– Что происходит?! – крикнул Лев практически на бегу. – Меня послали за «Скорой»! С Маргаритой истерика, а Римме Сергеевне и вовсе худо! – выкрикнула девушка, не сбавляя хода. Сыщики немедленно ускорились и вскоре оказались перед дверью комнаты пожилой женщины. Здесь было настоящее столпотворение из слуг и гостей, которые сбежались на шум. Гуров не без труда пробился вперед и переступил порог комнаты. У входа, прямо на полу, сидела Рита, окруженная женщинами, и громко рыдала. Все суетились вокруг, предлагали воду, капли, мокрое полотенце, кто-то кричал, что нужно вызвать врача. – Что здесь происходит?! – выкрикнул Лев и тут увидел бездыханное тело женщины в ночной сорочке, лежащее в кровати. – Маргарита Николаевна нашла бабушку, кажется, она мертва, – ответил ему ошарашенный охранник. То ли его уже успели позвать, то ли он был с обходом поблизости и прибежал на шум. – Так, тебя как звать? – Санек. – Саша, выпроваживай всех за двери, немедленно! Превратили место преступления в балаган, натопчут тут, ложных улик натрусят. – Слышали, что Лев Иванович сказал? Выходим организованно и быстро покидаем помещение! – обвел взглядом присутствующих охранник. – Девушки, подхватите Риту под руки и уведите отсюда. Лучше в нашу комнату, но если ей очень плохо, в любую свободную, что будет поближе. Оботрите тело прохладной водой, дайте валерьянки, больше до приезда «Скорой» ничего не нужно предпринимать, врачи сами разберутся. И пусть с ней побудет кто-то, но немного, одна или две девушки. – Хорошо. – Саша, как только все выйдут, закрой дверь с той стороны, никого не впускай и звони в полицию! – А чего сказать?! – Сообщи адрес и скажи, что у нас труп, что «Скорая» едет, из комнаты всех посторонних удалили и поставили дежурного. Потом можешь сообщить своему начальству, что в особняке произошло ЧП. – Говорите как профи, – заметил Санек. Прежде чем ответить, Лев обменялся коротким взглядом со Стасом и произнес: – Мы и есть профи. Полковники полиции, следователи по особо важным делам, Лев Гуров и Стас Крячко. – А если вы уже здесь, зачем тогда звонить? – искренне удивился охранник. – Так полагается. – А что же тогда… – Санек замолчал, то ли переваривая полученную информацию, то ли не решаясь спросить: «Что же вы тогда тут комедию ломали?» – Потом, все потом! – настойчиво прервал его Гуров и обернулся к Крячко: – Стас, как думаешь, что здесь произошло? – Она мертва, остальное пока неясно. Внешне следов насильственной смерти нет, но это может ничего и не значить. Я ведь, в конце концов, не медик. – Да, это решать врачам. Но подобных совпадений не бывает – женщина умерла сразу после того, как заявила, что у нее имеется компромат на большинство гостей и что она знает, кто убил Николая Петровского. Теперь расследование должно приобрести статус официального, кроме того, перейти к нашему отделу. Доложусь я, пожалуй, Орлову. Нашему инкогнито все равно конец, уж лучше вызвать сюда специалистов из управления. Им веры больше, и работают ребята гораздо быстрее. Пока Гуров сделал несколько звонков, Крячко продолжал внимательно осматривать комнату и прилегающую к ней ванную. – Следов беспорядка, какой бывает при активной борьбе, нет. Слушай, Лева, кажется, ее перед смертью тошнило. В унитазе следы, и на раковине пятна. – Следи, чтобы никто не смыл. А лучше вообще не впускай сюда посторонних. Пусть наши специалисты возьмут мазки, смывы и образцы. Возможно, это отравление. – Вряд ли, она ведь обедала и ужинала вместе со всеми, тем, что приготовили на кухне. Если бы яд был в еде, то мертвых людей или с плохим самочувствием было бы гораздо больше. А никто вроде бы не жаловался. – Рита говорила, у нее здесь были какие-то сладости, засахаренные фрукты, печенье, злоумышленник мог подменить их на отравленные. Или чай, смотри, на столе до сих пор остался заварник с чашкой и сахарница. Значит, после ухода внучки Римма Сергеевна пила чай, причем одна, ведь чашка только одна. Нужно провести анализ остатков чая и сахара, а заодно расспросить горничных, кто и когда приносил сюда поднос. – Хорошо, как все приедут, начну. Глава 17 Через некоторое время все завертелось и пришло в движение. Сначала приехали медики. Оказали первую помощь Маргарите, то есть измерили давление и сделали инъекцию успокоительного. После этого констатировали смерть Риммы Сергеевны и уехали. Потом прибыли представители местной полиции, а уже вслед за ними подтянулись коллеги Гурова и Крячко во главе с генералом Орловым и Геннадий Золотарев, начальник службы безопасности Петровских. Вопросы юрисдикции решились быстро, и криминалисты приступили к работе. Осмотрели место преступления, взяли образцы, увезли тело на вскрытие. Гуров и Крячко до обеда и после него старательно опрашивали свидетелей, пообщались с Геннадием Сергеевичем, уточнили, кто налаживал систему охраны на объекте и почему она работает далеко не лучшим образом. Начальник службы безопасности заверил, что отвечал в первую очередь за охрану предприятий и защиту их от промышленного шпионажа. Охрана же поместья организовывалась по остаточному принципу и напрямую подчинялась бизнесмену, а он следил за персоналом буквально краем глаза и никогда не применял современные меры и средства безопасности, потому как Николай Петровский считал, что врагов не имеет, а если таковые найдутся, то сумеют его «достать», несмотря на штат охраны. Кроме того, особых ценностей он в доме не держал и денег не хранил, предпочитая для этого пользоваться услугами банков. И никаких инцидентов на объекте раньше не случалось. Охранники свою роль в общем-то выполняли: следили за порядком, а также за тем, чтобы на объект не проникали посторонние. А за то, что происходит здесь теперь, ни Геннадий Золотарев, ни его подчиненные отвечать не могут, потому как очевидно, что убийца затаился среди своих, затесался в близкий круг общения. Так что дальше следователи должны разобраться в ситуации. В принципе, начальник службы безопасности не сообщил ничего нового и был абсолютно прав, вручая полномочия сыщикам. Пользуясь тем, что их инкогнито раскрыто, Гуров с Крячко и криминалистами стали осматривать все технические помещения, а также проверять мусорные баки. – Чего хоть ищем-то? – спросил Стас, роясь в объемном пакете для мусора. – Все, что покажется нам подозрительным, – спокойно, почти меланхолично ответил Лев. – Или полезным для расследования, – добавил молодой криминалист. – А медики чего говорят? – У женщины перед смертью были рвота и понос. Она, похоже, смогла сходить в туалетную комнату раз или два, а потом, когда почувствовала себя совсем плохо, не смогла или не успела позвать на помощь. Медики предполагают яд, возможно, рицин. Но нужны дополнительные анализы. – Мы уже взяли все предварительные смывы и мазки, лаборанты исследуют. – Рицин? – поморщился Стас. – Что за гадость? – Сильный яд растительного происхождения, – блеснул эрудицией Гуров. – При известной ловкости и умении его можно изготовить в домашних условиях. Так что мы ищем остатки семян клещевины, они должны быть похожи на жмых, или белый порошок, впрочем, рицин хорошо растворяется в воде и не имеет ярко выраженного вкуса, так что его могли развести, а уже потом в чай, например, подлить. Значит, это может быть небольшой пузырек с остатками жидкости. Но если попадется порошок, будь осторожен: отравиться рицином можно при вдыхании. – Хорошо, что перчатки надел. – Отравиться рицином при контакте с кожей практически невозможно. Вдыхание, инъекция, пищевод, причем что касается последнего пункта, не важно, как попадет внутрь, с едой или жидкостью, главное, чтобы была большая доза, так яд может максимально навредить человеческому организму, особенно если сразу не принять меры. Насколько я знаю, от рицина все еще нет противоядия. Но перчатки – это все равно хорошо, в мусорных баках обычно полно микробов и прочей гадости. Пока Лев все это говорил, криминалиста позвали в переносную лабораторию, а Стас сосредоточенно и активно рылся в мусоре, торопясь поскорее разделаться с неприятной задачей. Вдруг он издал победный возглас и вытащил на свет белую рубашку. – А это что у нас тут такое?! Посмотри, Лева, какая интересная вещичка! Не пузырек с ядом, конечно, но все же! – Новая, целая, производства известного итальянского бренда, – констатировал Гуров. – Любопытно, и кто же, а главное, почему решил выбросить такую? – Погоди! Если хозяин рубашки жил в особняке, он отдавал ее в стирку, а значит, на ней должна быть опознавательная нашивка или небольшая бирка. – А вот! – покрутив рубашку, воскликнул Стас. – Есть! Смотри, инициалы: «АП». – Как любопытно, Алексей Петровский?! Тот, кто, судя по показаниям горничной, последним разговаривал с Николаем? – Не разговаривал, а ссорился! – ввернул Стас. – А ну-ка, давай ее быстренько к экспертам. И попроси, пожалуйста, чтобы сделали развернутый анализ ткани, включая ДНК того, кто ее носил, да побыстрее! А я раздобуду ордер и обеспечу их материалом для сравнения. Глава 18 Через некоторое время эксперты точно установили две важные вещи. Римма Сергеевна была отравлена при помощи огромной дозы рицина. Во время осмотра на теле не обнаружили следов инъекций, дыхательные пути на первый взгляд поражены не были. Значит, предположительно, яд попал в ее организм с едой и питьем. Все остатки лакомств и чая, обнаруженные в ее комнате, взяли на экспертизу. Результатов ее еще предстояло дождаться, но уже было понятно, что теперь Гурову и Крячко предстоит искать в огромном особняке среди гостей и слуг коварного отравителя. Факт второй, установленный экспертами, позволял сыщикам произвести арест и закрыть дело по убийству Николая Петровского. При помощи анализа ДНК удалось установить, что найденная рубаха принадлежала Алексею Петровскому, он носил ее, перед тем как выбросить в мусорный бак. Кроме того, на рукаве рубашки были обнаружены следы пороха. Это позволяло сделать вывод, что мужчина не просто ссорился с братом в день его смерти, а произвел тот роковой выстрел, который унес его жизнь. Алексей Петровский был немедленно арестован, и, чтобы не терять времени на переезды, сыщики приняли решение допросить его прямо на месте и устроились в небольшой гостиной, выделенной для этой цели управляющей. Гостей предварительно выдворили, на подозреваемого надели наручники и усадили на диван. Крячко сел рядом, Гуров устроился в кресле напротив. – Вы обвиняетесь в непреднамеренном убийстве Николая Петровского, – начал Лев, как только мужчине зачитали постановление. – На вашей рубашке, обнаруженной нами сегодня в мусорном баке, найдены следы пороха. Тот факт, что носили ее именно вы, подтверждает тест ДНК. Кроме того, установлено, что вы последним разговаривали с братом, вернее, вы ссорились. – Да ладно, Лев, мы же познакомились и были уже на «ты». Скажи, а как получилось, что из жениха Риты и преуспевающего бизнесмена ты вдруг превратился в следователя? – меланхолично поинтересовался мужчина. – Не «превратился» и не «вдруг». Мы прибыли сюда специально, по просьбе Маргариты, по ее же инициативе, до поры до времени не открывали свой статус, вели тайное расследование. Но я и мой товарищ – мы хорошие, опытные и успешные следователи, поэтому в рекордно короткий срок сумели выйти на твой след и доказать вину. И для суда этого достаточно, то есть твое признание по большому счету не требуется. Я просто хочу понять. – Что именно понять? Почему я завидовал брату?! Почему сразу не вызвал полицию и не сдался?! Почему разозлился в тот день так сильно, что едва помнил себя от ярости? Почему приставил к его виску пистолет?! – Но ты же любил брата! Завидовал, порою злился, частенько не понимал, иногда ревновал жену. Но ведь любил!