А секунду спустя официантка возвращается к нашему столику, и тут уже мы все втроем дружно подпрыгиваем на наших стульях, когда она бодрым голосом возвещает: – А вот и картофельные оладьи! Глава тридцать вторая Картофельные оладьи восхитительны. Маслянисто-хрустящие и солоноватые на вкус. Слегка обжаренные лисички и кисловатый крем-фреш расставили все точки над «i». Выдержанное бургундское вино отлично подошло к трапезе. Следом принесли горячее – нежно-розовая оленина с запеченным картофелем, и мы с Рози взяли себе по большому бокалу амароне каждая. Но несмотря на то, что когда приходит время для еды и вина, мы стараемся выкинуть из головы все проблемы, сейчас у нас такое чувство, словно мы не можем в полной мере насладиться этим вечером. Тайна вносит диссонанс в царящую вокруг уютную атмосферу и не дает нам полностью расслабиться. Мы нашли в интернете большое количество снимков Лайлы Дамм. И Мадлены Свенссон. Пытаясь убедить себя, что у всех у нас немного поехала крыша. Конспираторы чертовы. Но с каждым новым снимком мы приходили к одному и тому же выводу: внешне Мадлен и Лайла практически одно лицо. – То есть вы… точнее, ты, Силла, хочешь сказать… – Адам держит в руке новую запотевшую бутылку с пивом. – …что давно исчезнувшая Лайла Дамм на самом деле мать Мадлен? Я киваю: – Разве это не безумие? – Согласен, звучит совершенно неправдоподобно. Но… – Но? – Но приходится признать, что они невероятно похожи. Просто до дрожи. Я киваю и, несмотря на то что наше открытие довольно неприятное, не могу не почувствовать удовольствия от того, что Адам в кои-то веки, кажется, признал мою правоту. – Возможно, это чистой воды совпадение, – замечает Адам. – Но также это может оказаться путеводной нитью, – замечаю я. – Ключиком к тому, что случилось с Лайлой. Она пропала ровно тридцать лет назад, что сходится с возрастом невесты. И, кроме того, по моим сведениям, Лайла на момент исчезновения была беременна. Рози решительно кивает: – Именно. В свое время я тоже об этом слышала. Хотя газеты об этом никогда не писали. Так что есть вероятность, что Лайла родила ребенка после своего исчезновения. – Мы должны разыскать нынешних родителей Мадлен, – заявляю я. – А разве они не должны быть здесь, на свадьбе? – удивляется Адам. Мы оглядываемся по сторонам. Примерно человек пятьдесят приглашенных на свадьбу гостей сидят и ужинают за занавесом цвета сливок. А нам, как и вчера, отведена остальная часть обеденного зала. – У тебя есть возможность проверить это? – спрашиваю я у Адама. – Как зовут ее родителей? Я пыталась искать в интернете, но ничего не нашла. – Конечно, он может, – говорит Рози. – Ведь он же полицейский. Ну-ка, сделай звонок, Адам. Видно, что он колеблется. Я разглядываю его лицо, подрагивающие ямочки на щеках. Но также видно, что по крайней мере этим вечером он не принимает нас за тех настырных частных детективов, которые обычно путаются под ногами и мешают его работе. На этот раз он понимает, что мы действительно что-то нарыли. – Хорошо. Я позвоню. Дайте мне пять минут. И Адам покидает ресторан с телефоном, зажатым в руке. Когда он уходит, на лице Рози появляется коварная ухмылочка. – Мы вот-вот перетянем его на нашу сторону, что скажешь? – улыбается она. – Да уж. Даже как-то неприятно. Что-то будет в следующий раз? Рози улыбается и, подняв свой бокал, чокается с моим. – Хороший вопрос. Если увидишь пролетающую за окном свинью – обязательно скажи мне. И в этот момент из-за занавеса доносится мелодичное позвякивание. Очевидно, кто-то из гостей собрался выступить с речью. Мы с Рози тотчас же затаили дыхание и навострили уши. Стало слышно, как какой-то мужчина что-то говорит, но слов было не разобрать – мы сидели слишком далеко, чтобы что-то расслышать. – Может, быстренько сходим взглянем на море? – многозначительно предложила Рози. Я кивнула. Вместе мы поднялись из-за столика и направились к окнам в дальнем конце зала, как раз возле занавеса, за которым отмечали свадьбу гости. Притворяясь, что разглядываем темное штормовое море внизу, мы сосредоточили все наше внимание на речи. Отсюда оказалось гораздо легче услышать то, что говорят за свадебным столом. – Как моя обожаемая супруга… точнее, будущая супруга… Среди гостей послышались смешки. – …сказала, мы невероятно благодарны вам за то, что все вы приехали сюда. Этот остров, Буллхольмен, чрезвычайно дорог нам. Мы с Рози обменялись взглядами. Даже не видя того, кто говорит, мы поняли, что это Давид, жених. – На самом деле эта любовь зародилась недавно. Во всяком случае, для Мадлен. Сам я пару раз ходил здесь под парусом еще мальчишкой, но с тех пор ни разу тут не бывал. В первый раз моя жена приехала на остров год назад, когда я попросил ее руки. Она слышала, что здесь очень красиво, а ей как раз хотелось найти идеальное место для нашей свадьбы. Она жила в простеньком пансионате у гавани и гуляла по окрестностям, наслаждаясь здешними видами. Есть что-то волшебное в Буллхольмене, не находите? Одобрительное бормотание среди гостей. Очевидно, они были согласны с женихом. – Когда Мадлен вернулась домой, ее решение было твердо: мы поженимся на Буллхольмене, и точка! Других вариантов просто не было. Как многим из вас известно, если моя будущая супруга что-то решит, так оно и будет. Последний год выдался для нас… не слишком простым. Я почувствовала, как у меня подпрыгнуло сердце – так бывает, когда внезапно слышишь то, чего не ожидал услышать. Даже Рози напряглась. Давид слегка понизил голос, и теперь он звучал так, словно в любой момент мог сломаться. – Мы с Мадлен вместе уже почти семь лет. Я знаю, многие из собравшихся здесь прожили вместе куда больше. Но семь лет это тоже большой срок. Нам многое пришлось пережить. Было и хорошее, и плохое. И я рад видеть своих родителей здесь, на нашей свадьбе… Гости дружно разразились общим «ах!». – …но, к сожалению, мать Мадлен не дожила до свадьбы своей дочери. Ее не стало всего несколько недель назад. Рози резко схватила меня за руку, и я кивнула ей в ответ. – Теперь она вместе с твоим отцом на небесах, дорогая, – продолжил Давид, явно обращаясь к своей будущей супруге. – Нам здесь очень их не хватает, мы были бы рады их присутствию здесь, на этом празднике. Но я верю, что они видят нас. Смотрят на нас сверху и улыбаются. Ты веришь, Мадлен? Среди гостей послышались всхлипы. – Поэтому, несмотря на то что в жизни хватает и радости, и горя – в чем нам пришлось убедиться сегодня утром, когда мы узнали про гибель Агнеты, – я хотел бы, чтобы мы выпили за счастье. И за любовь. Спасибо вам за то, что вы здесь. Послышались одобрительные крики, сопровождаемые звоном бокалов, и наконец гости разразились аплодисментами. Мы с Рози в спешке вернулись к нашему столику. И почти сразу же заметили направляющегося к нам Адама. Он шел, на ходу засовывая телефон в карман джинсов. – Все в порядке, я получил необходимую информацию от Тилли. Слава богу, что кто-то еще работает по вечерам в пятницу. Мать и отец Мадлен скончались. Рози сделала глоток амароне и оперлась локтем на край стола. – Мы знаем, – сообщила она. Адам удивленно вздернул брови. Вид у него сделался непонимающим. – Я… что? – Нам это уже известно. – Но… как вам, черт побери, это удалось? – Интуиция, – небрежно бросила Рози. Адам плюхнулся на свой стул и снова достал из кармана телефон. – Мы только что слышали речь жениха, – смилостившись, объяснила я. – Из-за занавеса. – В таком случае, говорил ли он что-нибудь про сестру? – Сестру? Адам набрал что-то в своем телефоне, после чего протянул его через столик нам и, понизив голос, сказал: – У Мадлен есть сестра-близнец. Скорее всего, вы ее знаете – она актриса. Мы с Рози уставились на смартфон, лежащий перед нами на белой скатерти. С экрана на нас смотрело лицо Мадлен. Нет, не Мадлен. Но очень на нее похожее. И только тут я поняла, что сходство невесты с Лайлой Дамм пришло мне в голову уже позже. Скорее всего, сначала Мадлен напомнила мне другую женщину, ту, что я часто видела по телевизору. Элла Свенссон.