– Наташа, в этом году ничего не получится. Завтра у нас усиленный вариант несения службы, а 31 декабря я заступаю на дежурство, так что под бой курантов я буду не бокал с шампанским поднимать, а в кабинете сидеть, вызова на происшествие ждать. – А после праздников ты будешь свободен? – Толку-то! – не сдержался Игорь. – Помнишь квартиру, где ты платье намочила? Она теперь моя, но мебели в ней нет никакой. Пустые стены. – Игорь, – перешла на интимный шепот девушка, – а если я найду квартиру, где мы сможем встретиться… – Я даже с работы убегу. Скажешь, где и когда, и я приеду. – Договорились! – Ты с кем Новый год встречать будешь? – С одноклассниками. Но ты не думай – как в прошлый раз не повторится. Тогда лето было, меня развезло… Игорь! Записывай мой домашний телефон. Теперь, если я понадоблюсь, не надо будет ко мне всяких подозрительных личностей посылать. Закончив разговор, Ефремов почувствовал некоторое облегчение. Хоть что-то светлое появилось на горизонте, хоть какой-то проблеск! – Это ты со своей подопечной так любезничал? – спросил его Буторин, вернувшийся в кабинет к концу разговора. – Ох, смотри, Игорь, как бы эта девочка не вышла тебе боком. – Она уже взрослая, – попытался пресечь нравоучения Ефремов, но его наставник, раздосадованный незаслуженным выговором, решил выместить свои чувства на Игоре. Минут пять он припоминал случаи, когда из-за молоденьких девушек мужчины лишались и работы, и партбилета. – Прознает кто, что ты со школьницей надумал встретиться, не сносить тебе головы! – подытожил Буторин. – Роман Дмитриевич, – перешел в контратаку Ефремов, – объясните мне вот какую вещь. Почему если девушка на втором курсе техникума выходит замуж, то это считается нормальным явлением, а если заявление в ЗАГС подаст ее ровесница, ученица десятого класса, то это будет катастрофа? В чем разница между ними? В том, что после восьмого класса одна пошла в девятый, а другая поступила в техникум? – Которая в техникуме, она, как бы это сказать-то, взрослее, что ли, – не нашел достойных возражений Буторин. – Чем взрослее? – продолжил напирать Игорь. – Тем, что школьный фартук не носит? Двоемыслие какое-то. – О, сейчас я тебе кое-что расскажу, – обрадовался возможности переменить разговор Буторин. – Пошел я сегодня к Костину, разобраться с выговором. Он мне целую лекцию о товариществе и взаимовыручке прочитал и тоже упомянул это слово – двоемыслие. Короче, он высказал интересную вещь. Прикинь, ты пошел в школу и тебя приняли в октябрята. Все школьники знают, что октябрята – это внучата Ильича, то есть Ленина. В то же самое время детишкам рассказывают на уроках, что у Ленина своих детей не было. Двоемыслие! Детей у Ленина не было, а внуков – целая страна. Получается, что ребенок еще в первом классе должен научиться одновременно принимать за истину два противоречащих друг другу факта: детей нет – внуки есть. – Странные вы разговоры вели с Павлом Васильевичем… – Обычные. Начали, как водится, с процентов, а закончили высокой политикой. Перед уходом с работы Игорь позвонил в отдел БХСС Центрального района. – Леонтий, привет! Ты знаешь такую поговорку: «Долг платежом красен»? Помнишь, я подогнал тебе информацию о краже в гастрономе на улице Ворошилова? Ты премию за раскрытие получил? Нет? На тебе выговор висит? У меня такая же история. Леонтий, я вот по какому поводу звоню. Мне на той неделе надо будет коробку хороших шоколадных конфет и еще чего-нибудь праздничного, фруктов каких-нибудь, что ли… Ананас? Целый, с листьями? Обалдеть. Куда подъехать? К директору гастронома на проспекте Ленина? Леонтий, ты ее проинструктируй, что я – твой лучший корефан и для меня надо все закрома открыть. Сделаешь? Молодец! Вечером 30 декабря звонки о преступлениях в Ленинском районе посыпались как из рога изобилия. Две оперативно-следственные группы не успевали разобраться с одним происшествием, как поступал новый сигнал. Балагуров, чтобы не выпустить ситуацию из-под контроля, бросил на раскрытие преступлений весь личный состав РОВД. Ефремову и Конопленко досталась кража в семейном общежитии на бульваре Машиностроителей. На крыльце общежития их встретил участковый. – Привет, орлы! Не успели домой уехать? – поприветствовал он коллег. – Кража у меня простенькая, но занятная! Это даже не кража, а история о превратностях судьбы и разрушенных надеждах. – Короче, Склифосовский! – недовольно забурчал следователь. – Что у тебя стряслось? – Ты суть послушай! – не желал останавливаться участковый. – Ты куда спешишь? Осмотр писать? Успеешь. Короче, дело было так. В этом общежитии живет одинокая женщина. На праздники, на целую неделю, она поехала к родственникам в Новосибирск. Ключ от комнаты оставила знакомым, чтобы они время от времени проверяли жилье: все ли в порядке? У этих знакомых есть дочь-десятиклассница. Она берет ключ и приглашает своего парня провести вечер в интимной обстановке. Они купили шампанское, конфеты, приезжают в общагу, а там – картина Репина «Приплыли»! Комната взломана, все вещи на полу валяются. Надо сказать, что девчонка оказалась порядочной. Могла ведь развернуться, уйти, положить ключ на место и потом прикинуться, что ничего о краже не знает. Короче, девушка осталась в комнате, а парень вызвал милицию. Ну, как вам история? – Конкретный облом! – согласился с участковым следователь. Ефремов промолчал. Взломанная комната находилась на шестом этаже. На раздвижном диване слева от входа, понурив головы, сидели парень с девушкой. Юношу Ефремов сразу же узнал – это был Евгений, с которым он познакомился в кабинете у начальника БХСС Леонова. Девушка инспектору тоже была знакома. – Ну что, пора работать! – сказал Ефремов следователю. – Ты составляй протокол осмотра, а мы с участковым пойдем по этажам, поищем свидетелей. Услышав голос инспектора, девушка подняла голову, посмотрела на него. – Наташа, – сказал Ефремов, – после Нового года найди время, зайди ко мне, фотографии заберешь. Голубева молча кивнула и вновь стала рассматривать разбросанные на полу вещи. С места преступления милиционеры вернулись в РОВД около полуночи. Ефремов, посмотрев на часы, решил остаться на работе. Какой смысл ночью ехать домой, если утром заступать на дежурство? Проще в кабинете на продавленном диване переночевать, чем к родителям ехать на другой конец города. «Это я во всем виноват, – размышляя перед сном, пришел к выводу Ефремов. – Сразу же после истории с ее отцом мне надо было либо действовать, как посоветовал мудрый кочегар, либо отбросить все к чертовой матери и навсегда забыть, как она выглядит без одежды. Какая все-таки Наташа умная девочка! Со мной у нее не понять какие отношения, с Женей она еще явно не успела сблизиться, но обоих взяла „на карандаш“. Если с одним не выгорит, то с другим можно попробовать… Сегодня ей, бедняжке, вдвойне не повезло. С Женей ничего не получилось, и я не к месту приехал. Двойной облом!» Игорь вспомнил, с каким недоумением на него посмотрел напарник Голубевой по барахолке. Парень явно понял, что предложение забрать фотографии имеет скрытый смысл. «Она пришла, он был холоден как лед, – обрисовал себе предстоящую встречу с Голубевой инспектор. – Как агент Наталья для меня особой ценности не представляет и, честно говоря, никогда не представляла. Мне она нравилась как девушка, вот я и не отпускал ее от себя. Что же, впредь умнее буду! Понравилась женщина, появилась к ней тяга – нечего тянуть, туман напускать. Жаль, конечно, что нам придется расстаться, но ничего не поделать! Начинать серьезные отношения со лжи нельзя ни в коем случае». Голубева не пришла за фотографиями ни в январе, ни в феврале. В марте Ефремов уничтожил их – сжег вместе с черновиками секретных документов. 36 За неполную неделю работы на «стояке» Козодоев так привык к своему новому образу жизни, что уже не представлял, чем еще можно заниматься вечерами, если не гулять с «несушкой» Лорой от начала девятиэтажного дома и до стоянки такси. Расстояние – совсем ничего, а сколько событий каждый вечер! В родных дворах и за неделю столько не происходило, тут же каждый час – азарт, адреналин, движение вперед. В последнее воскресенье уходящего года Рыхлый протянул ему десятку: – Это тебе от нас, от моей бригады. Козодоев, сжимая честно заработанный червонец, растрогался: «Они ведь из своей доли мне деньги выделили. Знают про долг, вот и решили меня поддержать. Почему я раньше с ними не познакомился?» О том, что путь на «стояк» лежал через холодный грязный пол, по которому он ползал перед Туристом на четвереньках, Козодоев старался не вспоминать. Он вообще научился вычеркивать некоторые моменты из своей жизни. Так, растворились где-то в прошлом квартира Бурлакова и последний разговор с Мишкой Быковым на лоджии двенадцатиэтажки. Не было этого! Никогда. В понедельник Козодоев вместо отдыха пришел на «рабочее место». – Ты с нами! – весело поприветствовал его Максвелл. – Сегодня начинаются веселые деньки. Как говорится, «кто празднику рад, тот накануне пьян». Как стану взрослым, тоже начну Новый год за неделю до наступления праздновать. Что вы ухмыляетесь? У меня сосед так живет: праздник еще черт знает когда наступит, а он каждый день «под мухой» – весел, пьян, доволен жизнью. Прогноз Максвелла начал сбываться с первых минут работы. Не успели Сергей с Лорой дать два полных круга, как водки не осталось ни у них, ни у Рыхлого. – Заметь, – сказала девушка напарнику, – народ еще не пьяный, все только собираются выпить. Под праздники всегда так: люди не успевают с работы в магазин заехать, а гулянка уже намечена, вот и идут к нам. – Лора, можно, я тебя сегодня провожу? – спросил Сергей. Девушка немного подумала и твердо ответила: – Нет. Не стоит. Со мной ты дойдешь без приключений, а вот обратно… Максвелл прав: «Кто празднику рад, тот накануне пьян», а у нас во дворах праздники каждый день да через день. Пойдешь назад один, напорешься на пьяную толпу, тебя так отметелят, что места живого не оставят. Наши парни вначале в челюсть бьют, а потом спрашивают, кто ты и откуда. В этот день на улице было не холодно, но Лора попросила у бригадира пять минут погреться в подъезде. Там девушка без лишних слов обняла и так поцеловала Сергея, что у него дух захватило. «Так вот как по-взрослому целуются! – с замиранием сердца подумал Козодоев. – Как бы Лору раскрутить остаться вдвоем? Если я уложу ее в кровать, то буду самым счастливым человеком на свете». Возвращаясь поздно вечером домой, Сергей увидел на здании аптеки выцветший от времени плакат: «Пятилетке качества – рабочую гарантию!» «Господи, для кого они всю эту дребедень вывешивают? – с возмущением подумал он. – Какая пятилетка, какие гарантии? Мы за сегодняшний вечер двумя бригадами почти ящик водки продали. Все наши покупатели завтра на работу придут с похмелья, и на фиг им эта пятилетка не нужна!» Во вторник проведать Лору зашла сестра Ира. С первого взгляда Козодоев понял: эта птица не его полета. Ирина была старше Сергея года на три и очень красива. «Чтобы за такой чувихой ухаживать, надо как минимум свою машину иметь», – подумал он. Посмеявшись над какой-то ерундой, Ирина спросила у сестры: – Твой напарник где Новый год встречает? – Ты где будешь на праздники? – переадресовала вопрос Лора. – Пока не знаю, – честно ответил Сергей. – Позови его к нам, – предложила Ирина. – Мы уже определились с квартирой, там места на всех хватит. «Она в моем присутствии говорит обо мне как об отсутствующем человеке, – заметил Козодоев. – Вот что значит – знать себе цену! Я для нее как парень не существую: ни годами, ни внешностью, ни деньгами не вышел». В этот же день появились знакомые милиционеры. Показав Лоре условный знак, они зашли в подъезд девятиэтажки, Лора с Козодоевым – вслед за ними. К немалому удивлению Сергея, солдаты заплатили за водку десять рублей – по пятерке за бутылку «Пшеничной». – Я думал, они водку так заберут, – сказал, вернувшись на «стояк», Козодоев. – В честь чего? – подивилась Лора. – Бесплатно – это грабеж, беспредел, а они – нормальные ребята. Ты пойми, они же сами не могут в винно-водочный магазин в форме зайти, вот и берут у нас. Ближе к одиннадцати часам Лора начала проявлять признаки усталости. На безвинные вопросы Козодоева она стала отвечать нервно, раздраженно, а потом и вовсе сказала: – Иностранец, ты как маленький ребенок, обо всем на свете расспрашиваешь. Расскажи лучше ты что-нибудь, а то у меня сегодня язык устал на твои вопросы отвечать.