– Мисс Хантер, вы точно помните, откуда именно пришли члены семьи? – Да, совершенно точно, – ответила девушка, сверившись с воспоминаниями. – Ну хорошо, теперь расскажите нам, пожалуйста, что происходило после начала торжественных речей. – Вся семья, за исключением Люси, вышла вперед. Мы обменялись парой фраз по поводу того, что ее нет, я определенно видела, как Гарри оглядывал зал в поисках жены, но в этот момент Маркус Рот начал речь, и я не могу с уверенностью утверждать, что остальные тоже обратили внимание на ее отсутствие, а может, им просто было все равно. Не успел Маркус договорить, как мы услышали крик. Она умолкла, вспомнив, как этот вопль эхом прокатился по комнате, вздрогнула и продолжила: – После этого воцарился настоящий хаос. Мы все бросились в холл, пытаясь выяснить, что произошло. А потом увидели… тело. – Когда все стремглав ринулись в холл, я потеряла Нэнси из виду, – продолжила ее рассказ Джейн. – А поскольку двигаться с тем же проворством, что и раньше, у меня уже не получается, я оказалась в задних рядах, не смогла ничего увидеть и только услышала, что произошло, – добавила она, качая головой. Старший детектив-инспектор Браун повернулся обратно к Нэнси, видевшей больше бабушки, и попросил: – Я понимаю, что это очень нелегко, но не могли бы вы описать нам эту картину? – Да, конечно. Официантка – та самая, что кричала, – стояла, закрыв ладонями лицо. А посреди холла на полу лежала Люси Рот. Повсюду кровь. Люси явно была мертва. Потом я услышала, как что-то завопил Гарри, бросившись к телу, кто-то крикнул вызвать скорую, но другой голос возразил, что для этого уже слишком поздно. После этого, насколько я помню, Маркус Рот попросил всех вернуться в зал для приемов. Браун кивнул. – Еще что-нибудь важное вы можете нам рассказать? Ничего? – Почему же, могу, незадолго до вечеринки мы стали свидетелями события, которое может иметь в этой истории некоторое значение. И Нэнси рассказала им о ссоре Уилла и Люси Рот в «Белом лебеде». Браун нахмурил бровь. – И вы, мисс Хантер, даже не подумали сообщить нам об этом раньше? – Я-то как раз подумала, я еще на вечеринке пыталась рассказать об этом детективу-констеблю Пэнгу, но он ответил, что ему не до меня, и пошел опрашивать других, – колко ответила на это Нэнси. – Да еще и повел себя с нами как настоящий грубиян, – добавила Джейн. Пэнг в смятении поднял глаза, и у него тотчас зарделись кончики ушей. – Понятно, – ответил на это Браун и окатил коллегу угрюмым взглядом, – я должен перед вами извиниться, вечерок выдался поистине адский, и мы хотели как можно быстрее взять у всех показания. Спасибо, что рассказали нам об этом сейчас. Мы этим займемся. А если вспомните что-то еще, дайте мне знать, договорились? Он вытащил визитку, положил на прилавок и подтолкнул к ним ногтем. – Как вы понимаете, пообщаться со всеми гостями той вечеринки у нас так быстро не получится, но я могу с уверенностью сказать, что ваш рассказ в точности совпадает с показаниями остальных. – У вас уже есть какие-то версии? – не удержалась от вопроса Нэнси. – Да, есть. Не беспокойтесь, мисс Хантер, мы быстро с этим разберемся. Можно даже сказать, вмиг. Он резко кивнул им, полицейские вышли из магазина, и все увидели, что Браун в раздражении бросил на ходу пару фраз Пэнгу. – Что тут сказать… Лично я не уверена, что они быстро покончат с этим делом, вопреки всем их надеждам. Как думаете? – спросила Джейн. – Пойду поставлю чайник. После всего этого я никак не могу прийти в себя от изумления. Нэнси покачала головой, ничуть не сомневаясь, что они упускают из виду что-то очень важное, но понятия не имея, что именно. Затем оглядела полки с книгами, на которых покоились детективные романы, любимые ею долгие годы, и страстно захотела, чтобы какой-то из них подсказал им следующий ход. Глава 17 В среду Нэнси закрыла книжный магазин сама – Джейн решила заняться кое-какими домашними делами, заодно пообещав приглядеть за Чарли, – поэтому домой девушка возвращалась одна, а такое случалось редко. Едва отойдя от двери, она услышала, как в сумке зазвонил телефон, и стала усиленно искать его во мраке декабрьского вечера. Он все дребезжал и дребезжал, поэтому Нэнси, тихо ругаясь от злости, остановилась посреди пустынной Хай-стрит и стала перерывать всю сумку. Когда же ей, наконец, удалось найти телефон и бросить взгляд на экран, оказалось, что с ней хочет поговорить Джонатан. – Алло? – ответила она, затаив дыхание, и двинулась дальше. Поскольку у нее уже стали замерзать руки, она поддала шагу, пытаясь согреться. – Помнишь Натали, ту служанку, с которой ты говорила у Ротов? Она позвонила мне и попросила с ней встретиться. Сказала, что у нее есть важная информация по поводу убийства. Я пригласил ее в паб, не хочешь присоединиться ко мне, чтобы тоже с ней поговорить? Нэнси кивнула, хотя он и не мог ее видеть, и почувствовала, как у нее зачастил пульс. Она сразу заподозрила, что в душе служанки ведется какая-то борьба. И одновременно с этим понимала: прислуга прекрасно осведомлена обо всем, что происходит в Рот-Лодже. Возможно, у нее имеется ключ, с помощью которого все это можно раскрыть. – Само собой. – Вот и отлично. Я прямо сейчас иду туда. – А я только забегу домой и сразу к тебе, – пообещала она, отключилась и засунула телефон обратно в сумку. И тотчас поразилась царившей вокруг тишине, нарушаемой только звуком ее шагов по булыжной мостовой. Нэнси пошла быстрее обычного, стараясь как можно скорее попасть домой. Когда все магазины закрылись, а их владельцы, стремясь к теплу, разошлись по домам, Хайстрит погрузилась в безмолвие. Мрак рассеивали лишь лужи света от уличных фонарей, мимо которых она проходила. Этим вечером даже на небе не было звезд – они спрятались за темными облаками. По позвоночнику Нэнси пробежала дрожь, что показалось ей полной глупостью, ведь в Дэдли-Энде она всегда чувствовала себя в безопасности. С другой стороны, раньше среди них никогда не разгуливал убийца. Свернув на свою улицу, она миновала знакомые, озаренные гирляндами дома, увидела впереди свой ярко освещенный коттедж и почувствовала в душе облегчение. – Это я! – крикнула девушка, переступая порог коттеджа и пытаясь унять сердце, гулко бьющееся в груди от быстрой ходьбы и тревоги. – Иди сюда! – откликнулась Джейн. Пройдя в гостиную, Нэнси увидела, что бабушка сидит вместе с преподобным отцом Уильямсом. В руках у них было по чашке чая. – Добрый вечер, Нэнси, – весело сказал викарий, – я лишь забежал посмотреть, как вы здесь со всеми этими делами, которым не видать ни конца ни края. – Очень мило с вашей стороны, – ответила Нэнси, стараясь не показать, насколько она запыхалась. Потом бросила на бабушку многозначительный взгляд и добавила: – Я буквально на минутку, сейчас опять уйду, со мной хочет встретиться Джонатан. Просто решила сначала убедиться, что дома все в порядке. – Да все отлично. Ко мне сегодня целый день кто-то приходит. Мне кажется, об этом происшествии все будут говорить до самого Рождества! – с выражением счастья на лице сказала бабушка. – А почему бы вам не пойти к нам домой на чай, раз Нэнси опять уходит? – предложил преподобный отец Уильямс. – У Глории сегодня жаркое, которое она всегда готовит с большим запасом. – Не волнуйся, я могу поужинать в пабе, – сказала на это Нэнси, радуясь, что вечером бабушка не останется одна. – С превеликим удовольствием, – с широкой улыбкой на лице ответила Джейн, – сейчас только схожу за пальто. – Ко мне приходила полиция. А с вами, дорогая Нэнси, они тоже говорили? – спросил викарий. – Вот ужас… А мне так хотелось бы помочь. Девушка присела на подлокотник кресла, кивнула и ответила: – Да, они приходили к нам в магазин. Я ничуть не сомневаюсь, что вы сообщили все, что могли, а ничего другого мы сделать не можем. – Это верно. Я заверил стражей порядка, что после прихода ко мне Гарри их с женой отношения заметно улучшились, – заметил преподобный, сделав глоток чая. – К вам приходил Гарри? – уставилась на него Нэнси. – Да. Нэнси, уверяю вас, я всегда храню подобные вещи в тайне, но здесь, как вы сами понимаете, речь идет об убийстве. В этот момент вернулась Джейн, уже в пальто, и они с Нэнси обменялись улыбками, зная, что викарий, как и большая часть других жителей деревни, тоже любил немного посплетничать. – А зачем он к вам приходил? – жадно подалась вперед Нэнси. Насколько ей было известно, обычно Роты обходили Дэдли-Энд стороной, в том числе и церковь. – Я рассказал полиции, что он приходил ко мне вскоре по возвращении из Парижа. Хотел обсудить вопрос благословения церковью его брака с Люси. Сказал, семья очень расстроилась из-за того, что они должным образом не обвенчались. По его словам, они так стремительно друг друга полюбили, что он решил сразу же на ней жениться, но потом этот поступок показался ему… несколько поспешным. Проблема заключалась в том, что Люси ни к какому благословению со стороны церкви не стремилась. Как человек, далекий от религии, она не могла понять, с чего ему было так волноваться. По всеобщему убеждению, отношения с семьей у нее не сложились, поэтому она не горела желанием что-либо с ними праздновать, – из груди викария вырвался вздох. – Гарри из-за этого очень переживал. Я сказал, что могу поговорить с Люси, если ему хочется, но эта идея, похоже, не пришлась ему по душе. А потом добавил, что брак, в конечном итоге, всегда представляет собой компромисс. Ей ведь тоже было нелегко приехать к нему домой, жить с его семьей, и все такое прочее. Понимаете? Потом Гарри о себе больше не напоминал, и я подумал, что ситуация как-то разрешилась и он, в конце концов, отказался от намерения получить церковное благословение. Нэнси переваривала все, что рассказал викарий. Его слова еще раз доказывали, что семейство Ротов отнюдь не встретило Люси с распростертыми объятиями. К тому же теперь было совершенно очевидно, что на этой почве между молодоженами возникли трения. Но по чьей вине напряжение достигло такого накала, что вылилось в убийство? – Интересно, а почему они никуда отсюда не уезжали, если между Люси и его семьей сложились такие скверные отношения? – принялась размышлять вслух Нэнси. – Я хочу сказать, что Уилл живет в Лондоне, и им было совсем не обязательно оставаться в Дэдли-Энде. – Мне думается, что, как только улеглась пыль, в доме воцарилась более дружелюбная атмосфера. Так или иначе, но для него заявиться домой с женой тоже стало шоком. Хотя с уверенностью я об этом говорить не могу, – сказал преподобный, встал и подхватил пальто. – Впрочем, Гарри приходил ко мне не один раз, – с улыбкой добавил святой отец, явно наслаждаясь удивлением Нэнси. – Вчера я опять видел его на церковной скамье. Он, казалось, погрузился в раздумья. Но стоило мне подойти, как Гарри тут же встал и поспешно вышел. Мне показалось, он плакал. Но это можно понять. Гибель жены, должно быть, стала для него страшным ударом. Такая трагедия, – он покачал головой. – Ну что, Джейн, вы готовы? – Ты можешь гарантировать мне, что с тобой все будет в порядке? – спросила внучку Джейн. – Ну конечно! Желаю вам приятно провести время. Вечером увидимся. Викарий пожелал Нэнси доброй ночи, и они с бабушкой ушли, оставив ее в доме одну. Она на минутку присела, обдумывая все, о чем им поведал викарий. Люси и Гарри прожили в Дэдли-Энде полгода. Однако если бы в Рот-Лодже им было совсем плохо, они наверняка бы оттуда уехали, разве нет? Впрочем, судя по реакции семьи на ее гибель, от этого вряд ли бы стало лучше: из них, похоже, никто не горевал, что ее больше нет, а Уилл и вовсе совсем недавно устроил с ней ссору. Почему бы им было не вернуться обратно во Францию или поселиться в Лондоне, по примеру Уилла? И если именно там семья вела свой бизнес, то не лучше ли было Гарри в любом случае туда уехать? А может, они упорно хотели изменить отношение семьи к Люси в лучшую сторону? Если да, то из этого у них ничего не получилось. Хотя викарий мог оказаться прав, и со временем все немного наладилось. Но если так, то это убийство еще больше теряло в глазах Нэнси смысл. И как тогда быть с Гарри? Если его видели в церкви оплакивавшим жену, следовало ли сделать из этого вывод, что он не имеет к убийству Люси никакого отношения? Или он явился туда вымолить себе прощение? Нэнси вздохнула и поднялась на ноги. Эту задачку нельзя было решить, сидя в кресле, надо было отправляться на встречу, после которой ситуация могла хоть немного проясниться. Она подошла к зеркалу, обновила помаду, набросила на плечи пальто, тоже вышла в ночь и направилась в паб – в сторону, противоположную магазину.