Он оглядывается на Лили, и та улыбается ему. Она видела много штормов, но его волнуют те опасности, что поджидают их на «Морской грезе». Вполне возможно, два члена экипажа на ночь перебрались на берег, чтобы переждать шторм на суше, однако погодные условия могли задержать их на борту. Мотор работает на полную мощность. Внезапно раздается звук, будто металлическими тарелками ударили по твердому полу, и катер останавливается. Следующая же волна кладет судно на бок под сорок пять градусов. Нужно как можно скорее восстановить ход, иначе их опрокинет. – Сейчас посмотрю, что можно сделать, – говорит Лили, спускаясь вниз; еще одна волна ударяет в корпус катера. На лице Уэсли нет ни намека на страх, и Найл наконец-то понимает, почему тому так нравится должность дворецкого. Он умеет скрывать все эмоции, даже когда шторм угрожает его жизни. Его голос звучит весело: – Море любит жестокие шутки. Вот поэтому, Соломон, я и выбрал сухопутные войска. Мужчины спешат вниз, чтобы помочь Лили с мотором, но в машинном отделении так тесно, что им остается только наблюдать. Судно все еще во власти волн, которые толкают его не в ту сторону, в зубы к шторму. Проходит полчаса, прежде чем Лили поднимается наверх; ее руки испачканы машинным маслом. – Приводной ремень порвался, – говорит она. – Попробуй завести; посмотрим, заработает ли. Найл дважды поворачивает ключ, прежде чем двигатель оживает. Детектив надеется, что экипаж «Морской грезы» не смотрел в иллюминаторы яхты и не заметил маленькое суденышко, болтающееся на волнах. С каждой секундой очертания мегаяхты становятся все отчетливее, она раз в десять больше полицейского катера, но точно так же страдает от шторма, и высокие волны точно так же раскачивают ее с боку на бок. Найл замечает скоростной катер, дрейфующий за «Морской грезой» на длинном лине. Трудно определить, когда он тут появился, но штормовые волны могли бы уже давно разбить его о корпус яхты. – Встать за штурвал? – кричит Лили, но ее голос глушит ветер. Найл передает ей руль. Пусть у нее нет водительских прав, зато есть опыт, и теперь его жизнь в ее руках. Уэсли хочет вместе с ним подняться на палубу, но детектив требует, чтобы тот остался с Лили. Найл готовится к переброске на яхту. Одна маленькая ошибка в расчетах – и его прыжок закончится катастрофой. Его сердце подскакивает вверх, когда огромная волна поднимает полицейский катер выше палубы «Морской грезы», а потом стремительно опускает. Он слышит, как считает Лили, – отец делал то же самое, когда учил его ходить под парусом. Каждая седьмая волна выше предыдущих. Когда Лили кивает ему, он понимает, что в следующем цикле она подойдет вплотную к яхте. Детектив вцепляется в поручень. Он точно знает, что ему предстоит; неправильно выбранный момент – и он окажется в воде. Жилет не спасет: его зажмет между двумя лодками и раздавит. Вода уже раззявила рот, готовая к его падению. Найл оглядывается, ожидая, когда Лили поднимет вверх большой палец, но та качает головой. Еще одна огромная волна обрушивается на нос, окатывая его водой, – и он прыгает. Хватается за нижнюю перекладину веревочной лестницы и быстро поднимается к палубе «Морской грезы»; теперь все зависит от него. С помощью Уэсли Лили должна удерживать катер поблизости до того момента, когда он будет готов покинуть яхту. Сержант жестом показывает ей, чтобы она не подходила вплотную, но вздымающиеся волны скрывают от него катер. Он планирует внезапно напасть на капитана, затем обыскать судно, причем в любом случае, даже если ему будет оказано сопротивление. Вполне возможно, обнаружится лишь груз наркотиков – но крохотный шанс, что леди Ви жива, все еще остается. Соломон пробирается на нос «Морской грезы» и заглядывает в окно. Однако в рубке пусто. На приборной панели лежит раскрытая навигационная карта и мигает сигнал о переданном по спутнику штормовом предупреждении. Экипажа нигде нет, хотя он должен быть на борту. Никто не бросил бы дорогущую, стоимостью в несколько миллионов фунтов, яхту на милость шторма, как это случилось с «Марией Целестой»[17]. Но что все-таки произошло? Глава 53 В верхнем ящике письменного стола я нашла зажигалку и использую ее, чтобы осмотреть маленький кабинет. Мебели здесь минимум: стол в углу и пара кресел. Похоже, это чье-то убежище. В одном из ящиков катаются бутылка виски и стакан. Мне нужно найти подходящее оружие, пока не появился кто-нибудь из экипажа: я помню, как Соломон рассказывал, что на борту двое мужчин. Значит, второй может найти меня в любую минуту, однако я все равно спешу выяснить, кто стоит за всеми нападениями. В качестве оружия нахожу лишь пресс-папье. Оно тяжелое; я могу поднять его лишь двумя руками, но оно более смертоносное, чем ружье для подводной охоты. Надо провернуть тот же трюк, что и в каюте, – затаиться за дверью. Неожиданно я вспоминаю Филипа, выражение ужаса на его лице, когда Соломон Найл застал нас на вилле Ротморов. Тогда я не испугалась – и сейчас больше, чем когда-либо, должна поддерживать в себе смелость. Поднимаю зажигалку вверх и вижу книги на полке над столом: классические европейские романы Виктора Гюго и Томаса Манна. Есть еще пьесы Ибсена, Чехова и Пинтера, что вызывает у меня удивление. Неужели все жестокие убийцы питают страсть к классической литературе и драматургии? Я продолжаю шарить в ящиках и нахожу конверт с детскими фотографиями Томми, Аманды, Саши и Лили. И – я холодею – фотографии из моих альбомов в «Райском уголке». Кто-то побывал в моем доме и рылся в моих личных вещах. В следующем ящике я нахожу книгу с древними символами обеа. Открываю ее, и на пол падает красное перо – такое же, как то, что было вплетено в волосы Мамы Тулен. Но мне не верится, что художница имеет отношения к нападениям, хотя ее духовная аура и заставляет меня нервничать. Дальше я нахожу маленький кусочек черепахового панциря в виде треугольника – медиатор для гитары. Непроизвольно роняю его, представляя, как Кит Белмонт сидит здесь, играет на гитаре и потягивает виски… Однако что-то не стыкуется. Пусть Кит не всегда честен, но его вновь обретенная любовь к морской среде выглядит искренней. Мой взгляд перемещается вверх, на еще одну фотографию, приколотую к стене. На ней крупным планом заснята женщина, чьи красивые черты освещены лучами солнца. В последний раз мы с ней виделись двадцать лет назад. Но как фото Эмили Колдер, матери Лили, через двадцать лет после ее смерти оказалось на «Морской грезе»? Глава 54 С палубы «Морской грезы» Найл едва различает полицейский катер. Лили направляет судно на надвигающуюся волну, и катер кажется спичечным коробком, который подбрасывает очередной вал. Им с Уэсли придется справляться одним – расстояние слишком большое, чтобы можно было подать сигнал. Найл стоит в тени рубки, пока в поле его зрения не попадает скоростной катер, дрейфующий на тонкой веревке; он слишком далеко, чтобы прочитать название на носу. Детектив не понимает, почему его не подняли на борт, чтобы защитить от повреждений, которые может причинить шторм; если только у владельца не хватило на это времени до того, как погодная обстановка ухудшилась. Сознание детектива, продвигающегося к жилым отсекам яхты, переполнено версиями. Все его главные подозреваемые сейчас находятся на Мюстике, однако он уверен, что один из них связан с «Морской грезой». Эта мысль ускользает, когда Соломон слышит звонок телефона. Звук идет из кубрика, который он видел в прошлый визит, но сейчас шторы там плотно сдвинуты. Найл наклоняется, чтобы заглянуть в щель между полотнами, и тут кто-то сзади пихает его с такой силой, что он ударяется о поручень. Пытается ухватиться за него, но все равно падает в воду, а на палубе звучит дикий хохот, который, эхом отражаясь от волн, превращается в какофонию. Спасательный жилет удерживает Найла на поверхности, но от холодной воды немеет сознание. Он видит «Морскую грезу», свет, льющийся из иллюминаторов, и крохотный полицейский катер, прежде чем все исчезает. Соломон словно оказывается в гигантской стиральной машине, лишенный возможности дышать. Когда вода снова выплевывает его наверх, приходят воспоминания. Вот ему четырнадцать, и он потерял девственность с девочкой из деревни; вот Лайрон бежит по берегу; вот отец сидит в качалке… Вода наконец-то оставляет его в покое, и он плывет на спине, однако «Морская греза» уже далеко. Ему придется выгребать против волн, и следующий вал обрушивается ему на голову. Глава 55 Яхта принимает на себя атаку шторма, и я не слышу ничего, кроме усталых воплей якорной цепи. Я уверена, что на борту есть еще один мужчина, однако он, вероятно, пока не понял, что я сбежала из каюты. Снова щелкаю зажигалкой и вижу на письменном столе коробку. В ней пачка сигарет и металлический контейнер размером с ладонь. В нем что-то гремит. В контейнере с десяток патронов, и моя тревога усиливается. Я дрожащей рукой кладу патроны в карман. Если люди, которые привезли меня сюда, вооружены, шансы мои невысоки, и тот, которого я заперла, уже пришел в себя. Я слышу, как он колотит кулаками в дверь, его голос поднимается до рева. Паника вынуждает меня снова обыскать ящик, но ничего полезного там нет. Дверь неожиданно распахивается, и я прячу пресс-папье под порванным платьем. Я не могу разглядеть лицо мужчины, так как свет падает из коридора, зато меня оглушает его хохот. Он включает настольную лампу и плюхается в кресло, чувствуя себя как дома. Заговаривает хриплым от курева голосом, и я слышу грубый лондонский выговор: – А вы крепче, чем я думал… Не ожидал, что такая благородная дама, как вы, будет драться не на жизнь, а на смерть. – Кто вы? – Дэниел Келлерман; если хотите, зовите меня Дэн. – Мы с вами раньше встречались? – Совсем недавно. – Его хохот напоминает бульканье канализации. – Мы с вами вращаемся в разных кругах. Но оказались вместе на одной вечеринке. – Немедленно переправьте меня на берег. – Боюсь, это невозможно. – На его лице появляется притворное сочувствие. – Босс просто хотел вас встряхнуть, заставить прекратить поиски убийцы. Вы должны были оставаться под замком, и завтра мы вернули бы вас на берег целой и невредимой. Но теперь все зашло слишком далеко. – Меня ищет полиция. – Уже не ищет. – Он закуривает сигарету и глубоко затягивается. Его вытянутое лицо, обрамленное длинными, до ворота, волосами, кажется мне знакомым, но я не могу вспомнить. – Хотите знать, что случилось с вашим другом-детективом? – С Соломоном Найлом? – Человек оказался за бортом. Он выбрал плохую ночь для заплыва, не так ли? Я бросаюсь к иллюминатору. Волны огромные, как «американские горки», и яхта опасно приблизилась к камням, однако вид Мюстика прибавляет мне сил. Надо выиграть время, пока я не найду путь на берег. Глава 56 Ярость толкает Найла вперед. Волны бросаются то в одну сторону, то в другую; он сможет победить их только целеустремленностью. Его цель – любым способом добраться до «Морской грезы». Соломон ждет промежутка между двумя валами, затем плывет размеренным кролем, пока следующая волна не отшвыривает его назад. Он продвигается вперед медленно, однако с каждой попыткой яхта, светящаяся ярко, как маяк, становится все ближе. Сознание Найла выкидывает фокусы; прошлое снова возвращается к нему, пока он прокладывает себе путь в воде. В памяти опять появляется умершая женщина; она сдержанно улыбается ему и желает остаться в живых. Выражение на ее лице говорит ему, что одна бессмысленная смерть лучше двух, и он понимает, что она останется в его воспоминаниях навсегда, потому что ему важна его работа. Он не готов сдаться. Еще один вал сбивает Найла с курса, а его сознание возвращается к долгу, который он должен выполнить. Он может либо утонуть в воспоминаниях, либо продолжить борьбу. У него уходит целая вечность на то, чтобы вновь прикоснуться к металлическому поручню. Из последних сил он забирается наверх. Притаившись за рубкой «Морской грезы», ждет, когда дыхание выровняется, и дрожит от холода, несмотря на теплый ночной воздух. Яхта продолжает качаться с боку на бок, превращая каждое движение в тяжелейшее испытание. Интуиция подсказывает детективу достать оружие, но когда он достает его, из ствола выливается вода. На учебном курсе никогда не объясняли, можно ли стрелять из мокрого пистолета, однако он может оказаться полезен. Если экипаж не вооружен, вид оружия может вызвать у них панику и они ослабят бдительность. Найл уже собирается выпрямиться, когда рядом с его укрытием появляется тень. Это мужчина, одетый в черное; он стоит спиной к детективу возле планширя и наблюдает за штормом. Стоит он довольно долго. Найл видит, как мужчина спускается вниз по трапу, и бесшумно следует за ним. Сердце едва не выпрыгивает у него из груди, когда он оказывается в узком коридоре. Мужчина ждет у одной из дверей в дальнем конце коридора; его тело напряжено. А из-за двери доносятся голоса. Они словно заворожили его. Он даже прижимается головой к двери, словно боится пропустить хоть одно слово. Глава 57 Я стою, прижавшись спиной к стене, и прижимаю к боку пресс-папье. Чутье подсказывает мне, что мой единственный шанс остаться в живых – вынудить Келлермана говорить как можно дольше, чтобы тот расслабился. – Боссу это не понравится, – говорит он. – Он терпеть не может пачкать руки. – Пожалуйста, скажите мне, кто он. Если вы собираетесь убить меня, я унесу это с собой в могилу. Мужчина усмехается. – Может, сами догадаетесь? Он все время повторяет, что хочет открыть новую страницу; что он не прикасается к выпивке и наркотикам, но пока сам не увидишь, не поверишь… Этот парень – наркоман. Его все еще тянет к красивым девочкам, да и к мальчикам тоже. – Зачем же вы работаете на него? – Мы давние друзья. Я познакомился с ним много лет назад, когда жизнь была проще. – Мужчина широко улыбается. – Мне нравится наша беседа, но приказ есть приказ. В убийстве пожилой дамы или ребенка нет ничего приятного, так что я хочу поскорее разделаться с этим.