ТАК СКАЗАЛ ПРОСВЕТЛЕННЫЙ: ЕСЛИ ТЫ, СМЕРТНЫЙ, ПОТРУДЯСЬ, РАЗГАДАЕШЬ МОЕ СОКРОВЕННОЕ ПОСЛАНИЕ И ЗАХОЧЕШЬ СЛЕДОВАТЬ ЗА МНОЙ, ТЫ ДОЛЖЕН НЕУСТАННО ПРОПОВЕДОВАТЬ ВЫСШУЮ ИСТИНУ. ТЫ ПОГРУЗИШЬ ВНУТРЬ КАЖДОГО ИЗ ЖИВУЩИХ ЭТИ СВЯТЫЕ СЛОВА, ВЕДУЩИЕ КО СПАСЕНИЮ: ВСЕЙ БОЛИ И СКОРБИ МИРА, ЧТО УГНЕТАЕТ ИХ, ПОПРОСТУ НЕ СУЩЕСТВУЕТ. ЭТИ СЛОВА ВЫРАЖАЮТ ВЫСШУЮ ПРАВДУ. ТЫ, ПРОПОВЕДУЯ ИХ, ВОЙДЕШЬ ВО СВЯТЫЕ ВРАТА НИРВАНЫ И, СПАСАЯ ДРУГИХ, ОБРЕТЕШЬ ПОКОЙ. Судья одобрительно кивнул и сказал: — Отшельник Хань превосходно выполнил эту работу, и текст, который он выбрал для запечатления в камне, выражает высокую мысль. Сам я твердый последователь нашего великого учителя, Конфуция, но не могу не признать, что буддийская вера обладает множеством замечательных достоинств. Пух Ивы с благоговением взглянула на нефритовую плиту. — Конечно, — сказала она, — было бы невозможно найти целый кусок нефрита таких размеров. Поэтому отшельник Хань вырезал каждое слово на отдельном маленьком квадрате, а потом соединил кусочки нефрита с вырезанными на них иероглифами, как в мозаике. Мой прадед действительно был выдающимся человеком, ваша честь. Он обладал огромным богатством, но после его неожиданной смерти сокровищница, где он хранил золотые слитки, оказалась пуста. Выяснилось, что еще при жизни он раздал все золото различным благотворительным обществам. Как бы то ни было, наша семья потеряла не так уж много — его земельная собственность стоила во много раз больше, и мы по-прежнему ею владеем. Доходов с нее для нас более чем достаточно. Судья Ди с любопытством взглянул на девушку. Она была очень привлекательна; ее тонко очерченное, живое лицо обладало изысканной красотой. — Раз вы так увлекаетесь историей, должно быть, вы знакомы с Феей Луны, дочерью Лю Фэйпо? Ее отец говорил мне, что она тоже любит учиться, — сказал судья Ди. — Да, — негромко ответила Пух Ивы, — я действительно была хорошо с ней знакома. Она часто приходила ко мне сюда, в женские покои. Ей бывало очень одиноко, ведь ее отец часто уезжал из дома. Она была очень сильной и смелой девушкой, ваша честь! Она была прекрасной наездницей и охотницей; ей следовало бы родиться мальчишкой. Отец не отказывал ей ни в чем, ведь он ее так любил! Не могу себе представить, что послужило причиной ее смерти, — она была еще так молода. — Я предпринимаю все возможные меры, чтобы открыть причину, — ответил судья Ди, — и вы мне очень поможете, если расскажете о ней поподробнее. Вы говорили, что она любит физические упражнения, но разве она не посещала лекции доктора Цзяна? Девушка слегка улыбнулась. — Что ж, я думаю, что не поступлю дурно, если расскажу вам о том, что мне известно, — в женских покоях все знают об этом! Интерес к литературным занятиям проснулся в Фее Луны в тот день, когда она встретила кандидата Цзяна. Он произвел на нее сильное впечатление, вы меня понимаете? Поэтому она упросила отца разрешить ей посещать эти лекции, что позволило им чаще видеться. Оба они полюбили друг друга, а теперь обоих... Девушка опустила глаза и безутешно покачала головой. Судья помолчал, а затем спросил свою собеседницу: — Как она выглядела? Вы, наверное, слышали, что ее тело исчезло? — О, она была очень красива! — воскликнула Пух Ивы. — И она была не такая худая, как я, — она была сильная и крепкая. Чем-то она напоминала эту бедняжку-танцовщицу — Цветок Миндаля. — Как, вы были знакомы с куртизанкой? — удивленно спросил судья Ди. — Нет, — ответила Пух Ивы, — я никогда с ней не разговаривала. Но отец часто приглашал ее в наш дом для того, чтобы развлекать гостей в большом зале, а я подсматривала через окно, когда у меня появлялась такая возможность, — она очень хорошо танцевала. У Цветка Миндаля было такое же овальное лицо и изогнутые брови, как у Феи Луны, и такая же прекрасная фигура; они могли бы быть сестрами. Только глаза у танцовщицы были совсем другими, ее взгляд немного пугал меня, ваша честь. Обычно я стояла снаружи в темном коридоре, и уверена, она не могла меня видеть. Но она часто глядела мне в глаза через окно, когда танцевала около него. У нее был странный пронизывающий взгляд. Бедная девушка, что за судьба ей досталась! Показывать себя этим мужчинам... и прийти к такому ужасному концу. Ваша честь, вы не думаете, что озеро... каким-то образом... имеет отношение к ее смерти ? — Нет, не думаю, — ответил судья. — Мне кажется, что ее смерть была большим ударом для мастера Су, похоже, он был влюблен в танцовщицу. — Су только любовался ею издалека, ваша честь, — с улыбкой ответила девушка. — Он бывает в нашем доме с тех пор, как я себя помню. Су очень застенчив и очень стесняется своей силы. Однажды он нечаянно раздавил в руке красивую старинную чашку отца. Он все еще не женат и смертельно боится женщин. А вот мастер Ван — совсем другое дело! Говорят, что он обожает общество женщин. Но мне лучше остановиться. Ваша честь может подумать, что встретил страшную сплетницу. Я не должна вас задерживать, ваша честь... — Напротив, — сказал судья Ди, — наш разговор очень содержателен, я стараюсь всегда узнать побольше о людях, так или иначе замешанных в расследуемом деле. Мы не говорили о Лю Фэйпо. Как вы думаете, он сможет рассказать мне подробнее о покойной куртизанке? — Вряд ли, ваша честь. Конечно, он должен быть знаком с ней, ведь она часто танцевала на званых обедах, но господин Лю такой серьезный, достойный человек — он не испытывает ни малейшего интереса к легкомысленным развлечениям. Прежде чем начать строительство своего дома здесь, в Ханьюане, он останавливался у нас на неделю или немногим больше. Я обратила внимание, что на вечеринках он всегда сидел со скучающим видом. Кроме своего дела он интересуется только древними книгами и манускриптами — говорят, у него в столице замечательная библиотека. И конечно же дочь! Он всегда оживлялся, когда мой отец спрашивал о ней, их объединяло то, что каждый имеет единственного ребенка и притом женского пола. Смерть Феи Луны сильно сказалась на здоровье бедного господина Лю — отец говорит, что он стал совсем другим человеком... Девушка подошла к лампаде и заправила ее маслом из глиняного кувшина, стоявшего на полу. Судья Ди задумчиво созерцал ее профиль и грациозные движения тонких рук. Очевидно, что она близка отцу, но Хань мог постараться скрыть от нее свою злую и низкую натуру. Выслушав рассказ Ханя, судья стал подозревать его в убийстве и хитрой попытке его, судью, запугать. — Чтобы закончить наш список, — сказал он со вздохом сожаления, — не припомните, не встречали ли вы когда-нибудь советника Ляна или его племянника? Пух Ивы вдруг покраснела. — Нет, — быстро ответила она. — Отец нанес советнику визит, но сам он никогда не приходил к нам. Конечно же, он и не должен, ведь столь высокопоставленный чиновник... — Мне говорили, — заметил судья Ди, — что его племянник — изрядный гуляка. — Какая гнусная клевета! — сердито воскликнула Пух Ивы. — Лян Фэн — очень серьезный молодой человек, он постоянно работает в библиотеке при храме! Судья Ди испытующе посмотрел на нее. — Откуда вам это известно? — быстро спросил он. — О, я иногда гуляю с мамой в саду у храма, — ответила она, — и видела там господина Ляна. Судья Ди кивнул ей. — Хорошо, госпожа Хань, — сказал он, — я очень благодарен вам за чрезвычайно полезные сведения. Он повернулся и направился к двери, но Пух Ивы торопливо догнала его и сказала: — Я очень надеюсь, что вы, ваша честь, найдете этих ужасных людей, которые столь жестоко обошлись с моим отцом. Я совершенно не верю, что это был розыгрыш. Отец всегда несколько сух и официален, ваша честь, но он очень добрый и хороший человек, он никогда не думает плохо о других. Я его очень жалею — у него, наверное, есть враги, а он даже не подозревает об этом. Ему кто-то хочет навредить, ваша честь. — Можете спать спокойно — будьте уверены, что решению этого дела я посвящу все свое внимание, — сказал судья Ди. Пух Ивы благодарно взглянула на судью. — Я хочу подарить вашей чести маленький сувенир в память о вашем посещении часовни отшельника Ханя. Но не говорите об этом никому, потому что его можно дарить только членам нашей семьи! Она подошла к алтарю и вынула из тайника за ним толстый рулон бумаги. Вытащив из него один листик, она протянула его судье с низким поклоном. Это была тщательно сделанная копия с надписи на алтаре. Судья Ди аккуратно засунул листок в свой рукав. При этом он торжественно произнес: — Вашим подарком вы оказали мне большую честь. Он с удовольствием отметил, что две розы по-прежнему украшают девичью прическу. Пух Ивы провела его по длинному коридору к сторожке и отворила тяжелую дверь. Судья молча ей поклонился и вышел на пустынную улицу. Глава 11 Ма Жун испытывает досаду; судья Ди отправляется с инспекцией по своему уезду На следующее утро, на рассвете, когда двое помощников вошли в личные покои судьи, они увидели, что судья Ди крепко спит на лежанке. Они на цыпочках покинули комнату и предупредили слугу, пришедшего приготовить утренний чай, чтобы тот не беспокоил хозяина. Через час судья Ди проснулся. Сидя на лежанке, он приподнял уголок пластыря и осмотрел свой раненый бок. Рана уже подживала. Быстро поднявшись, он небрежно умылся, сел за письменный стол и хлопнул в ладоши. Вошел слуга, судья приказал ему подавать завтрак и позвать своих трех помощников. Советник Хун, Ма Жун и Цзяо Тай сели на табуреты. Пока судья ел рис, Хун доложил, что только что вернулся от торговца чаем Куна. Тот рассказал ему, что они с доктором Цзяном были настолько потрясены, увидев пояс сына Цзяна, что даже не подумали спросить у рыбака, нашедшего пояс, как его зовут. Будет нелегко разыскать этого человека. Потом Ма Жун отрапортовал, что за ночь в доме Цзяна не случилось ничего примечательного. Утром они с Цзяо Таем покинули этот дом, оставив двух стражников. Судья Ди отложил палочки для еды. За чаем он рассказал помощникам о своем приключении в харчевне. Когда он закончил, Ма Жун воскликнул с досадой: — Почему вы, ваша честь, не взяли с собой меня? — Нет, Ма Жун, — промолвил судья, — я и так привлек к себе слишком много внимания. Но ты все же найдешь Мао Лу, потому что я хочу допросить его, чтобы узнать, не встречался ли он со своим дядей в ту ночь, когда тот был убит, и не знает ли он что-либо о смерти Феи Луны. А сейчас сходи в харчевню «Красный карп» и спроси предводителя нищих, где можно найти Мао Лу. Арестуй этого Мао и приведи его сюда. Да, и отдай этому старику две серебряные монеты — он оказал мне большую услугу. Скажи ему, что он получает эти деньги как вознаграждение от судьи, потому что мне стало известно, что он поддерживает среди нищих строгий порядок. Ма Жун повернулся, чтобы уйти, но судья Ди поднял руку. — Подожди, я еще не закончил свой рассказ. Вчера была очень длинная ночь. И он передал содержание своего разговора с Хань Юнханем. Он ничего не сказал о «Белом лотосе» — это опасное название не следовало упоминать лишний раз. Он только сказал, что похищение Ханя было организовано главарем мощной разбойничьей шайки. Когда он закончил, Цзяо Тай взорвался: — Никогда я не слышал столь неправдоподобной истории! Я уверен, ваша честь, что вы не поверили ни одному слову этого мошенника! Судья Ди спокойно ответил: — Я думаю, Хань Юнхань — коварный и хладнокровный преступник. Конечно же, он подслушал, что танцовщица сказала мне той ночью, — он только притворился спящим. Так он узнал, что она собирается рассказать мне о гнусном плане, который он разрабатывает. Когда я был у него вчера днем, он пытался убедить меня замять расследование убийства куртизанки. Поняв, что ему это не удалось, он решил попытаться меня запугать. Что и совершил вчера ночью и притом очень умно. Он специально наплел мне эту невероятную историю, но не для того, чтобы ввести в заблуждение, а для того, чтобы высказать содержащуюся в ней скрытую угрозу таким образом, чтобы я не смог обвинить его в попытке устрашения. Представьте себе, что подумают обо мне высшие власти, если я обвиню Ханя на основе столь невероятного рассказа. Они могут заявить, что если бы Хань действительно хотел обмануть меня, он состряпал бы басню поубедительнее. Все было очень хитро придумано — он рассказывает мне в присутствии своей дочери эту нелепую историю и демонстрирует кровоподтек, который, конечно же, сам себе и поставил! Понимаете, какой это опасный человек? — Давайте подвергнем пытке этого жирного жулика! — сердито воскликнул Ма Жун. — К сожалению, у нас нет никаких прямых доказательств, — возразил судья Ди. — Мы не можем допрашивать человека под пыткой, не имея против него твердых улик. А нам придется немало потрудиться, прежде чем мы найдем эти улики. Но я сделал вид, что понял его намек, — сказал ему, что подозреваю одного из гребцов. Надеюсь, Хань сделал вывод, что ему удалось меня запугать, и теперь он станет менее осторожным и совершит какой-нибудь опрометчивый поступок. Советник Хун, который все это время внимательно слушал, спросил судью Ди: — Вы, ваша честь, совершенно уверены, что никто не стоял рядом с вашим столом, когда вы разговаривали с Цветком Миндаля? Может, слуга или одна из куртизанок?