятся, – не задумываясь, решил Турист. Покончив с неотложными делами, Счетовод и Турист вышли на улицу. – Тут такое дело, – подбежал к ним знакомый восьмиклассник из шестого дома, – там, в «Швейцарии», пацан с двенадцатиэтажки бросился. Насмерть! – Наш, что ли? – насторожился Счетовод. – Не-е, из пятьдесят пятой школы. – Ну и хрен с ним! – отмахнулся от новости Турист. – Мало ли дураков жизнью разбрасывается. Пошли, Счетовод, нам еще нового «Центрового» проведать надо… …Во вторник утром Ефремова в коридоре райотдела выловил участковый Комаров. – Игорь, тут такое западло, скотство, одним словом! Представь, пацан из пятьдесят пятой школы пришел на мой участок и сбросился с двенадцатиэтажки. Ну не ублюдок ли? Нет чтобы в своем микрорайоне счеты с жизнью сводить! Он ко мне пришел! – Возле его школы нет высотных домов, – автоматически уточнил Ефремов. – Игорь, – горячился участковый, – да какая разница! Мне для дознавателя материал на отказной собирать, а я не в курсе, кто у него друзья-приятели были. Ты поройся у себя в закромах, может, что найдешь на этого «парашютиста»[4]. – Кто он такой? – согласился помочь Игорь. – Некто Быков Михаил, 17 лет, учился в ПТУ. – Вечером зайди, я тебе список его контактов подготовлю. Перед обедом Ефремову позвонила Голубева. – Привет, это Лягушкина, – представилась она. – Здравствуй, Водомеркина, – поприветствовал ее Игорь. В последнее время в телефонных разговорах они, не сговариваясь, состязались в остроумии: Голубева выдумывала фамилию, связанную с болотом, а Ефремов должен был ответить в тему, ни разу не повторившись. – Ты почему не в школе? – строго спросил инспектор. – Какая школа, у нас ЧП! – возбужденно ответила Наташа. – Мой бывший одноклассник с двенадцатиэтажки спрыгнул. Насмерть! – В четыре часа жду тебя в котельной. Сможешь прийти? – А что так поздно? – запротестовала Голубева. – Я домашнее задание не успею приготовить. Нам знаешь сколько по физике задали? Половину учебника выучить. Тебя в школе так же мучили? – Мне позвонить директору, поинтересоваться, на каком основании они учеников десятого класса на два часа раньше с уроков отпустили? – Всегда так! Одни угрозы. – Наташа, у меня мало времени, мне к часу дня на похороны надо успеть. – Так и быть, приду в котельную, посмотрю в твои честные глаза и напомню об одном обещании… Ефремов положил трубку, достал из сейфа список, подготовленный в прошлом месяце Голубевой, нашел фамилию Быкова, прочитал его краткую характеристику. «Так вот кто жизнь самоубийством покончил! – удивился он. – Это становится интересно…» 20