– Откуда ты знаешь? – Вскрытие уже сделали. Наверняка отделение судебной медицины хочет, чтобы тело забрали поскорее. – Сделали? Откуда ты это знаешь? – Следователю на смартфон пришло сообщение. – Следователю? На смартфон? Перед глазами Маё всплыло лисье лицо Когурэ. Вспомнив его перебранку с Такэси, она воскликнула: – Это было тогда? Ты вытащил удостоверение из кармана Когурэ – и тогда же стащил его смартфон? – Точнее, когда я положил удостоверение обратно в его карман. И не говори, что это неприлично. Не стащил, а просто взглянул. Потому что был уверен: этот человек не расскажет родственникам о ходе расследования. Он пытается скрыть и время убийства, и то, как брат был одет. Настоящий мошенник… И церемониться с ним нет смысла. Маё вспомнила вопросы, которые тогда задал Такэси, глядя на задний двор. Это потому, что тогда у него в руках был смартфон Когурэ? Потом она припомнила, что, когда они говорили про бар «Трафанд», дядя предложил полицейскому погуглить и вроде вытащил смартфон из кармана Когурэ. А на самом деле тот уже до этого был у него в руках. – А что, его смартфон не был запаролен? – Был: он запросил пароль. – Как ты его разлочил? – А что такого? Ввел пароль, и все. – Так ведь… – Он же звонил, чтобы проверить меня. Я тогда и запомнил. Маё помнила эту сцену. – Но ты ведь дисплей… Прежде чем она сказала «не мог видеть», Такэси поднял указательный палец. И двигая им в воздухе, безразличным тоном сказал: – Даже если дисплея не видно, по движению пальца и глаз даже дурак распознает пароль. – После чего потянулся за якитори. Так вот оно как, сообразила Маё. Услышав что-то подобное от другого человека, она бы не поверила. Но для дяди это было таким же пустяком, как расспросить соседей, прикинувшись следователем. Наверное, он узнал имя и должность Какитани из того же смартфона Когурэ. Спросив об этом, Маё услышала в ответ: «Да, примерно так». Там было написано, что информация получена от следователя Какитани. Когурэ тоже следователь, они занимают одинаковое положение и поэтому будут стараться изо всех сил переплюнуть друг друга. Маё смотрела на лицо дяди, который, казалось, не говорил ничего необычного. Все вполне логично. – Ну ты даешь, Самурай, – произнесла она. С грохотом опустив кружку на стол, Такэси уставился на Маё. – Не произноси это имя! – Почему? – Нипочему. Никогда! Маё наклонила голову. Самурай Дзэн – это был сценический псевдоним Такэси, когда он работал фокусником. 7 Маё была в шестом классе начальной школы, когда она впервые узнала, что у ее отца Эйити есть брат на двенадцать лет младше. Это произошло после смерти бабушки Томико, когда они готовились к поминальной ночи[6] в похоронном зале. – Сегодня не успевает, а на похороны завтра приедет, поэтому я решил сказать тебе заранее. Тогда Эйити впервые назвал ей имя брата – Такэси. – Никогда о нем не слыхала. Почему ты раньше мне не рассказывал? Отец наклонил голову, затрудняясь с ответом. – Главная причина, наверное, в том, что не было повода. К тому же я и сам с ним не встречался больше десяти лет. Виделись, наверное, когда ты еще не родилась. Даже с мамой он встречался до нашей свадьбы только раз. Мне казалось, что мы с ним так больше и не увидимся. Поэтому я думал, что вообще не стоит говорить тебе о нем. – А почему вы не встречались? Были в ссоре? – Совсем нет. – Эйити грустно улыбнулся. – Причина проста: брат работает в Америке, к тому же переезжает с места на место и с ним очень трудно совпасть. – Вот как! – Но, когда я сообщил по почте о бабушкиной смерти, он ответил, что приедет на похороны. Я ожидал ответа, что он не сможет вернуться, и даже немного удивился. Эйити объяснил, что Такэси сейчас летит из Флориды и завтра утром должен приземлиться в Нарите. А похоронная церемония назначена на полдень. Маё не спросила, чем брат отца занимается в Америке. Это даже не пришло ей в голову – после удивительной новости, что у нее вообще есть дядя. С ним она встретилась на следующий день в комнате ожидания при похоронном зале. Высокого роста, стильный, как фотомодель, с правильными чертами лица и совсем не похож на Эйити. Тот представил брату Маё, и она поздоровалась, поклонившись. – Я про тебя все знаю. – Такэси улыбнулся ей. – Хорошо рисуешь и любишь кошек. Я Такэси, будем знакомы. – Сказав это, он протянул руку для пожатия. Маё робко ответила. То, что он сказал про рисование и кошек, было правдой. Наверное, отец ему о ней рассказывал. Такэси поздоровался и с Кадзуми, ее мамой. Маё услышала фразу «четырнадцать лет не виделись». Такэси сожалел, что не смог приехать на их свадьбу. Бабушка Томико мало с кем общалась, поэтому на похороны пришло не так много людей, в основном родственники. Церемония прошла быстро, и очередь, выстроившаяся, чтобы последний раз проститься с покойной и положить цветы в гроб, оказалась не очень длинной. Последним в ней стоял Такэси. Маё его вид показался необычным – цветов в руках у дяди не было. Приблизившись к гробу, он обеими руками провел по щекам Томико, потом медленно поднял их и сложил вместе над ее грудью. Подвигал руками вверх-вниз. То, что произошло потом, Маё запомнила на всю жизнь. Из сложенных рук Такэси стали медленно падать лепестки цветов. Красные, белые, фиолетовые. Их становилось все больше, и в одно мгновение они укрыли всю грудь Томико. Вокруг раздались возгласы удивления. Когда лепестки перестали падать, Такэси, со все так же соединенными руками, замер в молчании. Потом открыл глаза, опустил руки, поклонился покойной и отошел от гроба среди всеобщего ошеломления. Маё посмотрела в лицо подошедшего к ним дяди. Оно было совершенно спокойно, словно он не сделал ничего особенного. После кремации были поминки для родственников. Внимание Маё очень занимал дядя, которого она увидела впервые. Ей очень хотелось спросить, что это было, как он смог такое сделать. Но к Такэси, который ограничился обменом несколькими фразами с Эйити и Кадзуми, было почему-то неловко подойти, поэтому оставалось только смотреть издали. Зато сидевшие рядом с Маё родственницы стали перешептываться насчет него. Услышав их разговор, она узнала, что тот работает фокусником в Америке. – Фокусами можно прокормиться? – Не знаю, но я слышала, что он там довольно известен. – Правда? И сколько же он зарабатывает? – Не могу представить. Но сегодняшний фокус и вправду крутой. Маё навострила уши. «Так это был фокус…» Вскоре после этого Эйити поблагодарил собравшихся, и поминки завершились. Поговорить с Такэси так и не удалось. Вечером за ужином, втроем с родителями, Маё снова спросила у отца про Такэси. – А что, родственниц на похоронах услышала? Это правда, Такэси работает в Америке фокусником, – сказал Эйити, словно и не собирался ничего скрывать. – А почему он решил стать фокусником? – Этого я тоже понять не могу, хотя меня часто спрашивают, – сказал Эйити с озадаченным видом, при этом они обменялись взглядами с Кадзуми.