Именно поэтому вернули к жизни комнату Такэси, которой никто не пользовался. 8 – Считают, что преступление было совершено в субботу, шестого марта, между восемью и двенадцатью часами вечера, – сказал Такэси, доедая последний кусочек якитори. – Интересно… почему же… – Что-то случилось? – Вчера в полиции меня спрашивали, что я делала начиная с субботы. Особенно настойчиво выясняли про субботу. А когда я сказала, что весь день была дома и только вечером заказала ужин из соседнего ресторана, они вдруг отстали. Слушая рассказ Маё, Такэси несколько раз кивнул. – Видимо, они успокоились, исключив единственную дочь покойного из числа подозреваемых. Вместо этого оказалось, что алиби нет у младшего брата, – он ткнул себя в грудь большим пальцем. – Полицейские даже членов семьи подозревают. – Следователи – особые люди, подозревают каждого. Тот же Когурэ видит во мне особо подозрительную фигуру. – Даже не знаю, что тут сказать… Маё подумала, что симпатии к дяде тот явно не испытывает. – Способ убийства – удушение, – сухо проговорил Такэси. – Серьезно? – Маё нахмурилась. – Это тоже из смартфона Когурэ? – Верно. – Задушили веревкой? – Орудие убийства не обнаружено. Но это не веревка. На шее не осталось борозды. Нет и следов от пальцев, так что и не руками. – Такэси поднял кружку и допил остатки пива. – Следователи считают, что это был мягкий широкий кусок ткани вроде полотенца. – Полотенце… – Маё коснулась шеи правой рукой. – Вообще-то, оно не очень подходит для удушения. Чтобы пережать дыхательное горло, лучше тонкая и прочная веревка. Если перекрыты вены и артерии, прекращается отток крови от мозга, перестает поступать кислород, и в результате наступает смерть. От давления крови лопаются тонкие глазные сосуды, происходит кровоизлияние. Похоже, что именно это произошло с братом. Когда ему приподняли веки, глаза были налиты кровью. Маё положила палочки. На тарелке еще оставалась соба, но после рассказа Такэси есть ей совсем расхотелось. – Если б не изменения в глазах, могли списать все на инфаркт. – Перестань, – сказала Маё, – больше не хочу об этом слышать. – Ну ладно, – сказал Такэси, потянулся к стакану с чаем и отхлебнул из него. – Поменяем тему разговора. Ты знаешь, что брат делал в субботу? Маё помотала головой: – Откуда мне знать? Я же далеко живу. – Это верно. Как я и думал. – В полиции меня тоже об этом спрашивали. А разве очень важно, что отец собирался делать в выходные? – Пока не знаю. Но похоже, что в субботу он куда-то выходил. На какое-то официальное мероприятие или на встречу с важным человеком. – Откуда ты это знаешь? Такэси взялся за отворот своего кителя. – Одежда. Когда его обнаружили, на нем был костюм. Галстук он снял, но оставался в пиджаке. Я проверил по фото, это точно. – Фото? – В смартфоне Когурэ было много изображений тела, снятых с разных точек. – Прошу, только мне не показывай. – Маё повернула лицо в сторону и выставила вперед обе руки. – К сожалению, у меня их нет. Думал втихаря отправить их на свой смартфон, но ведь останутся следы пересылки… Так что воздержался. – Ну и слава богу. – Так что думаешь? Учитель, давно ушедший на пенсию, надевает костюм, к тому же в субботу, – логично предположить, что он ходил в какое-то нерядовое место. – Может быть. Поэтому и полицейские расспрашивали, что отец делал в выходные. – Спрошу снова: ты можешь предположить, куда он ходил в таком виде в субботу? – Пока работал, он надевал костюм не только в школу, но и вообще везде. А когда ушел на пенсию, я его, пожалуй, и не видела так одетым. Но все-таки мы не часто виделись. – А как насчет встреч со старыми приятелями-учителями? – Думаю, без костюма. Ну, ходили выпить в ресторанчике у вокзала… Сейчас ведь на улице пока прохладно, и он скорее надел бы свитер и пуховик. – А какая-нибудь встреча по интересам? Или научный кружок? Если люди собираются поговорить о литературе, то слишком неформальная одежда ведь не к месту? «Любители литературы, – подумала Маё, – мне не пришло это в голову. И вообще я никогда не задумывалась, что за человек был мой отец». – Извини, я не очень знаю, как он жил после выхода на пенсию. Прости, что не могу тебе помочь. Такэси недовольно выдохнул, понимая, что ничего не поделаешь. – А отношения с женщинами? – С женщинами? – Маё широко открыла глаза от удивления. – В каком смысле? – В прямом. После смерти Кадзуми прошло пять или шесть лет. Единственная дочь уехала и не возвращается. Искать в этой ситуации новых встреч вполне естественно. – Это ты про отца? Вряд ли. Не может быть. – Какие у тебя основания так утверждать? В моем окружении полно людей за шестьдесят, которые занимаются любовью. – Ну, может быть, в твоем окружении и есть такие… – Странно утверждать, что брат был не такой. Ну да ладно. Это, наверное, проверит полиция. Если такая женщина существует и перед убийством он с ней встречался, наверное, остались какие-нибудь следы. – Какие следы? – Если говорить о вещах, то, например, счет из дома свиданий, или упаковка таблеток для усиления потенции. Если об одежде – белье. На нем можно найти следы спермы, женских выделений… Если после секса он не принимал душ, что-то может быть и на половых органах. – Стоп! – выкрикнула Маё и вытянула руку. – На этом остановимся. Не хочу думать так об отце. Если и была женщина, скорее они просто иногда ходили пообедать вместе. – Они не ходили обедать вместе, – Такэси покачал головой. – Почему? – Шестидесятидвухлетний мужчина не станет надевать костюм, чтобы сходить с любовницей поесть рамэн[8]. – Рамэн? Такэси достал смартфон и быстро в него потыкал. – В желудке обнаружены полупереваренная лапша, непереваренное мясо и лук. Это указывает, что после принятия пищи прошло около двух часов. Услышав это, Маё почувствовала, как ее рот наполняется неприятной кислотой. – Так вот, – продолжал Такэси, – за два часа до убийства брат ел рамэн. Судя по времени суток, это был ужин. Итак, подытожим. В субботу брат надел костюм и вышел из дома – может быть, для того, чтобы с кем-то встретиться, а может, потому, что в место, куда он направлялся, нельзя заходить одетым кое-как. Как бы то ни было, покончив с делом, брат съел рамэн и направился домой. В это время некто решил забраться в наш дом в его отсутствие. Он попытался незаметно войти со стороны заднего двора, но был замечен братом. Если б этот человек постарался сразу же скрыться, то трагедии не произошло бы. Но человек не стал убегать, а предпочел лишить брата жизни. Остались следы борьбы, и, по мнению следователей, когда он упал после драки, его задушили сзади чем-то вроде полотенца. На трупе оказалась моча, ее следы обнаружили и в заднем дворе. Как я уже сказал, брат умер не от удушья, а в результате пережатия сосудов на шее. Что случилось? Почему ты отворачиваешь лицо? Такэси прервал рассказ, заметив наконец необычное состояние племянницы. Успокоив дыхание, Маё уставилась на дядю. – Прояви хоть какую-то деликатность. Что, необходимо все так детально описывать? Представь себя на моем месте. Я не хочу представлять момент убийства отца.